Если посмотрело бы солнце под собой, Середину облака пронзая. Черная тень плывет Внутри слабой мечты? Сгорающие руки и эти крылья Сейчас опустить… Я падаю в небо, Запретные врата… В какое бы место устремиться, чтоб забыть? Хлопающие крыльями вороны! Пойти с этими мыслями к неизведанному будущему, Если падать, достигну ли? С твоим миром Настолько глупой смертью он еще не связан… Запретные врата, Я падаю в небо, Запретные врата. Настолько глупой смертью он еще не связан… Внутри картины.
Versailles - Forbidden Gate
- Сад, и правда, прекрасен. Аой неторопливо вышагивал вместе с Кирой, которую держал под руку, по вымощенным плиткой дорожкам ботанического сада. Но мне было не до красот тепличных растений, коих тут было великое множество - я не мог отвести взгляда от шагающего рядом с Аоем Ватару и его телохранителя, держащегося за спиной Шиндо. Я шел бок о бок с Сэтом и Тэтсуей, также сопровождающего свою хозяйку на прогулке, и не мог расслабиться ни на миг. Общество хищников давило на меня своей непомерной энергетикой, к тому же, я прекрасно понимал, что от них можно было ожидать чего угодно, и недавний инцидент не мог служить мне гарантией на мирный исход этой вынужденной встречи. Рейта же, наоборот, вел себя как обычно непринужденно, скучающе оглядывая очередное деревце, на которое указывал восторженный Таканори. Кажется, хирургу пришлось по душе хобби вражеского солдата, ведь среди безобидных даров природы находились и лекарственные травы, и ядовитые. Матсумото в красках описывал любовнику, как одна капля сока какого-то кустика может убить человека в считанные минуты, если знать, как применить этот сок, на что наемник терпеливо кивал. До сих пор не понимаю, как Акира согласился на свадьбу - Матсумото со своими увлечениями вынести просто невозможно, а то, что происходило между ними за закрытыми дверями... это вообще отдельная тема. Но меня это не касалось. - Господин Шиндо. Я могу попросить вас на пару слов? - Конечно, Аой-сама. Все, что угодно. Я тут же перевожу взгляд обратно на Юу, который с улыбкой указывает Кире куда-то в сторону широких окон, а после поворачивается ко мне и отдает приказ: - Уруха, составь господину Сэту компанию. Он отворачивается от меня, тем самым обрубая на корню возможность возразить, и я, скрепя зубами, бросаю ненавистный взгляд на слепого киллера. - Вам не нужно со мной нянчится, - просто отвечает Сэт, видимо, почувствовав мою неприязнь, и вежливо кланяется в мою сторону. - Я подышу свежим воздухом. - Вот как? - хмыкаю я, замечая, что Тэтсуя, вопреки моим ожиданиям, уходит вместе с Аоем и Шиндо, когда как Волкова предпочитает компанию хирурга. И я бы с радостью плюнул на все манеры и приличия, но вовремя вспоминаю о том, что личный телохранитель кумите не имеет права ударять в грязь лицом. Ослушайся я Аоя сейчас и поспешив следом за любовником, я бы в первую очередь очернил именно его, а не свою репутацию. И только это останавливало меня от вмешательства в чужой разговор. - Что ж, я тоже не прочь подышать. Идем. К тому же, у меня были вопросы к этому ублюдку. Чем не шанс задать их прямо здесь и сейчас? - Как пожелаете. Сэт разворачивается на месте и, прислушавшись к окружающей его обстановке, делает уверенный шаг навстречу приоткрытым широким окнам. И как бы я его ни ненавидел, я не могу не восхититься его умению так хорошо ориентироваться в пространстве, совершенно ему незнакомом. Медленно выдохнув, я направился следом за киллером - все равно, другого выхода у меня не осталось. - Что их связывало? - задаю я резко самый интересующий меня вопрос, как только мы достигли окон и остановились напротив них. Сэт нащупывает установленные рядом с окнами поручни и складывает на них руки, чуть склонившись. - Кого вы