Кажется, мы не можем отпустить Ту тонкую нить, которая уже ничего не связывает. Кажется, что мы играем в тайны, Играем, словно боимся жить. И если это единственная жертва, То я не хочу жертвовать ею. Ибо если нет конца, Значит, не может быть и начала, Не может быть и начала. Если нет конца. Такое чувство, что мы отрекаемся от рассвета: Мы просыпаемся, но всё равно не видим его... Я не перестаю украдкой благодарить тебя за то, Что ты проживаешь этот момент со мной. Мы знаем, к чему ведёт этот путь, Будто ты не в силах, не в силах убить этого монстра, Пожирающего тебя. И не важно, что ты предпринимаешь, Он всё равно каждый раз хватает тебя. И если я узнаю что-либо об этом, мне будет тяжело. ...Если нам однажды дана жизнь, Значит, прожить её нужно достойно. Я чувствую, как твоё прикосновение разжигает во мне дикое желание, Усиливая мою боль, чтобы вознести нас к небесам. В нашей любви мы - хищные птицы, И каждый их крик сбивает нас с пути. Так неси же мою боль, и ты разгадаешь чувство, В глубине которого я слаб, но ради этой любви я вынесу всё. Так впусти свою жизнь в мои оттенки серого Или погаси огни и мы исчезнем.
Poets Of The Fall No End, No Beginning
- Ты не слабо помял его. Док оборачивается к стоящему в дверях блондину, опирающемуся плечом о косяк в ожидании вердикта. Руки Клэптона были сложены на груди, непроницаемый ледяной взгляд смотрел вперед с безразличием. Это действительно был киллер - жестокий и беспощадный. Настоящий убийца. - Сломано два ребра, - вздохнув, продолжил Ниимура, так и не добившись реакции на свои слова. - Ты также повредил левое легкое. Ушиб средней степени тяжести, отсюда харкание кровью и умеренное нарушение дыхания. Слава богу, дефицит кислорода несерьезный, но оксигенотерапия через носовой катетер не помешает. Так же... - Док. Я не силен в медицинских терминах. Мне нужно знать лишь, как долго он проваляется в кровати и сможет ли вернуться на службу. Медик устало вздыхает, сжав пальцами переносицу. - Лечение займет около месяца. Его организм уникален - Мако быстро идет на поправку. Возможно, это работа лаборантов. И да, он вернется в ряды якудза. Без последствий. - Отлично. - Ты так же повредил глотку, когда решил провести удушающий прием. Некоторое время он не сможет нормально разговаривать. Поглощение еды тоже будет болезненным, поэтому никакой твердой пищи. В остальном - синяки да ссадины. Довольно милосердно с твоей стороны. Я думал, будет хуже. - Он мне еще нужен, - невозмутимо отвечает Крис, отклоняясь от косяка. - Это все? - Все необходимые процедуры я назначил. Док кивает на прикроватную тумбочку у больничной койки Мако. - Инструкции и препараты. Придется поработать нянькой - мне некогда с вами возиться. - Будешь должен, - грубо выплевывает Клэптон, бросая полный презрения взгляд на притихшего солдата, безвольно распростершегося по матрацу. - Еще одно шило в моей заднице... Док хмыкает, отправившись прочь из лазарета. - У меня все. И ради бога, постарайтесь не поубивать друг друга в моих владениях. Не хочу отвечать за вас перед Широямой-сан. Док скрывается за дверью, через которую вошел Крис, и мужчины остаются вдвоем. - Ты сделал это специально. Клэптон вздергивает бровь на хриплый приглушенный голос. О, так все же он может говорить? - Конечно. А ты все еще сомневаешься? - Я не об этом, - взгляд Мако меняется. Прыгающая речь становится тихой и спокойной, ровной, но скрипучей. Крис уже видел этот взгляд, в тот день, на чердаке. Словно кратковременное прояснение сознания. Это кажется странным, но уже не удивляет. - Ты ведь мог убить меня. Или избить так, чтобы я больше не смог сражаться. Вывести меня из игры. Но не сделал этого. - К чему ты клонишь? - хмыкает киллер, пододвигая к себе стул и присаживаясь рядом с кроватью пострадавшего. На лице солдата все еще оставался яркий макияж, но он был размазан по лицу во время спарринга и теперь походил на кляксы черной краски на белом холсте. - Твоей целью было не навредить, а уложить меня на больничную койку с возможностью вернуться в ряды якудза. - Вот как? - безразлично выгибает бровь Крис, вынимая из внутреннего кармана пальто пачку сигарет и закуривая. - Месяц