***
- Что у тебя? - Мы его выследили. Полиция путалась под ногами, но в итоге потеряла след, и мы смогли поработать свободно. Здание аэропорта оцеплено копами, поэтому он не решился выйти через парадные двери и сбежал в лес, через взлетную полосу. Один из пострадавших видел его, пересекающего поле между аэропортом и лесом. Сейчас он прячется там и пытается выйти на связь. Очевидно, со своим хозяином. Но, кажется, Сенпай не хочет брать трубку. - Держи его на мушке. Я скоро буду. Без меня в бой не вступать, при попытке уйти – удержать на расстоянии. Швыряю рацию идущему рядом со мной Хантеру и тут же набираю на его сотовом телефоне номер Мамы. Сейчас у меня нет выбора. - Это Широяма. - Аой-сан. Как же давно я вас не слышала! Чем могу… - Через полчаса Тора должен быть в моем особняке, - сухо чеканю в динамик, смотря за тем, как наемники передо мной поднимаются с носилками по главной лестнице. Один из таких «помощников» уже получил пулю в лоб, когда едва не уронил свою ношу при выходе из операционной, поэтому двое других действовали с особой осторожностью, перенося спящего Уруху в мою спальню. - Сейчас? Но, Аой-сан, мальчик с клиентом. Вам следовало бы предупредить меня заранее, вы же знаете, что… - Закрой рот, - грубо выплевываю в ответ, не собираясь торговаться с изворотливой гадюкой. – Мне некогда слушать, как ты набиваешь цену на свой «товар». Ты работаешь на моей территории! И если Торы не будет тут через полчаса, я без разговоров расторгну наш контакт к чертовой матери! И тебе, как никому, известно, что меня лучше не злить. Я и без твоих выкрутасов вне себя от бешенства! И дабы поторопить вас обоих, скажу только одно: контракт Севера с Нейтральной зоной по товарно-денежным отношениям включает в себя пункт немедленного оказания помощи пострадавшей от того или иного воздействия стороне по первому требованию контрактника. Немедленного и безвозмездного. А теперь выпроваживай свою блядь из моего борделя, пока я не решил, что ты отказываешься выполнять условия нашего договора! Я бросаю трубку, к тому времени уже оказавшись вместе с охраной у дверей своей спальни. Он посмел взорвать гранату в моем присутствии. Безродная шавка, которая и гроша ломанного не стоит, посмел покуситься на жизнь моих лучших бойцов и мою собственную! У Сенпая поехала крыша в предвкушении власти и денег. Но я спущу его с небес. Как только получу доказательства его вины, без которых не могу обвинить ублюдка в подрыве, я тот час расквитаюсь с ним! Грезишь о кресле Кумите в южной своре? Ты слишком сильно зазнался, думая, что уже победил в этой борьбе. Но на любого сильного бойца найдется боец сильнее, и клянусь, Сенпай, тем, кто окажется сильнее и умнее тебя, будет тот, кто сейчас спит с твоей подачи на этих носилках. Тебя убью не я. Тебя сразит Такашима Кою. Собственной персоной! - Осторожно, не трясите его, - тем временем командует Матсумото, откидывая в сторону теплое одеяло. – На живот, иначе швы разойдутся. Не нагружайте спину. Наемники с особой аккуратностью перекладывают пострадавшего на мою сторону кровати, и Таканори, накрыв обнаженное тело стрелка, перебинтованное и безвольное, быстро подключает Уруху к аппарату, который должен следить за сердечным ритмом, частотой сердечных сокращений и давлением, чтобы в случае критической ситуации вовремя оказать помощь больному. - Могу я задать вопрос? Я чувствую, что нахожусь на грани, когда бросаю на свободного от маски Хантера испепеляющий взгляд. Он тоже чувствует это, но все же решается продолжить. - Зачем вы вызвали Тору? Я мог бы остаться с ним сам. - Нет. Ты мне нужен, - отрезаю я, выпроваживая наемников в коридор жестом руки. – Мы отправляемся на охоту вместе, и ты сыграешь роль охотничьего пса. Будешь загонять для меня добычу. Бегать по лесу за этим ублюдком я не стану – опускаться до такого позора ради одного паразита я не намерен. Матсумото вымотан операцией, как и Ниимура, а это значит, что Уруха останется без присмотра: Кай и Мана присоединятся к операции. Руки. - Я слушаю, - хирург