И звезды гасли...

- Ложечку за маму, - мрачно проговаривала Грэйнджер таким тоном, что любой ребенок давно бы расплакался и убежал в ужасе. Увы, ее «младенец» убегать никуда не собирался да и не особо ее боялся. – Ложечку за папу. Ложечку за Темного лорда, чтоб ему икалось. - Закройте свой рот, Грэйнджер! - А вы открывайте рот, сэр, - не осталась в долгу девушка. – Глотайте живее вашу кашку, нечего там жевать! - Вижу, вы стали гораздо смелее и язвительнее, чем были вчера. Можно даже подумать… Гермиона изловчилась и сунула полную ложку Малфою в рот. - Вы тоже кричите не так громко, как вчера, - огрызнулась она, зло сверкая глазами. Патронус Снейпа разбудил ее в семь утра и велел быть срочно и быстро. А ведь ей казалось, что она и голову-то от подушки оторвать не сможет. Она проспала едва ли два часа, а ей уже снова нужно бежать в подземелья. Лихорадочно натягивая первые попавшиеся джинсы, она малодушно жалела, что вообще настояла на заключении этого контракта. Но потом, уже бодрой рысцой добираясь до комнат Снейпа, она вспомнила, что он вчера рассказал. О том, что ходил лечить Гарри, который едва не погиб от пыток, что четверо Пожирателей более двух часов издевались над ним, пока он не потерял сознание от боли, что у него переломы, внутренние повреждения, многочисленные раны от кнута… Гермиона сглотнула. У нее было ощущение, что профессор сказал ей не все. И было что-то еще, о чем он промолчал, пряча глаза. Пока они варили зелье, сверяясь с рецептом из древней книги, профессор нехотя поведал ей, что Малфой на время останется в его комнатах, чтобы было удобнее присматривать за его вейлой. Когда зелье будет готово, можно не сомневаться, что Люциус сумеет взять ее под контроль, пока они не найдут окончательное решение проблемы, а ей придется смириться с тем, что нужно помогать Малфою, будь он хоть трижды подлец, убийца и Пожиратель смерти. «Почему вы так печетесь о нем?» - спросила Грэйнжер. Снейп долго молчал, прежде чем ответить: «Когда-то я считал, что он мой друг». Этого оказалось достаточно. Когда-то считал… Выходит, что теперь он думает иначе. Но все же вот он, Малфой, лежит как ни в чем ни бывало, а она должна кормить его завтраком. Снейп, разозленный тем, что блондин отказался сообщать ему имя своего партнера, заказал у эльфов манную кашку с изюмом. И кто бы мог подумать, что Малфой ненавидит изюм? А что почтенный аристократ может вести себя как маленький капризный ребенок? Гермиона скормила ему полтарелки, тихо ненавидя весь мир, и даже смогла подавить в себе желание надеть тарелку с остатками каши Малфою на голову. Тот все еще был слишком слаб, но уже через чур болтлив и всем недоволен. Есть люди, которые во время болезни становятся абсолютно невыносимы, и лорд Малфой гордо мог причислить себя к их числу. - Никогда бы не подумал, что вы, Грэйнджер, будете бегать перед Снейпом, как собачонка, - Гермиона стиснула зубы. – Уверяю вас, он это не оценит. - Вижу, вы хорошо его знаете… - Лучше, чем вы! - Тогда может быть скажете, почему он больше не считает вас своим другом? Если она рассчитывала этим его уколоть, то просчиталась. Малфой приподнялся на локтях, хотя для этого просто действия ему пришлось приложить нечеловеческие усилия. Девушка забавляла его, наивная, юная, гордая. Почти как все гриффиндорцы. Абсолютно преданная. Преданная Гарри. Его Гарри. Нездоровые инстинкты, появившиеся не так давно, шепнули, что ее можно использовать, чтобы спасти его любовь. Но Малфой тряхнул головой и отогнал от себя эти мысли. Никакого спасения Поттера. Нельзя. Нельзя поддаваться. Никто не должен знать, кто партнер Малфоя. Никто. Даже Снейп. Хотя тот, конечно, будет держать язык за зубами. Но то, что знают двое, это уже не тайна. А если и девчонка догадается, то пиши пропало. - Во внутреннем круге Пожирателей смерти, мисс Грэйнджер, нельзя иметь друзей. Это чревато последствиями. Можно быть только одному. И только самому справляться со всем. - Так почему же вы здесь? И почему я должна сейчас сидеть с вами вместо того, чтобы развлекаться с друзьями? - Наверно, потому что вы, самоуверенная идиотка, взвалили на себя непосильную ношу помогать Северусу. Он был бы глупцом, если бы не