реабилитации. Ты выиграл мне его. - И для чего же? - сухо интересуется киллер. Солдат, кажущийся сейчас смертельно уставшим, невесело усмехается. - Ты сам сказал мне: Аой не просто так припахал нас обучать волков. Ему нужно, чтобы мы раскрыли свои секреты, дабы в случае опасности у него была возможность без труда уничтожить нас. А если мы умрем... Уруха останется без защиты. Ты оттянул срок моего наказания. Позволил мне отлежаться, тем самым лишив северных пешек радости работать со мной. Ты не избил меня до полусмерти, оставив телохранителем Урухи, но и не пожалел меня, позволив попасть в лазарет. - Я просто хотел надрать тебе зад. Ты преувеличиваешь. - Прекрати, - хмыкает Мако. - Даже Док был удивлен твоей снисходительности. Ты бил грамотно - селезенка цела, а ведь ее повреждения привели бы к моему безоговорочному увольнению. Почки и брюшная полость тоже в порядке. Кроме того, ты намеренно смещал удар, чтобы сломанные ребра не повредили внутренние органы. И так же ловко избежал внутренней кровопотери. А еще... это ты помог мне выплюнуть пулю. Если бы ты не ударил в нужную точку, я бы задохнулся прежде, чем все закончилось. - Я не настолько добр, как тебе кажется. - И все же. - Думай, как хочешь. Крис затягивается и задерживает дым в легких. Он часто это делает - в такие моменты мужчина отчетливо ощущает, как никотин и смолы оседают в его грудной клетке, безжалостно отравляя организм. И ему нравится это чувство. Чувство медленно надвигающейся смерти. Чувство неизбежности. Ведь он убивает свое тело собственными руками. - Тебе нужен Уруха. Нам всем. И ты защищаешь его, несмотря на то, что было между вами. - Замолкни, - спокойно отвечает блондин, прикрывая глаза. - Иначе захлебнешься собственной слюной. Мако коротко смеется, кивая в подтверждение этих слов. Из-за ушиба легкого ему тяжело дышать, но пока он еще в сознании... - Помоги ему. Ты нужен этому юноше. Ты можешь научить его тому, чего мы не знаем. Чего не знает даже Аой. Хотя бы потому, что ваши с ним взгляды на мафию разительно отличаются. У вас разное мышление и видение этого мира. Разная мораль и философия. И такой философии, как у тебя, больше ни у кого нет. Она нужна ему. Ты нужен ему. - Мне плевать. - Ой ли? Клэптон бросает на мужчину озлобленный взгляд. - Я не прощу ему того, что он сделал со мной. Вот почему... - Это не имеет значения, - пожимает плечами солдат. - Ты можешь ненавидеть его. Можешь жаждать мести и строить планы. Можешь даже бросить его на поле боя, о чем ты и предупреждал его в день, когда Уруха принял тебя в свои ряды. Но эти чувства не повлияют на знания, которыми ты обогатишь его. Я знаю, этот мальчик тебе нужен. Он - твой билет в лучший мир. И ты воспользуешься им. Безжалостно и бесчувственно. Как и должно быть. Но перед тем ты дашь ему все необходимое, и тем самым изменишь ход истории. Тебе ведь до сих пор нужен наследник, которым можно манипулировать, человек, который будет вести клан за собой, пока ты тайно будешь управлять Югом. Ватару уже не подходит на эту роль, ведь так? Он больше не поверит тебе. А Уруха может. - О, ты раскрыл мой коварный план! Как же теперь быть? - наигранно воскликнул Крис, состроив кислую мину. - Это любой дурак поймет. И что с того? - Я же сказал - это не важно. И Урухе - тоже. Он понимает, что ты не станешь его солдатом, но все же позволил тебе продолжить игру. Разве только этот шанс все вернуть не достоин того, чтобы ты помог мальчику? - Я помогу лишь потому, что не люблю ходить в должниках. И только. Мако тихо смеется в ответ. - Этого будет достаточно. И еще, Крис... - Ну? Но тут лицо Мако снова искажает сумасшедший оскал. Осознанность во взгляде заменяется нездоровым весельем и восторгом, и мужчина, склонив голову на бок, тянет ослабевшую руку к блондину. - Побудь со мной еще немножко-о-о? Клэптон устало вздыхает, но... берет солдата за руку. Сам не понимая, почему. Он просто сжимает его кисть в своей ладони и откидывается на спинку стула, как ни в чем не бывало. Это раздражает, злит, но Крис не отпускает чужой напряженной руки - Мако старается не сжимать пальцы, иначе без труда переломает чужие, переплетенные в замок с его