Жизнь, которую я изменю. Книга 1: Спасение клана Учиха

       — До свидания, Фудзимото-сан, встретимся, как обычно, через неделю в это же время, — доброжелательно кивнул пациенту Канагава Тору. — Всего доброго. Когда последний на сегодня посетитель вышел из кабинета, он выдохнул, достал из тумбочки сигареты и закурил, повернувшись к окну. Ночной город сверкал огнями. Покосившись на часы, которые показывали девять вечера, Канагава сделал ещё одну глубокую затяжку и вытащил из кармана телефон. Последнее сообщение от Накомори Хироши было кратким и ёмким: «Всё получилось». Их встречи, после того, как у парня кроме учёбы появилась личная жизнь и девушка, стали ещё реже. Но, когда они виделись, Накомори вываливал на Канагаву целый ворох информации. После он, уже не торопясь, прослушивал аудиозаписи и делал заметки. Участников событий становилось всё больше. Семья Учиха росла, и семья змеиного саннина — тоже. Канагава достал второй том «дела Хироши» и, просмотрев последние записи, хмыкнул. В связи с таким необычным другом-пациентом он более подробно стал изучать мангу, аниме и даже фан-фикшн по «Наруто». Хотя подобной истории пока не находил. Да и слишком живо описывал всё Хироши, такое, возможно, и можно придумать, но смысл? Их последний разговор зашёл про куноичи, потому что в очень многих рассказах «творчества юных» Канагава прочитал про постоянные изнасилования бедных женщин-ниндзя и жизнь некоторых ирьёнинов, которые почти только и делают, что аборты после рейдов и миссий с участием куноичи, а потом утешают жертв насилия. По своей работе он с таким сталкивался и был обеспокоен, всё же в семье были девочки, да и Гурэн имела не очень хорошую привычку брать одиночные миссии, или компанию ей составляли совсем мелкие парни, которые вряд ли смогли бы её защитить от насильников. В мире шиноби правит сила. Да и, если смотреть экранизацию манги, многие куноичи словно специально нарывались, надевая открытые во всех местах вещи: топики, шорты, короткие юбочки и футболки из сетки. Когда он озвучил свою мысль и обеспокоенность, Накомори Хироши сначала пристально на него посмотрел, а потом засмеялся и хохотал очень долго, чуть не до слёз. — Простите, профессор, я просто на секунду представил, что вы бы такой вопрос задали Гурэн… Значит, говорите, в фанфиках пишут? — Хироши снова засмеялся. — А что смешного? — робко поинтересовался Канагава. — Ну… — Хироши пожал плечами. — Простите за грубость, но ни один, даже самый глупый, перекачанный гормонами шиноби не рискнёт засовывать часть своего тела в куноичи. Особенно если она против этого. Да даже если и «за», многие всё равно с куноичи не связываются. Слишком велик риск остаться без чего-нибудь нужного, — парень захихикал. — Почему? — Поцелуй смерти. Это когда жертве во время поцелуя прокусывают язык, она даже пошевелиться от болевого шока не может и минут тридцать истекает кровью, находясь в сознании. Потом, представьте тело куноичи, она даже без какой-либо чакры сможет мышцами стиснуть так, что яйца посинеют, опять же болевой шок, и «насильник» полностью в её власти. А если говорить о чакре, то её можно испускать не только пальцами, но и горлом, например. В тебя могут огнём плюнуть или лавой, или ядовитым туманом, или иглами отравленными. Не говоря уже о том, что девочек с малолетства учат готовить всякие хитрые яды и вводить в свой организм, так что после секса с большинством куноичи надо антидот получить, а не то мучительно умрёшь. Да и во время секса мужчина довольно беззащитен и должен доверять партнёрше, которая, даже особо ничего не умея, может убить парой прикосновений к определённым точкам. Не говоря уже о том, что в мире, где у человека может быть рот с зубами на ладонях… — Всё! Я всё понял! — остановил парня Канагава, которому резко поплохело. — Я понял, куноичи проще убить, но насиловать — себе дороже. — Это точно, — кивнул Хироши, широко улыбаясь. — Поэтому многие шиноби женятся и имеют отношения с простыми горожанками или крестьянками. А куноичи специально одеваются вызывающе, чтобы мужчины повелись на женские прелести, расслабились или засмотрелись. Но даже пленённую девушку-шиноби вряд ли будут насиловать. Да и убить себя она может, прихватив насильника с собой. У народа куча техник самоуничтожения, особенно у тех, кто постарше. Так что рисковать зря никто не станет. А у Гурэн… Она приёмная дочь самого Орочимару, мастера ядов, с ней даже поцелуй может быть опасен… Хотя и с Миной и Юмико уже тоже работал и Кабуто, и сам Орочимару… — Ты мне не рассказывал, — удивился Канагава. — Ну, это несколько интимное и входит в стандартную подготовку девочек-ниндзя. Между прочим, в Японии тоже такие были, у них даже чакры не было, но убивали они так же эффективно, прятались среди гейш, танцовщиц, служанок и куртизанок. — Да, я что-то такое слышал, — согласился профессор, решив для себя ознакомиться с настоящей историей японских ниндзя, а не только с творчеством «юных писателей».

