Сумерки Мемфиса

Весь вечер того дня, в который Поликсена бежала, Эльпида не находила себе места. Гетера принялась за рукоделие - но пряжа путалась; взяла лютню, но чуть не порвала струны. Даже сын ее не утешал - напротив, будучи обычно спокойным мальчиком, в этот вечер Питфей раскричался, едва только Эльпида взяла его на руки. Вверив Питфея Корине, госпожа дома сидела в оцепенении, глухая к жалобам ребенка. И лишь когда входная дверь открылась, Эльпида вскочила и побежала встречать. Она даже не подумала, что это может быть не супруг... Но это оказался Никострат. Эльпида молча повисла у него на шее; она знала, что не должна сейчас разоружить мужа своею слабостью, но напряжение этого дня вылилось слезами. В первые мгновения гетера ощутила неподатливость тела Никострата, точно лаконец хотел оттолкнуть ее; но потом он сам сжал жену в объятиях. Никострат зарылся лицом в ее пышные волосы, и они долго стояли так. Они одни остались друг у друга. Когда Эльпида выпустила мужа из объятий, она увидела, что щеки его тоже мокры. Должно быть, от ее слез. Но если сам он тоже плакал, сейчас Никострат не стыдился этого... - Идем в комнаты, - Эльпида потянула мужа за собой, но лаконец остался на месте. Он удержал жену, с силой сжав ее руку. - Ты помогала моей матери?.. - Нет! - Эльпида помотала головой. Никострат отвел глаза от ее умоляющего взгляда. - Но ты все знала. Выпустив руку жены, он молча прошел мимо нее в андрон. Эльпида некоторое время стояла в прихожей; ничего не чувствуя, ни о чем не думая. Ей казалось, будто целая звездная вселенная давит ей на плечи. Потом гетера поплелась в общую комнату и села за большой стол - одна. Она бессмысленно смотрела на знаки, оставленные кинжалом Никострата, казалось, в другой жизни. Что там - горная дорога? Или волны?.. Эльпида подперла голову рукой, повторяя пальцем другой эти зигзаги; и мало-помалу ясность мыслей вернулась. Царица оставила им деньги, много... Нужно бежать, пока за ними не пришли, взяв только самое необходимое!.. Но куда? В Афинах еще помнят Эльпиду - серебряный голос; и там слишком много болтливых языков... Возможно, Фивы? Мегара? Аргос? Эльпида встала, опершись кулаками на стол. Поликсена наказывала ничего не говорить Никострату о персидских деньгах; но эту последнюю волю Эльпида нарушит. Она пойдет и скажет мужу, какими средствами они располагают и откуда те взялись, - и будь что будет! Эльпида услышала, как плачет в спальне дитя, и это удвоило ее решимость. Гетера быстрыми шагами вышла из ойкоса... и остановилась, глядя на дверь напротив. Никострат стоял на пороге андрона: по-видимому, он тоже только что переборол себя и вышел из своей комнаты для объяснения с женой. Эльпида устремилась навстречу мужу; но тут вдруг спартанец прижал палец к губам и кивнул ей на дверь. Кто-то стучал! Двенадцатилетний раб по имени Мирон робко выглянул из кухни: этого мальчика Эльпида опять выкупила у новых хозяев, когда стала матерью. - Открывать, госпожа? - спросил Мирон. Он посмотрел на хозяйку: но та стояла как изваяние, глядя на дверь так, точно за нею собрались все силы тьмы. Стук повторился, на сей раз более настойчиво. Никострат метнул на жену испепеляющий взгляд; потом шагнул в коридор. - Я сам, все отойдите! - приказал он, стремительно направляясь к двери. Он распахнул ее, ожидая увидеть кого угодно... и это опять оказался старик архонт со своим рабом. Никострат остолбенел, глядя на главу Коринфа. При градоправителе не было больше никаких охранников, но на лице его не осталось и следа дружелюбия. - Дай пройти, - архонт без церемоний отстранил рукой хозяина дома и шагнул в прихожую. Мирон, у которого глаза были по таланту, захлопнул дверь и заложил ее засовом. Гость постоял, оглядывая тускло освещенный коридор; и наконец заметил Эльпиду. Он направился к ней, и Никострат, в полнейшей растерянности, последовал за седобородым мужем. Увидев супругов вместе, архонт наконец мрачно улыбнулся. Корявым пальцем он поманил их, заставив склониться ближе. И тогда тихо сказал: - У вас есть сутки, чтобы убраться из города. Архонт переводил взгляд с одного на другого - не то удовлетворенный, не то раздраженный произведенным впечатлением. Увидев, что царевич и его жена по-прежнему стоят в гробовом молчании, старый градоправитель произнес: - Что вам непонятно? Никострат наконец смог заговорить. - Но почему... - Потому, - ответил архонт с застарелой сильнейшей враждебностью. - Того, что учинило ваше семейство, уже достаточно, и ваша казнь делу не поможет! Он поперхнулся. Отдышался, готовясь ужалить вновь. - Тебя, смутьян, мне нисколько не жаль, - он взглянул на Никострата. - Но жаль будет, если Эльпида, краса и гордость Коринфа, погибнет тоже! Я всегда знал, что не следовало ей путаться с тобой... но теперь уже поздно. Старик махнул на Никострата рукой. - Бери свою жену и исчезните с глаз моих оба. - Благодарю тебя, господин!.. - воскликнула Эльпида. Она осознала, что их только что помиловали. Архонт посмотрел на гетеру исподлобья. - Не благодари, - сказал он. - Завтра ваш дом разграбят и разнесут по камешку, выбив надпись, что здесь жили предатели, - совет уже дал свое дозволение. Ярость толпы нужно чем-то насытить... однако до следующего вечера я поставлю стражу у дверей. Старик наставил палец на Никострата. - Будет объявлено, что вас задержали, но вы сумели ускользнуть! Эльпида попыталась поцеловать благодетелю руку, но архонт не дал. - Это все, - дрожащим голосом сказал он, точно усталость вдруг одолела его. - До завтра все дороги будут для вас открыты! Высокий гость удалился торопливой неровной походкой; телохранитель неслышно проследовал за ним. Когда хлопнула дверь, Никострат посмотрел на жену. Она подумала, что лаконец заговорит о том, куда теперь податься; но Никострат неожиданно произнес: - Почему архонт был так добр к тебе? Не ко мне - а к тебе?.. Несмотря на отчаянное положение, Эльпида чуть не прыснула. Мужчины! Так вот о чем он думал, пока гость распекал их! Но, видя, как окаменело лицо мужа, она ответила: - Я никогда не отдавалась ему... если ты спрашиваешь об этом. Но не отрицаю, что архонт, возможно, любил меня и восхищался, как многие, - прибавила гетера, позволив себе улыбнуться. Никострат кивнул, серьезно - почти с юношеской молитвенной серьезностью глядя на нее. Эльпида знала, что за былую славу придется платить, - куда бы она ни пошла, за нею потянутся тени всех ее прежних любовников и поклонников... Но в свете великодушия Никострата эти тени исчезали. Эльпида обняла мужа, прижавшись щекой к его широкой груди; и ладонь Никострата легла на ее волосы. - Куда мы с тобой пойдем? - шепотом спросила она, замирая под его лаской. - Подожди. Лаконец внезапно отстранил жену, глядя ей в лицо. - Ты с чем-то шла ко мне, когда явился архонт. Что ты хотела сказать? Эльпида опустила глаза и взялась рукой за ременной пояс мужа - на котором он носил спартанский кинжал; и на улице, и дома. - Твоя мать оставила нам деньги. Тридцать мин золотом. Ты возьмешь их? Никострат внезапно засмеялся. Он смеялся долго, точно из внутренней потребности в облегчении. А потом сказал, утирая выступившие слезы: - И ты меня еще спрашиваешь после всего этого? Умирать на пустой желудок или после ужина! - Ну, после ужина все же лучше, - неловко пошутила гетера. Она обрадовалась, видя, что Никострат приободрился. Потом она пошла покормить и уложить ребенка - а когда Питфей заснул, вернулась к мужу, чтобы посоветоваться. Они вдвоем направились в андрон. Ступить в спальню Поликсены ни один из них не мог себя заставить. Если верить градоправителю, завтра в этот час от их семейного дома не останется камня на камне... Они сели рядом, обнявшись. - Куда нам бежать? - спросила Эльпида мужа. Вопрос повис в воздухе между ними. Потом Никострат произнес: - Один раз... я предложил. Как видно, ошибся. У Эльпиды заныло сердце, когда она услышала глубокую горечь в его голосе. Хотя никакой любви к Спарте у нее так и не появилось. - Предложи теперь ты, - сказал лаконец. Эльпида обвила своей рукой его мускулистую руку; погладила бьющуюся жилку. Пальцы ее коснулись шрама на запястье Никострата, и сердце опять сжалось от боли. - Я сперва хотела предложить Фивы... Потому что там... - Знаю, - отозвался