устало опускается на край кровати, накрывая ладонью глаза – кропотливая работа дала на них большую нагрузку, из-за чего Матсумото был вынужден избавиться от линз, лишь ухудшающих ситуацию. - Сколько времени уйдет на восстановление? - Травмы серьезные. Кроме того, я обнаружил трещину на лопаточной кости, когда вынимал обломки железа из мышечной ткани. Плюс осколок стекла, вонзенный в поясничную область – глубже, чем хотелось бы. Так что… около месяца, думаю. Если очнется – две-три недели вставать с кровати категорически запрещено. Часть мышц порвана, и пока они не срастутся полностью, возможен повторный разрыв при движении. Придется штопать заново. В общем, он будет прикован к кровати до момента, пока я не удостоверюсь в полном выздоровлении. Я так же запрещаю ему спать на спине в течение месяца. Но по истечению срока он будет как новенький и сможет вернуться к тренировкам без каких-либо ограничений на нагрузки. Останутся только шрамы. - Понял, - я бросаю взгляд на часы. Начало четвертого. Операция шла пять с половиной часов, дорога туда и обратно, около часа – в аэропорту… - Отдохни. Тебе нужно отдохнуть. Ты хорошо поработал. Спасибо. - Я лучше дождусь Тору, - усмехается медик, не поднимая лица – позволить постороннему увидеть его глаза без линз Таканори не горел желанием. Не потому, что боялся показаться уязвимым, и не потому, что его взгляд мог обнажить истинные чувства хирурга. Для Таканори открыть перед кем-то свои глаза было чем-то очень интимным. И потому только Рейта и знал, какие они – эти жестокие карие радужки под голубой оболочкой. И я уважал врача за эту вроде бы странную, но доказывающую многое преданность моему наемнику. - Я буду тут, пока он не приедет, - я кладу ладонь на плечо друга, сжав его пальцами в благодарном жесте. – Не изводи себя еще больше. Побереги силы на экстренный случай. - Как скажешь, - улыбается блондин и, накинув челку на лицо, поднимается на ноги. – Тревожная кнопка сбоку. Впрочем, все изменения в его состоянии передаются с кардиомонитора прямиком в мой телефон, так что я могу отследить данные даже из своей лаборатории. Кнопка на всякий случай, если не сработает. - Матсу. - Умм? - Рейта не пострадал. Таканори снова улыбается, прикрывая глаза. - Да. Он же не какой-то там новичок, в конце концов. Правда, я был удивлен, что на его месте оказался Уруха. Разве он не твоя «правая рука»? - Ему позвонил монах. По вопросом обряда. - Вот как? Надо перезвонить ему и перенести церемонию на завтра. - Ты все еще можешь думать о таких вещах? – хмыкаю в ответ, подняв уголок губ в усмешке. - А я должен топить себя в горестных мыслях? – удивляется медик, тихо рассмеявшись. – За твою игрушку я не волнуюсь. Хотя бы потому, что ничего к ней не испытываю. Акира цел. А твоя охота… Не сомневаюсь в том, что ты вернешься домой с «добычей». Так что остались только мои собственные проблемы. - И то верно. Я позвоню тебе, как только вернусь. Поспи немного. - Удачи, - Таканори хлопает меня по спине и покидает спальню немного расслабленным, неспешным шагом. - Хантер. - Слушаю. - Свяжись с Рейтой. Мне нужны точные координаты его местонахождения. Уточни так же местонахождение цели и жди внизу гостя. Всю информацию – лично мне в руки. - Понял, - коротко отвечает мужчина и, поклонившись мне, тут же скрывается за дверью, оставив меня наедине со спящим. Я тихо выдыхаю накопленную в легких ненависть и срываю с себя пропитанный чужой кровью пиджак. Прежде, чем я покину особняк, нужно привести себя в порядок. Кожа на руках стянулась из-за запекшейся на ней алой корки, и я отчего-то ощутил раздражение. Жадный до крови, сегодня я почему-то хотел поскорее смыть ее с себя. Оттого ли, что она принадлежала Кою, я не знал, но заставил себя терпеть до приезда шлюхи. А потому просто прошел к окну спальни, взялся за спинку массивного кресла, стоящего у журнального столика, и потянул его за собой к кровати, волоча ножками по коврам. Я поставил его напротив Урухи и опустился на сидение, устремив полупустой взгляд на