* * *

— Хироши-кун! Проходи! — обрадовался Канагава, когда их встреча наконец состоялась. — Я к вам с Мисаки-чан, можно? — парень держал за руку симпатичную девочку. Та была ниже Хироши на голову. В коротких волосах у Мисаки было несколько осветлённых прядок, но одета девушка была в светлые «спокойные» вещи, довольно скромно, особенно по меркам кричащей японской молодёжной моды. — Конечно-конечно, проходите. Чаю? Или, может быть, газировки? — предложил Канагава гостям. С двадцатого июля в учебных заведениях начались летние каникулы. Хироши сдал все экзамены на высшие баллы, а после этого уезжал на университетские курсы. И только через месяц после начала каникул у выпускника старшей школы появилось время навестить его. — Я Мисаки всё рассказал про свои сны, — почти с порога заявил Хироши. — Понятно, — кивнул Канагава. Парень хотел поделиться своим «вторым миром» с девочкой, но боялся, что та не поймёт его или отвергнет, но, кажется, Мисаки не увидела в этом ничего криминального, пусть и смотрела чуточку напряжённо. — Я наблюдаю Хироши-куна уже почти два года, Мисаки-чан, — сказал Канагава девушке. — И, как специалист, могу заявить, что психологических патологий у него так и не обнаружил. В нашем мире очень много таинственного и мистического, и я склоняюсь к тому, что всё может быть. — Но вы же психиатр, — осторожно сказала девушка. — Может же мне быть интересна эта история сама по себе? — шутливо спросил Канагава. — К тому же случай Хироши-куна очень интересный и необычный, а я как раз такими и занимаюсь. Я не выписываю ему никаких лекарств. Он живёт своей, полной жизнью. Ему просто снятся сны с другой реальностью. Не скажу, что это «абсолютно нормально», но по секрету сообщу тебе, что ни одного человека на матушке Земле нельзя отнести к «абсолютно нормальному». Есть общепринятые средние показатели нормы, с весьма, надо сказать, широким диапазоном, а людей таких нет, это понятно? — Да, профессор, — кивнула Мисаки, закусив губу. — А теперь, если позволишь, я бы очень хотел знать, удалось ли Шисуи осуществить свой план по ликвидации Зецу, — улыбнулся Канагава, посмотрев в благодарные глаза своего молодого друга. — Помните, что я вам рассказал о том, что Орочимару вместе с Саске отправились в Страну Травы за куноичи сенсором Узумаки Кури? Как и предположил Шисуи, Карин оказалась дочкой этой Кури. Но, к сожалению, та оказалась тяжело больна. Кури попросила позаботиться о своей дочери, которую, пользуясь тем, что та практически сирота, в деревне использовали вместо батарейки. Я думал, что все те укусы, которые были показаны, это сделал Орочимару, но, как оказалось — нет, эти следы она получила ещё в Куса. А ещё, как сказал Саске, когда они увидели Карин, которая вернулась с миссии, у Орочимару был разговор с Кури-сан, и та призналась, что Карин его дочь, но, кажется, он сам это каким-то образом понял. — Да. Это многое объясняет. Я, например, долго не мог понять, что Карин делает у Орочимару, — согласно кивнул Канагава. — Странно, что он подобрал её после поражения команды Травы в лесу Смерти на экзамене чуунина. Она же слабая слишком. Тем более, чтобы удовлетворить запросы змеиного саннина, да и её способности на фоне остальных его воспитанников откровенно бледны. А тут такая честь мелкой девчонке. Над ней не проводили никаких опытов, полная свобода, она сама помогала Орочимару эти опыты проводить. Да и странно поручать охрану убежища-тюрьмы простому сенсору, которая даже если и может обнаружить тех, кто сбежал, то для поимки заключённых ей требуется помощь. Кроме Карин, польза от которой весьма сомнительна, Орочимару не держал возле себя ненужных или не сильно талантливых шиноби, разве что в клетках, как материал для опытов. — В общем, Кури-сан решила помочь им в обмен на то, что из Кусы они заберут с собой Карин, защитят и присмотрят за ней. Это был её последний бой, но все эти боевые пилюли, которые изобрели Кабуто и Орочимару, которые дают кратковременную мощь и силу, сделали его довольно впечатляющим. Зецу был обнаружен и пойман в барьер, который сделали Джирайя-сан вместе с Наруто и Гурэн. Он весьма долго уклонялся от драки и пытался сбежать, а когда понял, что это бесполезно, даже разделился и клонировался белой частью, пытаясь подчинить себе их. Но у него не вышло. Итачи, которого вызвали призывом перед боем, запечатал Чёрного Зецу в меч Тоцука своего Сусаноо. Затем они уничтожили Белого Зецу. У них всё получилось, пусть и непросто. Жаль, что Кури-сан умерла. Орочимару-сан, кажется, даже расстроился, — закончил Хироши. — Понятно, — медленно протянул Канагава. — По крайней мере, теперь «Акацуки» лишены своего лучшего шпиона, и Чёрный Зецу не сможет вернуть в их мир эту принцессу Кагую Ооцуцуки. — Да, теперь «Акацуки» будет сложно оставаться в курсе всех событий и получать информацию скрыто и оперативно. Хотя, конечно, у них есть нанятые шпионы и доносчики, но Итачи сильно подмочил репутацию организации тем, что они убивали своих напарников и тех, кто с ними сотрудничал, так что многие отказываются с ними работать, да и интерес шпионов будет заметен в странах Большой Пятёрки.