Смерть повсюду, Моё сердцебиение замедляется... Я не стану мириться с оскорблениями этого мира. Я не сдамся и не отступлюсь. Вот что чувствуешь, когда ты сломлен и разбит. Вот что чувствуешь, когда тебя лишают чувства собственного достоинства. Когда всё, что ты любишь, покидает тебя, Твоей опорой становится вера. ...Избавлюсь от их влияния, Ведь я не собираюсь быть под контролем. Им не удержать меня цепями, Когда правда освободила меня. Вот что чувствуешь, когда возвращаешь себе свою жизнь. Вот что чувствуешь, когда наконец-то даешь отпор. Когда жизнь давит на меня, я давлю сильнее. То, что меня не убивает, делает меня сильнее. Нет! Сегодня ночью мы не умрём, Мы выстоим в вечной борьбе! (Не закрывай глаза) Нет! Сегодня ночью мы не умрём, Мы будем сражаться за нас вместе! Нет! Сегодня ночью мы не умрём! Не отрекайся от меня. Ты - всё, что мне нужно.
Skillet - Not Gonna Die
- Как ты? - Бывало и лучше. Сакурай морщится, прижав ладонь ко лбу. Я отправил Юу в медкабинет, а сам завернул в лазарет при больничном крыле. Хантер был не один: компанию ему составлял Мако, который, несмотря на носовой кислородный катетер, перечеркивающий его лицо прозрачными трубками, выглядел довольно жизнерадостным и бодрым. Солдат болтал без умолку, как обычно, но Атсуши это не особо напрягало: из-за контузии частично пропал слух. Помимо этого Сакурай отмечал проблемы со зрением, головные боли, тошноту и рвоту, что было вполне обычным явлением при такой травме. Матсумото успокоил нас заверениями, что это временные "неудобства", и волноваться не о чем - главное, что Охотник пришел в себя. Все-таки, при контузии не редки случаи комы. А органы чувств быстро восстановятся. - Лучше расскажи, как все прошло, - Сенпай, сидящий на стуле возле койки Мако, лениво закуривает. Он не обращает внимания на Татсуро, суетящегося у кровати любовника, зато Сакурай, наблюдающий за его метаниями, в конце концов не выдерживает, дернув бровью в раздражении. - Успокойся. Я в порядке, - Хантер ловит Лиса за запястье и рывком притягивает его к себе. Даже находясь не в лучшем своем состоянии, мужчина умудряется сбить Ренара с ног, отчего тот плюхается на матрац, едва не столкнувшись с киллером лбами. - От твоей беготни меня мутит. - Тебя мутит от контузии, - Лис берет лицо любовника в свои ладони, заставляя посмотреть на себя. - Тебе нужно покушать. Ты бледен, как смерть! - Меня сейчас стошнит, - брезгливо сплевывает Крис, отвернувшись от мужчин. - Мы, что, попали в дешевую мелодраму? - Заткнись, черствый придурок! - шипит Лис, бросая на Клэптона испепеляющий взгляд. - Или это зависть? Тебя-то здесь никто не жалует, внимания не хватает? Бедняжка! - Вот еще, - хмыкает Крис, стряхивая пепел прямо на пол. - Не хватало еще сопли на кулак наматывать. - Почему никто? - удивленно смаргивает Мако. - Я его жалую! Плохиш крутой! Солдат хватает Криса за руку, уверенно сжав его ладонь в своей. Мы изумленно оборачиваемся, наблюдая эту картину. Но Клэптон не морщится, даже не обращает внимания на безумца. Неужели не больно? Мако же совсем не умеет рассчитывать силы... - Ты научился сдерживать себя? - хрипло интересуется Сакурай, выглянув из-за плеча Татсуро. - Плохиш меня научил! - радостно вещает солдат, пару раз взмахнув сцепленной с чужой рукой. - Видишь? Уже неплохо получается! Мако выглядит довольным. А я до сих пор не могу прийти в себя от удивления. Сенпай научил? Это так непохоже на него - делать что-то для других, при этом не извлекая выгоды. Хотя, нельзя знать наверняка, сделал ли это Крис "безвозмездно" или же во благо себе. - Чему ты радуешься, тупица? - скалится Ренар. - Этот ублюдок ничего не делает просто так! Он не способен на сострадание! - Зато я не раздвигаю ноги перед первым встречным, - вздергивает бровь Крис. - Уверен, ты лег под Ворона в первый же день знакомства. - Тебя это не касается, - отрезает Атсуши. - И я не Ворон. Больше нет. Забудь это имя. - Как кусок дерьма не назови - смысл не изменится. - Ах, ты, сукин сын! - Рычит Татсуро, порываясь встать с матраца. - Да я тебе глотку перегрызу! - Это плохая идея, - невинно хлопает ресницами Мако. - Плохиш