МАССОВИК-ЗАТЕЙНИК ИЧИМАРУ ГИН

Зайдя в покои Ноиторы, Тесла осторожно опустил, все еще продолжавшую брыкаться девушку и едва успел увернуться от великолепного удара ногой в свой адрес. - Сволочь! – зашипела девушка, промахнувшись еще раз. - Ноитора-сама, я могу быть свободен? – осведомился фрасьон. - Вали уже! – ответил Квинта, любуясь сверкавшими от гнева и раздражения глазами Неллиэль. - Что уставился? – раздраженно спросила Нел, поймав на себе его взгляд. - А что, нельзя? – нахально улыбаясь, ответил Ноитора, подходя вплотную к ней. - Эй, держи дистанцию! – возмутилась она, покраснев от такой близости его тела. — Не стоит бороться со мной, козочка, - прошептал ей на ухо Джируга. - И почему же? – ехидно спросила девушка. - Не хочу причинять тебе лишней боли, вот и все, – спокойным тоном ответил Ноитора, заглядывая ей в глаза. Впервые Нел видела его таким…нежным, ласковым и заботливым. И это тот самый безбашенный Квинта Эспада, который однажды чуть не убил ее, который всем своим видом и поведением давал ей понять, что он ее ненавидит и презирает?!!! — Но я бы хотела убить тебя, Ноитора… видеть твои мучения… за все, что ты со мной сделал, – тихо прошептала она, пряча глаза. — Ну, моя кровожадная козочка, этого ты не дождешься! – обдавая горячим дыханием ее шею, прошептал он в ответ, осторожно приподнял ее подбородок и заглянул в глаза, но девушка старательно избегала его взгляда. — Снова схватка! Проверяешь, кто сильнее. Ну что ж, я докажу раз и навсегда: твоя сила ничто по сравнению с моей, – произнес он, зажигаясь азартом предстоящей интересной схватки и видя ее сопротивление. Ноитора схватил девушку и перекинул через плечо. Она брыкалась, но ударить так и не смогла. В отчаянии Нел колотила его по спине кулаками, но это было все равно, что пытаться пробить каменную стену. Джируга подошел к кровати и швырнул девушку на постель, оглушив на мгновение. Пока она пыталась выпутаться из паутины разметавшихся волос, он быстро разделся, а когда девушка, наконец, подняла голову, он уже стоял перед ней обнаженный, готовый к любовной битве, с дьявольской улыбкой на губах. — Это еще легче, чем я думал, — засмеялся он. — Нет! — вскрикнула Неллиэль, пытаясь спрыгнуть с кровати, но Ноитора всем телом придавил ее к кровати. — Ну что, будешь вести себя разумно или собираешься дальше доказывать мне свое превосходство? — Иди к Меносам! — разъяренно прошипела Нел, пытаясь сопротивляться, но пальцы Квинты сомкнулись на ее запястьях. Он вытянул ее руки над головой, лишив возможности защищаться — ноги запутались в наполовину стянутом платье. Тяжелое тело давило на нее, девушка почувствовала, что задыхается, но не собиралась сдаваться. И тут она услышала торжествующий смех Ноиторы. Он хохотал! Хохотал! Нел издала оглушительный яростный вопль, но парень накрыл губами ее рот. Когда же она замотала головой, пытаясь ускользнуть, он освободил ее руки и зажал ладонями лицо, сминая нежные губы жестоким поцелуем, но тут же вскрикнул сам — острые ногти впились в спину. Она взглянула на него, сердце его снова смягчилось. Он больше не сердился. — Хоть раз я могу получить то, что хочу, без необходимости сломать тебя или выслушивать оскорбления? — пробормотал он, нежно лаская прекрасное тело, обжигая кожу прикосновением. — Прекрати! Прекрати немедленно, будь проклят! — хотела закричать она, но Ноитора зарылся лицом в ее волосы и нежно поцеловал ее за ухом. Губы и язык оставляли огненные следы на шее, груди, животе… Желание, бурное, неодолимое, поднялось в ней, сломив сопротивление. — Ты проклинаешь меня, но желаешь. Твоя страсть побеждает ненависть, а тело молит о блаженстве, которое я только могу дать тебе, – шептал он, распаляя все сильнее в ней желание. Нел обвила руками шею парня так сильно, как только смогла. Когда их губы встретились, она потеряла голову от захвативших ее ощущений. Его поцелуй был глубоко чувственный и требовательный. Однако она не собиралась уступать Ноиторе. То, что она почувствовала в его объятиях, было ни с чем несравнимо. Она и раньше предполагала, что он был тем единственным представителем противоположного пола, который вызывал у нее неясные для