воспользовался такой возможностью и не спихнул бы меня на вас. Как удобно. Я больше не его друг, и ему не резон со мной возиться, но в память о старой дружбе он все же лечит меня, но тратит не так уж много времени, ведь у него есть его маленький персональный раб! - Я делаю это, чтобы спасти Гарри! - Я бы с удовольствием увидел, как ваш друг корчится от боли у моих ног, - резко проговорил Малфой и ощутил опустошающую боль внутри. Но стиснул зубы. Он ненавидел быть слабым. И еще больше его злило, что слабым его видит эта грязнокровка, подружка Поттера, которая заставляет его только чаще и чаще вспоминать партнера. Насколько проще было бы, если бы Поттера просто убили, если бы Волан-де-Морт не хотел его видеть своим слугой. Но не все, о чем мы метаем, сбывается. И Люциусу приходилось терпеть общество Грэйнджер. И, кажется, придется терпеть еще довольно долго. Если, конечно, он не убедит Снейпа, что окреп достаточно. Но пока он не в состоянии встать с постели, сделать это проблематично. - Такова ваша благодарность мне за помощь? – вспылила Грэйнджер. - По крайней мере, я с вами честен. А что бы сделали вы, мисс Грэйнджер, будь у вас возможность поступить со мной так, как вам бы хотелось? - Я бы сдала вас аврорам, чтобы вас отправили в Азкабан! - Ну вот, и вы умеете быть честной, - усмехнулся Люциус. Беседа его забавляла. Может, и хорошо, что Северус оставил с ним эту девчонку. Самого Снейпа Малфой давно знал как облупленного, а вот Грэйнджер, о которой он раньше так много слышал, но с которой ему ни разу не довелось поговорить, была интересна. - Какие у вас планы на будущее, мисс Грэйнджер? Что вы будете делать, когда закончите школу? Ведь это случится так скоро. А у вас, подозреваю, будут самые высокие баллы, если, конечно, вы бросите эту затею с помощью Северусу. - Я поеду в магический университет во Франции. Если, конечно, закончиться война. - А если нет? - Я буду бороться, пока Волан-де-Морт не сгниет в могиле! Малфой невольно рассмеялся. Какая патетика, потрясающе! - Разве это какая-то личная вендетта? За что вам мстить Темному лорду? Другое дело Поттер. Но вы? Вас он только возвеличил. Французский магический университет с удовольствием примет к себе девочку, которая на первом курсе школы спасала философский камень. Во Франции в научных кругах Николас Фламель весьма известная личность. И история философского камння там публиковалась в газете. Вы можете также рассказать, как вы мужественно спасали Блэка, но это показывает вас не с самой лучшей стороны. Так что лучше вспомните, что вы были партнершей Виктора Крама на балу. Это тоже общеизвестный факт. Блесните операцией в Министерстве магии. И не забудьте упомянуть якобы вскользь и невзначай, что вы самый близкий друг Гарри Поттер. И место на любом факультете ваше. Но зачем вам продолжать войну? - Здесь мои друзья, - мрачно отозвала на это девушка. – И я не могу их бросить в беде. - О, очень скоро ситуация может измениться! – рассмеялся Люциус. – Гарри Поттер скоро склониться перед Темным лордом, а ваш рыжий приятель устанет ждать, когда вы вынырнете из подземелий. Он скоро сильно на вас обидится. И угадайте, кто будет виноват? - Профессор Снейп не будет держать меня здесь круглосуточно… - Сейчас же он этого не делает, конечно! - И я буду все равно занята учебой, мне будет не до Рона. Он мой друг и не более. И он не будет обижаться на меня за то, что я спасаю Гарри! - А разве он знает, что вы спасаете Гарри? Может быть, он будет видеть лишь то, что вы все больше времени проводите со Снейпом? Ему в голову могут закрасться… нехорошие мысли! - Подите к черту! - Я прав! Вы увидите, что прав. - Я должна изображать вашу няньку, но никто не обязал меня вас слушать! Взмахнув кудрявой гривой, девушка гордо его покинула, прихватив с собой тарелку. Малфой мечтательно улыбнулся, оставшись в одиночестве. Нужно дать Грэйнджер время поостыть, а потом снова позвать ее под каким-нибудь благовидным предлогом. Дразнить ее было забавно. Кажется, он начинает понимать Северуса, согласившего заключить контракт с этой забавной гриффиндоркой. День предстоял быть весьма недурным. *** Совсем иначе думал Северус Снейп, снимая повязки с Поттера. Мальчишка смотрел