Это лето дурманит меня, Невозможно его променять… Удаляй меня отовсюду — Всё равно по ночам сниться буду…
Канеки слушает чужое дыхание, отсчитывая секунды. Отражение электронного циферблата в окне страшными щелчками меняется на поверхности стекла, набирая время, стоит только моргнуть. Чем дольше он тянет, тем больше примерзает к месту, не желая уходить. Но у него нет выбора. Скоро рассвет. Позволив себе прикрыть глаза на пару секунд, юноша неслышно освобождает руку, вытаскивая ее из-под головы спящей девушки, ни о чем не подозревающей еще до самого утра. Вставая с кровати из-под теплого одеяла, Канеки ежится, почти физически чувствуя тянущую боль в груди, которая, клешнями вцепившись, требует вернуться назад. Гуль не позволяет себе поддаться. Бесшумно пройдясь по комнате, юноша быстро собрал необходимые вещи и переоделся. Джинсы, водолазка с высоким горлом, черная теплая ветровка с капюшоном, скрывающая его белую шевелюру. Маска устрашающим оскалом обернула шею. Маленький рюкзак через плечо со всеми документами, деньгами и свертками с человечиной из морозилки готов, — пожалуй, не стоит оставлять такое в доме. Оставив пожитки в прихожей, Канеки беззвучно возвращается в комнату. Яркая луна и огни ночного города бросают белые тени на изгибы девичьей фигуры. Канеки, не мигая, смотрит на Исами. Внутри шкребет и стенает совесть. Это для ее же блага. Так лучше и безопаснее для всех. Ложь-ложь-ложь… Внутренний голос заходится в истерике. Кен садится за письменный стол, достает два чистых листа из папки на полке и берет ручку. Невесомый прежде письменный предмет тяжелее свинцовой гири. Рука замирает над девственной белизной бумаги, не решаясь очернить ее. Он не знает, что написать, но знает — надо. Прощаться в живую юноша не мог, это выше его сил… Трус. Да, верно, он просто жалкий трус, не уверенный в своих силах. Но, что теперь. Страх сдать позиции сильнее, поэтому Канеки сжимает ручку черными ногтями и пишет первые слова. В голове туман, буквы плывут перед глазами, выстраиваясь в сложные предложения. Чистосердечное признание того, какой он мерзавец. Но нет пути назад. Иероглифы паутиной покрывают лист. За окном начинает светать. Канеки выпрямился. Он не перечитывает свое послание, не в силах. Тихо вернув ручку на место, Кен оставляет одну записку на середине стола, а вторую аккуратно складывает во внутренний карман. Пора уходить. Возможно, когда-нибудь его простят. А, если нет, что ж… будь посему. Уже в дверях комнаты, гуль позволяет себе маленькую слабость — резко развернуться, оказываясь рядом с кроватью, и запечатлить горький, обжигающий губы поцелуй на лбу девушки. Последний. Прощальный. — Я люблю тебя… Шепот еще разносился эхом по квартире, а гуль уже накинул на голову черный капюшон и растворился на улицах замерзшего Токио.***
Исами просыпается от холода, слишком рано, даже для самой себя. Поворочавшись на кровати, девушка понимает, что чего-то не хватает. Сонно пошарив рукой вокруг себя, она недоумевающе приподнимается на локтях, осматриваясь. Место рядом пустует. Легкая тревога заставляет студентку чуть хриплым голосом позвать в пустоту квартиры: — Кен? Тихо. Слишком тихо. — Кен! — Исами зевает, потирая глаза и спускает ноги на пол, кутаясь в одеяло. На зов никто не отвечает. Может, случилось что-то? Канеки ведь не станет ее будить, конечно. Но что-то подталкивало в спину, настойчиво и торопливо. Такехико с трудом поднялась на ноги и прошлась босыми ногами по дому. Мерцающие лучи восходящего солнца озаряют окна холодным светом. Кроме нее в квартире больше никого. Девушка вернулась в комнату, ища свой телефон. — Абонент временно недоступен, пожалуйста, перезвоните позже, — информирует безразличный голос в трубке. Легкая тревога перерастает в тянущее беспокойство. Исами окончательно просыпается. Кокон одеяла перестает согревать. Девушка не сразу замечает одинокий лист на столе. Но, подходя к письму, она видит поблескивающие на бумаге ключи, оставленные явно Канеки. Ключи от его квартиры. Нехорошее предчувствие охватывает Исами. Дрожащими пальцами смахнув ключи прочь, девушка поднимает записку на уровень глаз. «Прежде, чем ты дочитаешь это до конца, я хочу сказать тебе — прости… за всё: за то, что появился в твоей жизни, что втянул в этот кошмар и за то, что сейчас делаю, но я не вижу другого выхода. Я слишком боюсь за вас с Хиде, чтобы оставаться рядом…» Исами медленно, на автомате, опустилась на стул. Пальцы сжали бумагу до судороги, глаза летали по строчкам, отрицая реальность. «Знаешь, когда мы впервые встретились, я ведь чуть не кинулся на тебя там, в кафе, помнишь? Это была не случайность, голод гуля — страшная вещь. Я не знаю, зачем пишу тебе