Между разумом и сердцем

Никогда особенно не верил в любовь или чудеса, Никогда не хотел запирать своё сердце. Но погружение в твой мир – нечто божественное. Я заново рождаюсь после каждой ночи с тобой. Потому что секс с тобой уносит меня в рай. Да, секс с тобой уносит меня в рай И это заметно. Да, да, да. Потому что с тобой я чувствую, словно я был изгнан с небес - Слишком надолго, слишком надолго. Потому что с тобой я чувствую, словно я был изгнан с небес - Слишком надолго, слишком надолго. Bruno Mars - «Locked Out of Heaven»

Они оба согласились на партнерство, но никто не знал, как переступить ту самую черту, которая бы закрепила это положение и перевела их из лучших друзей в разряд любовников. С Шерлоком все было предельно ясно - опыта почти никакого, да и раскрытие преступлений никто не отменял, так что он не спешил переводить их отношения с вертикальной плоскости в горизонтальную. А вот Джону ужас, как хотелось это сделать. Но, стоило им начать целоваться, как доктор покрывался пунцовыми пятнами, детектив отстранялся, распахивал глаза и произносил что-то вроде «Опять?». Или еще любил повторять: «Ты издеваешься? Сколько можно?». Вот уже несколько дней они ходили вокруг да около. Холмс с легкостью переключался с мысли о сексе на рабочий лад, а вот блоггер, ну никак не мог так быстро переходить из возбужденного состояния в хотя бы приблизительно функционально-рабочее. Во время расследования Холмс нашего доктора то одергивал, то в сторону отодвигал, то за рукав тащил, чтобы тот не отставал. Однажды в погоне детектив схватил его за руку и потянул за собой, отчего только ситуацию усугубил. Спросите, почему? Потому что от теплой ладони Шерлока Ватсона повело и, стоило им притаиться за углом, чтобы детектив смог понять, куда побежал преступник, доктор прижался к Холмсу всем телом и ощутимо задрожал от возбуждения, потираясь пахом о бедро брюнета. - Джон, сейчас не время, - произнес детектив, прищуриваясь в темноту, осторожно заглядывая за угол. - Шерлок, я так хочу, - так же тихо шепнул в шею Ватсон, приподнимаясь на цыпочки. - Он уйдет, - не унимался Холмс, но за талию блоггера обнял и к себе чуть сильнее притянул, но так и не повернулся, заметив темный силуэт в отдалении. - Пусть идет, - совсем распоясался и забыл о своих обязанностях Джон. Но несносный детектив и не думал поддаваться на столь откровенное признание и, уж тем более, бросать дело незавершенным. Ну, на то он и Шерлок Холмс. Поэтому он тихонько выскользнул из жарких объятий, оставив доктора недоумевать, и бесшумно двинулся за преступником, за что впоследствии получил благодарность от Лестрейда за поимку преступника и невысказанную обиду от Джона - за то, что пренебрег его желанием. Легли спать они по разным комнатам, так и не обсудив сей инцидент. Холмс искренне не понимал, за что на него рассердились. Но решил, что это какая-то особенность отношений, к которой ему еще придется привыкнуть. В отличие от блоггера, Шерлок спал, как обычно, чутким, но крепким сном. Ватсон же не унимался, и возбуждение у него не спадало, и обида никуда не девалась. Как говорится, с мыслью нужно переспать. Джон забылся сном ближе к середине ночи и проснулся ранним утром, мокрый и возбужденный еще больше. Снились ему горячие руки на талии, мокрые поцелуи на плечах и глубокие, ощутимые толчки, вот только это был не Шерлок, а Картер. После пробуждения доктору стало страшно стыдно за такие сновидения. Чтобы хоть немного успокоиться, Ватсон дошел до ванны и, уже стоя под освежающим потоком воды, вдруг понял, на что же он подписался. Он живет вместе с Шерлоком Холмсом - консультирующим детективом, который женат на своей работе. Когда Джон согласился на эти отношения, он добровольно подписался быть лишь вторым в списке любовников. Тем, кто необходим, когда жены нет, когда от нее становится скучно, или тем, кто сглаживает острые края, когда детектива постигает неудача. Джон выдохнул. Он не