***
- Черт возьми, почему именно он?! Почему я не пошел к Уилсону, Кадди, да хоть к Кэмерон! Почему Чейз?! - Грегори упорно пытался понять, что такого он выпил, раз решил ввалиться в квартиру подчиненного, которого он хотел трахнуть уже несколько последних месяцев. Да, черт побери, Хаус, хочет Чейза! Ну почему это не Кадди с ее охренительной задницей, и не Стейси, которую он так сильно любил в прошлом, несмотря на предательство, почему им оказался заносчивый австралиец? Гребаный, высокомерный, но такой сексуальный паршивец, - Хаус со стоном опустился на стул. - Знал бы он, как трудно сдержаться, чтобы не овладеть им прямо на этом самом проклятом столе, когда он облизывает губы или грызет ручку, если волнуется. Или небрежно убирает надоедливый золотистый локон, когда тот падает на лоб. Или когда улыбается, так по-детски чисто и наивно, после очередной решенной загадки. Отвратительное чувство...***
- Пожалуйста, скажи мне, что ты сейчас под кайфом! - Боже, Уилсон, что я такого сказал?! - Ты ворвался ко мне в кабинет, несмотря на пациента, которому я три минуты назад сказал, что ему осталось жить пару недель, и сказал... Господи, я даже произнести это не могу! - Я. Хочу. Чейза. - Не произноси больше ничего! - ...и ты мне в этом поможешь. - Пошел вон!***
- Роберт, может, сходим куда-нибудь, поужинаем? - Прости, Эллисон, я бы с удовольствием, но у меня есть одно дело... Идиот, ты только что отказал в свидании очаровательной девушке и ради чего? Ради того, чтобы прийти сегодня домой к совершенно невыносимому боссу. Нет, ничего лишнего. Чейз просто хочет узнать, что творится с Хаусом. Спустя пару часов, Роберт с бутылкой выдержанного виски, неуверенно стучится в обшарпанную деревянную дверь. - Это становится у тебя привычкой? - Что, простите? - Чейз даже не замечает открывшейся двери и, собственно, обитателя самой квартиры, с интересом разглядывающего его. - Стоять около моей двери, топчась, как нашкодивший щенок. - Нет. Я это... Извиниться пришел. За вчерашнее. Не стоило этого говорить, - Чейз сделал шаг и оказался в паре сантиметров от Хауса. Дыхание парня резко опаляло и дурманило разум. Грегори пристально всматривался в красивое лицо австралийца и понимал, что нужно что-то немедленно предпринять, иначе... - Проходи...***
- В общем, все закончилось арестом на пятнадцать суток! А мы просто вышли за молоком! - Чейз театрально взмахнул рукой и закатил глаза. Сейчас, циничный и эксцентричный Хаус, который может ни за что унизить и оскорбить человека, лежит на диване с довольной улыбкой, слушая рассказы Чейза. Может быть, ему уже все равно, надоело скрывать эмоции, осточертело быть безмерно одиноким. А может быть он просто чертовски пьян. - Мне нужно в ванную. Та-а-ак, еще немного и... Ноги Чейза подводят его. Он приземляется аккурат на Хауса, утыкаясь носом в ямочку меж ключиц, и начинает совершенно бесстыдно сопеть. Грег пытается его спихнуть, но получает в ответ лишь недовольное мычание. Ухоженные руки ложатся на тощую шею, а мягкие губы находят тонкие и сухие. Резко прошибает холодный пот, напрочь вытесняя алкоголь и опьяняя новым, неизведанным чувством. И Хаус отстраняется. - Что? Ну ты же сам хочешь этого, Грег, - нетрезвый голос Чейза доносится словно издалека. - Нет. Не так. Мы пьяны, а если когда-нибудь и окажемся в постели, то только трезвые и уверенные в том, что именно мы делаем, - Хаус резко встает, не обращая внимания на слабые протесты и уходит.***
- Все еще хочешь меня, чертовка? - Хаус призывно крутанул бедрами и подмигнул, помешивая что-то на сковороде. - А ведь можно было просто сказать: "С добрым утром!" - Чейз поморщился от отвратительной головной боли и не менее отвратительного настроения. - Сколько времени? - Половина двенадцатого. И ты совершенно неприлично пропускаешь рабочий день, - Хаус отложил лопатку и подошел к чайнику. - Кофе? Чейз прислушивается к своим ощущениям и решает, что кофе никогда не бывает лишним: - Да, пожалуй. - Учти, этот кофе и прогул обойдутся тебе в ночное дежурство. Роберт тихо усмехается в чашку. Он помнит, что произошло вчера. Помнит все до мелочей. Запах пряного парфюма и пены для бритья. Крепкие руки, обхватившие его талию. Острые ключицы под подбородком. Сухие, но такие нежные губы. Мягкий поцелуй и грубое отталкивание. Слишком много всего. Мысли не собираются в логическую цепочку. Но у Роберта есть одна теория, и ее необходимо проверить. Быстрый прыжок и вот, он уже прижимает Хауса к столу, отчаянно целуя. Секундное замешательство. Тонкие пальцы судорожно вцепляются в предплечья, оставляя красные отметины. Резкий выдох, и язык осторожно проникает внутрь. Влажно. Жарко. Хаус стягивает футболку с Чейза и кладет холодные ладони на лопатки. Горячий язык и ледяные пальцы. Чейза начинает трясти. Он понимает, что если сейчас все закончится, то ему останется только разревется, как девчонка, прямо на этом полу. Но Хаус и не собирался заканчивать. Диагност подсаживает Чейза за бедра, смахнув почти все со стола, и ловко расстегивает ремень, стягивая джинсы. Так он узнает, что Роберт не носит белье. Оставляя засос на шее, Хаус проводит кончиками пальцев по груди Чейза и прикасается губами к соску. Шумный вздох, и рубашка Грегори оказывается на полу. Роберт неслышно стонет, обхватывает талию Хауса ногами и притягивает к себе. Соприкосновение. Рычание. Уверенная рука на напряженном члене. Поглаживания, надавливания, оттягивания, а скользкие пальцы проникают в отверстие. Две фаланги и тихое шипение. Слишком узко. Неприлично тесно. Поцелуй в плечо, и первый палец. Чейз широко распахивает глаза и дергается. - Шшшшш... - хриплый баритон успокаивает, а чуткие пальцы уже находят чувствительную точку. Чейз охает и подается вперед. - Тихо. Еще рано, - третий палец, и Роберт понимает, что переполнен. - Пожалуйста, - из груди вырывается тихое поскуливание, и Чейз винит себя за это. Но прижимающийся к узкому входу член вытесняет все мысли. Резкий толчок, и перед глазами замелькали яркие пятна. Сдавленный стон Хауса заставляет Чейза сильнее насаживаться на член. Закусив губу и смотря совершенно безумными глазами на выгибающегося и стонущего Чейза, Хаус понимает, что это не просто похоть на основе отсутствия регулярного секса, а отравляющая любовь, которая может либо убить, либо спасти. Третьего не дано. Когда тугое кольцо мышц сжимается вокруг его члена, и Чейз обессиленно опускается на стол, увлекая за собой Хауса, тот убеждается, что сделал свой выбор. Но последнее слово остается за несносным мальчишкой. Как всегда... - Безумие. Ты мое безумие, - свистящий шепот оплетает мысли Хауса, и тот ухмыляется, радуясь, что Чейз впервые не подвел его.