Холостой организатор

Тук-тук-тук... Ёнджэ нервно и монотонно стучал ногтями по деревянной поверхности стола, кусая и так уже искусанные губы и смотря куда-то сквозь стену. Перед глазами то и дело маячили воспоминания о поцелуе. Пухлые розоватые губы, к которым он прижимался своими. Подрагивающие ресницы организатора свадеб. Красивый и ровный нос, через который тот усиленно вдыхал кислород, отвечая Ёнджэ со всей страстью. Со всем отчаянием. Будто ему это нравилось. Так же, как и самому Ёнджэ. Тут отрицать было бы просто глупо. Ему понравилось целовать этого парня. Но тем не менее, что бы он ни испытывал, противоречия от осознания своей симпатии рушили всё хорошее, что он видел сейчас перед глазами. Картинка постепенно расплывалась, ощущения глушились разумом. А совесть упрямо подкидывала всё новые терзания. Нана, свадьба, компания, репутация... Всё это давило на него, а он в этот момент, пуская на самотёк, хотел парня, который со счастливой — и он не сомневался, что напускной — улыбкой будет координировать весь процесс их с невестой торжества. Тук-тук-тук... В раздражении поджав губы, Ёнджэ стукнул ладонью по столу, прекращая выдалбливать ногтями монотонный ритм. И почему он вообще согласился на этого бога ивенторов? Жил бы себе сейчас, не переживая ни о чем, даже не думая о подготовке, как и обычно, зарабатывая свои миллионы. Но вместо этого он кусает губы, выстукивает по крышке стола пальцами и думает о парне. У которого чертово, мать его, правило. Это правило... Неужто сталкивался? Научился на горьком опыте? Тогда, что чувствует Ёнджэ? И вправду только любопытство из тяги к прекрасному? А вдруг что-то большее? Вдруг это не только желание? Куча вопросов поселилась теперь в голове Ёнджэ. И ни одного ответа. Он не должен отменять свадьбу из-за этого. Но как жить с тем, к кому он уже ничего не испытывает? Это ли называется браком по расчету? А какой для него здесь расчет? Он достаточно состоятелен, чтобы всю жизнь прожить холостяком. Тогда к чему это? Психанув, Ёнджэ резко встал с кресла, заставляя то отъехать на метр от стола, подходя к окну и пряча руки в карманах брюк. Почему-то всё равно этот Чон Дэхен не выходил из головы. Несмотря на всю силу его внутренних противоречий, образ серьезного и холодного, словно айсберг в океане, организатора с завидным упорством возвращался в голову и снова затмевал зрение, вынуждая облизывать губы. Которые, к слову, уже болели от многочисленных измывательств со стороны хозяина. Будь это простой интерес, стал бы он так мучиться, тратя свое драгоценное время на самокопания? Нет. Он бы забылся в работе, а потом бы отлегло как-то само. Интерес и любопытство — вещи не вечные. Сегодня мы хотим одно, завтра нам нужно другое. А послезавтра мы уже с радостью довольствуемся тем, что имеем. Но уже прошло и сегодня, и завтра, и уж тем более послезавтра. А его мысли все еще были заняты этим парнем, а на кончике языка он так же ощущал фантомный вкус вишни и сливок. Вкус его поцелуя. Влажного и трепетного. По телу всякий раз пробегали толпы мурашек от этих воспоминаний, а желудок стягивало тугой спиралью, доставляя лишь боль от осознания всей противоречивости его чувств. Он ведь даже не гей. Глубоко вдохнув, Ёнджэ, надул щеки и выдохнул через рот, устало потирая переносицу. Но ведь быть бисексуалом ему никто не запрещал. Да и геем тоже. Тогда в чем проблема? В неопытности и страхе? Если бы Ёнджэ всегда шел на поводу у своих страхов, он бы до сих пор был бедным девственником. Тем более, в чем тогда проблема? В правиле? Чертово правило... А если он отменит свадьбу, тогда не будет правила. Но и Дэхена не будет. «То, что ты ко мне