тебя раньше сцапает. - А ты вообще заткнись! Чертов псих. - Правда глаза колет? - усмехается Клэптон. - Я бы не советовал лезть к солдатику. Впрочем, о чем это я? В твоей черепушке ведь всего одна извилина, и та прямая. Смысл распинаться? - Не наигрался еще? - прищуривается Сакурай. - Или мне стоит проверить наличие извилин в твоей голове? Судя по всему, там и прямой-то нет. - Ой, Надзиратель умеет злиться? Или контузия меняет людей? - хихикает Мако. - Может, нужно было раньше под гранату лечь? - Не нарывайся, сучка! - вновь огрызается Ренар. - Или я кину под гранату тебя! Авось мозги на место встанут! - Достаточно! - громко прерываю я мужчин, и все четверо тут же оборачиваются ко мне. - Раз у вас есть силы препираться друг с другом, поберегите их для чего-то более стоящего! Киллеры затыкаются, и я тяжело выдыхаю, сжав пальцами переносицу. Эти четверо... сведут меня с ума! Впрочем, словесная перепалка не выглядела как прелюдия к перестрелке. Скорее всего, это уже привычка - поддевать друг друга по мелочам. Что-то вроде снятия стресса по средствам взаимных оскорблений. Я не чувствую у мужчин желания свернуть друг другу шеи, а это уже кое-что. - Давайте вернемся к делу. У нас появились проблемы. - Проблемы? - хмурится Атсуши. - Что-то случилось на собрании? - догадывается Мако, подтягиваясь выше и откидываясь спиной на железную спинку кровати. - Да, - мрачнеет Ренар, прикрыв глаза. - Кажется, мы вляпались по самое "не хочу". Расскажешь, Кроха? Я киваю и берусь за железный стул у стены, чтобы поставить его между кроватями Хантера и Мако. Устроившись поудобнее, я устало закуриваю и начинаю рассказ, вспоминая произошедшее в Альянсе. - Военные, значит, - Хантер поджимает губы, уставившись в одну точку. - Это плохо. - При таком раскладе, Рокеру недолго осталось, - Крис с равнодушным видом тушит третью по счету сигарету в переполненной пепельнице. - Ситуация выходит из-под контроля. И лучше она не станет. - О чем ты? - хмурюсь я, заметив, как потемнели глаза Сенпая. - Наркотики, - Крис поднимает ко мне взгляд, хмыкнув. - Если "Берсерк" взялся за дело основательно, значит следующим их шагом будет уничтожение черного бизнеса. А это влечет за собой тяжелые последствия. Если Волкова начнет операцию по очистке, Рокеру окончательно свихнется. И тогда в дело вступят наемники. Якудза попытаются сместить Такашиму с поста кумите, чтобы сдержать его от необдуманных действий. Начнется война за власть. И неизвестно, к чему она приведет. - Аой тоже так думает, - киваю я. - Если ситуация осложнится, семья пойдет на крайние меры. Сейчас все зависит от того, как поведет себя Такашима. Но даже если он сможет сдержать себя, падение рынка отразится на клане не лучшим образом. Появятся недовольные. Они могут поднять восстание. - Дерьмо. Крис бьет ногой по напольному шкафчику у кровати Мако. - Одно дело, когда ты сам решаешь вопрос, и совсем другое, когда вмешиваются чужаки. "Берсерк" действует жестко, вторгаясь на территорию Юга. Они не спрашивают и не церемонятся. Просто делают, что хотят, не считаясь с законами мафии. Это кого угодно разозлит. А Рокеру не из тех, кто будет спокойно сидеть и смотреть, как его империю рушат люди извне. Ко всему прочему, они даже не японцы. А их глава - женщина. Русская девка, которая плевать хотела на наши порядки. Да он должен огонь изрыгать от бешенства! Сенпай тихо смеется, видимо, представив разъяренного Рокеру, плюющегося огнем. - Все-таки, что не делается - все к лучшему. Вовремя ты меня из клана вышвырнул, - Крис бросает на меня насмешливый взгляд. - Если бы я остался в семье, то сейчас бы разгребал дерьмо за другими, стараясь сдержать старого маразматика в узде. А теперь это проблема Ватару. Вот и пусть побегает, авось, сделает правильные выводы и начнет действовать самостоятельно, во благо клана. В любом случае, у Юга нет будущего, пока пост главы занимает Такашима. Ну, что ж... Сенпай поднимается со стула и небрежно одергивает полы белоснежного пальто. - Это все, что я хотел знать. Дальше без меня. Мужчина проходит мимо нас к выходу, но я останавливаю его, обернувшись. - Крис. - Что еще? - недовольно