имеете ввиду? - Не нужно строить из себя дурака. Я говорю о Аое и Жасмин. Сэт поджимает губы, опустив голову, и я бы посочувствовал ему сейчас, не знай всю подноготную, но ничего, кроме раздражения, не ощущаю. И как бы болезненна ни была затронутая мной тема, мне было необходимо знать ответ на свой вопрос. - Зачем вам нужно это знать? - Отвечай. Ты мне должен, - грубо отзываюсь я, повернувшись к мужчине всем корпусом. Учитывая обстоятельства нашего знакомства, я имел право потребовать от Сэта объяснений. И он тоже прекрасно это понимал. - Все так, господин Такашима. Но Аою-сама я должен больше. И не в моих правилах раскрывать его тайны кому бы то ни было, даже его собственному любовнику. Вы должны это понимать, не так ли? - И все же, я хочу знать. Почему он так яро реагирует на смерть какого-то музыканта? Аой не тот, кто будет горевать по кому-то, с кем не был близок. Между ними что-то было, ведь так? Говори, иначе я сделаю только хуже, надумав себе невесть что. - Вас настолько волнует эта тема? Этот человек уже мертв, так какая разница, было ли между ними что-то или нет. Вам не о чем волноваться, так зачем задавать вопросы, значение которых уже не имеет смысла? Я задумчиво опускаю взгляд вниз. С одной стороны, он прав. Моя ревность беспочвенна, ведь препятствия больше нет. И все же... - Мне это нужно. Пожалуйста. Сэт глубоко вздыхает, покачав головой. Сам не знаю, почему, но я должен был узнать ответ. И киллер, видимо, почувствовав эту потребность, все же решается рассказать мне правду. - Как я и сказал, вам не о чем волноваться. Жасмин Ю... не был любовником вашего господина. Но он был хорошим другом для него. - Другом? - Они познакомились много лет назад, спустя некоторое время, после становления Аоя-сама, как кумите Нового Севера. В те времена в кланах царила настоящая неразбериха. Смена главы клана радовала отнюдь не всех входящих в его состав якудза, и среди волков были люди, преданные не столько покойному кумите и его приближенным, сколько образу жизни, который они вели под их началом. Вы ведь знаете, что Старый Север не отличался милосердием и терпимостью? Так вот, привыкшие к кровавому образу жизни киллеры просто не могли принять новые правила игры, принесенные вместе с новым главой, наложившие определенные рамки на семью и ее членов. Они бунтовали, они хотели и дальше делать все, что им заблагорассудится, безнаказанно. Убивать, грабить, отравлять население Токио наркотиками, выбивать долги. Жить на широкую ногу, чего Аой-сама не приемлил, взяв клан в железный кулак. И эти самые бунтари пытались любой ценой взять свое, а потому и стали организовывать мятежи против нового господина. В один такой день они решились на покушение и напали на кумите во время его вылазки в Токио. На оживленной улице столицы, они сбили его автомобиль грузовиком, протаранив всю охранную процессию, движущуюся по главной полосе в сторону офиса, который не так давно и взорвали ваши родители, убив всех действующих глав подконтрольных им организаций. Охрана не выжила, господин Рейта тоже пострадал, закрывая собой кумите, хоть и отделался всего парой царапин. Он потерял сознание от удара головой, выбив ею же стекло со стороны Аоя-сама, а сам Отец получил серьезные травмы. Виновники скрылись с места происшествия. Движение встало, и из одной из машин, как раз проезжающих мимо процессии в момент трагедии, на оживленную трассу и выбежал тот самый музыкант, Кагеяма-сан. Он тут же рванул к покореженному автомобилю кумите, заметив протечку бака с бензином и начавшийся разгораться пожар рядом с соседней машиной. Он не испугался, не кинулся прочь. Он был настроен решительно, прекрасно понимая, что если останется в стороне, автомобиль просто взорвется. И вытащил из