Победителей ведь не судят, верно?!

— Не хочешь рассказать, как тебе это удалось? — Гарри скрестил руки на груди, мрачно уставившись на Джеймса. — Что именно? — делая вид, что вообще не понимает, о чем его спрашивают, поинтересовался тот. — Как тебе удалось вырваться из-под влияния Дамблдора!? — уже начиная постепенно закипать, спросил Гарри. Этот внезапно оживший призрак прошлого поднял внутри у него всплеск таких эмоций, о наличии которых он раньше и не подозревал. Это нервировало, и Гарри чувствовал, что ещё немного — и совсем потеряет контроль. Ведь в нормальном состоянии он бы никогда этого не сказал, но слова уже вырвались, давая выход застарелой обиде и боли: — Ты ведь был наивной марионеткой в его в руках, иначе почему я сейчас... я сейчас... тот, кто я есть?! — Ключевое слово тут "был", — спокойно ответил Джеймс, и лишь слегка побледневшее лицо да чуть подрагивающие руки выдавали его. — И... — Но что же изменилось? Ты ударился головой, и этот удар неожиданно отправил твою избитую бладжерами и забитую снитчем голову на место? — в совершенно несвойственной ему манере резко оборвал его Гарри. — Я знаю, знаю, как нелегко самостоятельно вырваться из сетей Альбуса, это практически невозможно! Старик выпускает жертву лишь в нескольких случаях: либо потому, что она уже мертва и оттого бесполезна, либо потому, что ему выгодно её отпустить... Так вот, перефразирую вопрос, почему... за какие, черт тебя подери, заслуги Дамблдор тебя отпустил? Может быть, за то, что ты добровольно отдал ему меня?! Хотя — нет, этого явно недостаточно. Что же ещё ты натворил? — Гарри и сам не заметил, как скатывается в истерику, достойную импульсивного подростка, а уж никак не директора Хогвартса и воспитанника Дамблдора. Это всё проклятый Поттеровский темперамент и... сам Джеймс, действующий на него отчего-то, как красная тряпка на быка. — Ты ничего... ничего не знаешь! — практически одними зубами проскрежетал Джеймс, при этом как-то ухитряясь сохранять внешнее спокойствие. — Дамблдор, — он выплюнул это слово, как ругательство, — вызвал меня к себе в тот проклятый вечер, велев взять тебя с собой... что я и сделал, получив по прибытии Степуфаем промеж глаз. После... — Ну и идиот! — в сердцах воскликнул Гарри, плюнув на все трещавшие по швам маски, что он натягивал перед выходом в общество. Он выскажет своему непутевому родителю все, что о нем думает. Ведь это он виноват в том, что Гарри так и не узнал, что такое нормальное детство. Это вина его отца в том, что он попал в руки Дамблдора. Его вина! И несмотря на то, что голос разума шептал, что Джеймс виновен лишь отчасти, Гарри не желал его слушать. — Идиот, — неожиданно согласился с ним Джеймс. — А откуда ты знаешь? — тут же полюбопытствовал он, однако увидев, как схватился за голову сын, заметно сник, попытавшись объяснить... — Понимаешь, мы с друзьями просто были ани... — Анимагами, я знаю! — вновь перебил его Гарри. — Удивительно, как твоя форма совпала с... — Ты когда-нибудь прекратишь меня перебивать?! — нехорошо прищурившись, не стерпел такой наглости Джеймс. — Ты даже не даешь мне возможности хоть что-то сказать, не то что объяснить! Пожалуйста, просто немного помолчи и послушай. — Хорошо, — наконец Гарри прервал затянувшуюся паузу, во время которой Поттеры соревновались в испепеляющих взглядах. — Излагай, я постараюсь, — он особенно выделил это слово, — постараюсь не перебивать. — Спасибо, — особо ему не поверив, тем не менее с робкой надеждой произнес Джеймс. — Так вот, известно, что люди — что маглы, что маги, боятся неизвестности, неизведанного, отличного от их