Мне нужно время, последний шанс

За две недели жизни в общежитии Кисе понимает, что начинает скучать по своим родным. Первые дни подростку даже нравилось жить отдельно от семьи: наконец, он просыпается по будильнику, а не от постоянного шума, доносившегося из кухни; никто не берёт его средства, по уходу за волосами; да и вообще, Рёта почувствовал себя по-настоящему взрослым. А как же радовался Рёта, когда узнал, что будет жить в одном блоке с Мидоримой и Мурасакибарой! Жаль, правда, что Аомине к ним не попал. Кисе пытался поговорить с комендантом на этот счёт, но женщина была непреклонна, мол, из-за одного парня никто не собирается менять списки. Подросток пыхтел, злился на эту ситуацию, но ничего изменить не мог. Четырёхэтажное общежитие было прекрасно как снаружи, так и изнутри: здесь недавно сделали ремонт, обновили мебель, а запах краски как раз успел выветриться к приезду первогодок, так что Кисе избежал лишней нервотрёпки, а его соседи по блоку – бесконечного нытья. Но спустя несколько дней подросток начал понимать, что всё-таки ему не хватает надоедливой сестры, пусть она и постоянно берёт без спроса его бальзам; привычный по утрам шум сменился на ругань соседей по блоку: Мидорима громко возмущался, когда ванна занята слишком долго, поэтому постоянно спорил с одним из первогодок – Кагеямой Усуи, который, назло Шинтаро, делал всё в несколько раз медленней. Их блок был рассчитан на восьмерых подростков – по двое в каждой комнате – так что парни пересекались лишь в небольшой гостиной и пока стояли в очереди в ванную комнату. И даже при таком раскладе школьники уже успели несколько раз поругаться: Кагеяма словно ловил кайф от постоянных ссор и то и дело пытался с кем-то вступить в перепалку. В такой обстановке немудрено было затосковать по дому. К тому же, в расписании Кисе появилось слишком много свободного времени, которое раньше было отведено на съёмки. За четыре года работы моделью он привык к активной жизни – учёба, тренировки, работа – а уволившись, постоянно чувствовал себя уставшим; да и занятий в клубе пока не начались: официально-то они ещё не вступили в команду. Так что оставалось только коротать время за прогулками с друзьями, да зависая в социальных сетях. От воспоминаний о доме хорошее настроение мигом улетучилось, оставив горький осадок. А как бы Кисе не любил свою родню, но он лучше побреется налысо, чем пожалуется им! Когда над ухом Рёты послышался громкий стук, то парень, растерявшись от неожиданности, уронил телефон на пол. ― Ай! Хината, ты зачем меня пугаешь?! ― спрыгнув со своей кровати, подросток схватил мобильник и с дотошной тщательностью начал проверять его на появление новых царапин. Небольшие комнаты в общежитии были разделены на две зоны с помощью такой странной конструкции, которую Кисе назвал «кошмар клаустрофоба»: она состояла из двух частей – нижняя была отведена под невысокий, но широкий шкаф, а верхняя под кровать. Со стороны соседа было полностью наоборот – сначала кровать, потом шкаф. И хотя этот «кошмар» и создавал какое-то подобие личного пространства, но занимал слишком много места: впритык к этой громадине стоял маленький стол, на который только ноутбук и поместился. ― Дебильники вытаскивай иногда, ― имея в виду наушники, Хината ещё раз стукнул по шкафу, ― Ты же хотел баскетом заниматься? Взгляни на одного из наших чемпионов. Положив телефон на стол, Кисе с недовольным лицом прошёл на половину соседа, который что-то смотрел на своём компьютере. А убедившись, что Рета, стоит за его спиной, Хината пересел на свою кровать и включил видеоролик, снятый на камеру чьего-то телефона. ― Это парень из баскетбольного клуба, ― объяснял происходящее на видео сосед, то и дело, показывая пальцем то на одного человека, то на другого, ― А эти двое из волейбольного. Ролик длился полторы минуты и был снят настолько дергано, что у Кисе заболели глаза, но он смог разглядеть лица ребят. Одним из них – тот, кого Хината назвал баскетболистом – оказался Кондо-сэнпай, а другие ребята были подростку незнакомы. Спустя двадцать секунд стало понятно, что видео