на него проницательно и долго, словно надеялся, что в зельеваре пробудиться совесть, и он кинется на Пожирателей смерти, всех убьет, а потом героически спасет великого Гарри Поттера. Можно подумать, из этого замка можно убежать! Северус не представлял, какая же нужна сила, чтобы разрушить защиту этой скрытой крепости. Ведь даже он, часто бывавший здесь, не мог точно сказать, где именно она расположена. Что уж говорить об аврорах! Да им в жизни не найти новое убежище лорда! Он мог бы попытаться определить местонахождение по климату и погоде, но, увы, погода в замке регулировалась заклинаниями, и в садах был тот климат, которого желал Темный лорд. Как оказалось, милорд очень любит тепло, и в парке поддерживали довольно высокую температуру воздуха. Может, к осени ситуация и изменится, но пока что тут даже ни разу не шел дождь, а газоны поливали домовые эльфы. Так как же определить, где замок? Обыскивать всю Великобританию будет непросто. Да и кто сказал, что замок в Великобритании? Зная лорда, можно предположить, что они за границей, где-нибудь на материке, например, во Франции. Или Германии. Или где угодно еще. Так что взгляды Поттера Снейп старательно игнорировал. Сегодня он был в камере один, Аполлин была занята каким-то поручением от Темного лорда. Сейчас можно было бы переброситься с Поттером парой слов, сказать, что его попытаются спасти. Дать надежду. Но делать этого не хотелось. Зачем? Зачем он будет напрасно ждать? Бежать отсюда невозможно, а если он найдет выход, мальчишка к тому времени будет не в состоянии сам ходить, так что его все равно придется нести. Так что его участие в этом деле сводится к минимуму. Поэтому Снейп просто дал ему лекарства, снял повязки, проверил общее состояние. А потом достал шприц. Поттер смотрел спокойно. Конечно, он же помнит, что вчера он тоже вводил ему лекарство через вену. Но это другой случай. Он достал заранее приготовленный флакон с переливающейся внутри ярко-красной жидкостью. Он выдернул пробку, и завивающийся спиралью белый туман вырвался из флакона. Запахло спиртом и дымом, тяжелый запах, непохожий на лекарство. - Что это? – Гарри подозрительно смотрел на флакон, куда профессор Снейп погрузил иглу. Он смотрел, как красная жидкость заполняет шприц, не в силах оторвать взгляда. Было в ней что-то чарующее, что-то… дурманящее. - Что это? – повторил он. Снейп произнес дезинфицирующее заклинание и, перехватив руку, ввел иглу. - Это наркотик, Поттер, - прошептал он. Зеленые глаза распахнулись в ужасе, а потом их затопила невообразимая боль. Гарри открыл рот, чтобы закричать. И захлебнулся воздухом, царапая ногтями простыню. *** Снейп бежал. Он почти бежал по дороге из камеры, спотыкаясь на лестницах и порогах, отшвыривая с дороги всех, кто попадался на пути. Перед внутренним взором стояли глаза Поттер. Осуждающие и умоляющие. Он там внизу сходит с ума от боли. Эта первая доза должна быть самой больной. Дальше будет легче, организм привыкнет, приспособится. И тогда физическая боль будет меньше, наркотик станет больше влиять на разум. Но пока что это чистая боль, разрывающая тело. Это жидкий Круциатус, усиленный и улучшенный. И он не хотел эти ни видеть, ни слышать. Ему и раньше приходилось делать подобные зелья, причиняющие невыносимую боль, убивающие. Но раз от раза не становилось легче. Он надеялся, что его не вызовет сейчас же лорд, он не был уверен, что сможет выдержать эту встречу. Еще он надеялся, что не встретит Аполлин, но в глубине души надеялся, что однажды она сама, холодная и расчетливая стерва, равнодушно отдающая приказы начинать пытки, сможет испытать на своей шкуре, что такое боль. Такая сильная, что спазмами сдавливает горло и не получается выжать из себя крик, такая, что захлебываешься собственным криком и весь мир сужается до точки боли, и хочется отсечь себе ту часть тела, которая причиняет такие страдая, лишь бы все прекратилось. Ее зеленые глаза – как у Лили! – делали ее в глазах Снейпа еще отвратительнее. Потому что Лили никогда не смотрела… так. Так холодно. Так равнодушно. С таким презрением. Лили была светлым ангелом, Аполлин – ледяной темной леди. Она порой срывала с себя эту маску, порой смотрела испуганно