имел ничего против их партнерства, но ему нужно было время, чтобы понять, какое место он занимает в жизни Холмса. И он понял. И принял. Как только мысль оформилась, Джон выключил воду и, наспех повязав на бедра полотенце, шмыгнул в комнату к детективу, замер и стал прислушиваться к размеренному дыханию Холмса. Интересно, он и правда не проснулся или прислушивается тоже, чтобы определить, кто к нему проник? Но зачем так усложнять? Холмс просто спал, без задних ног. Глубоко вдохнув, доктор скользнул под одеяло и подкатился к боку детектива. Дыхание он на всякий случай задержал и почти смело скользнул рукой по груди к низу живота, осторожно сжимая выпуклость в трусах детектива. Шерлок напрягся и слегка дернулся, просыпаясь и поворачивая голову в сторону доктора. Вдохнув запах геля для душа, он проворчал, потягиваясь и приобнимая Джона за плечи: - Ты мокрый. - Да, - подтвердил Ватсон и продолжил поглаживать пах детектива, сильнее сжимая и осознавая, что полотенце надо было снять - от него простыня намокает, а лежать жутко неудобно. Как-то все нелепо было. Но положение спас Шерлок. Детектив успел насмотреться видео и начитаться необходимой литературы. Так что стоило брюнету проснуться и понять, что происходит, в следующий же момент он перевернулся и подмял под себя пискнувшего доктора, пользуясь тем, что сейчас темно, и смущения Джона, наконец, не видно. Ватсон, не продумавший дальнейших действий, заерзал по матрасу, чем еще сильнее распалил интерес Холмса. Он выдернул из-под доктора полотенце и зашарил руками по влажной коже, закидывая ноги себе на поясницу и прижимаясь своим пахом к Джону. Доктор в темноте распахнул глаза и заскулил, когда тело окутала легкая дрожь возбуждения, а от тяжести тела над ним в голове зашумело, и смущение, мешавшее им оказаться в одной постели раньше, улетучилось. И слава Богу. На всякий случай детектив заткнул рот стеснительному блоггеру поцелуем, дабы не дать тому опомниться. Но Джон пришел сюда, чтобы дойти до конца. Он решительно прошелся руками по спине, массируя одной рукой затылок, притягивая ближе и впиваясь сильнее в губы, а второй рукой пытаясь стащить единственную вещь, надетую на Холмса, подцепляя резинку и сдергивая с задницы тугие плавки. Детектив не особо реагировал на движения блоггера, потому что уж очень был увлечен изучением его тела, подбираясь все ближе к цели, осторожно сминая рукой мошонку и массируя вход одним пальцем. Ватсон поползновения заметил и постарался расслабиться, зарываясь пальцами в кудри, прикрывая глаза и прислушиваясь к ощущениям. Было приятно и жарко. Хотелось большего. Хотелось еще горячее. По началу движения были скованными и нелепыми, порой неуместными. Но, чем сильнее нарастало возбуждение, тем слаженее двигались тела, притирались, сплетаясь в единое целое. На первое прикосновение пальца раздался едва слышный стон. На проникновение двумя пальцами - отчетливое шипение. Шерлок молчал, лишь временами покрывал поцелуями грудь любовника. Он не имел ни малейшего представления, что нужно говорить в постели, и поэтому позволил своему телу заниматься Джоном, а мозгу – сбором информации. Холмс поглощал новые ощущения, впитывал их, запоминая и складывая в папки, чтобы можно было к ним вернуться тогда, когда он заскучает по этой теплой коже и сдавленным всхлипам. Джон был бы и рад молчать, но стоны сдерживать не удавалось. Жжение медленно перетекало в заполняющее нутро удовольствие. Хотелось еще, но просить доктор точно себе не позволит. Да вот только и просить не пришлось. Когда третий палец вторгся вслед за первыми двумя, блоггер прикусил губу, потому что жжение вернулось с новой силой и появился легкий страх от того, что пришло осознание размеров достоинства Холмса. Но, вдруг, неожиданно мягкий голос позвал его: - Джон, тебе больно? Горячее обнаженное тело в руках детектива явственно напряглось, когда третий палец, почти легко, скользнул внутрь, и Шерлок тут же