точно не носит развлекательный характер: парни сначала что-то выясняли между собой, а потом Рюу начал драку, ударив одного из волейболистов по носу. Человек, снимающий видео, перестал заливисто ржать; камера задёргалась с удвоенной силой. «Ты чё творишь?! Успокойся, придурок!» ― раздался крик снимающего уже после того, как второму волейболисту, судя по неестественно вывернутой руке, сломали её. Лицо Кондо было так перекошено от злости, когда он ударил парня по голове, а потом начал избивать его ногами. Кисе чувствовал, как его сердце забилось в два раза быстрее, а в голове было с десяток мыслей, на которые подросток точно хотел получить ответ. ― Вот это круто, ― Хината поставил видео на повтор, явно испытывая какое-то удовольствие от просмотра, ― Удар, что надо был! Как думаешь, сколько бабла отгрохали его родители, чтобы сыночка не отчислили? Хотя за такое надо сажать в клетку или в психушку отправлять. ― Кто тебе его прислал? ― Мой брат, ― махнул рукой Хината, ― Он снимал это видео. Потом-то удалил это чудо по приказу директора, но у меня-то оно сохранилось. ― А за что он их так? ― Без понятия, ― сосед выключил видео и начал на значок какой-то игры, ― Брат говорит, что этот блондин неуравновешенный и жрёт постоянно какие-то таблетки. Ты, вроде, нормальный парень, так что мой тебе совет: Не связывайся ты с ними. Не понимая, что нужно делать в такой ситуации, Кисе только и смог, что едва заметно кивнуть в сторону Хинаты. Громко цокнув, сосед перемотал видеоролик до того момента, когда Рюу начал ногами бить лежащих волейболистов и поставил на паузу. Лицо Рёты скривилось от отвращения. ― Я серьёзно. Волейболист, которому эта «звезда» сломала руку, был его другом. «Рассказать. Надо всем рассказать» ― повторял себе под нос баскетболист, выбегая из комнаты. Кисе чувствовал себя оплёванным, хотя, казалось бы, не в первый раз видит, как два человека бьют друг друга по лицу – в карьере модели свои минусы. Однако… Сложно описать, какое лицо было у Рюу, когда тот избивал своих одногодок. А учитывая, что одним из них когда-то был его другом… Кисе передёрнуло от ужаса. ― Кисе-чин, чего испугался? ― спросил Ацуши, доедая остатки печенья. И Рёта понял: нельзя об этом рассказывать; не так. Кисе постарался натянуть на лицо свою коронную улыбку и как-нибудь отшутится, но друг уже доставал из пакета какую-то конфету, переключив своё внимание на сладости. ― Какая-то странная обёртка у этой конфеты. ― Не, просто новый вкус вышел, ― донельзя счастливым голосом объяснял Мурасакибара, едва не пуская слюни на конфету, ― Апельсин, паштет из минтая и карамель. ― Мурасакибара-чи, а ты уверен, что это вообще съедобно? ― от названный вкусов у Кисе по спине пробежали мурашки. Как можно захотеть пробовать эту ядерную смесь?! ― Разумеется. Это же конфета, ― посчитав этот аргумент достаточно веским, чтобы выиграть спор, Ацуши разорвал упаковку и, прикрыв глаза (явно предвкушая божественный вкус), откусил огромный кусок этой «сладости». Кисе пытался представить, какой на вкус должна быть такая конфета, но от этого почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота: нет, такой кошмар даже представлять нельзя. Крик Мурасакибары был полон боли и разочарования. Хотя тот звук, что издал этот большой ребёнок больше напоминал визг, потому что от него у Кисе заледенело всё изнутри. На сколько ужасным должен быть вкус этой конфеты, что Ацуши даже не смог с первого раза открыть рот, чтобы её выплюнуть? Подросток начал стучать по столу, пока Рёта размахивал руками и пытался давать какие-нибудь инструкции. ― Какого чёрта вы так орёте?! ― первым человеком, вышедшим на шум, оказался Мидорима. От увиденного хаоса в гостиной, Шинтаро застыл с широко открытыми глазами, которые из-за очков казались ещё больше. Ацуши побежал в сторону ванны, едва не сбив с ног бомбардира. ― М-Мидорима-чи! Мурасакибара-чи! ― Кисе, ведомый эмоциями, упал на колени и начал говорить несвязный бред. От вываленного на него бестолковых фраз, Шинтаро не удержался и ударил себя по лицу, уже начиная жалеть, что его поселили с этими людьми.