это, просто, думаю, ты должна знать — я вовсе не такой хороший, как ты обо мне думаешь. Я чудовище, монстр… я убийца, Исами. Не стоило тебе столько раз давать мне шанс на прощение, я не заслужил. Но я благодарен тебе. Ты разглядела во мне то, чего я уже не надеялся в себе увидеть, после того, как стал чудовищем. Ты есть и всегда будешь для меня самым дорогим, что у меня есть — частью меня, моей семьи. Я действительно был счастлив с тобой и нет мне прощения за то, что поддался чувствам — из-за меня ты пострадала. Теперь я не могу спать спокойно, зная, что не могу защитить. На меня открыта охота. Я не знаю кто и сколько их, но им нужен я и только я. Терять близких не хочу и поэтому мне нужно уйти. Надеюсь, ты поймешь. Это только мой враг. Я не знаю, как надолго. Возможно, на это уйдут месяцы или даже годы. Может, я не вернусь. Не ищи меня, прошу. Если возненавидишь — что ж, я заслужил… Моя квартира теперь принадлежит тебе, на обороте ты найдешь номер моего счета — там есть некоторые сбережения — прости, я не решил вопрос с дверью и окном в твоем доме, как обещал. Можешь распорядиться этим, как пожелаешь. Прости, если сможешь, Исами. Но другого исхода нет, так будет безопаснее для всех. Знай: я всегда любил тебя и буду любить вечно, что бы ты не решила. Я не в праве просить тебя ждать, предатель — это я. Поэтому живи полной жизнью, не думая обо мне, не жди. Я все пойму, какую бы дорогу ты не выбрала. Но, если это возможно, и все получится, я вернусь к тебе, Исами. Прости еще раз… Люблю тебя Канеки» Последние строчки отдаются эхом в голове, нижняя губа прыгает в содрогании. Девушка молча сидит в полной тишине, отключаясь от мира. Звонок в дверь — как глоток свежего воздуха на глубине океана. Спотыкаясь, Исами несется к двери. Рывок на себя и… удар. Надежда обрывается в желудке спазмом дрожи. На пороге стоите Хиде, сжимая в руках такой же долбанный листок. Дурацкую записку, обрывающую все связи, Исами знает смысл ее содержания, не читая. Парень напротив растерянно оглядывает растрепанную девушку и задерживает внимание на ее руках, понимая все без слов. Он ушел. Два человека потерянно застывают друг напротив друга, разделенные чертой порога дома человека, ставшего их смыслом жизни, их воздухом, их болью и приступом… Человека, который стал монстром. Монстром, который не нашел лучшего выхода, чем исчезнуть из жизни обоих дорогих ему людей, обменяв защиту близких ценой предательства души. Если бы сейчас мимо них пробежала толпа, взорвалась земля и объявили войну — вряд ли бы кто-то сдвинулся с места. Признать страшную догадку — невыносимо. На глаза наворачиваются запоздалые слезы, Исами до боли кусает нижнюю губу, резко опуская взгляд. Хиде стискивает зубы так, что сводит дрожащий подбородок. Они не говорят друг другу ни слова. Нагачика осторожно берет девушку за плечи, проходя в квартиру и закрывая за собой дверь пинком ноги — лишние взгляды случайных прохожих не то, что сейчас им нужно. Исами держится из последних сил, но, как только щелкает входной замок — ломается в руках парня почти пополам, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Нагачика прижимает к себе Такехико, задирая голову к потолку и часто моргая. Хотя бы ради нее он пытается держать лицо, покорно застывая изваянием боли в прихожей. Исами до того стискивает пальцами его ветровку на груди, что трещит ткань. Хиде прикрывает глаза, приказывая себе собраться, умоляя… глаза предательски щиплет. Сколько они стоят в этом бесконечном дне — не считает никто. Кажется, они так и не сказали друг другу ни слова. Хиде аккуратно складывает свой листок в карман на груди, бумага жжет кожу через футболку. Исами сжимает свое послание в комок, ненавидя жалкую бумажку до побелевших костяшек, ей хочется сжечь ее, порвать на мелкие части, уничтожить… но, вся ложь в том, что на ней последнее, что оставил после себя Канеки — оборвать его последний шепот с листа бумаги у нее никогда не будет храбрости. И хоть в письмах есть надежда, сердца болезненно сжимаются внутри, предчувствуя правду — они распрощались навсегда. Первое время было тяжело. Искорка какой-то собачьей преданности все еще надеялась, разум — сдался покорно и сразу. Принять такое — невозможно. Так думала Исами, возвращаясь в размеренное лоно обычной жизни, исправно ходя на пары, натягивая вымученные улыбки подругам, позволяя утаскивать себя на раздражающие посиделки до позднего вечера, чтобы как можно меньше времени проводить в одиночестве — его яд разъедал изнутри, едва Исами оказывалась в полной тишине. Неделя. Ровно такой срок девушка смогла прожить в покинутой обители токийского гуля. Чувство защищенности в этих стенах проиграло сражение с разбитыми