молодого стрелка. В голове было так много мыслей, что ухватиться хотя бы за одну было невозможно. Я просто сидел и смотрел на Уруху, сцепив руки в замок. Он спал так спокойно и крепко, будто ничего и не произошло, только румянец на щеках так и не появился. Оттого он выглядел измотанным, как в первые дни своего пребывания в моем доме, когда тренировки давались ему особенно тяжело. Давно я не видел его таким, даже непривычно. Месяц… На реабилитацию уйдет целый месяц. И я заставлю виновника страдать столько же. Я не дам ему умереть прежде, чем мой ученик встанет на ноги. Слишком расточительно, у нас и так мало времени. Я не успею обучить его всему тому, что нужно знать киллеру. Впрочем, я найду, чем заполнить это время с пользой для Кою. Тихий скулеж возле ног привлекает мое внимание, заставив вынырнуть из раздумий. Я опускаю взгляд вниз, только сейчас вспоминая, что подаренная мной псина осталась жить в нашей с Кою комнате – на подстилке у тумбочки Такашимы. И сейчас этот комок шерсти жалобно ныл рядом с моей туфлей, задрав морду к кровати. Уруха любит эту шавку. - Не пищи, - дернув губой, говорю я собаке. Совсем свихнулся, разговаривать с куском мяса, все еще неуклюже бегающим по комнате в силу своего возраста. И наклоняюсь, чтобы подхватить шерстяную тушку за шкирку. Щенок затихает, уставившись на меня отливающими синим глазами – остатки мутной пленки, почти растворившейся. - Это моя кровать, - зачем-то бросаю я и усаживаю щенка на матрас, прямо под руку неподвижного Такашимы, в вену которой была введена игла капельницы. И псина тут же жмется к спящему, пролезает под подмышку Урухи и утыкается носом в одеяло, наконец-то заглохнув. - Только потому, что ты нуждаешься в этом. Так что потрудись вышвырнуть его из постели, когда откроешь глаза.***
Рык мотора нарушает застывшую над особняком тишину, и стоящий на крыльце Хантер поднимает глаза к воротам. Они не успевают открыться полностью – лишь немного отъехать в стороны, но и этого вполне достаточно. И на территорию Широямы стрелой влетает красный байк, не сбавляя хода. Он проезжает прямо до веранды, после чего резко тормозит. Мотоцикл заносит, заднее колесо описывает круг на рассыпанном на дорожке гравии, и водитель тут же соскакивает с транспорта. Байк падает за его спиной с громким стуком, воткнувшись ручкой руля в землю, но его хозяин даже не оборачивается на жалобный скрежет металла – сорвав с себя шлем, Тора взбегает по лестнице, не теряя ни секунды времени. - Где Уруха-сан?! Я слышал новости по радио, пока ехал сюда! – брюнет охвачен паникой. Он весь мокрый от пота – то ли из-за страха, то ли из-за спешки, а может от всего и сразу, растрепанный, помятый. У него не было времени даже привести себя в порядок – его потребовали покинуть вип-комнату прямо во время секса. Но пареньку было плевать на свой внешний вид – все его существо было сосредоточено на Такашиме Кою, и лихорадочно дрожащие руки и колени лишь доказывали это. - Он в спальне Аоя, я прово… Но Тора даже не стал дослушивать. Обогнув Хантера, он бросился в дом, не дожидаясь Охотника. В спальню он ворвался без стука, запыхавшийся и растерянный, и лишь после, заметив кумите, замер в испуге на пороге. - Простите, я… - Садись. Аой поднимается с кресла и указывает на него Торе, проигнорировав грубое вторжение. Юноша тут же исполняет приказ, покорно опустившись на чужое место. Взгляд его болезненно обводит бледное лицо Урухи, и Тора с трудом сдерживает себя от проявления слабости перед Отцом клана. - Я уезжаю сейчас, так что слушай внимательно, - в голосе Широямы четко ощущалась угроза, так что Тора не смел даже спросить мужчину о состоянии стрелка. – Пока я не вернусь, отвечаешь за него головой. Если ты отвлечешься хоть на секунду – пеняй на себя. Никаких самостоятельных действий. Любые изменения, угрожающие жизни – и ты вызываешь Матсумото. Если его состояние ухудшится по твоей вине… Аой без слов вжимает дуло Магнума в лоб юноши, и тот задерживает дыхание, дрогнув под сталью черных глаз. - Ты понял