салона и господина Рейту, и Аоя-сама. А через пару минут улицу огласил взрыв. Сэт замолчал, поджав губы, а я... так и остался стоять, не в силах выговорить ни слова в ответ. Жасмин спас Аоя от смерти. Вот так просто бросился на помощь совершенно незнакомым ему людям, забыв о собственной безопасности. Теперь мне все ясно. - После этого случая Аой-сама нашел господина Кагеяму, чтобы отблагодарить за проявленную к ним доброту. И даже стал его покровителем в мире шоу-бизнеса. Он часто посещал его концерты, а в перерыве между ними и записями новых песен, они виделись и в неформальной обстановке. В кафе, кинотеатрах, магазинах. Аой-сама считал Жасмин своим другом, и тот отвечал взаимностью. Они действительно дорожили друг другом, и в какой-то момент даже стали названными братьями. Кумите оберегал музыканта, его компания была для него отдушиной: с Жасмин он забывал, что он киллер и глава огромной преступной организации. Мог с легкостью поделиться с ним своими проблемами и тяготами. И Кагеяма совершенно не страшился того, что мужчина, с которым он проводит свое свободное время - настоящий якудза. Он никогда не упрекал Аоя-сама в его принадлежности клану и роду деятельности. Он видел в нем человека, а не убийцу. И всегда был искренне ему рад. Когда остальные дрожали перед Отцом или же старались держаться от него подальше, Жасмин с охотой шел на контакт. И это было важно для кумите, ведь Юичи-сан был простым человеком. Рейта-сан - это одно. Он киллер, как и Аой-сама, и прошел тот же путь, что и он, а потому понимал Отца больше, чем кто-либо еще. Но Жасмин был обычным музыкантом, совершенно не связанным с мафией, и даже так, не осуждал и принимал Аоя-сама таким, каким он был. А иметь человека, который понимает тебя, не имея отношения к жизни мафиози, дорогого стоит. Вот почему смерть музыканта так подкосила Аоя-сама. Я убил первого его друга из мира простых людей. И второго такого у него больше не будет. Потому что мир не готов принять наше существование в общем, что тогда говорить о дружбе? Я медленно закрываю глаза, вздохнув. Это, действительно, было важно. И вся моя злость и ревность тут же сошли на "нет". Я не знал, что сказать в ответ на рассказ Сэта, и поэтому просто молчал, вцепившись в перила обеими руками. Жасмин был ниточкой, связывающей Юу с миром простых людей, с миром, где он родился, с миром, где хотел жить. Он не желал быть мафиози, и тоска по простой, легкой жизни никогда не оставляла его. Он хотел быть частью этого мира, но даже эта связь, в конце концов, оборвалась, вынудив Широяму вернуться в криминальную вселенную. Он больше не может почувствовать себя одним из "них" - ничем не примечательных, обычных людей, чьи проблемы сводятся к тому, как снять квартиру поближе к работе или же что купить на ужин, чтобы денег хватило до следующей зарплаты. Жасмин давал ему эту возможность, а теперь... нет даже ее. И мне еще больше хочется разрушить всю эту жестокую систему. Ко всем чертям! Так сильно,что в груди защемило. - У вас еще остались ко мне вопросы? - Нет. Я узнал все, что хотел. - В таком случае, давайте просто насладимся видом из окна. Я машинально обернулся к широким окнам, забывая о том, что, в отличие от меня, Сэту этой роскоши уже не дано. Но, вспомнив, решил не напоминать ему об этом вновь. Ведь сейчас, кажется, он видит даже больше, чем я сам.***