понимания действительности... — Тут Гарри фыркнул, не удержавшись, обозначив своё отношение к тому, что Джеймс начал настолько издалека. — Отдел Тайн как раз этим и занимается... Изучением неизвестности, постижением непостижимого. Работа в Отделе Тайн — тайна, покрытая мраком, все работники первым делом приносят клятву неразглашения, они зачастую живут в вечной лжи перед обществом, перед семьей... Которая, к слову, у невыразимцев бывает очень редко... — Но ты-то, конечно, не все! — не удержался и встрял Гарри. — Ты похоронил жену, возможно, ещё и любовницу, а откуда иначе взялся мой братец, но тебе этого показалось мало... Ты женился минимум ещё раз! На магле, почти сквибе, если брать в расчет то, что она родственница Молли, и, пользуясь тем, что та ничего не знает о магии и о том, чем ты занимаешься, завёл ещё двоих детей! Неужели решил претендовать на звание "Многодетный Отец года"? Учти, оно тебе не грозит, все титулы давно забрал Артур! — Я, кажется, просил тебя не перебивать! — А я, кажется, предупреждал, что могу не сдержаться! — Не трогай Марту... Пускай она и не знает всего, но я ей, по крайней мере, верен... И вообще! Не тебе меня судить. Молва о твоих любовных похождениях доходит и до закутков нашего отдела... Нет, я, конечно, рад, что ты не как Дамблдор вздыхаешь по Геллерту, но, может, хватит менять девушек как перчатки? — Ты ещё и учить меня будешь?! Нет, уж лучше рассказывай дальше... Что там с трудной службой в Отделе Тайн? Никто идти туда не хочет? Оклады и трудовые обязанности засекречены, требования к кандидатам неизвестны, система подбора кадров тоже... Желающих, соответственно, не так много? В этом дело? — В этом... Желающих и правда не много. Не каждый хоть сколько-нибудь честолюбивый и действительно одаренный маг захочет превратиться в тень, чьи подвиги так и останутся неизвестными, его лицо никогда не попадет на разворот "Пророка", а имя не отразится в учебнике истории, в общем, не видать невыразимцу славы как своих ушей... — Это ты поэтому такой злой, что порисоваться не можешь? — язвительно усмехнулся Гарри, однако, поймав тяжелый взгляд Джеймса, заткнулся. — Поэтому у Отдела Тайн налажено своего рода сотрудничество с Дамблдором в кадровом вопросе. Помнишь его одержимость коллекцией редких артефактов? Никогда не задумывался, откуда они? — Конечно, помню! Неужели Дамблдор обменивал их на своих Фениксовцев? Хе-х, держу пари — он обменял тебя на ту штуковину, которая... Ах-ах! Точно — время-то подходит, как и любой коллекционер, Альбус обожал хвастаться своей коллекцией, рассказывая, в каком году ему "подарили" тот или иной артефакт. Подарили! — Мозги у тебя все-таки работают, — скупо "похвалил" его Джеймс. — Действительно, Дамблдор так избавлялся от уже отыгравших свою роль фигур. При условии, что эти фигуры смогли заинтересовать Отдел Тайн. Остальных он просто пускал в расход. — И много вас? — вспоминая внушительную коллекцию директора, озадачился Гарри. — Достаточно, за десятилетия такого "бартера" Дамблдор пополнил отдел более четвертью сотрудников. — Но тогда... — Конечно, они не пылают к нему любовью после такого, но Дамблдор же не идиот, естественно, он обезопасил себя, взяв с нас Непреложный Обет. Прямо навредить и пойти против мы никак не можем, косо тоже получается не очень. — Подожди, это что, получается, когда этот... как его... Крис проредил его коллекцию — Альбуса потом чуть инфаркт не хватил — то он уничтожил артефакты из Отдела Тайн? Сколько вреда от одного мальчишки для вашего отдела. Кстати, давно хотел спросить, как вы допустили, чтобы какие-то подростки