You look so fine

Постукивание часов, которое в полной тишине отдавалось в ушах резким ударом, отчего-то раздражало. Кенсу не знал, который час. На столе стояла очередная кружка кофе, глаза неприятно покалывали и намекали, что пора бы уже лечь спать, но ему не хотелось. В душе слишком много всего накопилось, поэтому в крепкий напиток был добавлен коньяк. Так, казалось, будет немного легче, но он ошибался. Разум хоть и был затуманен, но это не спасало от дикой боли внутри, что терзала внутренности мальчика. Наконец, послышался щелчок, и в коридор кто-то вошел. Кенсу сразу понял, что это Чанель, потому что тот, по обыкновению, пытался попасть ботинком в обувную полку. Сделав еще глоток кофе, мальчик ждал, когда войдет брат. Чанель выглядел довольно бодро и, как хотелось сказать Кенсу, «удовлетворенно». Он вошел в комнату и, кинув пиджак на диван, развернулся. Он вздрогнул, завидев брата, и удивленно посмотрел на него. -Ты чего не спишь? – спросил он, проходя на кухню.- Что-то случилось? Чанель открыл холодильник и выискивал там что-то вкусное, а Кенсу, тем временем бросив кружку в раковину, облокотился на нее и скрестил руки на груди. -Зато, я смотрю, у тебя ничего не случилось,- сиплым голосом сказал мальчик и усмехнулся. -А должно? – спросил Пак с недоумением. -Как деловая встреча? Все «подписал»? – последнее слово Кенсу выделил и произнес его саркастично. -Ты о чем? – не выдержал Чанель и хлопнул дверью.- И вообще, где Бекхен? Чанель направился к комнате, но слова Кенсу настигли его в гостиной. -Он ушел,- спокойно выдохнул мальчик и постарался не расплакаться. -Куда? -Он совсем ушел, Чанель,- мальчик поднял на него взгляд.- Он узнал, что ты изменил ему, собрал вещи и ушел. По мере того, как говорил Кенсу, глаза Пака расширялись. Он тут же ринулся в спальню, ожидая, почему-то увидеть Бекхена, но нет. Комната была пуста. Постель заправлена, окно чуть приоткрыто. Все было именно так, как и оставил Чанель. Он подошел к шкафу и открыл его: он был полупустым, так как там висели только его вещи. Пак судорожно начал выдвигать все ящики, но результат остался прежним – там не было вещей Бекхена. Руки Чанеля затряслись, а в душе начало зарождаться неприятное чувство. Он в панике схватился за голову и сел на кровать, продолжая что-то судорожно соображать. Он не понимал ничего. Как Бекхен мог узнать? Как он мог уйти? Неужели он и правда решил оставить его? Он же обещал, что больше не простит. И не простил. Пак чувствовал, как ему что-то сдавливало грудь. Он не мог вздохнуть нормально, поэтому продолжал хватать воздух открытым ртом. В проеме появился Кенсу, и Пак, резко встав, в два шага преодолел расстояние между ними. -Куда он пошел? – строго спросил Чанель. -Я не знаю. -Кенсу! – требовательно воскликнул Пак, и мальчик весь сжался. -Я, правда, не знаю,- в глазах мальчика собрались слезы. От вида пустой комнаты ему самому становилось невыносимо больно. Чанель достал телефон и набрал номер Бекхена, и после трех секунд ожидания знакомая мелодия разнеслась по комнате. Его мобильный лежал на прикроватной тумбочке. Когда Чанель увидел это, у него подкосились ноги. Это был полный провал. Проигрыш. До Пака, наконец, начало доходить, что он натворил, поэтому тот просто вылетел из комнаты, а чуть позже, и из квартиры. *** Успокоившись, Чанель решил – никуда он не денется. Остынет и придет обратно. Поэтому в первый день Пак просто погрузился с головой в работу. Ему нужно съездить в другой город, чтобы подписать контракт, который был отложен. Шесть часов езды, два часа из которых он простоял в пробке, после долгие извинения перед инвесторами, тяжелые переговоры, и наконец, когда листы с подписями перекочевали к Чанелю в чемодан, Пак заметил, что должной радости он не испытывает. Это был очень важный шаг к расширению его бизнеса, он ждал этого долгие годы. Но в душе была пустота, что преследовала его с самого утра. После ухода партнеров, он продолжал сидеть в ресторане. Пил кофе, смотрел, как за окном вновь поднимается ветер, который постепенно пригонял тяжелые грозовые тучи. Его телефон