отзывается наемник, бросив раздраженный взгляд из-за плеча. - Почему... почему ты не рассказал мне, что видел отца перед смертью? Этот вопрос терзал меня с момента прочтения письма. Я никак не мог выбросить из головы поступок Клэптона, ведь какие бы цели он ни преследовал - помощь или выгоду - он все равно предложил нам свою поддержку. И я не мог это проигнорировать. - А зачем? - пожимает плечами мужчина, вопросительно подняв брови. - Что бы это изменило? Твои родители уже мертвы, так что не имеет значения, был я там или нет. - Имеет! Мое отношение к тебе... - О, ты вдруг почувствовал себя обязанным мне? Или подумал, что я не такая уж и мразь, как кажется на первый взгляд? Я тебя разочарую, юнец, но единственная причина моего появления в твоем доме заключалась в том, чтобы избавиться от наследника. Ты мешал мне. Как кость поперек горла. Если бы ты уехал из страны, мне не пришлось бы устраивать теракт в аэропорту. Кому нужны лишние хлопоты? - Я так не думаю. Отец не отзывался о тебе плохо. Он верил в тебя. Верил, что ты можешь все изменить! Он отказался от твоей помощи, чтобы спасти тебя, чтобы ты смог... - Хватит, - голос Криса понижается, а темный взгляд становится совсем пустым. - Это ничего не меняет. Такашима Такеру... мертв. И что бы ты ни делал - его уже не вернуть. Забудь и иди вперед. Думать о его мотивах, о моих поступках, о действиях Широямы или Рокеру бессмысленно. Оставь это в прошлом. И не оборачивайся. Потому что если обернешься... потеряешь дорогу, по которой идешь. Застрянешь в событиях годовой давности и больше не выберешься обратно. Все будет зря. И твое обучение, и твои труды, и даже твои чувства к Широяме... ты потеряешь все. Поэтому не останавливайся. И не смотри назад. Так же, как это делаю я. Отринь все и живи для себя. Ведь, кроме себя, ты больше никому не нужен. И плевать на остальное. Клэптон отворачивается и молча переступает порог двухместной палаты. Мерные шаги удаляются по коридору и вскоре затихают совсем, оставляя нас вчетвером в звенящей тишине. - Эй, что ты делаешь? Голос Ренара заставляет меня вздрогнуть и вновь обратить внимание на Мако, который, не слушая нас, одним движением выдергивает из носа катетер и поднимается с кушетки. - Куда собрался? - я хватаю солдата за руку, нахмурившись. - Я поговорю с ним. - Тебе запрещено вставать! Немедленно вернись в постель! - Так нельзя, - Мако поворачивает ко мне голову, и я только сейчас замечаю, что безумие покинуло его взгляд. Передо мной снова другой человек, и я теряюсь, смотря на то, как Мако поджимает губы в горечи. - То, что он сказал... Это слова одинокого человека. Человека, который никому не нужен. Который всю жизнь рассчитывал только на себя. Так же, как и я... Мужчина вытягивает свое запястье из моей ладони, опустив взгляд. - Никто не поймет его, кроме меня. И никто не пойдет за ним, чтобы поддержать. Никому из вас это не нужно. Ведь так, Кою? Я отвожу взгляд, опуская руку вниз, и Мако горько усмехается в ответ. - Верно... - тихо отзывается солдат и, не обращая внимания на то, что из одежды на нем была лишь больничная пижама и тапочки, выходит из комнаты следом за Крисом. Я потеряно смотрю на Сакурая, но тот лишь качает головой, принимая высказанную киллером правду и соглашаясь с ней. И отчего-то мне становится паршиво...***
- Крис. - Что ты тут делаешь, идиот? - устало выдыхает Клэптон, обернувшись. Он почти добрался до летнего дома, когда услышал этот голос за спиной. - Или хочешь проваляться в лазарете еще пару-тройку месяцев? Крис поворачивается к мужчине всем корпусом и прищуривается. - Возвращайся в кровать, я не намерен отдуваться за тебя в одиночку. Или ты забыл, что пока ты прохлаждаешься, я продолжаю гнуть спину на тренировочном поле? Я не стану ждать, когда твое тщедушное тело придет в норму - если ты не вернешься в строй в ближайшее время, я вытащу тебя на поле полумертвого и грохну прямо на глазах у этих ублю... Крис запинается, ошарашенно распахнув глаза: Мако, еще секунду назад стоящий в паре шагов от него, вдруг ударяется о его грудь своей, заключая облаченное в белые одежды тело, в крепкие объятия. Лицо