Жду тебя...

— Мне было без тебя одиноко, — чуть наклонив голову на бок, улыбнулся Джокер. Бэтмен сидел напротив, за старым столом и держал трубку так, чтобы расслышать, что говорит собеседник, обычно оставляющий переговорник лежать на столе. — А ты? Скучал ли ты без меня? — Джокер откинулся на спинку, самодовольно ожидая положительного ответа. Спустя минуту молчания, улыбка пропала с лица клоуна, он наклонился почти вплотную к стеклянной загородке, чем вызвал обеспокоенные переглядки охранников. Бэтмен смотрел ему в глаза, не отрывая трубки от уха, и молча сжал губы в тонкую линию. — Зачем ты пришел, Бэтс? — уже теряя терпение, прошипел Джокер так, что Бэтмен понял его и без трубки — прочел по губам, скривившимся в злобной усмешке. Ему было, зачем приходить, но он все никак не решался поверить, что нуждается в помощи Джокера. Этот безумец был слишком умен, и Бэтмен его слегка опасался, когда тот был на свободе — никогда не знаешь, чего ожидать в следующий миг. И эта игра еще больше заводила, заставляя вновь и вновь возвращаться. Бэтмен не мог жить без Джокера, и второй это прекрасно понимал. Было что-то притягательное в его безумии, такое затягивающее, поглощающее с головой. Бэтмену было необходимо вновь прикоснуться к этому безумию. Но он не мог сам себе в этом признаться. Поэтому он молчал, в упор глядя на клоуна. Где-то в глубине души он осознавал невозможность взаимности, и тогда пальцы в черных перчатках сильней сжимали трубку так, что она жалобно хрустела, готовая в любой момент разлететься на кусочки. — Ты нужен мне, Бэтс, — одними губами вдруг проговорил клоун, вырывая героя из размышлений. Бэтмен слегка отпрянул от толстого стекла: «Это что, очередная шутка?» Бледная ладонь Джокера легла на перегородку. Бэт видел, как он смотрит на него, эти глаза, раньше казавшиеся ему такими безумными, теперь смотрели довольно ясно, и Ночному рыцарю казалось, что это он сошел с ума, а не Джокер. Он вскочил. *** Трубка, кричащая что-то вслед, осталась висеть у стола. Джокер молотил руками по стеклу, вырываясь из грубых рук охранников, пытался докричаться до стремительно удаляющегося врага. Этот явный отказ от его чувств окончательно расстроил шаткую психику. В этот день, сидя в камере, Джокер чувствовал, как мелкие капли стекают по его щекам, оставляя мокрые дорожки на белой коже. Он пытался стереть их рукой, но слезы все текли, капали на пол, растекались по прижатым к лицу рукам, а к горлу поступал комок сдерживаемых рыданий…