***

― И как вам вместе живётся? ― безобидный вопрос Акаши вызвал целую гамму чувств у троицы баскетболистов: Кисе нервно засмеялся, потупив взгляд, у Мидоримы начал дёргаться глаз, и даже непробиваемый на эмоции Мурасакибара скорчил жуткую гримасу, схватившись за живот. Заинтересовавшись такой реакцией, Сейджуро перевёл взгляд сначала на Аомине, а когда тот пожал плечами, то посмотрел на Момои. ― Ой, это кошмар какой-то, ― пусть все девушки и жили на втором этаже в общежитии, тогда как парни на третьем, но это не мешало Сацуки быть в курсе всех событий, ― Они вчера орали так, что даже на нашем этаже всё было слышно. А говорят, что самые конфликтные – это девушки! ― фыркнула Момои и тяжёлым взглядом посмотрела на Аомине, недвусмысленно намекая на автора данной фразы. ― Потому что они придурки, вот что ― не сдерживался в выражениях Мидорима, ― Ладно ещё эти: я к ним привык. Но вот мой сосед по комнате… От Шинтаро исходила убийственная аура, поэтому друзья сделали шаг в сторону. На своём месте остались стоять только Акаши с Куроко: первого такой ерундой не напугать, а второй, будто не замечал скверное настроение друга. ― Эй, Мурасакибара, а ты чего сегодня без конфет то? ― надавил на больную тему Аомине, за что моментально получил подзатыльник от Сацуки. Ацуши заметно побледнел и в несколько глотков выпил бутылку воду. Кисе рассказал о вчерашней дегустации новой конфеты – прониклись все. Они собрались всей компанией в столовой во время обеденного перерыва. Сегодня был второй день их учёбы в академии и с этого дня начинает работать баскетбольный клуб. Куроко очень хотел радоваться этому событию вместе с друзьями, но не может собраться из-за «ненавязчивого» предложения учителя-маньяка поговорить после уроков. Почему «маньяк»? Да потому что чёрта с два Тецуя поверит в случайность их встречи и плевать ему на то, что есть парочка фактов, противоречащих его мнению. ― Так ты придешь посмотреть на это представление? ― Призрачного шестого игрока выдернули из размышлений ударом в колено. От неожиданности подросток выронил палочки и едва не поцеловался лбом со столешницей, ― Земля вызывает Тецу! ― Простите, я прослушал. О чём шла речь? ― Аомине не сдержался и пнул Куроко ещё раз. ― Перестань, Аомине-кун. Я же не специально. ― Я же не специально, ― передразнил его Дайки и мстительно попытался повторить свой удар, но был остановлен Акаши, схватившим разбушевавшегося товарища за предплечье. ― Тебе надо быть внимательней, вот что, ― авторитетно заявил Мидорима, поправляя свои очки, ― Судьба благоволит только тем, что усердно трудится. ― Мидорима-кун, это-то тут причём? ― вопрос планировался чисто риторическим, однако Шинтаро решил ответить на него лекцией о важности талисманов в те дни, когда твой знак зодиака находится на последних местах. На памяти Куроко, в этом прошлом Мидорима впервые его отчитывал, как маленького ребёнка. Представив свою шкалу терпения, Тецуя подставил эти нотации на седьмую строчку из десяти возможных. Это чересчур. ― Да что с вами вообще сегодня такое?! ― рявкнул Аомине, который весь день был до ужаса агрессивным, ― Сначала блондинка, теперь ты. Едва Дайки упомянул прозвище Рёты, как названный баскетболист дёрнулся, ударившись коленом о стол. Куроко только сейчас осознал правоту друга: сегодня Кисе был не таким разговорчивым, чем обычно. ― Что за кипишь и почему я в нём не участвую? ― в отличие от Призрачного игрока, у Рюу было прекрасное настроение, подсаживаясь к первогодкам, не обращая внимания на то, что теперь Тецу приходится сидеть со старшеклассником плечом к плечу, ― Ахомине, во сколько начнётся шоу? До Куроко только сейчас дошло, что