солдата утыкается в светлые волосы за ухом, и Мако прижимает мужчину к себе, что есть сил. - Что ты делаешь, придурок?! - Крис скалится, упирая ладони в чужие плечи, но солдат лишь крепче стискивает его в своих руках, сбивчиво выдыхая в мягкие пряди. - Отцепись... - Можно мне? - Что?.. Сенпай даже забывает сопротивляться, скосив глаза на черную взлохмаченную макушку. - Если ты больше никому, кроме себя, не нужен... можно, ты будешь нужен мне? - Что за чушь ты несешь? - Крис отводит взгляд в сторону, бессильно опуская руки. - Отпусти. - Не могу. Легкие болят. Я не удержусь на ногах самостоятельно. - Поэтому тебе и запретили вставать. - Дышать тяжело, - Мако закрывает глаза, опуская голову на чужое плечо. - Наверное, не нужно было вынимать трубки. - Эй. - М? - Не ной. Мако тихо смеется, но слезы все равно продолжают бежать по щекам, падая за воротник белой рубашки Сенпая. Дышать и правда тяжело. Только болят вовсе не легкие... Мако прекрасно знает, что такое одиночество. Он всегда чувствовал его. Еще до того, как попал в лапы лаборантов. Ребенок, который никому не нужен... его и не искали. Да и кому это было надо? Он был не нужен своим родителям, бросившим его еще во младенчестве, опекунам, которые видели в нем только обузу, ребятам из школы, которые частенько пинали его за забором, просто потому, что Мако "отличался" от них и у него не было друзей, что могли бы защитить его. А потом он стал не нужен даже лаборантам, как "бракованный экземпляр, подлежащий утилизации". Поэтому было больно, но не за себя - на себя Мако давно уже плюнул, смирившись. Было больно за Криса, который даже среди своих был белой вороной. Не на кого положиться, некому высказаться. Не с кем разделить свою ношу или радость от победы. Живя под маской лжи и притворства, этот человек так отчаянно старался защитить себя, спасти последние крупицы человечности, чудом оставшиеся в горячем сердце после всего того ужаса, что ему пришлось пройти! Но его все равно выбросили на помойку, как и Мако. Люди просто отказались от них, и даже Уруха, который принял их в семью... не в силах им помочь. Солдат знал, что Кою нужна сила, нужны бойцы, чьи таланты превосходили бы способности обычных людей, но они сами... они сами были не нужны. Никому не интересно, что скрывается под кожей, глубоко внутри израненных тел. Никто не станет спрашивать, не попытается заглянуть дальше фальшивой улыбки на лице. Пока они остаются полезны, они здесь, воюют под чужим знаменем за то, чего не понимают, во что не верят. За что-то чужое и бесконечно далекое, не свойственное им. К чему же они так стремятся? Чего хотят? Зачем продолжают этот бег в никуда, если и сами не знают, чем закончится этот бесконечный марафон? Нет, Мако не против. Если он может быть полезен Урухе, он с радостью пойдет в бой, но... что потом? Где эта граница, конечный пункт? Для чего и зачем? Кем они стали? Сильные снаружи и совершенно беззащитные внутри. Блуждающие на перепутье тени, заплутавшие в собственных потемках. Один потерялся в безумии, другой - в придуманном образе. Где они настоящие? Куда направлялись и к чему пришли? Когда все стало так сложно? В какой момент убийства стали способом развеять скуку? Когда они начали улыбаться, спуская курок, обагренные чужой кровью? Что сломалось там, внутри? В голове или в сердце? И почему нельзя починить... вернуть вложенное в их тела природой чувство страха, который останавливал, всегда останавливал от шага во тьму, откуда больше нет выхода? Неужели еще недостаточно боли? Недостаточно слез и сожалений? Сколько еще нужно, чтобы они смогли выдохнуть, перестали ненавидеть себя? Перестали быть ненужными... - Ты сказал: "Не оглядывайся и иди вперед. Ведь никому, кроме себя, ты не нужен". Крис... а что делать, если ты не нужен даже себе? Что тогда делать? Клэптон тяжело выдыхает и опускает ладонь на макушку солдата, вцепившегося в его пальто дрожащими пальцами. Рука в белой атласной перчатке зарывается в черные волосы, на автомате поглаживая их у корней. Голубые глаза встречаются с закатным небом, в котором медленно загораются первые звезды. - Найти причины. Причины, по