собственными. Это кажется таким странным после того, как Клэптон избил его на заднем дворе на глазах у наемников каких-то полчаса назад, но отчего-то успокаивает обоих. И в голову Криса приходит неожиданная мысль. - Мако. - Да-а-а? - пусть хрипло, но пропевает наемник. - Ты красишься сам? Лицо Мако вытягивается от удивления, но после вновь искажается широкой улыбкой. - Конечно! Разве кто-то делал бы это за меня? - И как ты это делаешь? - Обычно, - немного помедлив, отвечает солдат, задумчиво глядя в потолок. - Как и все. А что не так? - Наоборот. Ты отлично с этим справляешься. Тени на веках лежат ровно, тушь не собирает ресницы в комки. А линии карандаша для бровей ровные и мягкие. Помада тоже не выходит за контуры губ. Я уже не говорю про пудру и подводку. А это значит, что ты обращаешься с косметикой бережно и осторожно. И берешь под контроль свою силу, приводя себя в порядок. В противном случае, ты бы оставил уйму синяков на лице, а твой макияж был бы сплошным бесформенным пятном. - Это так! - смеется солдат. - А техника? Пользуешься компьютером? Ты же хакер, верно? - Да, конечно! Я взломал охранную систему Севера! - немного гордо, сквозь забаву, вещает Мако. - Я же должен уметь обращаться с техникой, я идеальный солдат! - Значит, твоя косметика и техника не подвергаются поломке вследствие твоего неумения рассчитывать силу. - К чему ты ведешь? - заинтересованно спрашивает солдат. - К тому, что тебя можно научить сдерживать свои способности, - терпеливо отвечает Клэптон, бросая темный взгляд на деревянную кисть Мако. - Есть вещи, которые тебе нельзя ломать. Ты работаешь с ними, учитывая свою неспособность действовать мягко, держишь себя под контролем, потому что эти вещи важны. Другие же вещи не представляют для тебя никакой ценности, и потому ты, не задумываясь, ломаешь их, привыкнув к тому, что это нормальное явление. Ты не придаешь им значения, и потому не можешь взять свою силу под контроль. Но если ты представишь, что держишь не мою руку, а, к примеру, пудреницу или компьютерную мышь? - Мышь? - изумленно хлопает ресницами Мако. - Да. Представь, что держишь в руках мышь. Как ты это делаешь? Покажи мне. Мако смотрит на наемника так, словно услышал что-то из ряда вон выходящее, но все же неуверенно кивает в ответ и прикрывает глаза. Он бормочет себе что-то под нос, что-то бессвязное, Крис разбирает только слова "мышь" и "важно", и... осторожно сжимает кисть. Его пальцы, ранее прямые и неподвижные, продетые между пальцами Криса, мягко давят на тыльную сторону ладони, заставляя ее прижаться к собственной, и Клэптон невольно вздрагивает. - Больно? - тут же обеспокоенно спрашивает Мако, распахнув глаза. - Нет. Блондин задумчиво разглядывает сцепленные пальцы. Перчатки, которые обычно носит солдат, сейчас лежали на прикроватной тумбочке, так что Клэптон четко ощущал тепло чужой кожи, прижавшейся к его кисти. Это было... странно. - Э-э-э... - Продолжай. - Продолжать? - Да. Подвигай пальцами. Солдат набирает в грудь воздуха. Он кажется таким сосредоточенным, что Крис едва сдерживает смешок. Он выглядел... мило? Стараясь держать в голове образ компьютерной мыши, Мако все же понимал, что сжимает не ее, а чужую руку, и одно неверное движение может привести к серьезным повреждениям. От этого лицо солдата было таким забавным, он даже закусил губу, словно это могло помочь ему сейчас. "Какой старательный"... Глупая мысль возникла в голове Криса и тут же была отброшена. Он тоже рисковал, дав Мако возможность потренироваться на себе. Ему нельзя терять бдительность. - Это трудно, - пробормотал солдат, нахмурившись. - Когда я берусь за мышь, я не думаю о ней. - Потому что привык видеть в ней ценность. Ты не заставляешь себя обращаться с ней бережно, ты делаешь это на автомате, не акцентируя внимания. - Как сложно-о-о! - капризно тянет солдат, но затею не бросает. Продолжая смотреть на их руки, он был настроен решительно, и потому попробовал пошевелить пальцами, как обычно делает это, играясь с техникой. Подушечки пальцев ласково трутся о казанки Криса... Клэптон задерживает дыхание, наблюдая за тем, как они медленно обводят их по кругу, поглаживая. Почти невесомо, он