Мне нужно время, последний шанс

«Надеюсь, они не разнесут дом до того, как нас высвободят отсюда», — все чаще и чаще повторял эту фразу у себя в голове заболевший Призрачный шестой игрок, наблюдая за постоянными ссорами между основным составом. Ведь стоит только перестать ругаться Аомине и Кисе, так сразу начинают бессмысленные перебранки Мурасакибара и Мидорима. Но, оказывается, ругань Ацуши и Шинтаро — еще не самое страшное, что могло произойти. Катастрофа — это споры Акаши и Аомине, но когда начинают ругаться Рёта и Ацуши, то лучше заткнуть уши. Или в крайнем случае выгнать этих двоих баскетболистов спорить в другую комнату. — Ки-чин, раздражаешь, — угрожающе пробасил самый высокий парень из Поколения чудес. Копировальщик явно хотел что-то ответить, но у него получалось только открывать и закрывать рот, как рыба. — Мурасакибара-чи, извинись! Сколько раз уже эту фразу слышал Тецуя за сегодня? Раз десять как минимум. Но ни разу не слышал, чтобы центровой извинился. Остальным «слушателям» уже давно надоел этот цирк. Дайки уткнулся лицом в подушку, которую ранее отобрал у Куроко, и простонал от безысходности. — Когда же вы замолчите?! — проорал Аомине и кинул подушку в Ацуши. Крик смуглокожего баскетболиста наглейшим образом проигнорировали. «Как же они надоели», — мысленно произнесли Акаши и Мидорима. Крики Кисе и Мурасакибары становились все громче, а терпение молчавших баскетболистов становилось всё меньше и меньше. Сейджуро закрыл глаза и мысленно посчитал до десяти, но успокоиться он не смог. — Ки-чин, перестань орать, — угрожающим тоном произнес центровой. — Ты просыпал на мои волосы крошки от печенья, — копировальщик начал загибать пальцы, — обляпал мою кофту мороженым, и ты просишь меня не орать?! — на последнем слове голос блондина был настолько высоким, что Куроко даже поморщился. Рёта уже дошел до точки кипения, но модель можно было понять. Как в принципе и Мурасакибару-куна. — Кисе-кун, успокойся, пожалуйста, — голос у Тецу был из-за болезни немного с хрипотцой, звучал слабо. — Я дам тебе рубашку своего брата, вы с ним практически одной комплекции. — Куроко-чи-и-и, — копировальщик подлетел к Призрачному шестому игроку и обнял того, — ты такой добрый! Чувствуя себя намного лучше, Фантом спокойно встал с кровати и направился в комнату к брату вместе с Кисе. Отметив про себя, что стоит назло Сэдэо спрятать его нотные листы и партии, чтоб не раскидывал их по всей комнате. Музыкант хренов. Достав из шкафа темно-зеленую рубашку, баскетболист протянул её копировальщику. — Куроко-чи, спасибо! Знаешь, у меня иногда складывается впечатление, что я попал в дурдом. *** В комнате у Призрачного шестого игрока лампочка начала подозрительно часто мигать. Поколение чудес не знало, чем себя занять. Скука. «Весело, блин», — недовольно подумал Аомине и начал предлагать ребятам поиграть во что-нибудь. — Карты, — предложил Дайки, но почти сразу был перебит бомбардиром Тейко. — Ракам лучше сегодня не прикасаться к картам. — Как у вас дела с оценками? — усмехаясь, произнес Акаши, скрещивая руки на груди. Настроение Аса Поколения чудес мгновенно упало. — Опять ты об оценках, Мама Акаши, — буркнул Дайки и скривился из-за воспоминаний о домашнем задании по алгебре и геометрии. — Интересно, а кто будет нашим следующим соперником? — серьезно спросил Рёта, устремив свой взгляд в потолок. — Говорят, в этом году будут играть очень сильные школы, — важным тоном ответил Мидорима и поправил свои очки. — Нужно будет постараться. — Поверь мне, Шинтаро, — голос капитана прозвучал с нескрываемой усмешкой, — сачковать я вам не позволю. Призрачный шестой игрок скосил свой взгляд на тяжелого форварда. Интересно, Аомине уже начинает ощущать себя непобедимым? Однако внешне смуглокожий баскетболист не вызывал подозрений, но, зная этого человека уже не один год, Тецуя был уверен, что Дайки чуть-чуть раздражен. Подобное состояние смуглокожего баскетболиста выдавало то, что он едва заметно нахмурился. «Единственный, кто может победить меня — это я», — подобные слова эхом отразились в голове у Призрачного шестого игрока. Они были больнее пощечины. — Мы все равно победим, — без энтузиазма пробасил Дайки. Всё. Достало. Куроко точно не мог сказать, послышалась ли ему эта отвратительная интонация или нет, но мальчишка не выдержал. Тецуя схватил свою подушку