которым ты станешь нужен. А у тебя их не мало. - Ты так думаешь? Крис тихо хмыкает, невесело улыбнувшись тихим всхлипам возле своего уха. - Я это знаю. - А если причина - это ты? Если только ты и держишь меня здесь? Что тогда? - Снова чушь городишь. Давай вернемся в лазарет. На улице холодно, а ты в одной пижаме и тапочках. Если простудишь легкие - совсем сляжешь. И мне придется отдуваться за обоих до самой дуэли. - Ну, так... мне можно?.. - Ты меня совсем не слушаешь? - усмехается Крис, покачав головой. - И почему мне приходится работать с такими непроходимыми тупицами? Мако молчит, упрямо сжав губы, и Клэптону не остается ничего другого, кроме как согласиться. А иначе этот дурак точно простынет. Или еще чего хуже. - Можно. А теперь идем. - Не хочу туда. Забери меня домой. Кислородный конденсат можно и там держать. - Ты не отстанешь, да? - обреченно тянет Сенпай, но все же соглашается. Спорить сейчас нет смысла, а с таким бараном - и вовсе бесполезно. Только время зря тратить. - Ладно. Идем в дом. Я принесу все необходимое. Мако улыбается сквозь слезы и смотрит на свою ладонь, сжавшую в кулак белое пальто на лопатке Криса. Он чувствует, как рассудок снова покидает его, погружая мир в черный туман, и сдерживает крик отчаяния, закусив губу до боли. Ему не хочется уходить. Не хочется вновь теряться в бешеном водовороте безумия, захлестывающего с головой. Всякий раз, оказываясь в его эпицентре, загнанный в самый дальний и темный угол подсознания, он словно рассыпается в прах. Видит, как распадается его тело, рассеиваясь в пляшущих кислотных пятнах, окружающих его, и бьется в агонии, пока не исчезнет полностью. Это страшно. Страшно осознавать, что однажды, обращенный в песчаную пыль, разум может не собраться воедино, и Мако, настоящий Мако, исчезнет навсегда и даже не поймет этого. Если бы только можно было выиграть еще пару минут... хотя бы пару минут с этим жестоким человеком. Еще немного послушать его дыхание и голос, ощутить тепло крепкого тела и встретить насмешливый взгляд голубых глаз, обращенный на него. Ему бы хватило и этого. Ему было бы достаточно! И не было бы так страшно исчезать. Этот мужчина... Как его имя? Кри...ш? К...хиш... почему? Почему он должен забывать? Забывать... это имя. Почему? - Плохиш. Крис закрывает глаза, сжав свободную ладонь в кулак. Атла́с тихо скрипит под пальцами, когда Мако, подняв голову с чужого плеча, вновь начинает весело смеяться, все еще продолжая сжимать наемника в своих объятиях. Он запрокидывает голову назад и впивается безумным взглядом в алый солнечный диск, медленно закатывающийся за горизонт. Так беззаботно, что Клэптон сжимает зубы в бессилии. В груди что-то больно сжимается, но киллер не может понять, что это. - О, смотри, смотри! Закат! Как красиво, ты видишь? Видишь?! - Да... - тихо отзывается Клэптон, не открывая крепко зажмуренных глаз. - Вижу. И правда, красиво... Мако. "Если ты никому не нужен, можно, ты будешь нужен мне?" Крепкий виски не в состоянии вытеснить застрявших в голове слов. Клэптон смотрит на переливающуюся в полумраке янтарную жидкость, сжимая бокал в искалеченной руке. Перчатки лежат на столике рядом с бутылкой алкоголя, и Крис зло скалится, касаясь взглядом того, что осталось от его мизинца. Нет, ему не жалко потерянной конечности. И пистолет от этого не держится хуже в ладони. Просто раздражает. Раздражает... Этот шрам или сопение за спиной? Крис не смотрит назад. Сидя на чердаке у необъятного окна, врезанного в крышу, в скрипучем кресле-качалке, он старается не оборачивается. Из мебели тут только это чертово кресло, стол, старый пуфик и матрац, на котором и спит сумасшедший солдат, нагло вторгнувшийся в его спокойную жизнь. Он обнимает огромного плюшевого медведя, что-то бурча во сне. Рядом с матрацем на полу стоит прибор, помогающий Мако дышать, тихо жужжа в наступившей с приходом ночи тишине. Их "псевдо-начальник", Такашима младший, уже заказал и другую мебель, дабы обустроить личную комнату наемника, но Крису было не до обстановки на чердаке. "А если ты не нужен даже себе? Что тогда делать?" - Дерьмо. Как ни кстати, в уже нетрезвом