осколками души. Находиться там, где каждая мелочь — от книги до одеяла, напоминала о нем, было невыносимо. Поэтому в свой первый выходной, оставшись наедине с преследующими по пятам демонами, Исами поняла, что больше так не может. Прикрываемая усталостью боль хлынула наружу неудержимым потоком. Кажется, она плакала и что-то кричала в пустоту бездушных стен. Кажется, после, она беспомощно съежилась на измятой постели, задыхаясь родным запахом кофе от его вещей. Так нельзя. И продолжаться дальше не может. Исами успокоилась не сразу, но когда смогла — подняться на ноги и выпрямить спину оказалось так сложно, словно на нее разом свалилась тяжесть неба. Врубив на полную громкость радио, чтобы заткнуть все мысли, девушка быстро привела себя в порядок. Аккуратно заправила кровать. Выкинула из холодильника остатки продуктов и отключила от питания все электрические приборы. Одевшись, девушка прошлась по помещению, прощально оглядывая дом, в котором все дышало Канеки. Студентка встряхнула головой. Подойдя к письменному столу, она с ненавистью взглянула на дурацкую записку. Ей нужно оставить все здесь и сейчас, запереть на десяток замков и никогда не вспоминать. Но… если бы это было так легко. Проклиная себя за слабость, Исами берет в руку помятый листок и, не глядя на расплывающиеся слова, забирает записку с собой. Сапожки, шарф, шапка, пальто — и вот уже Исами стоит, потянувшись к ручке двери, закинув на плечи сумку. В одной руке мусорный пакет, в другой — обжигающее железо ключей. Девушка выключает свет, не оборачиваясь назад. Уже сделав шаг вперед, Исами замечает краем глаза верхнюю одежду на вешалке слева. Слезы предательский наворачиваются на ресницы солеными капельками. Девушка позволяет себе в последний раз уткнуться лицом в его одежду и вдохнуть родной запах до боли в легких. Резко отстранившись, она выбегает наружу, захлопывая за собой дверь. Два поворота ключи навсегда отрезают ее от воспоминаний о Канеки. Собственный дом укоризненно встречает ее холодной гостиной. Исами проходит внутрь квартирки, ощущая себя чужой в комнатах, в которых прожила почти год. Непонятное чувство подталкивает девушку сунуть руку в карман и набрать знакомый номер. — Алло, мам?.. — Солнышко мое! Совсем пропала! — охнули на том конце связи. — Извини, сессия навалилась… — не дрогнув, соврала Исами. — Мам… я могу приехать и пожить пока у вас? — осторожно спросила девушка, сжав телефон, пытаясь унять подкативший к горлу ком. — Конечно, доченька, почему ты спрашиваешь? Мы с папой всегда тебя ждем. У тебя что-то случилось? — Нет! — слишком поспешно. — Нет, все хорошо. Но я подумываю сменить квартиру, что-то аренду подняли сильно, так что пока ищу другие варианты… Исами прошлась по кухне прямо в обуви, цепляясь за спасательный голос матери. Хорошо, что ей есть куда вернуться. Они говорили еще о чем-то, что Исами забыла сразу же, как сбросила вызов. Ну, что ж, дело сделано. Врать нехорошо, но рассказывать кому-то правду — нет. Скинув верхнюю одежду, Исами торопливо поднялась к себе в комнату — еще нужно собрать вещи и позвонить арендодателю. И решить вопрос с попорченным имуществом. Поморщившись, представив предстоящий тяжелый разговор с хозяйкой, студентка выдвинула из-под кровати чемодан и распахнула шкаф. Пора начинать жить заново. Дни и недели летели, сменяя друг друга подобно участники безумной эстафеты. После того злосчастного дня Исами не позволяла себе раскисать, запрещая даже в мыслях умпоминать его имя. К сожалению, такой желанный образ навсегда оставил клеймо в ее сердце, с этим она ничего поделать не могла. Иногда Исами заходила в «Антейк». Она не лезла с расспросами и не привлекала ненужного внимания. Иногда Тоука составляла ей молчаливую компанию, Исами была ей благодарна. Казалось, все смирились с его решением. Все, кроме Хиде. Как только Канеки пропал, Нагачика кинулся на его поиски. Исами изредка пересекалась с рыжеволосым пареньком на улицах города. Они ненадолго замирали, словно раздумывая — стоит ли ковырять болезненные раны, но никогда еще не проходили мимо. Нагачика солнечно улыбался и они отправлялись в какой-нибудь парк, бездумно болтая о чем-либо, никогда не касаясь трепетной темы, хотя подмывало обоих. Исами знала, что Хиде после учебы отправился на работу в CCG, так же она знала, что комната Нагачики завалена информацией о дорогом им гуле: малейшие крупицы, случайные съемки камер наблюдения, ворованные копии документов, плакаты со старым фото еще совсем юного мальчика из старой школы. Наверное, рыжеволосый парень обезумел, но на то — его право. В конце-концов, они с Кеном были друзьями еще с начальной школы. Исами бы с радостью поддалась такому же безумию, но нет. Не этого Канеки хотел, обрезая все связи. Он желал ей жизни, свободной от тяжести ожидания. И она приняла его выбор против воли. Строчки из проклятого письма вспыхнули в памяти: «Может, я не вернусь…» Исами отогнала образ прочь. Хиде что-то увлеченно рассказывал о своей работе, девушка честно пыталась сосредоточиться на его словах.***