ворвались прямо к вам в святая святых и все там разнесли? — Данная информация разглашению не подлежит... — только и сказал Джеймс, слегка разводя руками. — Неужели? А я вот, кажется, припоминаю, почему он был так расстроен. Сириус Блэк, твой друг, кажется. В общем, он упал в Арку Смерти, которая стоит в вашем отделе. Неужели ты и этот момент проморгал? Хотя — что это я... Ты же ухитрился двух своих детей похерить. — Не смей! Говорить! Об! Этом! — тут Джеймс на миг утратил контроль, потому как Гарри почувствовал, как его взяли за грудки, резко встряхнули и так же внезапно отпустили. Кажется, в случившемся с Блэком тот до сих пор винил себя и переживал крайне болезненно любые упоминания об этом. "Нужно это запомнить", — решил Гарри. — Извини, — словно и не было только что этой вспышки гнева, сказал Джеймс, возвращая себе контроль. — Я не хо... — Я устал слушать твои глупые оправдания, — вновь перебив его, как можно более холодным и отстраненным тоном проговорил Гарри, пытаясь восстановить сбившееся от недавно пережитого дыхание. — Прибереги их для Криса. Мне отец уже не нужен... Тем более такой, — мстительно прибавил он, надеясь насладиться последовавшей за тем реакцией. Однако при взгляде на заметно потемневшего Джеймса никакого торжества Гарри не испытал, наоборот, он почувствовал, что-то большее похожее на горечь и... сожаление? Странно, а с чего бы это? Поспешив отделаться от этого ощущения, Гарри бросил следующую фразу, призванную ещё больше добить его горе-папашу: — Впрочем, вряд ли ты сможешь когда-нибудь к нему приблизиться. Непреложный Обет никто не отменял. Не думаю, что Крис окажется настолько прозорливым, как я! Он сейчас в твоем доме, общается с твоими детьми и женой, но ты, ты до сих пор здесь! Магия не дает тебе вернуться домой, значит, он ни о чем не догадался. И не догадается... Крис слишком уверен в твоей смерти и будет отрицать всё на подсознательном уровне. — Что ж... — Джеймс горько улыбнулся ему. — Вряд ли стоило ожидать и надеяться на что-то иное от ученика Альбуса Дамблдора. Конечно, тебе все равно, но я хочу, чтобы ты знал, я... Мне жаль, что всё так вышло. — Прошлого не вернуть. — И не забыть, — согласился с ним Джеймс. — Хорошо, раз уж мы разобрались, то не смею вас более задерживать, мистер Пот... — Я могу его подтолкнуть, — неожиданно предложил Гарри, остановив уже собравшегося аппарировать Джеймса. — Что? — застыл, как вкопанный Джеймс. — Я могу помочь Крису догадаться о том, что ты жив... — Гарри, — Джеймс против воли расплылся в счастливой улыбке, не веря до конца в то, что только что услышал. — Ты и вправду... — Я не закончил. Я помогу тебе, но не даром, — поспешил сообщить ему Гарри, который не знал, что озадачило его больше: то, что у него сейчас вырвалось или реакция на это Поттера. — Я... — Он не знал, что бы такого придумать коварного, чтобы не упасть в собственных глазах. — Я хочу тот артефакт, который получил Дамблдор за тебя. Только — нет, он мне нужен не для коллекции, я же не Альбус, я коллекционирую не ценные артефакты, а, увы, непутевых, невесть откуда взявшихся на мою голову родственников. Мне он нужен... Нужен... — Гарри не мог придумать ничего лучше, кроме как сказать. — В общем, для дела нужен! — Ты рехнулся! — пораженно ответил Джеймс. — Ограбить Дамблдора — это же просто замечательная идея! — в глазах его впервые за долгое время плясали озорные искры. Гарри тяжело вздохнул: эффект получился совсем не тот, на который он рассчитывал... Пожалуй, плохой из него вышел ученик Дамблдора. Слишком дурные гены. Обладатель которых сейчас с надеждой смотрел на него.