речь всё это время шла о проигрыше Аомине в споре. ― После уроков, ― довольный голос Мидоримы едва не сочился ядом, а поправив свои очки, красноречиво взглянул на Дайки. Ас Тейко скрестил руки на груди и, как ему самому казалось, самодовольно усмехнулся. Но со стороны было прекрасно видно, как нервничал подросток. ― Я знал, что Укроп только притворяется таким правильным! ― на потуги Аомине казаться важным, подростки едва могли сдержать смех, ― Уверен, что это не ты придумал. Я прав, «Мидорима-чи»? ― Это уже неважно, Ахомине, ― самоуверенный друг раздражал Дайки ещё сильнее, ― Спор есть спор, вот что. Трудись, носи с собой талисманы и может быть, ты начнёшь выигрывать. «Почему это прозвучало как какой-то лозунг?» ― настроение у Куроко начало постепенно улучшаться: если Аомине так нервничает, значит, это будет что-то стоящее. Местом позора Дайки был назначен один из спортивных залов, который был отведён для женской волейбольной команды. При упоминании этого места, Кисе снова о чём-то задумался, даже не начиная задавать миллион вопросов по этому поводу. ― А почему именно там? ― задав вопрос, Рёта ненадолго посмотрел в глаза Тецу и тут же отвёл взгляд в сторону, будто испытывал какой-то стыд, ― П-просто сегодня же тренировка, верно? Мы не опоздаем на неё? ― Если кое-кто не будет медлить, то успеем к началу, вот что, ― Мидорима встал со своего места и, взяв в руки поднос, высокомерно взглянул на Аомине. Уходил Шинтаро под аплодисментами Рюу. За столом повисло молчание: пока Кисе без энтузиазма ковырялся в своей еде, остальные лишь жестами и взглядами пытались выяснить друг у друга, что происходит с Рётой. Со стороны это выглядело максимально забавно, поэтому Кондо громко рассмеялся, привлекая к себе внимание обсуждаемого подростка. ― Кисе, ну чего сопли жуёшь? ― Момои поморщилась на такое неаппетитное выражение, ― Ради такого веселья, можно и опоздать немного на тренировку! Аомине опозорится перед девчонками – нам меньше конкуренции будет! На последних словах Кондо важно выпятил грудь, подмигнув при этом девушке, которая сидела за соседним столом. Черноволосая старшеклассница состроила недовольное выражение лица, и под смех своих подруг, показала подростку средний палец. ― Засмущалась, бедняжка, ― Рюу пожал плечами и наигранно обидчиво посмотрел на сидящих с ним первогодок, ― А вы-то чего ржёте? Кисе даже не улыбнулся. ― Мне ещё никогда не было так стыдно, ― пытаясь слиться со стенкой, Момои не могла оторвать взгляд от происходящего на площадке. Рассчитывая прийти на обычную тренировку волейбольной команды, подростки были морально не подготовлены к действительности. ― Прикольно, ― Мурасакибара был непробиваем даже в подобной ситуации. Его не смущали ни черлидерши, ни громкая музыка, под которую они репетировали. Сами же девушки ничуть не удивились зрителям, будто ждали их прихода. Куроко сам не ожидал от себя бурной реакции: он смутился до такой степени, что у него порозовели щёки. Радовало, что это осталось незамеченным для его компании, поскольку те были слишком увлечены тренировкой девушек. ― Мурасакибара, «прикольно» - это твои блоки, а это искусство! ― от нахлынувших эмоций у Рюу пошла кровь из носу. Тецуя был уже готов сделать взбудораженному старшекласснику замечание, как ему самому прилетело по носу картонным планшетом Сацуки. Секундами ранее, подросток успел заметить, что Кисе сам сидел красный как рак, и иногда прикрывал глаза ладонями. ― Тецу-кун, закрой глаза! ― Момои с такой силой вдавливала планшет в лицо Куроко, что парень едва не упал со скамьи. Отмахнуться от девушки было невозможно: силы в ней было хоть отбавляй. ― Акаши, а ты-то чего так