и со всей силы запустил ею в лицо «Свету». Даже Акаши, который сидел рядом с Фантомом, не успел среагировать вовремя. Когда в Аомине попали подобным «снарядом», он сразу же вскочил и даже покраснел от злости. — Кто посмел это сделать?! — Фантом почему-то показал на Мидорима-куна, от чего снайпер выпучил свои глаза и хотел что-то ответить, но попросту не успел. Подушка теперь попала и ему в лицо. Благо, что подушка была мягкой и очки не пострадали. — КУРОКО! — взревел Шинтаро и кинул эту подушку в лицо Невидимке, но он ловким движением кисти руки поменял направление подушки, и несчастная вещь снова попала в Дайки. — Это война!! *** Эта своеобразная война затягивалась. Акаши решил завершить её по-своему. «Одолжив» у Призрачного шестого игрока теплое одеяло, Сейджуро воспользовался тем, что Рёта лежит на полу, не в силах встать, каким-то образом завернул того в кокон и завязал его откуда-то взявшейся веревкой. Аомине он успокоил с помощью огромного словаря, которым он с великим удовольствием стукнул баскетболиста по голове. Мидорима, видя, какими способами «успокоили» двух баскетболистов, мгновенно «взял себя в руки». — Акаши! Чёрт! Ты знаешь, как это больно!? — взревел Дайки, мечтая о том, чтобы в один прекрасный день запереть капитана в кладовке. Но пока этого он сделать не может. Пока. — Ваши тренировки удвоены, — без капли жалости произнес капитан и уже со спокойной душой сел на край кровати. — Акаши-чи-и! — послышался недовольный голос копировальщика, который уже однозначно запарился. — Мне жа-а-арко! — Меня бесить меньше будете, — после этой фразы последовала долгая перебранка между основным составом. Пока Акаши и Аомине готовы были чуть ли не прибить друг друга, Рёта жалобно просил его развязать, но у Мурасакибары это не получалось. Ладони центрового были липкими, что однозначно усложняло задачу. В итоге Ацуши решил не волноваться по этому поводу и попросту оставил блондина мучиться дальше. — Спасите… — из последних сил прохрипел блондин. Кисе уже чувствовал, как у него начал чесаться нос. Рёта готов был орать уже на весь дом, чтобы его развязали, и ему было уже даже все равно на то, что за этот поступок его тренировки могли увеличить втрое. А даже одна тройная тренировка может тебя отправить едва ли не на тот свет. — Акаши, Аомине, успокойтесь, — как можно спокойней говорил Шинтаро, но Мурасакибара начал трогать своими липкими пальцами волосы любителя гороскопов. Началась ругань с центровым. — Кисе-кун, не дергайся, — попросил Куроко, готовясь уже сдаться. Ведь, во-первых, этот узел завязал Акаши, а значит, что этот узел едва ли не идеальный. Во-вторых, благодаря Ацуши веревка (откуда же он её достал?) была очень липкой. — Куроко-чи, у меня чешется нос… — Куроко, ты почему не лежишь?! — Мидо-чин, почему у тебя волосы такие липкие? — ТЫ НЕ ПОВЕРИШЬ! — Мой нос! — Кисе кое-как перекатился, но это едва не стоило ему жизни, ведь Мурасакибара чуть не упал на него. — Веселитесь, ребята? — по-доброму произнес мужской голос, и все сразу замолчали. Призрачный шестой игрок сжимал подушку у себя в руках и изо всех сил старался сохранять спокойное выражение лица. Но у мальчишки дрожала правая ладонь; чтобы этого не было видно, Тецуя положил подушку на руку. Мужчина приблизительно лет сорока – сорока двух, прислонившись спиной к двери, дружелюбно помахал им. Его голубые волосы, торчавшие в разные стороны, со стороны были похожи на иголки. Синие глаза чуть ли не излучали доброту и позитивный настрой, и да, мужчина был довольно бледен. Ребята сразу же увидели внешнее сходство этого мужчины и их друга, из-за чего не стоило и сомневаться, что этот человек приходится Тецу либо отцом, либо дядей, что маловероятно. — Тецуя, как себя чувствуешь? — улыбнулся мужчина и подошел к кровати больного, положив на нее пакет с фруктами. — Мне тут один человечек сказал, что ты заболел и лежишь тут без присмотра. Хотя… вижу, за тобой есть кому присматривать. Рад, что у тебя появились друзья. Поколение чудес с каким-то недоверием посмотрели на неожиданного гостя. Их интересовало множество вопросов: «Как он открыл дверь?», «Как бесшумно поднялся по лестнице?», «Как, черт возьми, он оставался так долго незамеченным в комнате?». — Куроко Кенджи. Приятно познакомиться, — когда отец Фантома посмотрел на Сейджуро, то в его взгляде что-то изменилось, — Акаши