и робко, порой ее чувства появлялись на хорошеньком личике. Но, Снейп про себя горько рассмеялся, именно эти чувства и были маской, которую она надевала время от времени, а внутри себя настоящая Аполлин была равнодушной и холодной, жестокой и злой. И даже безумие Беллатрисы, которую уже давно никто не видел, не шло ни в какое сравнение с этим «сокровищем» лорда. Аполлин Доминику лорд ценил как никого. И оставалось загадкой, чем она его так зацепила. Северус Снейп терпеть не мог любимицу лорда, Аполлин отвечала ему тем же. Но зельевар не мог не признавать, что эта девушка еще сыграет свою роль в этой войне. Он видел, как она стояла за плечом лорда на некоторых собраниях, где планировались нападения, как иногда склонялась к нему, и темны волосы падали на плечо Волан-де-Морта, пока их обладательница что-то шептала своему господину. Тот слегка поворачивал голову, жестом руки останавливал того, кто говорил в тот момент, и слушал, слегка кивая. Потом Аполлин выпрямлялась, и снова замирала. Она единственная смела делать что-то подобное, она единственная не боялась. И Темный лорд, отдавая Снейпу приказ начать готовить наркотик, говорил, что однажды так за его плечом будет стоять Гарри Поттер, и это его глаза будут внимательно обшаривать зал, отмечая мельчайшие детали, это его волосы будут падать на плечо лорда, когда тот будет склоняться, чтобы что-то сказать на ухо. И Снейп задумался: а где же тогда будет Аполлин? И было ли ей место в этом новом мире, который планировал лорд? Он не знал ответа. Вероятно, его не знала и Аполлин. Но очевидно, что тогда она уже не будет смотреть так свысока, ее сбросит с вершин, на которые она взобралась. Это Снейпа устраивало. Не устраивало его то, что ее место займет Поттер. И это его глаза, так похожие на глаза Лили, такие же смешливые, добрые и наивные, будут смотреть холодно и равнодушно. И Снейп этого боялся. Он, наконец, достиг своих комнат, но у поворота резко затормозил и метнулся за угол. Аполлин поджидала его у дверей, сидела на корточках, прислонившись к запертой двери. Снейп тихо выругался и развернулся. Он потом заберет книгу с рецептами, черт с ней, с книгой. Он не хотел встречаться с этой девушкой. Так что трансгрессировать придется из холла к воротам замка. Где-то далеко в подземельях кричал от боли Гарри Поттер. Снейп стиснул зубы. Он был зол. И намеревался напиться. *** Гермиона, понурив голову, шла в Гриффиндорскую башню. Снейп ее выгнал. Снейп был зол сегодня. Необычайно задумчив и мрачен. Он молча кивнул Малфою, проверил его самочувствие, согласился с мнением Гермионы, что Малфоя уже завтра можно бы и выпроводить, снабдив зельем и инструкцией к нему. Потом сел в кресло и налил себе виски. Выпил. Налил еще. Потом нарычал на Гермиону, когда та выхватила бутылку у него из-под руки и потребовала объяснить, какого черта он тут надирается в разгар дня. Пьяный Снейп был еще более невыносим, чем больной Малфой. Гермиона стиснула зубы, чтобы не ударить его отобранной бутылкой по глупой голове, склонившейся над шкафом в поисках походной фляжки с остатками коньяка. - К чему такая забота, а, мисс Гриффиндорская Всезнайка? – рычал он тем временем, а Гермиона рассеянно крутила в руках бутылку, гадая, что теперь с ней делать. И что делать со Снейпом, пребывающим явно не в себе? - Ведь это же я, ваш самый ненавистный преподаватель, тиран, самодур и деспот! Так что же вы так обо мне печетесь?! Идите подтирать сопли вашим многочисленным рыжим собратьям! А меня оставьте в покое! – заветная фляжка была найдена, и Снейп присосался к ней, с силой оттолкнув руку Гермионы, когда та попыталась его остановить. Девушка упала на пол, и о камни ударилось стекло. Алкоголь разлился по полу, испачкав ей джинсы. Гермиона поспешно отползла от лужи виски, а Снейп стоял на ней каланчой и усмехался. – Давайте, мисс Справедливость, спасайте от пьянства вашего драгоценного профессора, он же такой хороший. Аж такой хороший, что Поттер до сих пор корчиться на полу от моего наркотика! Его изнутри раздирает такая боль, что его крик слышит ползамка! – Снейп упал в кресло, и его голос понизился до хриплого шепота. – Он умолял его убить… Хотел, чтобы я убил его, мисс