меня? - Да, - быстро выдыхает Тора, и Аой отводит пистолет в сторону. Он бросает последний взгляд на спящего любовника и отворачивается от кровати, чтобы после без сомнений покинуть спальню. И как только дверь закрывается за спиной Отца, Тора тут же обращает все свое внимание на Уруху, нервно вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Он не знает подробностей. Он не знает, насколько серьезна ситуация. Но чувствует на уровне инстинктов, что все хуже, чем кажется на первый взгляд. И это заставляет работника борделя крупно задрожать в кресле. - Уруха-сан… Он не должен погибнуть. Только не он. И если Тора может чем-нибудь помочь, он сделает все возможное, чтобы стрелок вернулся с того света обратно в этот жестокий и безнадежный мир. Все тот же Фантом. Он стоит у кромки леса, сверкая отполированным корпусом в лучах холодного солнца. На его капоте, закинув ногу на ногу, сидит сам Широяма Юу, неспешно потягивая сигарету в гордом одиночестве. Его глаза прикрыты, в расслаблено лежащей на коленях руке зажат сотовый телефон. Салон машины пропитался запахом крови, которая застыла на обивке заднего сидения, ручке дверцы и даже на коврике под ногами. Но этот запах дразнил. Казалось, что Аой ощущал его даже сейчас, слушая тишину, стоящую в лесной чаще, напротив которой он и сидел. В чистом костюме и без пятнышка крови на теле. И если бы не окаменевшее в безразличии лицо и не горящие жаждой мести черные глаза, можно было подумать, что мужчина просто наслаждается обществом природы. Но вот огонек сигареты дотягивается до фильтра, и Аой лениво жмет на кнопку разблокировки экрана на мобильном. Вызывает первого в списке контактов абонента и подносит трубку к уху, выбросив окурок в траву… - Начинай. Выстрел вдалеке – и Широяма сбрасывает вызов. Эхо от хлопка застревает между деревьями, пугая птиц, которые тут же срываются с голых веток в небо. Кумите вновь закуривает, погружаясь в ожидание. А тем временем где-то в глубине чащи начинается охота. Раненный мужчина, дернувшись от раздавшегося совсем рядом выстрела, судорожно оглядывается за спину и наталкивается взглядом на фигуру блондина в черной кожаной куртке. Он без труда узнает в постороннем Рейту, первого наемника Северного клана, и бросается прочь от настигшей его участи. Он не знает, что окружен. Он не знает, что за деревьями, в паре-тройке десятков метров от него, встречи со своей жертвой ожидают еще четверо охотников. Мужчина понимает, что не один, лишь когда преодолевает какое-то расстояние от своего укрытия до холма, на который и планировал взобраться: стоило беглецу зацепиться за корни растущего на возвышенности дерева, как что-то тут же промелькнуло за его спиной, полоснув по ней, как кнутом. Это что-то вонзается в ствол соседнего дерева, и беглец тут же оборачивается, не веря собственным глазам. Шляпа. Это была широкополая черная шляпа. Он видел точно такую же на мужчине в женской одежде и длинном красном плаще, что был в аэропорту вместе с Такашимой. Ткань на полах шляпы разорвалась при соприкосновении с его телом и тем самым открыла сверкнувшее в просветах солнца стальное лезвие, встроенное в головной убор по кругу… Но самое шокирующее было в том, что заменившее полы шляпы лезвие разрезало пуховую куртку на спине беглеца и оставило нешуточную рану поперек лапоток. Мужчина понял это, когда почувствовал влагу, ставшую пропитывать его футболку. - Так вот, где она. Этот голос заставил беглеца вскинуть голову вверх. В стороне от холма, прислонившись к дереву плечом, стоял шатен в том самом красном плаще с большим бантом на пояснице. - А я ее обыскался. Дороговато будет шить новую. Сделана на заказ. И наемник вынимает из кобуры тяжелый пистолет. Раненный тут же меняет направление, сорвавшись с места в вдоль холма. Он помнил, что позади него – этот сумасшедший в плаще, а чуть в стороне – Белый Волк, не побоявшийся обозначить свое местонахождение выстрелом. А значит, путь назад отрезан, и жертва решает обогнуть холм по низу. Умом он понимает, что шанс на спасение