Сейджуро, верно? — Да. Куроко-сан, мы с Вами знакомы? — Нет, ты просто похож на свою маму, — а вот это было очень удивительно. Однако Сейджуро так не считал. Трудно было сказать, о чем именно думал сейчас капитан, но Призрачный шестой игрок знал точно, что явно не о самых приятных вещах. — Как себя чувствуешь? — этот вопрос был адресован именно Тецу. «Хорошо», — это слово прозвучало с уст баскетболиста невероятно сухо и коротко. Отец тяжело вздохнул, а затем выдохнул. Наверное, он ожидал более теплого ответа. Все же они давно не виделись. — Куроко-чи… — про завязанного Кисе все забыли, так что, когда он подал голос, Аомине едва сдержался, чтобы не сказать чего-нибудь грубого от неожиданности, — если хочешь, мы можем… — Нет, — резко оборвал копировальщика Невидимка, но в глаза родителю так и не посмотрел. Мальчишка до сих пор был в ужасной обиде на отца, да и в последний раз он с ним виделся разве что во время выпуска из Тейко. — Ну, — на лице Кенджи не дрогнул ни один мускул, он был также в хорошем расположении духа, — выздоравливай, Тецуя. Звони чаще. На следующих выходных вместе на рыбалку сходим. Ага, сходим. Он так тоже когда-то давно говорил. Только потом даже ни разу не позвонил. Хотя... Вру. Звонил однажды. Но разговор был непродолжительным. Куроко-сан потрепал сына по макушке (но Тецуя все равно даже на него не посмотрел). — Мне пора. Приятно было с вами познакомиться, — мужчина приветливо улыбнулся друзьям своего сына и ушел. Повисло неловкое молчание. Ребята едва услышали, как входная дверь закрылась. В принципе, они могли уже уходить. — Ребят, развяжите меня, — прохрипел Рёта и кое-как ударил Аомине по ноге, чтобы тот помог ему. Тяжелый форвард не растерялся, схватил блондина за ноги и поволок на первый этаж. — Не волнуйся, блондинка! Сейчас все будет! — Куроко, мы пока пойдем что-нибудь приготовим, — произнес Мидорима, почувствовав на себе тяжелый взгляд Акаши, который будто говорил: «Уходи. Иначе прирежу». Мурасакибара последовал за бомбардиром, но едва закрылась дверь в комнату, как послышались очередные ругательства центрового и снайпера. В комнате ненадолго было тихо. Все же только идиот не заметит, что отношения у Фантома с отцом не особо тёплые. — Тецуя, и что это было? — слишком мягко начал разговор Сейджуро. В ответ Призрачный шестой игрок только промолчал. Ему не хотелось разговаривать на подобные темы, тем более, даже в прошлом Куроко никогда не разговаривал на такие темы с Акаши. — Решать, конечно, тебе, но поверь, что не следует так холодно разговаривать с родным отцом, — Тецуя чувствовал себя явно не комфортно. Но его одновременно и разозлили слова капитана. Ведь ему-то откуда знать, почему Куроко не горит желанием общаться с родителем. — Не говори того, чего не знаешь, Акаши-кун, — теперь Фантом разговаривал так, словно не желал слушать нравоучения от ученика средней школы. Ведь если подумать, то Тецуя ведь должен быть во втором классе старшей школы. Сейджуро не обратил внимания на тон собеседника. — Потом может уже быть поздно, Тецуя. Ты же не собираешься до конца жизни обижаться? — Он не должен был так поступать, — Куроко даже сам от себя не ожидал, что будет разговаривать с капитаном на подобные темы. Ну, их отчего-то все считают едва ли не лучшими друзьями, может, это и нормально. Снова молчание. На первом этаже послышался грохот и ругань. Нельзя оставлять этих четверых одних на такое долгое время. — Ха, — усмехнулся Акаши, из-за чего Фантом удивленно посмотрел на капитана, — в чем-то мы похожи: оба держим обиду на отцов. Удивительный поворот событий. — Но между нами все же есть различие хотя бы в том, что я так или иначе смог все понять. Ты — нет. «Тецуя, надеюсь, когда будешь старше, ты меня поймешь». Нет. Он не понял. И, наверное, поймет еще не скоро. — Мурасакибара! Не разбей чашку! — Аомине-чи, у меня спина болит! — Мидо-чин, чё это у тебя на голове? — Да ладно, тебе, Кисе! Крики ребят были отчетливо слышны даже на втором этаже. Сейджуро устало вздохнул. — Не хочу тебя расстраивать, но они там скоро разнесут кухню. — Мурасакибара-чи! Не смей вытирать пену об мои волосы! «Кажется, отсчет пошел», — согласился со своими мыслями Призрачный шестой игрок, понимая, что взгляд Аомине-куна сегодня был почти таким же, как тогда. Когда он сказал, что больше не хочет играть в команде.