Никострат. - Фиванцы уже готовы подставить шеи под персидское ярмо. Там бы нас, пожалуй, даже осыпали почестями! - Как бы то ни было... это довольно разумно, правда? Эльпида попыталась улыбнуться. Никострат спокойно кивнул, глядя жене в лицо. - Но теперь ты не хочешь в Фивы. Куда еще? - Поедем в Афины, - сказала Эльпида. Эта идея осенила ее неожиданно. Никострат тоже никак подобного не ожидал. - В Афины! Но ведь там нас... - Конечно, в Афинах у нас не будет никакой возможности спрятаться, - продолжила Эльпида, все больше вдохновляясь. - Однако рано или поздно нас узнают везде. Но зато этот великий город - самый открытый из эллинских городов; и он может дать нам заступников, о которых ты мечтал! Она опять погладила руку мужа. - Твоя матушка, хвала ей, завела знакомства и родню по всей ойкумене. И в Афинах живет твой дядя, с которым ты так хотел встретиться! Никострат приподнялся на лавке. - Калликсен! - воскликнул он с изумлением. Образ золотоволосого флотоводца за эти годы полностью выветрился у него из головы. - Калликсен служил твоей матери. Он привез тебе меч твоего отца, - напомнила Эльпида. - И не думаю, что теперь, если ты будешь молить его о защите, он тебя оттолкнет! - Молить о защите? - повторил спартанец. Эльпида ожидала, что он оскорбится, как всегда на такие слова. Но Никострат лишь кивнул. - Похоже, только это нам и остается. Потом он встал. - Давай собираться, - сказал Никострат. - Кто знает, сколько еще времени нам отпущено! Перед тем, как начать складывать вещи, хозяин дома вышел наружу и убедился, что у всех дверей и у ворот в самом деле расставлены посты. Он поговорил с воинами: те подтвердили, что их прислали сюда для защиты его семьи. И хотя архонт мог до утра еще не раз передумать насчет хозяев дома... Никострат ощутил новую надежду на будущее. *** Поликсена приказала первым делом плыть на Хиос - своим ионийцам, которым она велела спасти Никострата или, на крайний случай, разузнать о его судьбе, она сказала, что будет ждать их на острове. Ее три корабля пристали к хиосскому берегу спустя трое суток после персидской флотилии. Поликсена все эти дни вместе с дочерью, внучкой и зятем жила в большом шатре из полосатого египетского холста - перед входом его выставили охрану, а военачальники привязали своих холеных лошадей. Бывшая и будущая царица расположилась со всеми возможными удобствами - пол был застлан ковром, на котором лежали подушки, стояли кушетки и столики с фруктами и прохладительными напитками, как в шатре персидского вельможи. Она как раз стоя диктовала писцу свои путевые заметки, когда Гобарт доложил, что вернулись ее люди. - А где мой сын? - воскликнула Поликсена. Царственность вмиг слетела с нее. - Надеюсь, что он жив и в безопасности, - ответил перс, сочувственно глядя на госпожу. Но Поликсена уже не обращала на него внимания. Она смотрела на вошедших: Алфея, Нестора и их третьего товарища - возницу, который привез ее в Лехей. Все трое греков поклонились царице и замерли, ожидая дозволения говорить. Она нетерпеливо кивнула. - Ну?.. - Твоего сына и Эльпиды мы в Коринфе не застали, - сказал Алфей. Поликсена застыла на месте. - Что это значит? Ионийцы переглянулись. - Мы думаем, что они бежали. Дом Эльпиды был разрушен до основания по приказу архонта и пробулов*... и разграблен простолюдинами... У Поликсены вырвался стон. - Но о смерти твоего сына и невестки мы ничего не слышали! - поспешно воскликнул Нестор. - Конечно, такая расправа была бы у всех на устах! Поликсена подалась к нему. - Ну так где же они, по-вашему?.. - Вероятно, нашли пристанище в другом полисе. Может быть, в Фивах или Афинах, - ответил Нестор. - Мы не могли разузнать больше... прости, царица! Поликсена опустилась на кушетку и откинулась на подушки. Она долго молчала, и никто не смел заговорить. А потом царица подняла голову и посмотрела на Фрину. - Где они, как ты думаешь? - Я думаю, что в Афинах, - ответила дочь. Поликсена кивнула. - Пожалуй... Это значит, что мы скоро о них услышим. * Верховная коллегия, предположительно действовавшая в рамках коринфского городского совета.