равен нулю, и не только потому, что он попал под прицел профессионалов – пулевое ранение в бедре не дает двигаться свободно, то и дело дергая мышцы и заставляя хромать и запинаться об корни и лежащие в сырой листве старые ветки. Но беглец все еще надеется выйти отсюда живым. Он не слышит за спиной шороха листвы – его противники не бегут за ним, будто уверены в том, что он не скроется от их прицелов, и это кажется странным. Но вскоре подрыватель понимает, почему нет погони. За холмом его ждал еще один ранее не знакомый ему персонаж. Он дает о себе знать самым неожиданным образом: стрелой в плече. Острая боль пронзает жертву, заставляя ее рухнуть на землю. Перед ним – мужчина в черных одеждах. С длинными волосами цвета воронова крыла и маской, скрывшей нижнюю часть лица. В его руках, затянутых перчатками, современный бесшумный арбалет. Он и пробил насквозь руку убегающего стрелой, которая теперь торчала в плече с двух сторон. И до мужчины наконец доходит – первый выстрел был сделан лишь для привлечения внимания. Эти люди не будут палить из оружия, по чем зря: серия выстрелов обязательно привлечет чье-нибудь внимание, открытое пространство распространит эхо далеко от места стрельбы, а ведь аэропорт не так уж и далеко отсюда. Они убьют его тихо и незаметно, и никто не узнает о произошедшем. И пока беглец судорожно барахтается на земле в попытке пересилить боль и подняться на ноги, убийца в черном неспешно перезаряжает свое оружие… Подрыватель успевает уклониться в последний момент – стрела лишь рвет брюки, но вдогонку ей вновь летит уже знакомая черная шляпа. На этот раз она полоснула по голени, вырвав вскрик боли, и «добыча» спешит скрыться с глаз наемников, уползая на четвереньках в овраг за холмом. Беглец падает на дно ямы, не удержав равновесия, из-за чего стрела в его руке входит в плоть по самые лопасти, позволив крови брызнуть на траву, и лишь инстинкт самосохранения толкает виновника на продолжение пути. Он меняет направление, хромает в сторону запада, что есть сил, но не проходит и десяти метров, как сталкивается лицом к лицу с Маной. Он узнает его, видел вместе с Главой черного рынка, когда тот привозил Югу оружие, но не понимает, почему этот человек оказался здесь вместе с северными убийцами. Не понимает он так же, почему Мана наставляет на него пистолет с глушителем на дуле. И приходит в себя только, когда пуля ударяет по груди, чуть ниже ключицы. Он не мог промахнуться. Вот какая мысль мелькает в голове раненного, когда тот дергается назад, надеясь скрыться от пуль за деревьями. И теперь точно знает, что они не станут его убивать. Если бы они преследовали цель отправить его на тот свет, он был бы давно мертв, еще от пули Рейты. А это значит, что его ждет плен. И был бы он чуть смелее, он бы наверняка покончил жизнь самоубийством, дабы избежать пыток, но умирать не хотелось. Быть может, еще есть шанс? Там, впереди. Разве полиция не прочесывает местность? Вдруг они уже рыщут по чаще? Найти. Осталось только найти кого-нибудь из копов! Они ведь не стреляют без предупреждения, не убивают людей! Если только… - Попался. Два сюрикена вонзаются в ноги прямо под икрами, и подрыватель падает на землю, как подкошенный. Острые лезвия перерезали сухожилия над лодыжкой, лишив возможности подняться снова. А сбоку уже возникает и сам торговец, с хищной улыбкой на малокровных губах. - Бинго, детка! - Ты!.. - Сюрприз! – хлопнув в ладоши, разводит руками Кай, но быстро теряет интерес к пострадавшему, обернувшись за плечо. – Широ! Этот кусок дерьма твой. Ужас в глазах израненного человека читается на раз, когда в просвете деревьев он таки видит самого Отца, неслышно вышедшего навстречу. За спиной «добычи» уже стоят в ожидании «охотничьи псы», окружив раненного со всех сторон. - Это было скучно, - надевая шляпу, делится впечатлениями Ренар. – И совсем не интересно. - А ты шел сюда развлечься? – замечает Хантер, забросив арбалет на плечо. - Уже не важно. Мужчины замолкают, как только Аой останавливается рядом с лежащим на