А потом случилось это. Всколыхнувшаяся ночь в Токио: стычка CCG и гулей. Спеша после учебы в родную кофейню Исами шокировано упирается в желтую огродительную ленту. Понимание приходит не сразу. «Антейка» больше нет. Пальцы испуганно сжимают ремешок на сумочке, глаза шарят в поисках хоть одного знакомого лица. Полуразрушенное здание оцеплено полицией. Никаких вопросов — засекречено. Телефон Нагачики не отвечает второй день. Исами нервно елозит пятой точкой на стуле. Тема урока ускользает от ее внимания. После пар Такехико неуверенно перелистывает контакты в телефоне. Пальцы чуть вздрагивают, когда глаза скользнули по знакомому имени, но она не пытается повторять своих ошибок — этот абонент недоступен навсегда, Исами помнит об этом. Вместо этого студентка находит номер Киришимы. Она никогда не звонила Тоуке, но контакт сохранила, на всякий случай. Теперь случай представился. Обеспокоенно метаясь у окна на лестнице университета, моля, чтобы ее последняя связь с миром гулей не оборвалась так же, как с Хиде, Исами прижала телефон к уху, слушая долгие гудки. — Пожалуйста, пожалуйста… Исами едва не плачет от облегчения, когда Тоука отвечает на звонок. — С нами все в порядке. Придется затаиться, не знаю на сколько, но не беспокойся, — утешает официантка ровным голосом. Кажется, ей безразлично и отвечает она чисто из вежливости, но Исами давно привыкла к ее ровному тону — ведь дежурная улыбка только для клиентов. Наедине со своими она просто позволяет себе отдохнуть от этих вынужденных эмоций. Наверное, Исами единственная из мира людей, которой позволено хранить их тайну. Тоука ценит это. Возможно, их даже можно назвать подругами. — Я сообщу, когда все уляжется. — Спасибо. Короткие гудки оповещают конец диалога. Вот и всё. Что случилось с Хиде не знает никто. Просто он вдруг пропал. И больше о нем не слышал никто. Беспокойство за друга съедало Исами. Настолько, что, не выдержав, девушка сбегает от общества одноклассниц и, под удивленные расспросы Миры, спешно уходит после пар одна. Только совсем не в сторону дома. Здание ССG угрожающе нависает над улицей, Исами чувствует себя преступницей, которая пытается пробраться в правительственный объект. Хотя, разумеется, ничего криминального Исами совершить не успела. Разве что сокрытие информации о гулях, но сейчас волнение за себя отходит на второй план. Клерк за длинной стойкой внимательно осматривает девушку поверх очков. — Мира Коуяма, — ляпнула Исами. Почему-то назвать свое язык не повернулся. Девушка понадеялась, что это не обернется проблемами. — Цель визита? — Я, эм… ищу одного человека. Это мой друг, он недавно устроился на работу сюда. — Имя? — Нагачика Хидейоши. Мужчина быстро набрал что-то на клавиатуре, хмуро вчитываясь в экран. Исами нетерпеливо шмыгнула носом, желая оказаться у него за спиной и увидеть самой. — К сожалению, ваш друг уволился неделю назад, ничего не могу вам помочь. — Что?! Но… — как?! Почему?! Сотни вопросов вертелось в голове. Студентка уже понурила голову, как рискованные слова завертелись в голове. Раз уж пришла, то не узнать — потом не уснет от угрызений совести. — А можно как-то встретиться с его начальником? Эм… — Исами сделала вид, что вспоминает. — Кажется, его зовут Амон Котаро. Да, вроде так. Взгляд клерка стал холодным. — Амон Котаро погиб при исполнении два дня назад. Исами словно ударили по голове чем-то тяжелым. Нет. Нет-нет-нет. Не может быть! Слишком поздно. Она не успела. — Благодарю вас, — севшим голосом ответила девушка и, сгорбившись, покинула организацию охотников на гулей. Все ниточки, которые соединяли ее с темной стороной Токио резко оборвались, лопаясь буквально на глазах, как Исами не пыталась судорожно их ухватить. Мир гулей отступил под темную завесу неизвестности, у студентки больше не было связи с ним. А значит, как бы она не скрывала горькую правду и не воротила душой, но крупицы желаемой информации, которые так или иначе мелькали в разговорах с гулями, теперь утеряны. Отрезанная от другого мира, совершенно одна, Исами растерянно остановилась посреди улицы. Прохожим вокруг нет дела до нее — кто-то толкнул в плечо, не извинившись. Такехико даже не почувствовала этого. После ухода Канеки, она, сама того не замечая, жила в ожидании какого-то маленького чуда. Где-то внутри еще теплилась надежда — а вдруг?.. вдруг