мозгу всплывает лицо Такаши. Крис усмехается, опрокидывая в себя еще одну порцию виски, и с громким стуком возвращает бокал обратно на стол. И за что он боролся все это время? Зачем ему было нужно так отчаянно карабкаться вверх, терпеть капризы Рокеру и проливать реки крови, которая пропитала его насквозь так, что уже не отмыться? Для чего? Он отдал все этому мальчишке. Продал душу дьяволу, чтобы вытащить его из этого дерьма, а что в итоге? "Он просил Дохлика грохнуть тебя!" Нужно было застрелить его на месте, вместе с папочкой. И продолжать заниматься своим делом. Просто вести бизнес, как и все, и наблюдать со стороны, как Такашима отправляет других наемников избавляться от должников и нежелательных свидетелей. Все эти пять лет, что Крис отдал этому неблагодарному выродку... выброшены на свалку. Даже смешно. "А если причина - это ты? Если только ты и держишь меня здесь?" - Дерьмо! Крис хватает бокал и швыряет его в темноту комнаты. Слышится звон разлетевшегося на осколки стекла, и солдат за спиной тут же бессвязно мычит, просыпаясь. - Плохиш? Что случилось? - Ничего. Спи. - А? Ты пил? Клэптон вновь вздыхает и забирает со стола бутылку, отпивает прямо из горла. Он и сам не понимает, почему так зол, но, видимо, причина не в Такаши. - Ты слишком много выпил! - возникшая за спиной тень выхватывает бутылку из чужой ладони и отставляет ее на пол. - Ну, ла-а-адно, хватит уже! Идем спать? Кресло наклоняется - Мако давит ладонью на спинку, приводя его в горизонтальное положение, и заглядывает в лицо Клэптона, удивленно сморгнув. - Если ты переживаешь за матрац, то там еще много места! Я уложу Тэдди-куна на пол, ему и там будет удобно, ведь он такой мягкий! К тому же, когда тебе было плохо, мы спали в моей комнате в обнимку, помнишь? Было очень удобно! Ты глубоко дышишь во сне, меня это всегда убаюкивало! Обычно я плохо засыпаю, ты знал? Он снова тараторит, словно не успевая за собственными мыслями. Крис задумчиво смотрит на улыбающегося во весь рот киллера, нависшего над ним со стороны плетеной спинки, и прикрывает глаза. Шумный. Слишком шумный и надоедливый. Вечно лезет не в свое дело. Постоянно околачивается рядом и совершенно не имеет чувства такта! Нарушает его личное пространство, хватает за руки и втягивает в неприятности. Бесит. Он действительно его бесит! - ...и мне снилось, что я лежу на облаке, а вокруг меня - голубое небо, прямо как твои глаза! Наверное, это потому что ты всегда ходишь в белом. А, кстати, почему тебе так нравится белый? Есть же много других расцветок, да и мода сейчас такая - что хочешь найти можно! Может, сгоняем в магазин одежды, подберем тебе что-нибудь миленькое? Думаю тебе пойдет... - Кровь. - Что? Крис вновь открывает глаза, встречаясь взглядом с Мако, все еще смотрящим на него "вверх тормашками". - На белом хорошо видно кровь. - Но это не практично! Кровь сложно отстирать и... - Чем лучше ее видно, тем яснее ты понимаешь, сколько ее пролил. Поэтому я ношу белый. Чтобы знать, сколько крови я пролил. Чтобы видеть, что это именно она. И помнить, что от нее нельзя отмыться. - Как затратно! Сколько же денег ты выкинул на костюмы? Это же после каждого задания новый надо! На эти деньги можно было купить целый город игрушек! Тебе нужно быть экономнее, и... - А еще белый - цвет траура. По крайней мере, в Японии. - Я совсем запутался! - плаксиво тянет солдат, склонив голову к плечу. - Это ритуал какой-то? - Вроде того, - Крис усмехается, протягивая руку к бледному лицу, но вид обрубленного пальца вновь заставляет его дрогнуть и быстро отдернуть ладонь. Только вот реакция Мако оказывается быстрее, и он ловит Клэптона за запястье, не позволяя отстраниться. - Тебе больно? - Нет. - Если болит, выпей лекарство! Говорят, иногда раны тянет на погоду... - Мне не больно. - Если у тебя нет лекарства, - не обращая внимания на недовольный тон Криса, продолжает тараторить Мако. - Можно сделать по-другому! Клэптон дергается в кресле всем телом, когда солдат, вдруг наклонившись, прижимается к обрубленной фаланге губами, а после раскрывает их и втягивает ее в рот, принимаясь обводить языком стянутую на месте