молчал, и это нервировало больше всего. Чонин в последнее время тоже был сам не свой, и другу не хотелось вешать на него еще и свои проблемы. К тому же, изливать душу – это не про Чанеля. Он не умел делиться горем и радостью, он привык все переживать в себе. Ему было очень тяжело, но признавать свое поражение он не хотел. Хоть до него порой и начинало доходить, что как прежде уже не будет, он гнал эти мысли прочь. Домой он приехал около трех ночи. Он мог бы остаться в гостинице, но ему хотелось увидеть Бекхена. Он был уверен, что этот негодный мальчишка уже дома, спит в их комнате, но его ждало полнейшее разочарование. Спальня до сих пор была пуста. Никаких следов пребывания здесь мальчика. Простыни были холодными, подушки ровными, и от этого Паку захотелось взвыть, словно волк, что был нарисован у него на спине. Он устало рухнул на кровать и отрубился, не желая думать о том, что же принесет ему новый день. Второй день начался не самым радужным образом. Пак по привычке протянул руку на вторую половину кровати, но она была пуста. Разлепив глаза, он пришел в себя от сна и зло выругался. Он заснул в костюме, отчего тот был весь помят и сковывал движения. От него пахло несвежестью и потом, поэтому он направился в ванную. Холодный, можно сказать, ледяной душ привел парня в чувства. Неприятные струи обжигали теплую кожу и скатывались вниз, не обволакивая, а словно бы царапая тело. Утреннее возбуждение исчезло, и Пак облегченно выдохнул. Он потянулся к полке, и его взгляд наткнулся на пузырек, которым обычно пользовался Бен. Это был детский гипоаллергенный гель для душа. У Бекхена была чересчур нежная кожа, поэтому всякие добавки вызывали сыпь. Чанель вспомнил, как однажды, за неимением своего средства, он воспользовался гелем для душа Чанеля, что был с экстрактом алоэ и мяты, и ходил весь день, почесываясь и злясь на себя. Пак улыбнулся и выдавил немного вязкой жидкости на мочалку, после чего принимаясь оттирать свое тело. Ему в нос сразу же ударил сладковатый запах, которым постоянно пахнул мальчик. Пак прибавил горячей воды и наслаждался этим ароматом, что очаровывал его и постепенно уносил куда-то далеко. Он забывался, погружаясь в мысли, где были только он и Бекхен, и если бы не мелодия его мобильника, которая настойчивым образом вывела хозяина из страны грез, он бы еще час стоял и нежился в пене и теплых воспоминаниях. День вновь закружил парня в своих вечных делах, которые навалились, словно бы Пак месяц не был в клубе. Новое оформление, которое они задумали с главным администратором, поставки алкоголя, с которыми Кай опять напутал. Его друг ходил угрюмым и холодным, разговаривая лишь от нужды. Чанель мысленно поставил себе галочку, чтобы не забыть поговорить с другом. Посмотрев на часы, Пак тут же бросил все дела и помчался в школу. Именно в это время у Бекхена заканчивались занятия, и он надеялся встретить его после школы. Толпа учеников радостно и весело шла домой, только вот знакомой фигурки Пак все никак не мог разглядеть. Он кружился возле машины, и казалось, выкурил всю пачку сигарет, но мальчика не было. Прошел час, два, и когда пошел третий, Чанель, не выдержав, направился в школу. Классы уже были пусты, поэтому он направился к учительской, которую отыскал с трудом. Там сидели три женщины, которые что-то увлеченно обсуждали и пили чай. Чанель не знал, что ему сказать и кем представиться, но уходить так просто он не хотел. -Извините,- кашлянул Чанель, когда зашел в кабинет. Дамочки тут же обратили на него свое внимание и буквально расцвели при виде такого мужчины в костюме.- Я хотел бы поговорить с классной руководительницей Бен Бекхена. Самая, как показалось Чанелю, молодая из них встала и кивнула ему. Пак подошел к ней, и они, отойдя на дальнее расстояние, заговорили. -Чем могу помочь? – вежливо спросила девушка. -Я хотел бы узнать о его посещаемости. Я друг семьи, у его родителей нет возможности самим прийти, и они попросили меня. -Странно,- сказала учительница и деловито посмотрела на парня.