История Лёшки с переезда или "Ночная фиалка"

      Pov Лёши       Цветы… Везде цветы. Так хорошо, свежо в утреннем лесу, поют птицы, звон слышится по всему лесу. Птицы взлетают со своих веток и снова звук инородный, не лесной…       Открыв глаза, я ещё долго не мог понять, где я, и только нудный звонок моего телефона вернул меня в реальность. Наконец, полностью отряхнувшись после сонных грёз, я всё вспомнил. Телефон продолжал противно пищать и я его просто выключил, благо две кнопки я уже знал. Только я выдохнул, как часы стали бить: один, два… шесть. Это что, ещё только шесть утра?       Вечерний дикарь меня уже не так и пугал, он всего лишь оказался обычным парнем. Я всё-таки осторожно вышел из своего укрытия под лестницей и стал медленно подниматься на второй этаж. Никого в комнатах не было.       «Вот и хорошо, вот и славно» — подумал я. «Надо отрабатывать тёплый угол в этом доме», — вот с такими мыслями я и вступил в роль «Золушки-омежки». Затрудняло лишь то, что я не знал какое средство для чего, и как его надо применять, приходилось вчитываться в инструкции, что подрывало мой временной лимит. А так, мне даже понравилось прибираться у Брайена: чувствовался мужской и благородный стиль в этом логове. Точно. Не волка, а медведя. Вспомнился вчерашний ночной скребок по двери, но я отогнал эти навязчивые мысли от себя и поднялся на второй этаж.       Обратно я уже спускался как Санта Клаус, неся на себе баул всего-всего. Благо были две стиральные машинки, и я всё это мог перестирать за три часа. Я снова возвращался с «поля боя» с висевшей на груди у меня медалью за освоение техники в этом доме. Как же хорошо, что есть инструкции, я бы с ума сошёл без них. А время поджимает. Сняв прокуренные шторы у Медведя в большой комнате, пропылесосив ковры и вымыв пол, я остался доволен собой. Без бутылок и прочего другого хлама гостиная на втором этаже выглядела очень уютно. Ну точно, логово медведя, всё в коричневых и чёрных тонах. Но… красиво.       Открыв окна для проветривания в другой комнате, я запустил сентябрьский воздух, наполняя свежестью осеннего солнечного дня светлое помещение. Поменяв бельё на кровати Брайена, я принялся за книги, в большом количестве разбросанные на полу. Для меня книги были святыней, они были той ниточкой, связывающей меня и мир, который я, как оказалось, совсем не знал. И только благодаря им, я стал тем, кто я есть сейчас. Те знания, которые я получил из книг, помогали сейчас выживать мне, парню, как сказал Бернард — омеге. Книг было много по медицине и искусству, сразу видно какие он читал, а какие просто пролистал, есть даже те, которые вообще никто не открывал. Немного подумав, я сложил все прочитанные книги по медицине на верхние полки, а по искусству — на нижние. В середине оставил только те, какие мне показались нетронутыми руками читателя. Фантастика, мистика, триллеры и эротика, было много книг с мелодрамами. Отдельной стопкой валялись у кровати журналы о мотоциклах, машинах и всё в таком же духе. Сложив их на самую центральную полку, я не стал заглушать их литературой другого жанра, пусть стоят отдельно, раз уж они его самые любимые, видно сразу по загибающимся краешкам.       Про субботу Бернард мне ничего не говорил. Будет сегодня хозяин дома или нет, мне было неизвестно. На пыльной кухне я поел немного фруктов и сыра, потом засунул чупик себе в рот и пошёл работать в прихожку. Пылесос фурчал и чмокал всё, что ни попадалось на полу, чистота!       На кухне и делать, в смысле убирать, было нечего, в ней было просто пусто. Только многовековая пыль, он что вообще здесь не питался? Небольшая влажная уборка, далее я стал разгребать вчерашние пакеты, по пути думая, что бы приготовить поесть. Сегодня же Маргарита Львовна приедет, Бернард, а может этот Медведь тоже заявится, кто же его знает.       