вернется? Вдруг, однажды, знакомый абонент высветится на экране телефона, и тихий голос по ту сторону нежно позовет ее по имени. Последняя, хрупкая, почти стеклянная, нить разбивается на мелкие осколки. Сосущая пустота затягивает изнутри. Исами, пошатываясь, возвращается домой. Мама хлопочет над ее болезненным видом и настойчиво пытается померить температуру. Девушка отмахивается, вяло и тихо. Ей настолько плохо, что сопротивляться нет сил. Уже лежа ночью в своей старой комнате, хранящей воспоминания детства, Исами думает. Где-то в тумбочке, на дне, хранятся записка и ключи того, кто разорвал на части ее душу. Девушка смиряется с тем, что эти жалкие клочки ей никогда не соединить. Чувства, о которых она раньше читала только в книгах, в действительности оказались невероятно жестокими палачами. Да, теперь она поняла, насколько была глупа и доверчива. Мысленно перевернув страницу своей собственной книги, девушка твердо решилась начать новую главу.Три года спустя…
Высокая красивая девушка изящно закинула ногу на ногу, откинув завитые локоны. Мужчина напротив старательно делал вид, что думает о работе и только о ней. Хитрая улыбка скользит на губах девушки. Ведьма. Карие глаза блестят за стеклышками очков в тонкой оправе. Ее не проведешь. Она знает, о чем он думает. — Так вы согласны на сотрудничество? — мягко спрашивает девушка, придвигаясь ближе к столу. Мужчину прошибает пот. Контракт не так выгоден, но, боже… — Д-да, мы согласны. — Он совсем не это хотел сказать! Или хотел? — Замечательно! Тогда, подпишите, пожалуйста здесь, — изящная рука с наманикюренными ноготками подвинула договор. Сглотнув, мужчина, плохо соображая, быстро подписывает контракт. — Благодарю вас, Такенаши-сан. — С этими словами девушка перегибается через стол, забирая бумаги. Мужчина пытается отвести взгляд на приоткрывшееся декольте. Тонкий аромат дорогих духов дурманит разум. Девушка вежливо и грациозно кланяется, и покидает кабинет. Только минут через пять мужчина осознает, что сделал, но махать руками уже поздно — кареглазая ведьма уже покинула их офис. Исами быстро накинула пальто и шарф, не потрудившись застегнуться. Находиться в этой поганой конторе она не желает даже на секунду дольше. Толкнув стеклянные двери, девушка выплывает на улицу. Теплый весенний воздух танцует лепестками цветущей сакуры. Едва она успевает сделать шаг, как сбоку к ней подлетает невысокий паренек. — Получилось?! — с надеждой смотрит он на Такехико, вышагивая рядом. — Ты мне должен. Больше я на такое не подписываюсь, — девушка сердито пихнула бумаги парню. Он, не веря, хватает их, вцепившись взглядом в подписи, немного отставая. Вышагивающая на каблуках девушка не собирается его ждать. Раздражением веет за версту. — Обалдеть! Как?! Я уже месяц не могу пробиться хотя бы к замдиректору! Шеф будет в восторге! Спасибо, Такехико-сан! — нагоняет ее юноша. Исами лишь поморщилась, одергивая воротник. — Брысь с глаз моих долой, Накамото. Будешь месяц приносить мне кофе по утрам в кабинет. — Конечно, без проблем! — паренек с раздражающе радостными нотками в голосе закивал головой, как китайский болванчик. — Кстати, а как вы его уговорили? Тяжелый взгляд девушки сверху вниз заставил Накамото прикусить язык и всю дорогу до офиса молчать в тряпочку. Последнее время Такехико-сан необычайно раздражительна, думает он. Сменив кучу вакантных мест, как и полагается неприкаянным студентам после окончания учебы, бывшая ученица словила удачу за хвост и теперь могла похвастаться своим успехом — вот уже два года Исами без устали работала в компании «Рид-Индестрис», занимающейся печатью книг, журналов, плакатов и прочей бумажной коллекцией. От помощника консультанта в книжном отделе на первом этаже, Такехико всего за полтора года уверенно поднялась по карьерной лестнице. Из тесной комнатушки служебного персонала Исами переехала на семнадцатый этаж в собственный кабинет с видом на главную площадь, кондиционером, личным компьютером и прочими прелестями хорошего статуса. Сказочное везение для жизни и жуткая нервотрепка для здоровья. Ведь научившись летать, надо еще наловчиться не падать. Своей должностью Исами была обязана себе и своей харизме, неугомонным рвением и титаническими усилиями — никаких подачек или заботливого родительского наставления. Все сама от и до. Начальник отдела, сперва безразлично скользящий по ней взглядом, сейчас с восхищением расхваливал вот уже три месяца лучшую сотрудницу фирмы, усыпал комплиментами и… заваливал работой по гроб жизни. Исами льстило такое внимание и все же она сбивалась с ног, пытаясь утянуть такую ношу, свалившуюся на ее молодые хрупкие плечи. Некоторые секретарши презрительно смотрят ей в