замер. Он не знал, нормально ли это. Он не знал, стоит ли идти дальше после этого. Потому он и разомкнул наконец губы, хрипло задавая вопрос, который даже толком не мог сформулировать. - Все хорошо, - сдавленно ответил Джон и выдохнул, пытаясь расслабиться. Он замер не на долго и лишь после того, как привык к все сильнее раздвигающим стенки пальцам, подался вниз, насаживаясь, без слов намекая на то, что он готов продолжить. Холмса не надо было просить дважды. Он осторожно двинул пальцами назад и снова проник глубже. В этот момент он подумал, как же прекрасно то, что Ватсон не спрашивает, откуда у него такие познания в том, что нужно делать. Потому что тогда бы, пожалуй, пунцовел уже детектив. Стоны становились громче и одна на двоих мысль подсказала: «Пора». Рука детектива скользнула к прикроватной тумбочке, так удачно расположившейся так, что не пришлось тревожить Джона и неудобно через него перелезать. Слюну заменила смазка. Холмс накрыл тело Ватсона своим, низко наклонился и осторожно поцеловал, успокаивая и его, и себя. Потому что, как-то уж очень они оба разнервничались, так как никогда этого не делали и даже не представляли, какие ощущения их ждут. Шерлок осторожно толкнулся и чуть не рухнул на доктора, потому что испытал всплеск удовольствия от того, как вскрикнул под ним Джон, от того, как по телу прокатилась волна жара, зашкаливая в мозгу, иссушая мысли и оставляя лишь желание. Ватсон прогнулся, дыхание сбилось, боль прострелила позвоночник и не желала отпускать. Он все никак не мог расслабиться и боялся, что Холмс начнет двигаться, так и не дав привыкнуть к его размеру. Но детектив застыл, будто совсем не вовремя отправился в чертоги. Дыхание выравнивалось, боль утихала, а Шерлок так и не шевелился. Доктор моргнул, пытаясь разглядеть в темноте глаза детектива и понять, что с ним, но решил, что гораздо проще взять инициативу в свои руки. Он снова закинул ноги на поясницу любовника и насадился посильнее на член. Это возымело потрясающий эффект. Ведь наш с вами несравненный мистер Холмс издал непередаваемый стон наслаждения, когда жаркие стенки обхватили и сдавили его орган с такой силой, что его тут же накрыл оргазм. Этого не ожидал ни он, ни уж тем более Ватсон. Тот вообще только во вкус вошел. Мягко выскользнув, Холмс уселся на пятки, непонимающе хлопая глазами. Во всех видео и печатной литературе оргазм - "высшая точка удовольствия, которая достигается при стимуляции полового органа" - наступал куда позже. С ним что, что-то не так? - Шерлок, это нормально. Просто у тебя, наверное, эм… давно никого не было? Такое случается. Это лишь дело практики. Пока Джон говорил утешительную речь, детектив уже наклонился, минуя болтающую верхнюю голову, и лизнул оставшуюся без внимания нижнюю. Доктор замер, а потом откинулся на подушку, подгибая под себя ноги, впутываясь в кудри на затылке обеими руками. Кто бы мог подумать, что лучший детектив в Лондоне, а может, и во всем мире, так хорошо делает свой, заметьте, первый минет. Пальцы вернулись и теперь мягко массировали простату, раздвигая и толкаясь, казалось, с каждым разом все глубже. Ласка была бесконечной. Язык обводил венки и кружил вокруг головки. Буря удовольствия мазнула мурашками по всему телу. Джон забился в руках Холмса и кончил, обмякая и растекаясь на матрасе, раскинув руки и ноги в стороны. Шерлок сохранил и разложил по полочкам их первый секс. Он запомнил каждый жест и вздох, что подарил ему Джон в ту ночь, принимая их за исходную точку. Каждую следующую ночь он сравнивал и измерял. Набирает ли обороты громкость стонов, прибавляются ли новые изгибы тела, когда Холмс толкается до упора. Затем записал себе на подкорку мольбы, которые вскоре стал озвучивать Ватсон, прося то быстрее, то глубже, то просто умоляя взять его здесь и сейчас. Детектив работал и изучал. И это был его лучший эксперимент, потому что он был таким же подопытным в этих отношениях, как и его партнер.