Что я умел? Простые блюда, многие продукты, которые мне засунул Серый, были вообще незнакомы. Я решил отварить белоснежный рис и сделать поджарку из мяса. Вот на этом и остановимся. Единственное, что я точно знал, то это вкус каждой пряности, находящейся в пакетиках, опять же подсунутых Серёжей. Надо потом ему спасибо сказать. Отпив больше половины чего-то вкусненького из большой красной бутылки, приятно пощипывающей мне язык, я принялся за дело. И когда часы пробили шесть часов, у меня всё было готово: порядок наверху, чистота на первом этаже, ужин на плите и я, умотанный до нельзя.       Мелодия певчих птиц звонка раздалась в прихожей. Открыв прозрачную дверь, я впустил Маргариту Львовну.       — Добрый вечер, Алексей, — осматривая и оценивая технику моей уборки, улыбалась мадам от впечатлений, проводя пальцем по старинным часам. Ещё бы, это произведение искусства я вообще тщательно обтёр, так что и придраться вам, директриса, не к чему.       — Похвально, похвально, наверху тоже? — показывая пальцем на второй этаж, спрашивает Маргарита Львовна.       — Угу, — киваю головой, всё ещё держа в руках маленькое, кухонное полотенце. Я попятился к стене, чтобы пропустить её на второй этаж.       — Нет, нет, Лёша, я не буду заходить к нему в комнаты, боже упаси, — директриса, сняв туфли и одев тапочки у входа, проходит в кухню. А я что? А я как дворецкий, что-ли, за ней.       Маргарита присела за большой овальный стол, по ней было видно, что она устала.       — И-извините, я т-тут сварил, хотите есть? — надо постараться как-то найти общий язык с этой благодетельницей.       — Мда? И что там у тебя? — уже заинтересовано спрашивает директриса.       — Рис и поджарка, — скромно отвечаю я.       — Брайен ел? — настороженно спрашивает женщина.       — Н-нет, я только вчера вечером видел его и всё, — говорю что было.       — Ладно, пусть. Положи мне немного, и чеки принеси, — встаёт мыть руки.       Сколько времени прошло с тех пор, как я кормил кого-то едой, приготовленной мною? Месяц, два? Я накрыл мадам всё честь по чести, подал ей именно те столовые приборы, какие подают к мясу, положив отдельно нарубленную зелень и ложечку к ней. Огурчики и помидорчики веером на маленьком блюдце, сбрызнув оливковым маслом, предварительно посолив. Что ещё? Я не знаю. Покинув кухню, я отправился к себе.       Ах! А моя комната! Как валялась вся моя одежда на столе вместе с книгами, так до сих пор там и была. Быстренько запихав вещи в шкаф, заправив кровать синим мягким пледом, я взял чеки и хотел уже отнести Маргарите Львовне, как услышал знакомый, поднимающий панику в моём теле, рёв приехавшего мотоцикла…       Я вздрогнул от звука открывающейся двери и топота сапог на кухню, а потом, как я понял, звука отодвигающегося стула. Я и сам не заметил, как мои руки опять спрятались на груди. Да что же это такое? Ну-ка, возьми себя в руки, что за тряпка! Не успел я успокоиться, как звонок райских птиц, заставил моё сердце снова трепыхаться в груди. Что, опять гости? Я не пойду…       Как же всё-таки интересно. Нет пойду. На цыпочках я стал вылезать из своего укрытия и на кухне стали слышны голоса, особенно мне понравился низкий и чарующий… Брайена?       — Марго, я сколько раз просил, — слышу журчание редкого, лесного, глубокого ручья, от чего у меня в животе бабочки запорхали. Как же захотелось пить, в горле всё пересохло. Встряхнув головой, я снова крадусь в направлении кухни.       — Не злись, Брайен, мальчику правда негде жить, а он очень талантлив, да и тебе не мешало бы нанять прислугу. Раз ты не хочешь найти её сам, пусть пока этот парень поживёт здесь и поработает одновременно. Платить ему не надо, он просто будет убирать за тобой бардак.       