- Вы знаете, о чем я хотел поговорить с вами? - Да. И я могу обещать вам, что с вашим телохранителем ничего не случится. Ватару достает из внутреннего кармана пиджака курительную трубку. Он раскуривает ее под тяжелое молчание кумите, и вновь обращает на него все внимание. - Я устал, Аой-сан. И больше не желаю потакать Отцу в его прихотях. - Старик никак не поймет, что его идея посадить Уруху на трон целиком и полностью провальна. - Это зовется старостью, господин Широяма, - хищно усмехается Тэтсуя, вмешавшись в разговор. - И я молюсь всем богам, чтобы вас это не коснулось. - Не думал, что ты вообще знаешь такие слова, - хмыкает Юу, скосив на киллера взгляд. - Вы о Боге? Или о молитве? - И то, и другое. Тэтсуя тихо смеется, тоже закуривая. - Вы слишком хорошо меня знаете. Это льстит моему испорченному Эго. Благодарю. - Так у вас есть план? - вновь берет слово Шиндо, устремив взгляд в сторону стрелка. - Конечно, - с некой издевкой отвечает Аой. - Но перед тем, как воплотить его в жизнь, я хотел узнать ваше мнение по этому поводу, и оно меня полностью устраивает. Однако скажите мне вот что: Уруха должен сыграть определенную роль в вашем спектакле, не так ли? Поэтому вы и уговорили его приехать в особняк. - Я исполнял приказ Отца. Он велел мне любым способом привести к нему парня. Но, вы правы, идея о поминальной церемонии принадлежит мне. Уруха был нужен мне в качестве подсадной утки, и я знал, что он не откажется воздать почести своим покойным родителям. Я сыграл на его слабости и прошу за это прощения. Но мне просто необходимо его присутствие в особняке. - Это не мое дело, однако, если он пострадает по вашей прихоти... - Я понимаю, Аой-сан. Более чем. И потому настроен серьезно. - И это первый и последний раз, когда я позволяю вам использовать его в своих целях подобным образом. Не смейте делать из моего телохранителя свою марионетку. Я не прощу этого ни вам, ни кому-либо еще. Я ясно выразился? - Вполне, - Шиндо кивает, бросая на Аоя внимательный взгляд. - К слову сказать, разве это не похоже на сговор? - тянет Акияма, прищурившись. - Аой-сан, я вас не узнаю. Помогать врагу, да еще и с помощью любовника... Юу медленно переводит на киллера потемневший в злости взгляд, на что тот лишь усмехается, подняв руки в капитулирующем жесте. - Да бросьте, это общеизвестный факт. Или же вы злитесь, что подвергаете мальчишку опасности? - Я бы не отпустил его в этот рассадник лжи и бесчестья против его воли. Но у него свои счеты с дражайшим дядюшкой. И я не вправе ему препятствовать. - Очень благородно с вашей стороны. Надеюсь, ему пойдет это на пользу. - Иногда мне хочется всадить тебе пулю в лоб, невзирая на последствия. - Люблю честность. Именно поэтому вы так и нравились мне. Юу только хмыкает в ответ. - В любом случае, я рассчитываю на вашу помощь. Как на твою, Шиндо, так и на твою, Акияма. - Сделаю в лучшем виде, - усмехается Тэтсуя, поведя плечом. - У моей госпожи уже есть план действий. Так что можете рассчитывать на нас. Что же касается самого мальчишки... - Он готов. Большего вам знать не положено. Ватару утвердительно кивает, затягиваясь. А в остальном они разберутся по ходу дела.***
- Что ж, на этом мы с вами и попрощаемся. Мы уже спустились вниз, в главный холл офиса, где сновала вездесущая охрана. Стойка ресепшна сбоку, за которой стояла миловидная невысокая девушка в голубом строгом костюме (на деле старший сержант Лазарева, за плечами которой была вторая Чеченская война); арочные металлодетекторы напротив дверей и лифтовых кабин, на каждой из которых были установлены кодовые замки; и небольшой уголок отдыха для ожидающих, напротив стойки регистрации - все в серых и металлических тонах, просто и строго. Не холл, а охранный пункт, пройти через который без приглашения не представлялось никакой возможности. С каждого угла, под потолком, на нас смотрели камеры видеонаблюдения, исключая возможность "слепых зон", и я был уверен, что, помимо них, в холле были установлены еще и скрытые камеры - на случай нападения, которое все равно не увенчалось бы успехом. К выходу нас провожали Волкова, Акияма и огромный мускулистый