спину. Шепотки о том, что Исами добилась всего через постель, скользят по офису с завидной частотой. Такехико дико бесится, но внешне — все так же безупречна. Этим курицам, только и умеющим таскать обеды и сплетничать, не оценить ее личных трудов и побед над собой. В конце-концов, заваленная делами по макушку, девушка перестает обращать на них внимания. Престижное место и неплохой заработок — грех жаловаться на какие-то там сплетни. Бесконечные дни сделок, важных встреч, кипы договоров и долгие ночи перед экраном компьютера жадно затягивали ее в свои глубины. Исами отправила Накамото — новенького помощника, за кофе. Протянув ему адрес кофейни, Такехико стянула платок с шеи. — «:re»? Что за странное название? — девушка устало поглядела на парня. — Всё-всё, уже бегу! Что вам взять? — Спроси на мое имя, там знают. По загоревшимся глазам Накамото, Исами видела, как вихрь вопросов завертелся у того на языке. Чуть хмурый взгляд сдул паренька прочь. И ей ничуть не стыдно, нет. Одернув юбку-карандаш, плотно обтягивающую ее талию, Исами устроилась в кресле. Не так давно волнующее письмо пришло ей на новый адрес — девушка до сих пор гадала, как гули узнали где она живет спустя столько времени. Всколыхнувшееся прошлое навалилось диким зверем, Исами не могла сказать рада ли она, но, во всяком случае — очень благодарна Тоуке. Она сдержала обещание. И вот конверт, таивший в себе лишь одну строчку: с адресом и новым названием кофейни, достиг своего адресата. Тоука тепло встретила девушку, она необычайно похорошела и повзрослела. Они обе. Маленькие капли печали в фиалковой радужке умело скрыты ото всех. В тот день Такехико сидела в кафе до самого закрытия, Киришима составила ей немногословную компанию. — Работаешь? — разглядывая пенку на кофе в своей чашке, спросила гуль. — Да. Столько всего навалилось, даже завидую вам, — Исами подперла голову рукой. — Но, в целом, я довольна. Исами показалось, что Тоука что-то хотела ей сказать. Эти странные осторожные вопросы о ее жизни, работе, окружении, настолько несвойственны официантке, что подозрительно. Но, может, они просто давно не виделись. Во всяком случае, удовлетворив свой интерес, Киришима как-то грустно оглядела Исами и прикрыла глаза, на секунду. Словно передумав. Исами же немного побаивалась лезть с расспросами к гулю — она не уверена, что хочет что-то знать. Поэтому, не обратив внимания на странное поведение Киришимы, девушка благодарит всех за гостеприимство и покидает кофейню. Раз в неделю она, по привычке, заглядывает в «: re» насладиться когда-то забытым уютом. Тоука провожает ее странным взглядом, но ничего не говорит. Вскоре, Исами перестает это замечать. У нее много работы. О Канеки она не спрашивает никогда, и никогда больше не спросит. Резко распахнувшаяся дверь выдернула Такехико из раздумий. — Исами-сан, отрада моих очей! — девушка даже не дернулась. Слава о придурковатом характере их замдиректора летела впереди его самого. — Ты вновь идешь к успеху! Накамото уже доложил мне о сделке с «Райко-Хим», мои поздравления, дорогуша. Мужчина подвинул стул, усаживаясь напротив Исами. Такехико была готова биться головой об стол. Если сюда заглянул сам заместитель, то ее вновь отправляют на переговоры. В кишках уже эти лицемерные сборища. — Итак, у меня для тебя задание невероятной срочности… — так и есть, чтоб его! — Ямото-сан, я только что вернулась в офис, может быть, мы отложим это на завтра? — Ах, милочка, если бы только у нас было время! Исами злобно зыркнула на мужчину, абсолютно игнорировавшего ее интересы. На стол уже тяжело легла папка с делом. — Почему я? В компании куча сотрудников, которые… — Шарм, моя дорогая, шарм! — мужчина кокетливо пригрозил ей пальцем. В такие моменты Исами радовалась, что он гей. Если бы такой представитель сильной стороны человечества еще и заигрывал с ней, как это пытаются делать другие — она бы уволилась к чертям. — Нам надо, чтобы сделка прошла успешно, мы не можем отправить кого попало. Ты — наш залог потенциального успеха. Лесть сладким медом лилась из его уст. Тошнит. Исами устало провела ладонью по лицу. Хоть и звание позволяет отказаться ей от такого дела — все-таки скоро конец рабочего дня, девушка не хочет терять нагретое место. — Кстати, в случае успеха, тебе ждет хорошая премия и неделя отпуска, — он хитро подмигнул девушке, раскрывая перед ней документы. Такехико, вздохнув, сосредоточила внимание на работе. Звучит заманчиво.***