Это Маргарита, понятно, мораль читает. Хочется посмотреть на Медведя поближе.       — Кстати, Брайен, Алёша неплохо готовит, попробуй, — слышу знакомый голос Бернарда. Ответа не последовало.       — Я просил лишь оставить меня в покое, хоть это вы в состоянии сделать?       Ооо, снова этот голос, поджилки трясутся, а голова уже потихоньку вылезает на кухню. Доктор качает мне головой. Нет и нет. Ладно, я нырнул обратно, и конечно не видел, как оглянулся Брайен следом за мной. Я встал у стены, замерев, подслушивая разговор. Я знаю, что это не прилично, но они же обо мне говорят.       — Как хотите, не пеняйте на меня, если ваш… омежечка потеряется.       Брайен встал, я это прекрасно слышу, и на цыпочках, а потом и бегом к себе в комнату. Замок, чёрт. Ну почему этот Брайен вселяет в меня трусливую панику… Слышу. Постукивает всеми пальцами по моей двери…       — До завтра, ЛЁ-ША, — слышу до боли в животе приятный голос, слышу своё тудумное сердцебиение, вижу только дверь, за которой стоит он. Шаги. Ушёл? Мотоцикл завёлся во дворе, я выдохнул. Наконец-то. В руке я всё ещё сжимал чеки, которые должен был отдать Маргарите Львовне. Придя в себя, я вышел в коридор, а затем на кухню. Брат и сестра пили чай с моими сладостями.       — Спасибо, Алексей, было вкусно, — забирает директриса бумажки из моих рук, бегло просматривая.       — Что-то здесь сладкого много, ты не считаешь? — обращается ко мне Маргарита Львовна тоном начальника.       — Марго, оставь парня, ему ещё с Брайном воевать, пусть полакомится, кстати, ты сама хорошо приела скромный запас Лёши сегодня, — улыбается Бернард, отчего женщина зарделась.       — Так, ладно, Лёша, вот список вещей, которые привезут тебе завтра, всё проверишь и распишешься в накладной, понял? — подаёт мне квитанцию директриса. — А это расписание уроков, Бернард тебе ведь объяснил, где находится школа искусств, надеюсь, ты ориентируешься в пространстве нормально?       — Да, я всё понял, — вспоминаю маршрут от дома Брайена до школы.       Маргарита Львовна ушла, а за ней и доктор, напомнивший мне купить препараты от моей ммм течки, язык не поворачивается сказать вслух. Ладно поживем увидим, а там и справимся как-нибудь.       Всё воскресенье у меня ушло на глажку белья, а вечером привезли… у меня даже усталость куда-то испарилась.       — Новые краски, кисти разной жёсткости и наполняемости, бумага такая, такая, и ещё такая? Холсты, растворители, скипидар, наборы ручек, карандашей, пастели, уголёчки вы мои, родимые! — я разговаривал сам с собой, распаковывая художественные материалы. Вот это Маргарита! Я был на седьмом небе от счастья. Сбылась, сбылась моя мечта, я приложу все усилия, чтобы стать знаменитым художником. И когда вечером пробили часики шесть часов, я даже и не вспомнил, что где-то ездит Медведь, который два раза царапался в мою комнату по мою душу. Попевая себе под нос песенку, я ушлёпал в душ, а потом просто завалился в кровать и стал изучать устройство под названием — телефон. Да так и уснул…       Часы… Зачем мне вообще будильник на телефоне, если эти убойные часы мёртвого поднимут. Повернувшись на другой бок, мне вспомнились слова директрисы, на каких условиях я получил все свои рисовальные цацки. Ладно, я буду готовить, а то, что он не ест, это его проблемы.       — Каша, тосты, яйца, откуда я знаю чем питаются Медведи в сентябре, — закрыв дом и вздохнув полной грудью, я отправился на встречу судьбе. Ветер трепал мои волосы, а я улыбался навстречу идущим людям: детям, парням и девушкам, мужчинам и женщинам. Как много людей, и все они беты, или альфы, может омеги? На взгляд — обычные люди. — Эхей, красавчик — омега, куда идём? — парочка парней приклеилась рядом со мной, у них тоже были ученические рюкзаки как и у меня. Так, спокойно, без паники, главное - что? Правильно — улыбка.       — В школу искусств, — спокойно смотрю на собеседников, иду дальше, не останавливаясь.       — Ууу, какой цветочек, гляди брат. Я Тим, а он Том, мы тоже туда, ты в каком классе? — продолжают знакомиться парни.       — В художественный иду, первый день сегодня.       — Ааа, а мы — скульпторы. Ну, так мы тебя проводим? — хорошие ребята, киваю головой в знак согласия…       День удался. Я так был окрылен новыми впечатлениями, пока не пришёл домой. Наверху шумела компания, сколько их там было, не знаю, обуви не было у дверей. На кухне стояли банки из-под пива, правда окурки лежали в пепельнице, заранее поставленной мною на стол. Приготовленный мною завтрак весь красовался в мусорном ведре, вместе с тарелками. Там же торчали и все мои вкусняшки. Сладостей было жалко, а ведь Бернард в субботу меня предупреждал. «Брайен совсем не терпит сладкого, поэтому убери с кухни всё к себе. А ещё тебе совет. Ванилин, он от него чихает, понимаешь теперь, почему он не любит сладкое? Это так, для справки, ну и для защиты себя, держи в кармане штанов пакетик ванилина. Убойная сила для Брайена». Я посмеялся тогда, а сейчас было не до смеха. Поев немного, я ушёл к себе в комнату делать уроки, естественно, закрывшись предварительно. Всё сделав, я наконец-то стал прибирать и мою маленькую комнату. Разложил по местам множество книг, устроил новенький мольберт поближе к окну, из-за чего пришлось передвигать стол. Почитал книжки о художниках. Когда часы пробили шесть, я прислушался, да, начинают отчаливать. Сильно поржали у моей двери, но голос Брайена вытолкал из всех на улицу. Я стоял у своей двери и чувствовал его тепло, приятный запах, я знал, что он стоит по ту сторону. Со стоном он ушёл. Тишина.       Ну что же, «Золушка», за работу. Всё убрав на кухне, я зашёл с мусорным пакетом к нему в одну из комнат. То же самое: бутылки, накурено, журналы по всем столу. В спальне было чисто, было видно, что он лежал и читал. Я посмотрел, и гоготнул. Сказки? Детские сказки. Мда, Медведь читает сказки. Внезапно мне стало так нехорошо, подкосились ноги и я осел на его кровать. Голова заныла тупой болью. Острая жажда возникла, хотя я недавно пил… Течка! Симптомы такие, какие описывал доктор. Рецепт, куда я дел рецепт? Не помню, появившаяся влажность между ног заставляет меня думать быстрее. Телефон, точно, надо позвонить Бернарду.       — Алёша, что случилось, — слышу в трубке родной голос доктора, единственного человека, который был добр ко мне.       — Я рецепт потерял, — говорю сквозь боль.       — Тебя что-то беспокоит? — спрашивает снова Бернард.       — Нет, просто я хотел в аптеку, — загнувшись от нахлынувшей резкой боли в животе, я продолжил, — сходить.       — Иди, не бойся, я позвоню туда, там меня знают, а тебя я опишу, тебе всё выдадут, деньги не бери, я сам заплачу, понял? — беспокоится доктор.       — Да-да, я понял, — отключил телефон, да что же это. Кое-как я спустился вниз на кухню, глаза искали только стакан с водой… ха, водный режим омеги.       Какая же вкусная вода… уф, ммм, отпускает, что-ли…       Я снова осел на пол, держа стакан в одной руке, а в другой полотенце, махая на себя потоками воздуха, жарко. Если так дело пойдёт, то никаким я художником не стану, только трупиком. Надо идти, пока я чувствую себя получше, а то кто его знает, если ещё так раз завернёт, точно окочурюсь.       В аптеке мне дали целый пакет чего-то, я не знаю ещё. Инструкции спасут мир, разберёмся. Уже возвращаясь домой, через Детский парк, мне преградили дорогу два «ребёночка» под два метра.       — Эй, малыш, куда спешим? — обнимает крепко одной рукой парень в светлой толстовке.       — Ты посмотри, какой милашка, ммм, у меня даже зубы сводит от его запаха, ты гляди, он ещё не тронутый, девственник, — хватает и прижимает к себе другой парень.       — Может нам тебя немножко… потрахать?       — Нет, нельзя, — резко кусаю руку парня, вцепившегося в меня, от боли парень расцепил свои ручищи, и я как всегда дал дёру. Бегать я всегда умел. В лесу собирая ягоды, я часто драпал от мамаш-кабаних, защищавших своих детёнышей. В принципе, в вечернем парке было ещё много народа, ничего мне они бы и не сделали, просто раздражает такое поведение нахальных… альф? Точно, вот какие оказываются бывают альфы, и Брайен такой же… Бумс. Ай! Всё содержимое пакета вывалилось от столкновения с…       — Серёжа, ох, привет, — я так был рад, что о не проходящей головной боли забыл.       — Ты чего в таком виде по улицам бегаешь? — ворчит друг.       — В к-каком, таком? — отпыхиваюсь от короткого, но стремительного забега уже у своих ворот дома.       — В каком, каком, в открытом, — подавая мне пакет, покрасневший Сергей внимательно смотрит на меня. - Ой, иди уже домой, что ли, тебе надо принять, — кивает головой на пакет, поправляя снова выбившуюся прядку волос за ухо, — и правда… милашка.       — Э, ладно, я пойду наверно, — забирая пакет, захожу в кружевные ворота.       — Почему ты живёшь у Брайена? — прислонившись к чугунным прутьям спрашивает Серый.       — Я временно, просто убираю комнаты, за это и живу, пока, — разговаривать более мне некогда, так как… джинсы мокрые.       — Пока, — слышу грустный голос альфы, и этот что, туда же?       Нет, так дело не пойдёт, а как же завтра учёба? Не буду я пропускать ни одного занятия. Прочитав инструкции по применению таблеток, я для верности выпил две. Сижу и жду. Двадцать минут и голова не болит, таак. Мне стало значительно лучше, и пить практически не хочется, так здорово же. Нет, завтра я обязательно пойду, в таком состоянии я буду ходить в школу, а если некоторые придурки сдержать себя не могут, ну что же. В ход пустим челюсти. Я засмеялся вспомнив улепётывающего себя и тупизм альф.       Труднее было с тампонами, но и эти штучки–дрючки моему телу понравились, и буквально через минут десять я их уже не ощущал. Замечательно.       Поужинав, я лежал в своей кровати и только одна мысль меня волновала по-прежнему, это непонятные отношения с хозяином этого дома. Кто - я, а кто - он. Я — нахлебник, а он — Медведь этого логова. Если бы в моём доме на переезде заявился какой-нибудь чудак и стал там расхаживать, мне бы тоже, наверное, не понравилось. Я решил прибегнуть к другому методу выживания в этом доме. И как только эта идея не пришла мне в голову раньше. Весь вечер я рисовал, а потом я сбегал и прилепил плакат на холодильник. Посмотрев на своё творение, я был доволен. Потом я ещё нарисовал кучу разной обуви, тщательно вырисовывая, поместил её в кружок, рисуя красной краской и ещё одну линию наискосок. Вот. Понятно теперь, что это запрещающий знак. Дальше. В зелёном я нарисовал его сапоги, ну не знаю какие они там у него, в уголочке аккуратно стоящие, здесь и дураку видно, что обувь надо снимать у порога. Подумав немного, нарисовал ещё карикатуры: под запрещающим — козла, под зелёным — мотоциклиста. Я прикрепил в прихожей плакат на стене, у входа по лестнице на второй этаж. Будь, что будет.       Да, методика рисования на Брайена, как оказалось потом, подействовала, а вот опыт с таблетками — нет. «Скрытные» — это редкий вид омег, и чтобы уж совсем нам не умереть, организм приспосабливается к вновь возникшим условиям, но свою задачу привлечения «опылителя» продолжает нести, хотя и тайно от меня. Кто же знал, что таблетки дадут побочный эффект, вот так…