солдат Барибал. Этого было вполне достаточно, учитывая дежурящих на постах военных. - Было приятно увидеть вас снова, господа. Приходите почаще, мы всегда вам рады, - улыбается Кира, остановившись между Тэтсуей и Барибалом. - Обязательно наведаемся к вам после возвращения, - заверяет женщину Аой и, улыбнувшись, оборачивается к Ясуо. - Мы можем идти. Будете прощаться? Мальчик сдержано кивает и, отцепив от себя руку старшего брата, смело подходит к объекту своего обожания. Тэтсуя галантно кланяется ребенку. - Благодарю за визит, Матсумото-сан. - Я не отступлюсь от своего. Даже после того, что увидел... в ресторане, - мальчик бросает быстрый взгляд на стоящих чуть в стороне Ватару и Сэта. - Я знал, на что шел. Поэтому мне не страшно! Я выдержу и это тоже, так что... - Юный господин. Тэтсуя усмехается и, качнув головой, осторожно опускается перед бунтарем на колено, заведя руку за спину. - Вам не стоит так стараться. И отступать от своей мечты - тоже. - Но!.. - Послушайте, - проговаривает терпеливо Акияма, поднимая лицо к растерянному ребенку. - К тому времени, как вам исполнится восемнадцать, я, скорее всего, уже не буду киллером. Как и заметил ваш старший брат, я уже не молод. И я не горю желанием заканчивать, как господин Такашима-старший. Возраст берет свое, и мы все это понимаем. Оставаться на службе в солидном возрасте - сродни самоубийству. Как бы ни был искусен киллер, годы не идут на пользу его мастерству. Я останусь сильным, но новое поколение якудза, как ни крути, будет выигрывать у меня практически во всем. Меня просто вытеснят на второй план. Ну, или же я совершу ошибку, подобно Южному Отцу. Так что вам не нужно сражаться со мной. Я бы сказал, это будет даже нечестно, ведь вы предстанете передо мной в самом расцвете своих сил. Разве вам нужна такая победа? Не думаю. Вот и я тоже не планирую воевать до преклонных лет. Отойду на покой, и тогда мне будет нужен не киллер. Мне будет нужен надежный мужчина. Не убийца и не якудза. Так что, я думаю... музыкант подошел бы больше всего. Ясуо удивленно смаргивает, а после вдруг широко улыбается Акияме. - Вы понимаете, не так ли? Поэтому продолжайте обучаться игре на гитаре. И станьте самым популярным и виртуозным исполнителем в истории японской эстрады. Потому что мне наверняка захочется проводить вечера под вашу игру, с бокалом вина в руке. А мастерство киллера... к черту его. Обороняться вас научит господин Сузуки, а большего и не нужно. Мы договорились? - Да! Я буду стараться, господин Акияма! Я буду стараться изо всех сил, чтобы петь вам вечерами свои собственные песни! Я обещаю! - Вот и славно, - смеется Тэтсуя, а стоящий позади Руки вдруг благодарно улыбается жестокому киллеру. Акияма сделал это намерено, ведь каждый из нас прекрасно понимал, что спокойная жизнь для него сродни заточению в камере, и он никогда не бросит свое дело, что бы ни произошло. Но ради юного Матсумото, киллер солгал, и эта ложь была во благо мальчику. Не стоит Ясуо лезть в это грязное дело. И Таканори проблем меньше. - В таком случае, до скорой встречи, господин Матсумото. - До встречи... господин Акияма. И не успевает Руки среагировать, как мальчишка быстро наклоняется и оставляет на щеке Тэтсуи короткий неуклюжий поцелуй. - Ясуо Матсумото! - вспыхивает хирург уже в следующее мгновение, но школьник только звонко смеется, бросившись прочь из холла. - Это выше моих сил! Рейта! - Да что я могу сделать?! Я вздыхаю, пропуская перебранку любовников мимо ушей, пока сам Тэтсуя тихо прыскает в кулак от веселья. - Будет непросто. Но это пройдет, уверяю вас, господа, - киллер вновь поднимается на ноги, усмехнувшись. - В любом случае, он хотя бы не забросит гитару, - мрачно отзывается Руки, отвернувшись. - Благодарю, господин