не ожидал такого "результата" от идеального убийцы. - Технику легко сломать, не так ли? - тихо говорит Клэптон, неосознанно повторяя движения чужих пальцев. - Легко сломать компьютер. Повредить его детали. Не рассчитаешь силы - и он превратится в кусок пластмассы и металла. Потеряются важные данные, сведения, программы. Файлы, без которых ты не сможешь продолжить работу. А чтобы починить его или сменить на новый, нужны деньги, которых у тебя нет. Поэтому эта вещь становится ценной. Компьютер - это информация, средство связи, работа, деньги. Даже оружие. Поэтому у тебя нет права его ломать. С людьми так же. Их легко сломать. Но они так же ценны. Они тоже хранят в себе важную информацию, без них так же нельзя выполнить то или иное задание, они тоже являются оружием, средством передачи данных. И их лечение тоже стоит денег. За здоровье тоже платят. - Лечение... дорогое? - так же тихо спрашивает солдат, боясь пошевелиться. - Конечно. Если ты сожмешь мою руку сильнее, переломаешь много костей. Чтобы вправить их, собрать по частям, нужно немало времени и усилий. Но, Мако, даже если Док соберет кисть воедино, это не значит, что она будет работать, как прежде. Повредишь сухожилия - и пальцы не будут сгибаться. Я уже не смогу держать в руках пистолет или драться. Не сожму кулак. Чайной ложки не удержу. Это все равно, если бы руки не было вовсе, потому что она уже не будет рабочей. Поврежденную деталь компьютера можно заменить новой, но руку... заменить нельзя. Она либо здорова, либо нет. Ты знаешь? Руки Аоя тоже переломаны. - Черныша? - удивленно выдыхает солдат. - Да. Я слышал, что он больше не может играть на гитаре. Кисть не слушается его. И это нельзя исправить. Ему повезло, что гитара стала единственной вещью, к которой он не может прикоснуться. В противном случае он бы не смог сражаться. А слабый лидер - плохой лидер. - Я... Мако открывает рот, но замолкает, запнувшись. И Крис чувствует, что ладонь солдата заметно расслабляется. Она больше не дрожит от напряжения, становясь мягкой и гибкой. И это удивляет блондина. - Я понял, - Мако все-таки отрывает взгляд от их рук. Теперь ему не нужно сосредотачивать на них свое внимание. Не нужно представлять на месте чужой кисти компьютерную мышь. Но ему еще нужно многому научиться, поэтому киллер не позволяет себе расслабиться. Впрочем, вечно улыбающееся лицо мужчины уже не кажется серьезным и натянутым. - Уруха выбрал тебя, потому что ты представляешь особую ценность. Теперь мне будет проще! "Он совсем не понял меня", - мысленно сокрушается Сенпай, но так даже лучше. Исходя из слов Мако, Крис попал в его число "важных вещей", обращение с которыми требовало особого внимания. Но Мако слишком наивен, поэтому Клэптон не обиделся на сравнение его с вещью. Для солдата это было нормальным явлением, он даже не предполагал, что может унизить кого-то, назвав его "ценной вещью". Он вообще не воспринимает это слово, как оскорбление. Так что это, в какой-то степени, комплимент, а не насмешка. Пусть так. Пусть он будет единственным, к кому Мако сможет прикасаться. Это только сыграет на руку... "Только я". Эта мысль заставила Криса напрячься. - Что такое? - Что? - Твоя рука, - Мако кивает на их ладони. - Стала грубой. - Больно? - передразнил наемник, сдавливая кисть Мако еще сильнее. - Если я усилю хватку, могу сломать парочку костей. Солдат смеется, приняв угрозу за шутку, и Крис сдается, усмехаясь в ответ. - Ты все еще зависишь от рефлексов, - Клэптон тушит дотлевшую без его помощи сигарету в пепельнице. - Если кто-нибудь забежит сюда в панике, ты интуитивно сожмешь мою ладонь и переломишь ее надвое. Инстинкт самозащиты и самосохранения приведет тело в боевую готовность, "активируя" твои скрытые способности, и тогда... - Ты будешь в опасности. - Умный мальчик. - Это нельзя изменить? - словно ребенок, жаждущий знать, почему небо голубое, а трава зеленая, вопрошает Мако. - Со временем, возможно. Над этим надо работать. Но если ты поймешь, насколько ценен человек, к которому ты прикасаешься, ты на подсознательном уровне не сможешь причинить ему вред. Это знание отложится в голове, как было с техникой, и ты интуитивно