испытываешь — это всего лишь интерес». Но ведь он утолил свой интерес. И хочет еще. Еще целовать его. Еще смотреть в эти глаза. Еще чувствовать его теплые прикосновения. Его упругие ягодицы. Это не давало покоя. Он хотел еще и больше. Дальше. Глубже. Это не простой интерес и не любопытство юного натурала. Ёнджэ поморщился, вспоминая слова Дэхена. И его уже не волновал факт половой принадлежности предмета его обожания. Пусть называют это как хотят. А Ёнджэ хотел этого организатора элитных свадеб. Может, стоит поступить как настоящий мужчина... Он сомневался, что Нана будет сильно грустить. А гости... Им всегда можно чем-нибудь угодить. Да и до свадьбы целых две недели. Никто еще, Ю был уверен, даже не начал поиски нарядов и не вложил кругленькую сумму в конверт. Что тогда он терял? Ничего. Зато приобретал значительно больше. В эту же минуту раздался стук в дверь, после чего в проеме показалась темноволосая макушка Наны и ее наманикюренные пальцы, крепко сжимающие дверную ручку изнутри. — Оппа... — тихо протянула она, на удивление серьезно и без лишних радостных визгов. — Входи, — растерянно ответил Ёнджэ, подходя к столу и садясь обратно в кресло. Девушка зашла внутрь, присев напротив него, и сложила руки на коленях, нервно сплетя пальцы. — Ёнджэ-я, я хотела кое-что тебе сказать... — начала она издалека, смотря в пол. — Ближе к делу, Нана? — проговорил Джэ, заглянув в ее глаза. Она подняла голову, встречаясь с ним взглядом. — Я хочу разорвать помолвку и отменить свадьбу, — протараторила девушка, прикусив губу и замолчав, в ожидании таращась на притихшего Ёнджэ. Тот непроницаемым взглядом таращился на нее в ответ, абсолютно растерявшись и не в силах выдавить из себя и слова. Только несколько минут назад он думал, что хочет отменить свадьбу, а теперь Нана первая ему об этом говорит. Но Ёнджэ не чувствовал радости. Он вообще не знал, как реагировать. Что произошло всего за пару дней, которые та провела с... Ах, ну да. Досадливо усмехнувшись, Джэ встал с кресла, вновь разворачиваясь к окну. Этот бог ивенторов определенно удалой малый. Увести из-под венца практически и невесту, и жениха. Это ж насколько надо быть идеальным? — Оппа... — тихо протянула Нана, следя за реакцией Ёнджэ. — Ты злишься? Прости. Я не хотела, чтобы так... Но я не могу с тобой плохо поступить. Я ничего... Он просто... Я влюбилась. И понимаю, что... Прости, прости меня, Ёнджэ-я, — запинаясь, тараторила девушка, махая головой из стороны в сторону, будто это могло подтвердить ее слова. Ёнджэ развернулся к ней, но немного резче, чем хотел. Глянул на нее, открывая рот, чтобы что-то сказать. — А... — начав, он тут же захлопнул рот, начиная понимать. Нана, по всей видимости, не знает об ориентации организатора свадьбы. Иначе стала бы она уходить от Ёнджэ к нему? Ай да хитрый Чон. Разве он не знал, какие могут быть последствия? Почему же не сказал? Или он специально это сделал, чтобы насолить Ю? Но какой в этом смысл? Неужто соврал ему об ориентации? Или же... Раздраженно выдохнув, Джэ сунул руки в карманы брюк, смотря в это извиняющееся кукольное лицо. — Ты уходишь от меня к организатору свадеб? — спросил Джэ, намеренно умолчав такой важный факт, как голубизна Чон Дэхена. Свадьба уже отменена, так или иначе. Пусть ей хоть будет за это стыдно. — Прости, Ёнджэ-я, — сокрушенно опустив плечи, произнесла Нана, вставая с кресла. — Я не хочу портить тебе жизнь. Нам обоим, — договорив, она отвернулась, подхватывая сумочку с кресла и направляясь к двери. — Что ж... Ты сама выбрала... — тихо проговорил Ёнджэ, проводив бывшую невесту взглядом и поморщившись от громкого хлопка двери, — гея вместо меня.