земле подрывателем, и делают несколько шагов назад. Сейчас лучше держаться от них подальше – Широяма окончательно потерял себя. Теперь все в нем напоминало наблюдателям дикого зверя. Даже внешне он казался не человеком, а животным, и лицо, и взгляд, и походка – изменилось все. Это был уже не их кумите. А потому лезть под горячую руку было смертельно опасно для каждого из них в отдельности и всех вместе взятых. - Ты все мне расскажешь, - нарушает тишину Аой, но голос его не был похож на человеческую речь. Рычащий, низкий, он заставлял кровь стынуть в жилах, останавливал дыхание. – Ты всех назовешь. - Да пошел ты… Ренар возвращает пистолет в кобуру, когда кумите, резко наклонившись и схватив мужчину за куртку, рывком ставит беглеца на ноги и бьет его свободной рукой по лицу. Сдавленный стон растворяется в прохладе осеннего воздуха, но это лишь начало, ведь после Широяма слетает с катушек, поглощенный жаждой мести. Он толкает виновника на ствол дерева и начинает собственную казнь, вырывает стрелу из чужого плеча, разорвав острым наконечником мышцы, и принимается безжалостно избивать мужчину, который даже так пытался сопротивляться судьбе. Только вот у подрывателя не выходит даже закрыться – мощные удары по корпусу и голове уже через несколько секунд дезориентируют жертву. И охотники просто наблюдают за тем, как Отец ломает руку беглеца о свое колено – в сгибе локтя, отчего кости прорывают плоть и рукав куртки и выглядывают окровавленными пиками наружу. Он бросает бьющегося в агонии мужчину на землю и, нависнув над ним, продолжает наносить сильные и точные удары. Так быстро и остервенело, что кулаком ломает ребра захлебывающегося криками брюнета, тазобедренные кости, челюсть, ключицы… Отбивает внутренние органы, удерживая жертву за шею, снова и снова. Несколько долгих минут, пока Рейта и Кай и не бросаются на помощь и не хватают кумите за руки. - Хватит! Ты убьешь его! – кричит Акира, но даже он не может удержать друга на месте – Аой сбрасывает его с себя, не приложив при том никаких усилий. Словно машина, чьи возможности в сотни раз превышают человеческие. – Аой! - Он нужен нам живым, иначе мы не сможем обвинить Сенпая в покушении! – кричит Стервятник грубо оттолкнувшему его Отцу, когда тот уже замахивается для последнего удара в грудь, который смог бы запросто остановить сердце жертвы путем разрыва мышц. И Широяма замирает на месте, будто бы и правда был сделан из металла, и теперь просто «разрядился» или перегрелся от продолжительной работы. Ютака тихо вздыхает, потирая ушибленное плечо, Рейта откидывается спиной на ствол дерева, зашарив по карманам в поисках сигарет. Устроивший взрыв человек под Аоем был без сознания. Лицо превратилось в месиво, тело потеряло форму. Но он все еще был жив, и потому Хантер, сорвав с брюк кожаный ремень, быстро разрезал рукав пуховой куртки и перетянул плечо над переломанными надвое костями. Все они знали, что это лишь малая часть того, что приготовил для подрывателя Аой. Самое страшное было впереди, и сегодняшний день покажется виновнику лишь «неприятным моментом» его жизни, о котором он будет мечтать, узнав кумите с другой стороны. Но сейчас нужно было оказать пострадавшему первую помощь. - Грузите в машину, - коротко бросает Рейта, присаживаясь рядом со все еще неподвижным Отцом. Он накрывает застывшую в воздухе кисть Широямы, сжатую в кулак для удара, и осторожно встряхивает его за плечо. - Широ. Поехали домой. «Взрыв» ты уже передал во всех красках. Боли от реабилитации покажешь позже. - Тора звонил? – только и сумел выдать кумите, смотря в разбитое лицо предателя. - Нет. - Вот как. Акира тихо вздыхает и просит Кая помочь ему поставить Аоя на ноги. Они сами опускают поднятую в замахе руку Отца и сами же разгибают ему колени, пытаясь вновь придать гибкость стройному крепкому телу. И когда у них все же получается привести друга в чувства, все шестеро отправляются к оставленным неподалеку от леса машинам, чтобы загрузить переломанное тело в салон Фантома и вернуться домой.