избежишь последствий. - Тогда я буду стараться! - воодушевлению Мако можно было только позавидовать. - А косметика? - Что? - Она же не имеет ценности? - вдруг задумался солдат. - А, это. Возможно, это просто заложено в тебе, как программа, - пожимает плечами Крис. - Это как? - не понимает Мако. - Ученые, создавшие тебя, заложили в твой мозг программу самосохранения. Ты не можешь вредить себе. Ведь ты не смог убить себя, выбравшись на волю? Ты искал для этой цели своего предшественника, Ману. Атсуши говорил об этом. Ты явился в особняк, чтобы сразиться с таким же идеальным солдатом, что и ты. Ты хотел, чтобы Мана убил тебя, но просто стоять и ждать смерти ты не мог. Ты вступил в бой, потому что тебя запрограммировали не вредить себе, ты не мог просто сдаться, тебе нужно было бороться, сражаться до последней капли крови. Тогда ты говорил, что никому не нужен и тебе нет места в этом мире. Но человек, который убежден, что должен исчезнуть с лица земли, не борется, он либо кончает жизнь самоубийством, либо поставляется под пулю. У тебя отняли право распоряжаться собственной жизнью и здоровьем, и ты обошел эту установку решением вступить в контакт с другим убийцей. Ты дрался серьезно, не поддавался, бил, что есть силы, надеясь лишь на то, что твой соперник окажется лучше, быстрее, опытнее тебя. Все, что у тебя было - надежда. Черта, присуща настоящему человеку. То же самое и с косметикой. Ты умеешь с ней обращаться, потому что не можешь навредить себе. Нанося тени на веки, ты рискуешь выдавить себе глаз, повредить один из органов чувств, необходимый тебе для выполнения своей задачи в качестве киллера. А это недопустимо. Таким образом, в данном случае "ценностью" выступает не косметика, а ты сам. Ты ценен, как техника, с которой работаешь. Ты и есть оружие, оружие, в которое вложено много денег, знаний и времени. И посему ты не можешь сам распоряжаться собственной жизнью и телом. Мана тоже. Вам обоим нужен хозяин. - Значит... я тоже важен? - изумлению Мако нет предела. Его и без того большие глаза распахиваются еще шире, и это заставляет Сенпая хохотнуть. - Именно. Ты важен для самого себя. Дорогостоящая опасная игрушка. У тебя нет права на смерть. - Но ты сильнее меня. - Солдат склоняет голову на бок. - Ты можешь убить меня. - Нет. - отрезает Крис. - Почему? - Потому что твой хозяин - Уруха. Теперь ты живешь для него. И пока он не позволит тебе умереть, ты будешь жить. Хочешь ты этого или нет. - Ну, это не так уж и плохо! - вдруг улыбается Мако. - Принимать решение, жить мне или нет, так сложно! Пусть этим занимается Дохлик! - Ты и правда дурак. - Что? Почему? - Потому что нельзя сдаваться без боя. Разве ты не хочешь жить? - дергает губой Крис. - Лично я хочу. И сделаю все возможное, чтобы выжить. Не позволю никому решать, когда мне сдохнуть и за что! Не Уруха дал мне мою жизнь. Не ему ее и отнимать! Вот почему я сказал ему, что брошу его на поле боя, если вопрос встанет ребром - он или я! Я не соглашался умирать за него и подставляться под пулю. Я буду спасать себя. У меня еще есть, за что бороться. Однако, к тебе это не относится. У тебя есть только Такашима. И если тебе будет нужно умереть вместо него, ты это сделаешь. Иначе потеряешь смысл своего существования и снова будешь искать того, кто сможет сразиться и убить тебя. - Это проблематично... - промычал Мако, опуская взгляд на сцепленные кисти. Он на автомате продолжал гладить кисть Криса, а тот так же на автомате водил пальцами по его казанкам. Так чувственно... В груди становится жарко, но Мако списывает это на ушиб легкого. - Я впервые это делаю. - И как ощущения? - хмыкает киллер. - Приятные. У тебя теплая рука. Крис давится воздухом, но молчит, отводя взгляд. - Мне нравится. Можно подержать тебя за руку, пока я не усну? - Ты... Убийца пытается подобрать слово пообиднее, но вдруг замечает, что веки Мако тяжелеют. Да и голос мужчины стал хрипеть сильнее - наверняка, ему больно говорить. Силы на исходе. - Спи, - холодно бросает Клэптон, отвернувшись. - Черт с тобой. Мако улыбается, чуть сжимая ладонь блондина, и закрывает глаза. Ничего страшного, если он позволит ему уснуть, держа его за руку.