Во имя единственной любви

– Я не хочу идти против Акачи, – наконец, произнёс дроу, прижав к губам сложенные ладони. Ганн пожал плечами: – Но тебе придётся это сделать. Или ты, или тебя. Кай’Ринн наградил его озлобленным взглядом. – Конечно, что ещё мог посоветовать мальчик, воспитанный духами животных. Ганнаев равнодушно пожал плечами, мол, думай как хочешь, – ни испепеляющие взгляды, ни шипение его абсолютно не трогали: – Но пока что всё идёт именно к этому, правда? Кай’Ринн не ответил, отчаянно сжимая кулаки, чтобы унять дрожь. Он впервые в жизни чувствовал, что зашёл в абсолютный, бесповоротный тупик. Даже в Скейне он чувствовал себя увереннее, несмотря на постоянное давление, голод и дьявольскую измотанность. Даже там у него был ориентир и с десяток зацепок, которые, пусть и с трудом, но привели его и его спутников к выходу. Без потерь. – Я не хочу… «Я не хочу идти против него, потому что только выбрался из этой петли. Я не хотел убивать того, кто из-за одной фатальной ошибки превратился в чудовище, которое стало Королём Теней. Пускай другие думают, что хотят, но я не тот, кто будет считать, что добивать жертву – правое дело». Кай’Ринн поднял руку к лицу и провёл пальцами по верхней губе. Из носа шла кровь, которая выглядела зловеще-чёрной на его тёмной коже. – Я не… «Я привык видеть полную картину и правду, какой бы она ни была. Только так, поняв весь механизм действия, умея различать, что есть – причина, а что – следствие, можно всё исправить». Дрожь от кончиков пальцев расползалась по рукам, усиливаясь с каждой секундой, поэтому дроу сложил руки на груди. Кровавые капли чаще и чаще срывались с кончика носа. Глаза начало сильно щипать, отчего привычные очертания смазывались, его взгляд зацепился за кошмарно побелевшее лицо Сафии, которая, кажется, что-то напряжённо говорила ему. – Я… «Я не хочу идти против Акачи Предателя, потому что я сделал бы то же самое. Потому что такая любовь достойна того, чтобы идти против ревности слабых, эгоистичных богов, чьё существование зависит от чужого разума. Потому что ради такой любви можно стать кем-то большим, чем богом». – Я – Акачи Предатель.