Грейнжер, после того, как эти ублюдки его оттрахали!.. Может, он не так уж и силен, ваш Поттер? Думаете, он выдержит такое? Наркотик… Хах, даже если Темный лорд победит, и Поттер будет жить, о, уверяю вас, он больше не захочет так жить! Гермиона хотела что-то сказать, но из горла вырвался только сдавленный писк. Гарри… Ей хотелось закричать на Снейп, ударить его за причиненную Гарри боль, но тот уже вскочил с кресла и схватил ее за локоть, чтобы отволочь к двери. Испуганная, измученная, шокированная, она даже не сопротивлялась, когда зельевар выставил ее в коридор, и тяжелая дверь захлопнулась за ее спиной. Как сомнамбула, она побрела прочь из подземелий, прокручивая все сказанное в голове. Гарри изнасиловали Пожиратели смерти. Сама мысль об этом казалась абсурдной. Но Снейп, взбешенный и нетрезвый, едва ли мог ей лгать. Очевидно же, что он не хотел сразу рассказывать ей про изнасилование. Думал, что она устроит ему истерику? А наркотик? Он вкалывал его Гарри, а тот умолял о смерти? Мерлин всемогущий! Картинка, слишком яркая, чтобы так просто было выбросить ее из голову, стояла у нее перед глазами: Гарри, избитый и израненный, чуть живой, лежит на грязном полу, а над ним склоняется Снейп и вводит в руку иглу, чтобы чудовищная жидкость потекла по венам, принося боль. Гермиона тряхнула головой. Не так. Все было не так! Она ведь не знает ничего точно, нечего строить предположения. Но разум твердил ей, что все намного хуже. Этот наркотик… Это ведь не просто героин, последствия которого маги умеют нейтрализовывать, это магический наркотик. Наверняка, его сварил Снейп. А что она знает про магические наркотики? Гермиона остановилась на лестнице, немного подумала и повернула в сторону библиотеку. Она должна узнать. Может, есть способы помочь Гарри? Хотя бы потом, когда все закончиться… Она верила, что он останется жив. Что бы ни твердил Снейп, Гарри сильный. Он выдержит. В библиотеке Гермиона помедлила, решая, что предпринять. Мадам Пинс была в отпуске, и библиотека пустовала. Но ведь мадам Пинс не единственный источник информации о фонде. Гермиона зашагала к каталогу. Она дотронулась до него палочкой и прошептала: - Запрос по ключевому слову «магический наркотик». Несколько ящиков выдвинулись, и библиотечные карточки легли перед Гермионой в алфавитном порядке. Она выбрала несколько книг и села в низкое кресло, разложив книги вокруг себя. Это успокаивало. Библиотека, книги, информация. Это был шанс что-то узнать, понять. А если она знает, она может с этим что-то сделать, может как-то помочь Гарри. Гермиона никогда не понимала пренебрежительное отношение Гарри и Рона к библиотеке. Здесь же были ответы едва ли не на все вопросы! Здесь можно было решить практически любую проблему. Девушка разложила книги и принялась просматривать в поисках нужной информации. «Законодательные акты Британии в сфере зельеварения. Запрещенные зелья». «Магические травы и их влияние на человека». «Магические наркотики. Правда и вымысел. Применение магического наркотика в колдомедицине». «Убийцы во флаконах. Как уберечь себя от опасности». «Преступники-зельевары XX века». Она открывала один за другим толстые тома, выписывала факты, из интереса просмотрела перечень зельеваров, которые были осуждены за изготовление запрещенных зелий. Их было много. Так много, что автор перечислял только самых известных, тех, кто сознательно изготавливал эти зелья в больших количествах и занимался их продажей, а также тех, кто использовал сам эти зелья. Гермиона подумала, что в этот список смело можно вносить и Снейпа. Он не только готовил запрещенные зелья и использовал их, он изобретал свои. Этот наркотик, который он создал… Ей нужно узнать о нем побольше. Информации в этих книгах ей мало. Нужно проникнуть в запретную секцию. Как бы ей пригодилась Гаррина мантия-невидимка! Мантия, конечно, могла погибнуть в огне. Но, кажется, она слышала, что Нора сгорела не вся, и многие вещи все же уцелели. Может, и мантия тоже? А значит, нужно отправиться в Нору, когда туда соберется семейство Уизли за вещами. Под охраной мракоборцев, конечно. Гермиона вскочила с кресла и сгребла свои записи, стопкой бросила книги на столе и кинулась к выходу.