улыбаешься?! ― возмущённая Сацуки переключила своё внимание на капитана Поколения чудес. Воспользовавшись ситуацией, Тецуя убрал с лица планшет и потёр ушибленный нос. В отличие от друзей, Сейджуро не краснел, не пытался смешно закрывать лицо ладонями, а только едва сдерживал смех, словно находил в этом что-то смешное. ― Я восхищён, Мидорима, ― капитан Тейко пару раз похлопал ладонями, подтверждая этим жестом свои слова, ― Неужели Ахомине?.. Аомине не заставил себя долго ждать. Гордо выпятив грудь, он вышел из раздевалки в спортивной форме и прошёл к девушкам, постоянно скрипя кроссовками о паркет. Поравнявшись с черлидерами, подросток стал повторять за ними движения – махи конечностями, прогибы. «Он занимался вместе с ними?» ― удивлённо глядя на площадку, Тецуя видел, как Аомине хоть и не идеально, но явно не в первый раз делает эти движения. Подавить смех было невозможно: до ужаса комично смотрелся Дайки в таком образе. Рюу с Кисе и Мурасакибарой одновременно заржали в голос, Мидорима злобно потирал руки, Момои шокировано уставилась на друга детства. Поражаясь собственной скорости, Куроко достал из кармана сумки свой телефон и наскоро начал фотографировать происходящее: в первую очередь, разумеется, бурную реакцию друзей. От очередного приступа смеха, Акаши прикрыл лицо руками и неаристократично заржал. ― Оп! Оп! ― теперь уже очередь Тецуи пытаться сдержать свой смех, но делать это чертовски сложно: слёзы уже текут по щекам, а руки безжалостно трясутся. Дыхательные упражнения помогали плохо, но Куроко всё равно пытался их делать, лишь бы нормально снять позор Аомине на камеру. Кто бы мог подумать, что ас Тейко – безжалостный в матчах Аомине Дайки – будет постоянно прыгать и дёргаться с помпонами в руках? ― Непобедимая команда наша «Поколение чудес»! Потому что в ней Несравненный Аомине! ― Дайки, как называется, «вошёл во вкус»: прыгал по всей площадке, смешно дёргал руками, постоянно делал сальто, которое раньше никогда им не показывал. ― Зажигай, Аомине! ― к асу Тейко присоединилась темноволосая девушка, начиная повторять за парнем его неуклюжие движения. Она была отлично сложена, двигалась максимально раскрепощено, чем вгоняла в краску некоторых парней. Сам Дайки был жутко смущён таким вниманием к своей персоне, но веселье для него всегда стояло на первом месте. Когда до конца песни оставалась ещё одна строчка, в зал вбежала незнакомая баскетболистам женщина. Она была жутко красной и до ужаса рассерженной: одного её сурового взгляда хватило, чтобы Аомине ойкнул и побежал в сторону друзей с криком «валим!». ― Я что говорила о посторонних на тренировке?! При попытке побега, Куроко ударился ногой о скамью и точно «поцеловался» бы с полом, если бы его не успел подхватить Кондо. Женщина не хотела слушать ни чьих извинений: она орала нечеловеческим голосом, чтобы все посторонние немедленно выметались из зала. Едва добежав до своего спортивного зала, ребята переглянулись и в очередной раз рассмеялись. Во время опомнившись, Куроко наспех вытер слёзы со своих щёк и перепроверил запись на своём телефоне. М-да, Тецуя так увлёкся фотографированием своих друзей, что видео с выступления Аомине вышло на тридцать секунд. ― О, Куроко-чи, а ты нас всех фоткал? ― плохого настроения у Кисе как будто и не было. Парень искренне смеялся и постоянно подкалывал Аомине, за что тут же получал от него подзатыльники, ― Ты только со мной сразу не отправляй: я хочу посмотреть, как я вышел. ― Кисе, не льсти себе, ― Аомине надоело только отмахиваться от шуток друзей, поэтому сам перешёл в нападение, ― Ты на всех фотках ужасно получаешься. ― Не говори так, Аомине-чи! Мои фотографии