Проклиная всех и вся, Исами смотрела на темноту за окном, спешно закрывая кабинет и проходя к лифту. Каблучки эхом отдавались по пустому помещению. Надо было взять бумаги на дом, она ненавидела ходить по городу в темное время суток! Такси сейчас бесполезно — самое время пробок. Ткнув кнопку первого этажа, девушка устало привалилась спиной к стене лифта. Ноги гудели от напряжения, хотелось поскорее добраться до съемной квартирки в центре города и скинуть эту тяжесть. Улица встретила ее шумом вечернего Токио, Исами, одергивая юбку, вышла на дорогу, тяжело смотря на чернеющее небо. Мысль переплатить за такси, отсидевшись лишний час в пробках куда заманчивее дороги в пешем одиночестве. Но Исами уже не маленькая девочка. Покрепче перехватив сумочку, девушка поспешила домой. Чем глубже она уходит в жилой квартал, тем меньше народу вокруг. Ощущение безопасности медленно, но верно исчезает. Девушка бесконечно повторяет себе, что все в порядке, пристыжая детские страхи. В переулке между двумя высокими домами она остается совершенно одна. Цокание каблучков нервирует слишком громким эхом. Да тут слишком типичная атмосфера и просто первоклассные декорации для рядового ограбления, что бы это действительно случилось! Но, сегодня явно не ее день. Шаг, и Исами слышит, как позади, почти бесшумно, кто-то следует этим же путем. Едва сдерживаясь, чтобы не обернуться или не побежать как дура ни с того, ни с сего, Такехико незаметно расстегнула сумочку, сжимая купленный уже давненько перцовый баллончик. Она никогда еще не использовала его в деле, и надеялась, что еще долго не использует. Кстати, а у них есть срок годности? Отвлекшись на посторонние размышления, девушка вдруг поняла, что идущий следом совсем рядом, почти дышит в спину. Спасительный просвет между зданиями кажется невероятно далеким. Исами не выдерживает и быстро оборачивается. Два алых глаза жадно гипнотизируют свою жертву. Сердце скользнуло куда-то в пятки. Поняв, что его разоблачили, гуль больше не старается вести себя тихо и одним прыжком подскакивает к девушке. Исами вскрикнула, вскидывая руку с баллончиком. Облачко газа мощной струей бьет врага в лицо. Гуль взвыл, хватаясь за глаза. Исами роняет баллончик, пятясь назад, и не замечая этого. Человеческая пшикалка вряд ли надолго задержит любителя людского мяса — вот в чем проблема. Не медля больше ни мгновения, Исами бросилась бежать прочь. Каблуки, обтягивающая юбка и расстегнутое пальто, которое путается за спиной — не самая удачная одежда для спринторовского забега, но у нее нет выбора. Молясь не упасть, Исами мгновенно забывает и про усталость, и про дурацкого начальника и даже про боль в ногах. Удивительный прилив адреналина вытягивает из нее силы за пределами возможностей — девушка бежит прочь от голодного зверя, жадно хватая ртом воздух и еде сдерживается, чтобы не обернуться на ходу. Она знает, что это лишь увеличит ее шансы стать чьим-то ужином, но паника перекрывает способность рационально мыслить — Такехико все же бросает взгляд через плечо и едва не спотыкается на ровном месте. Гуль несется за ней по пятам, почти хватая за одежду. — Помогите!.. — кричит девушка, что есть мочи, чувствуя дыхание монстра в затылок. До света совсем чуть-чуть… и тут впереди, из темноты, выходит еще одна фигура. Исами прибавляет ходу из последних сил, надеясь на помощь, но чертовы каблуки все же ее подводят. Правая туфелька слетает с ноги, и девушка, охнув, кубарем падает на разбитый годами асфальт, сдирая руки в кровь. Преследователь тормозит, тоже заметив человека впереди. — Помоги… те… — вскидывает голову девушка, задыхаясь и слово резко застывает у нее в глотке. Одинокая алая точка сверлит взглядом. Исами сглотнула, покрываясь липким страхом. В ее планах на ужин был тяжелый отчет, написание речи на завтрашнюю конференцию и сделку, и теплый душ — но ни как не стать ужином двух гулей. В руках второго девушка замечает длинный узкий предмет — палка или что-то вроде катаны. Фигура чуть отшатывается назад, а потом резко срывается с места прямо к девушке. Исами испуганно жмурит глаза и втягивает голову в плечи, готовясь к удару… Но быстрые шаги скользят мимо и девушка удивленно распахивает глаза, обернувшись. Гули сцепились друг с другом. Преследовавший Исами сперва угрожающе зарычал, но второй был явно сильнее и быстрее — короткие атаки отсекают возможность атаки, вынуждая защищаться. Подсечка — кровь хлынула на асфальт багровыми ошметками, кажется, вместе с кистью отрубленной руки. Исами становится дурно. От шока она упускает тот факт, что, пока гули заняты между собой, у нее есть отличный шанс сбежать. Когда девушка осознает свою ошибку — уже слишком поздно. Поверженный гуль, издавая страшные хрипящие звуки, уже грузно оседает на землю. Второй монстр нависает над жертвой. Вдруг Исами словно ударяют по голове. У второго гуля светится только один глаз. Один… дышать становится дурно, Исами неверяще вцепляется