Акияма. Идем, Рей. - Нам тоже пора. Еще раз простите за доставленные неудобства, - кланяется Волковой Ватару, и Сэт незамедлительно повторяет этот жест. - Да будет вам! Все в порядке, не волнуйтесь! - уверяет Кира, помахав рукой. - К тому же, разве это не пошло на пользу нам всем? - Думаю, вы правы. Южные киллеры прощаются с военными, и мы, дождавшись, когда они выйдут на оживленную улицу, следуем их примеру. - Что думаешь? - спрашивает меня Аой, закуривая, стоит только нам сесть в автомобиль. - Рискованно, - мычу я в ответ, все еще находясь под впечатлением от рассказа Сэта. - Шиндо настроен очень решительно, несмотря на недавний инцидент. Он собрался, и, наблюдая за ним, я сделал вывод, что он опасен. Но в данный момент мы не входим в число его врагов. - Да, ситуация довольно серьезная. Но пока мы их не интересуем, можно действовать свободно. - Аой. - М? - Давай устроим конную прогулку. - Что? Юу даже не доносит сигарету до рта, удивленно обернувшись. А я... я думаю о том, что, что бы я ни сделал, я не смогу заменить ему Жасмин. Не смогу дать ему те ощущения, что он испытывал, находясь рядом с ним, создать ту самую обстановку простоты и приземленности, в которой жил покойный музыкант и в которую так просто пускал отъявленного мерзавца и убийцу. И самое паршивое то, что Аой винит в его смерти ни столько Сэта, сколько самого себя. Да, он не стал убивать Сэта не потому, что тот раскаялся или что-то вроде этого. Он просто винил в его смерти себя. Жасмин столкнулся с ним случайно, он спас Юу жизнь, а тот ее отнял. Втянув музыканта в свой мир, он стал причиной его гибели. Ведь это именно он пришел на злосчастный концерт. И Широяма это прекрасно понимает. За спасение своей жизни он отплатил Юичи смертью, и это гложет кумите до сих пор. Это не просто банальная случайность или стечение обстоятельств. Ведь если бы Аой не присутствовал на его выступлении, Тэтсуи с Сэтом там не было бы тоже. Однако Юу не понимает, что на самом деле он не виноват в этой трагедии, он даже не провоцировал Тэтсую на конфликт! Тот просто хотел владеть кумите, перейти под его начало. Акияма свихнулся, устроил пальбу в оживленном зале, на чужой территории, а Сэт просто следовал за напарником, грезя исполнить его мечту, как свою собственную. Или же во всем виноват мой дядя? Ведь именно он и стал отправной точкой, это он довел Тэтсую до грани безумия. И что же в итоге? Слишком сложно разглядеть истину, старт всего произошедшего, это чертова цепная реакция, начала которой уже не сыскать. И тем не менее, я хочу что-то сделать, хоть что-нибудь, для Аоя. Пусть это будет не то, чего он хочет на самом деле, но нечто похожее на это. Я действительно влюбился в него по уши. - Я видел его. Белого жеребца, которого привезли в особняк сегодня утром. Через окна гостиной, где ждал тебя перед отъездом в офис Берсерка. - Вот ведь. Сюрприз испорчен? - наиграно-тоскливо вздыхает Юу, покачав головой. - Нет. Вовсе нет, - я улыбаюсь, повернув к кумите голову. - Я был счастлив, увидев его. Как его имя? - Асмадей. Это имя одного из высших демонов, олицетворяющего блуд, ревность, вожделение и, вместе с тем, месть, ярость и ненависть, которая крушит все на своем пути. И это имя чертовски ему подходит. Жеребец очень своенравен, упрям, энергичен и горд. Думаю, вы поладите. - Хочешь сказать, мы похожи, - хмыкаю я, даже не спрашивая - утверждая. - Блуд, ревность, месть, ненависть... все про меня. - О, нет, он догадался, Рейта! - в "ужасе" выдыхает Аой наемнику, сидящему на переднем кресле. Я же отчего-то начинаю смеяться. - Мы точно поладим. Ну, так что? - Да, давай прокатимся. Мне нравится идея. И я улыбаюсь в ответ на сверкнувший лукавством взгляд в свою сторону. Все же, Аой есть Аой.