нее самой, но очень бурные чувства, которые она принимала за ненависть. Но сейчас, когда их тела так тесно соприкасались, когда ее губы горели от его прикосновений, она как будто впала в забытье и уже ничего не понимала. Неллиэль не могла с этим бороться, Когда язык его проник в ее рот, ее собственный быстро двинулся ему навстречу для ответной ласки. Со стоном она придвинулась еще ближе. Ей казалось, что она умрет от удовольствия, когда он обнял ее еще крепче. Она почувствовала сначала его удивление, затем его готовность принять ее, затем, уже в самом конце, осознание того, что он делает. Дыхание его было таким же неровным, прерывистым, как и у нее. Ноитора ласкал ее грудь, живот, спину, упругие ягодицы. Сладостное томление разлилось по всему телу девушки. Парень крепко обнял ее и весь отдался чувству и желаниям, затем он перекатился на спину, а девушка, не успев ничего сообразить, очутилась сверху. Он сильно, обеими руками прижал ее к себе, заставив медленно двигаться в одном с ним ритме. От этих ритмических движений Нел совершенно обезумела. Запустив руки в его длинные черные волосы, она покрывала поцелуями его лицо, шею, слегка покусывала уши, а он сжимал ее в объятиях, опаляя нерастраченным жаром. Он снова перевернул ее на спину и, немного приподняв ее, заставил обхватить себя ногами, и они как будто слились в одно существо. Он вошел в нее осторожно, стараясь не причинить ей неудобство или боль. Ох, чего только стоила ему эта сдержанность! Он до безумия желал ее. Его движения вызвали у обоих вихрь наслаждения, который превратился в бурю, а затем сменился райским блаженством. Ноитора направлял ее, нежно поддерживая и разделяя с ней несравненное счастье. Нел гладила и ласкала Ноитору, не чувствуя усталости. Волшебный поток забвения подхватил ее и унес куда то, где лишними были любые мысли, туда, где существуют лишь чувства, и только хорошие. Трепет кожи, ощущающей его кожу; тяжесть его тела, тоже приятная, так же как и влажное тепло его дыхания на ее груди. Все же ее настораживала резкая смена чувств, произошедшая в ней за такое короткое время: приятная расслабленность и удовлетворенность, злость, потом подавленность и, наконец, смущение. Его голова покоилась на ее груди, руки прижимали к себе, давая понять, что он единственный, кто может прикасаться к ней, целовать ее и обнимать. - Ноитора…- тихо позвала она. - М?..- отозвался он, поглаживая маленькие пальчики девушки. - Почему раньше все было по-другому? Откуда эта ненависть? И откуда эта нежность? Что родилось в нас первее? - Все из-за этих дурацких сражений за свое место в Эспаде…- ответил он, целуя ее ладошку, - я постоянно доказывал всем и в первую очередь себе, что я сильнее. А тут подвернулась ты. Единственная, которую я не смог победить грубой силой. От этого я и бесился. Я одновременно желал тебя убить и обладать тобой. Теперь я по-настоящему победил тебя и ты стала моей. Большего мне не надо. Нел слушала его, понимая, что он прав. Он рассеял в ее душе последние сомнения и поселил там спокойствие. Впервые он не скрывал себя истинного и не пытался напоказ выставить себя. Он удивил ее и покорил, обнажив ее истинные чувства в первую очередь для нее самой. На смену желания убить его, пришло желание любить и быть любимой и нужной этому «сумасшедшему таракану». *** - Гин, у нас опять непреднамеренные расходы намечаются? - со вздохом спросил Айзен, смотря, как обнимаются Нел и Ноитора . - Возможно даже больше, чем вы предполагаете, тайчо! – хитро улыбнулся Ичимару. - О чем это ты? - А вот это уже сюрприз, тайчо! - Гин, то ты задумал?! – крикнул Айзен вслед удалявшемуся в гарганту Ичимару. - Я передам от вас привет Рангику! – крикнул тот в ответ, исчезая в гарганте. - Рангику? – недоуменно переспросил Владыка, но тут же понял, что собрался сделать его компаньон. – Он меня до ручки доведет! И так денег не хватает, а тут еще и три свадьбы намечается! Когда ж я мир завоюю?!!! – ворчал он, направляясь по коридору в свои покои. Вот так, по милости Ичимару в Лас Ночес нашли друг друга злейшие враги, которые давно безумно любили и желали друг друга, но в пылу сражений не заметили истинных чувств.