взглядом в неизвестного, проклиная темень. Что-то давно забытое шевелится внутри. Гуль делает шаг на встречу и… … волна разочарования ударяется о сердце. Не он. Молодой парень, еще совсем подросток, со светло-русыми волосами до плеч и какой-то странной, акульей улыбкой. Один глаз нормальный — один принадлежит гулю. Исами рассматривает его лицо, все еще надеясь, что это мираж. Парень шагнул было к девушке, но тут же отступил назад. — С вами все в порядке? — обеспокоенно спрашивает он, почему-то не подходя ближе. Исами захлопала ресницами. — Что? А, да… да, все нормально. — Вызвать скорую? Девушка отрицательно покачала головой. Хотя нога подозрительно ноет. Только бы не вывих, нет, не сегодня! — Нет, я в порядке. Помоги, пожалуйста, — Исами протянула руку гулю. Парень как-то озадаченно разглядывал сидящуюю перед ним девушку, не спеша подходить. — Вы не боитесь меня? Исами задумалась. Наверное, представитель другого мира впервые встречает человека, спокойно разговаривавшего с монстром. Чего-чего, а страха парнишка точно не внушал. — Если ты не собираешься мной закусить, то нет. Определенно нет. Удивление мелькает в разных глазах. Поколебавшись, гуль все же помогает Исами встать. Девушка благодарно кивает и оглядывается в поисках своей дурацкой туфли. Найдя искомое, Такехико, припадая на одну ногу, надевает каблуки обратно. Удивление юноши почти сверлит ее насквозь. Наверное, он ждал, что она будет кричать в истерике и пытаться уползти прочь, или кинется вызывать полицию. Исами поворачивается к нему, вновь обращая внимание на его разноглазие. Неподдельное любопытство распирает изнутри. — Можно вопрос? — не выдержала девушка. — Э… — да, такого он точно не ожидал. — Ну, э, да, наверно… — Ты гуль? Почему у тебя только один глаз обращен? Ее вопросы сбивают с толку. — Я… я не совсем гуль, — стушевавшись от внимательного взгляда девушки, бормочет парень. — Я куинкис. — Кто? — Вообще-то это секретно, но если в общих чертах, то я, как бы… — он пошкряб щеку. — Эксперимент охотников на гулей. Вот, да. — Понятно… — Исами разочарованно опускает плечи. — Понятно? Эй, что за странные вопросы? Вы че, сумасшедшая, да? Такехико озадаченно посмотрела на парня. Сумасшедшая? А что, звучит. Девушка лишь смеется. В голову приходит тот факт, что, если парень работает на CCG, то ее излишнее любопытство может выйти ей боком. — Вовсе нет, я просто фанат произведения Такацки Сен. Она много пишет о вас… ой, то есть о гулях. Прости, не в обиду!.. — соврала с улыбкой девушка, строя из себя дурочку. По профессии, когда нужно, она могла с мастерством не хуже, чему у голливудского актера, сыграть именно ту эмоцию, которую от нее ждут. На счастье, парень купился. Его глаз медленно возвращал свой человеческий вид. — Ну, ладно… но вы это — не ходите по ночам одна, ладно? Точно скорую не надо? — Нет, спасибо большое! — вот это уже искренне. — Как тебя зовут? — Ширазу, — не сразу отвечает парень. — Спасибо, Ширазу, обязана тебе жизнью, — Исами тепло улыбнулась куинкису. Щеки юноши вспыхнули помидорами, он что-то пробурчал в ответ, принявшись чесать затылок и отводить взгляд. У парня зазвонил телефон. Он кинулся отвечать на звонок слишком поспешно и до смешного неуклюже. Исами не смела больше его задерживать. Еще раз кивнув полугулю, девушка поспешила убраться прочь, поскорее, в свою надежную обитель. — Ну, Сас-сан!.. Я не специально, я тут гражданскую только что спас от гуля!.. Что?! Я вовсе не выдумываю! Сайко, а ты заткнись, я всё слышу, слышишь?! Уже бегу, Сас-сан! — донеслось до слуха уходящей Исами. — Черт!.. Ширазу скинул трубку и пронесся мимо нее, явно спеша туда, где его ждали. Маленький колокольчик звякнул внутри. — Постой! — вдруг неожиданно для себя крикнула ему в спину Исами. Парень резко затормозил, оборачиваясь. — Что еще? — нетерпеливо спросил он. — Ты не знаешь человека по имени Канеки Кен? — имя, которое она не произносила вот уже три года, царапнуло язык. Парень задумался. Надежда привстала на задние лапки, заискивающие заглядывая в глаза. — Нет, не знаю, — отрицательно покачал головой он. — А что? Повторное разочарование добивает окончательно. Она умело это скрывает. — Нет, ничего. Спасибо тебе еще раз. — Да не за что!.. — вновь залился краской Ширазу, но, вспомнив, что опаздывает, ломанулся вперед, махнув Исами на прощание рукой. Девушка осталась стоять на узкой полоске спасительного света, ощущая на душе непроглядную тьму. Собственно, а чего она ждала? Глупости… Оглядев себя, сотрудница «Рид-Индестрис» прикрыла опущенной сумкой дыру на капроновых колготках, откинула волосы и, чуть пошатываясь от навалившейся усталости, одиноко побрела домой.Ядовитая, разбитая, убитая я…