разреза кожу и тем самым вгоняя киллера в настоящий шок. - Что ты делаешь?! Немедленно прекрати это! - Почему? - вопрошает Мако, с искреннем удивлением уставившись на разъяренного мужчину. - Когда Истеричка ноет, что у нее что-то болит, Надзиратель всегда так делает! И говорит, что это помогает успокоить боль. - Гадость какая, - Криса даже перекосило от отвращения. - Эти двое... - А? Не помогает? - солдат расстроено опускает плечи. - Нет, просто не делай этого! - наемник вырывает руку из цепкой хватки и прячет ее за лацканом пиджака. Пальцы предательски дрожат, но Крис только морщится, чертыхнувшись. - И как только ты выжил с мозгами набекрень?.. - Ну, я жив потому, что не могу убить себя, - тут же позабыв о грусти, вновь говорит Мако. Его скачущий из интонации в интонацию голос набирает обороты, разносясь по комнате звонкой трелью. - Программа самосохранения. Я не могу навредить себе, как бы ни пытался обойти ее! У Маны тоже не получилось, и поэтому я здесь! - Нет причин быть нужным себе, нет причин жить... - шепчет Сенпай, закрывая глаза. Вновь это горькое чувство в груди. Что за чертовщина? - Эй, а может у тебя получится? Ты же уже победил меня, и теперь мне приходится носить эти странные трубочки... они мешаются, особенно во сне! Гадкая штука, я тебе скажу! - Хочешь, чтобы я тебя убил? - Крис скалится, отчего-то разозлившись. Это уже ни в какие ворота. - Ты умный! Ты точно найдешь способ обойти систему самосохранения! Наверное, только тебе это и под силу! Так почему бы не попро... - Нет. - Нет? - Мы не умрем так просто. Злость на Мако или же на тех, кто сделал с ним это, вдруг разжигает огонь упрямства в сердце киллера. Жажда к жизни встряхивается ото сна, заполняя опустошенную грудь до отказа, и Сенпай резко поднимается на ноги, готовый бороться за свое существование и мечту, чего бы это ему ни стоило. Сдохнуть так просто? Не познав жизни, не насладившись ею? Ну уж нет. Он не может этого допустить. Это слишком просто. Особенно для таких, как они, кто прошел на своем пути все круги Ада и вернулся обратно живым. Они не так слабы, как о них думают, у них еще есть шанс. И возможности, чтобы этим шансом воспользоваться. Да черта с два они здесь умрут! - Сегодня у тебя появилась причина быть нужным себе, - Клэптон разворачивается к изумленному солдату, смотрящему на него во все глаза. - И я дам тебе еще одну - причину жить. Прямо здесь и сейчас. - Правда? - мяукает Мако, с интересом оглядывая вновь ожившего наемника. - Ты хочешь обрести ее, не так ли? - губы Клэптона растягиваются в хищный оскал, который так нравится солдату, завороженно следящему за мужчиной перед ним.- Потому что мы больше никому не позволим играть нашими судьбами. Крис забирает со столика свой блокнот, и уверенно раскрывает его на чистых страницах. Толкает ногой пуфик, поближе к столу, садится на подушку и, дождавшись, пока Мако опустится в его кресло, начинает что-то быстро писать. - Мы не закончим, как облезлые крысы, в мусорном контейнере. Теперь, официально являясь киллером Севера, я могу спокойно передвигаться по Токио и действовать открыто. И посему вернусь к осуществлению своего плана, воспользовавшись сложившейся в столице, с появлением "Берсерка", ситуацией. Это как раз то, что нужно. И ты пойдешь со мной. - Я могу пойти с тобой? - губы солдата растягиваются в счастливой улыбке. - А что мы будем делать? Клэптон жестко усмехается, пододвигая блокнот к солдату. - Мы захватим власть над Южным кланом.***
- Значит, это Кира рассказала тебе о "нем"? Я киваю, помогая Юу раздеться. Матсумото пришлось накладывать на рану новые швы, но, к счастью, разошлась лишь часть стежков. Правда, кожа в одном месте порвалась, и хирург со вздохом предупредил нас, что останется шрам, только вот Аой лишь безразлично повел плечами. "Одним больше, одним меньше - какая разница?" Я осторожно стягиваю с плеча любовника рубашку. - Это я тоже вспомнил. "Он" появился, когда Кира выдвинула предположение, касающееся смерти моих родителей. Тогда она тоже сказала, что мои отец и мать сделали это нарочно, чтобы передать меня под твою опеку, и я переключился на другого