- Сегодня ученик Бен был у меня вместе со своей мамой. -Да? – удивился Чанель. Он тут же начал придумывать, что бы ответить, потому что взгляд девушки становился все серьезнее, и ему казалось, что она вот-вот его раскусит.- Значит, я опоздал. Подвел их… А зачем они приходили? -Бен решил перевестись на домашнее обучение. Очень нелогичный поступок буквально за полгода до экзаменов. Но, как сказала его мать, он наоборот хочет в спокойствии подготовиться к ним. Что ж, их право… Женщина продолжала что-то еще говорить, но Чанель уже не слушал. Перевестись на домашнее обучение? С чего это вдруг? Чанелю на миг показалось, что это было сделано из-за него. Так и оказалось. Чтобы Пак не смог найти Бекхена, он и в самом деле решил перевестись на домашнее обучение. Пак невежливо перебил учительницу и попрощался с ней. Он выходил из здания абсолютно разбитым. Что делать, он не представлял. Остался последний шанс: застать Бена в родительском доме. Только вряд ли его вообще пустят на порог, но парень решил, что он добьется своего. Стоя у двери и ожидая, когда же ему откроют, Пак чувствовал себя мальчишкой, которого вот-вот отругают. Он низко опустил голову, сжимал кулаки. Когда дверь распахнулась, и немолодых лет женщина посмотрела ему в глаза, он учтиво поклонился и вздохнул. -Я – друг вашего сына. Вы помните меня? – голос Пака звучал уверенно. -Конечно, Чанель,- ответила женщина и переменилась в лице. Она не смотрела на него с презрением или осуждением. Нет, она была абсолютно спокойна и также уверенна, как и Чанель, поэтому парня это заставляло нервничать. -Бекхен у вас? – он постарался, как можно более непосредственно озвучить свой вопрос. -Нет. -Послушайте,- вздохнул Чанель,- мне очень нужно с ним поговорить… -Я понимаю, но его, правда, здесь нет,- Чанель раздраженно ударил себя по ноге, и женщина отошла в сторону.- Заходи. Чанель вошел. Ему было неуютно находиться с мамой Бекхена. Он не чувствовал никакой вины перед ней. Просто он чувствовал, насколько не нравится ей, даже если она это тщательно скрывала. -Можешь обойти дом и посмотреть в каждой комнате, раз не веришь мне. Но его здесь нет. И я не знаю, где он может быть. -Даже если бы и знали, то не сказали,- усмехнулся Пак. -Да, Чанель. Я не хочу лезть в ваши отношения, и мне, хоть и интересно, что же у вас там произошло, но все равно. Вы расстались, и это главное. -Мы не расстались,- бросил Пак и потянулся к ручке двери. -Я знаю, что он любит тебя,- громче сказала женщина, тем самым заставляя Пака замереть на месте и прислушаться к ее словам.- Я понимаю его как женщина. Как человек, который тоже любит. Ему будет очень тяжело без тебя, и сейчас я очень боюсь, что он может наделать глупостей. Но как мать, я рада. Рада, что он больше не с тобой. Потому что ты не достоин его, Пак Чанель. Я вижу, как он изменился из-за той боли, которую ты заставил его пережить, и мне самой хочется рыдать от того, что я не могу ему помочь. Он словно больше не живет, а просто существует. И в этом виноват ты. -Я хочу все исправить,- сказал Чанель, чувствуя, как в глазах собираются слезы. Он с силой ударил кулаком в дверь, заставляя женщину подпрыгнуть от неожиданности.- Пожалуйста, скажите мне, где он. -Я не знаю,- ответила женщина.- Правда. Он не хочет мне ничего говорить. Ни где он живет, даже новый номер телефона. И домой возвращаться он тоже не собирается,- из комнаты послышался детский плач, который заставил их обоих вздрогнуть.- Уходи, Пак Чанель. И просто оставь его в покое. Когда дверь за Паком хлопнула, а его самого обдал прохладный ветер, он все понял. Понял, что потерял своего мальчика. Понял, как что-то важное в его жизни, которое было перед самым носом, он, не оберегая, сохранить не смог. На него огромный камнем вдруг рухнуло все. Спина заметно ссутулилась, плечи опустились, а ему самому ужасно хотелось в этот момент напиться. Забыться в алкоголе, утонуть в нем с головой. Только горечь, которая застыла у него в горле в виде кома и терзала изнутри, подсказывала, что даже янтарная жидкость не сможет залечить ту рану, что образовалась в его сердце. Чанель не мог поверить, что лишился Бекхена навсегда…