часто оказывались на обложке журналов! ― Ага-ага, рассказывай тут. ― Ты не веришь мне?! Я их завтра тебе принесу. ― Да нафиг они мне сдались, идиот? ― Перестали ругаться! ― Момои встала руки в боки и поочерёдно смотрела то на Аомине, то на Кисе, смешно при этом надув щёки, ― Через несколько минут уже начнётся тренировка: марш переодеваться! ― Момои права, кретины, ― Мидорима с важным лицом открыл дверь в раздевалку и уже хотел зайти туда, но обернулся, ― Опаздывать – это признак неуважения, вот что. ― Мидорима-чи! Укроп! ― Шинтаро, надеюсь, ты это говорил им двоим? ― грозный голос капитана заставил Шинтаро поёжиться и слегка вжать голову в плечи. В такой ситуации посмеяться мог только Рюу, как человек ещё не знающий моментами тяжелого характера капитана Поколения чудес. Только после заверений Мидоримы в том, что его слова касались только «тех двух неотёсанных идиотов», Сейджуро первый прошёл в зал, пока бомбардир придерживал ему дверь. От Куроко не скрылось довольное лицо Акаши. «Не Император» ― успокоил себя Тецуя. Пока подросток с закрытыми глазами наслаждался дуновением ветра, друзья зашли в раздевалку, а Момои пошла через другой вход: ей нужно было срочно встретиться с тренером баскетбольной команды. «Теперь я могу играть с друзьями, дедушка» ― на душе у Призрачного шестого игрока какая-то неправильная радость: вроде и счастлив, но в груди неприятно сдавливает от осознания потери близкого человека. Куроко посмотрел на небо, что было без единого облака, стараясь запомнить это чувство. Из окна учебного корпуса на него смотрел «маньяк-учитель» и, как думается самому подростку, тот приветливо помахал ему ладонью. Теперь уже у Куроко не будет знать их будущее. Не скажет со сто процентной уверенностью, что дальше будет всё хорошо. Он не знает, как отреагирует на встречу с Сейрин, да и вообще, как те ребята будут идти к своей мечте? ― Куроко, ты куда пропал? ― недовольно спрашивает Акаши, открывая нараспашку дверь в раздевалку. Тецуя видит своих друзей уже переодевшимися в спортивную форму, и опять они о чём-то оживлённо спорили, но сразу замолкали, когда Сейджуро переключал на них своё внимание. Да, Куроко теперь не знает будущего своих друзей. Акиро-сэнсэй когда-то сказал: «Ты заплатил больше, чем жизнью своего деда» и Тецуя не знает, к чему надо быть готовым. ― У тебя всё нормально? ― беспокоится капитан, когда Куроко не отреагировал на его вопрос, ― Помочь чем-нибудь? ― Я в порядке, Акаши-кун, ― искренне улыбается Призрачный шестой игрок, потому что сейчас он мог с уверенностью сказать, что абсолютно счастлив, ― Уже иду. Куроко обещает себе жить настоящим; не надеяться, что завтра ему подарят волшебные часы, которые вернут его в прошлое. У игры со временем есть две стороны: одна – даёт всё то, что ты хочешь получить, а вторая отбирает самое дорогое. Когда Куроко пытался починить те часы, то всё время думал о своих друзьях из Тейко – в этом времени они не разошлись по разным школам, их дружба стала только крепче. Но за такое счастье подросток невольно пожертвовал жизнью своего дедушки – самого дорогого человека в своей жизни, который всегда его понимал. Куроко есть о чём жалеть. Совершённые им ошибки оставили после себя пугающую пустоту, но он понимает, что ничего – а жаль – уже не изменить. И забыть тоже невозможно. У Тецу есть большая любящая семья, в которую уже давно входят и его друзья из Тейко. Прошлое всегда будет с ним, но он не будет забывать и о тех, кто сейчас рядом с ним, в настоящем. Куроко Тецуя всегда будет идти только вперёд, а если станет совсем в тягость – попросит семью и друзей о помощи, потому что в этом мире, он может это сделать.