себя. Я вспомнил разговор, который "он" вел с ней, и ее предупреждение. - Предупреждение? - Она сказала, что если мы не поговорим, ситуация усложнится. Рано или поздно я могу очнуться не там, где надо, обнаружив вокруг себя не то, что должен, и тогда... последствия могут быть ужасны. А так как я боялся спросить напрямую, то продолжил бы скрывать свою "болезнь" от вас и попытался вылечиться самостоятельно, тем самым сделав только хуже. "Он" задумался и согласился. Так я и узнал о существовании другого себя. И, думаю, это было правильно. - Я должен был сказать тебе раньше. Понимал, что это опасно, но продолжал молчать. Надеялся найти решение до того, как ты все поймешь. - Не волнуйся об этом, - я улыбаюсь, усаживая Юу на кровать, и опускаюсь перед ним на колено, чтобы развязать шнурки на его туфлях и стянуть их со ступней. - Сейчас есть дела поважнее. Крис предположил, что Кира возьмется за "генеральную уборку". - Наркотики, - догадывается Аой, нахмурившись. - Да, - я вздыхаю, подхватывая туфли за язычки, и поднимаюсь вновь, чтобы отнести их в шкаф, на полку для обуви. - И это случится со дня на день. Если бы я был на месте Волковой, я бы не стал тянуть - пока в Южном клане стоит неразбериха, нужно действовать. Эффект неожиданности, да и люди Рокеру сейчас заняты тем, что пытаются уберечь свои офисы от набегов солдат. Им не до осторожности. Главная задача на данный момент - избавиться от тяжелого оружия или спрятать его подальше от посторонних глаз. А еще подчистить и привести в порядок документацию. И пока они сосредоточены на этих задачах... - ...упустят самое главное, - заканчивает за меня Юу, и я киваю, остановившись рядом с кроватью. - Кроме того, Рокеру не готов к столь жестким мерам. Он даже не предполагает, что военная полиция посягнет на черный бизнес. Такашима недооценивает пятую силу, считая, что Волкова не посмеет сунуться в эту сферу деятельности. Слишком уверен в себе, ведь его семья намного больше нашей и, как выражается сам Рокеру, "благородней". Власть ослепляет, сводит с ума. Чувство безнаказанности и непобедимости сыграет с кумите злую шутку. И даже Ватару не сможет вправить ему мозги. Аой поднимает ко мне серьезный взгляд. - Нужно связаться с Волковой как можно скорее. Пока "Берсерк" не взялся за Юг основательно. Потом времени не будет. Мы не сможем вклиниться в работу военных и упустим шанс на подписание договора о ненападении. Предупреди Рейту. Пусть позвонит Кире сразу по пробуждению. - Хорошо. Но... - Что такое? - Что мы можем предложить "Берсерку"? Волкова обязательно потребует что-то взамен на защиту Северного клана. И меня это настораживает. - Это мы обсудим уже при личной встрече, - вздыхает Юу, отклоняясь спиной на подушку. - Для этого и существуют переговоры. Дипломатия, Кою. Подобные встречи - это торги. А уметь торговаться должен каждый бизнесмен. Иначе твое дело рухнет к чертовой матери. Тебе нужно поучиться этому тоже. На будущее. - Ненавижу это, - я присаживаюсь рядом, осторожно касаясь повязки на груди любовника. - Правда, дипломат из меня лучше, чем киллер. Уж что-что, а говорить я умею. - Не ставь на себе крест. Ты отлично справляешься. - Ты хочешь пригласить "Берсерк" сюда? - Тут уже как карта ляжет. Обычно стороны встречаются на нейтральной территории. Но Волкова хорошо подготовлена, а ее отряд - настоящее сборище профессиональных убийц. Она может легко прийти прямо в логово хищника, не опасаясь нападения. К тому же, ее безопасность не ставится под сомнение. Если мы попробуем хоть пальцем ее тронуть, Император тут же отреагирует, расценив наши действия как начало гражданской войны. И тогда нам точно крышка. Выхода нет. - Тогда попробуем назначить встречу на завтра? - Да, - кивает Аой, позволяя мне помочь ему удобнее устроиться на кровати. - И мы должны основательно к ней подготовиться. Ты сделал то, что я тебе велел? - А, это... да, я связался с Иваки-сан. Но зачем тебе это нужно? - не понимаю я, вспоминая свой разговор с пожилым и чопорным мужчиной, познакомиться с котором имел честь только сегодня вечером. Аой улыбается, прикрыв глаза. - Дипломатия, Кою. Всегда и везде.