***
Ближе к полудню сюда приходит учитель литературы. Вид у неё тошнотворный, даже хуже, чем обычно. Её темные сальные волосы рождают во мне желание замарать их её же кровью, а худые морщинистые руки так и хочется отрубить и выкинуть с балкона в кусты на корм мимо пролетающим птицам, и поебать, что голуби не будут есть их, тогда пусть лежат и гниют в этих кустах, пока какая-нибудь дамочка случайно не выронит зеркало из своей сумки прямиком в эти кусты, пока не завизжит как резаная, и не будет звать на помощь. Будто блять это её руки. Но вот черт, мне придётся терпеть эту старуху-анорексичку, даже пытаться смотреть в её впалые глаза и мерзкую лживую улыбку. И слушать её слишком высокий для старухи голос — тоже. Наверняка у неё поджилки трясутся. В одной квартире с предположительным подростком-убийцей-насильником… м-м, не могу даже выразить словами, как ей повезло. Я даже не смогу сказать ей дрянного слова, потому что, почти уверен, по квартире размещены подслушивающие устройства, ибо непозволительно, чтобы меня могли вот так вот просто оставить в квартире, да ещё и впускать сюда моего учителя, который более ко мне никак и не причастен. А камер нет, в этом я уверен. Нож из рюкзака доставал уже раз десять, были бы они, то меня бы здесь уже не было. Она предлагает сесть за стол, принести второй стул и начать заниматься. Я же сажусь на кровать и сверлю её испепеляющим взглядом. Сука, будешь мне еще указывать. Сквозь зубы стараюсь произнести как можно вежливее, хуево получается, если честно. -Давайте лучше здесь. Мне так удобнее. -Конечно… Если ты так хочешь. А еще я хочу выпустить тебе кишки. Они явно будут выглядеть аппетитнее, на них смотреть будет приятнее, чем на твоё ебало. -Ты давно не был в школе. Давай сегодня изучим то, что ты пропустил. Тогда нам можно вернуться на начало учебного года, потому что мои присутствия на уроках совершенно не говорят о том, что я что-то слушал и усваивал. Начинает свою болтовню. Сейчас мне приходится отвечать чаще, чем это происходит в школе, потому что в данный момент я единственный ученик, которому нужно вбить хоть какие-то знания в голову. Но она не слишком-то и старается, наверняка понимает, что это бессмысленно. Да, я могу состроить заинтересованное в данной теме лицо, но на самом деле это ведь далеко не так. В мыслях у меня не очередной якобы «супер смысловой» роман какого-то всем, но не мне, известного писателя, а куда более для меня важные рассуждения, создание плана, как в недалеком будущем мне съебать отсюда, оставшись при этом живым, естественно. Она диктует мне со своей бумажки. Я записываю, довольно-таки медленно. Сначала я думал, что это из-за того, что мне поебать на то, что она там говорит, но попробовав писать быстрее, понял, что не могу. Буквы скачут, несколько соединяются в одну, а ручка так и норовит выпасть. Блять, да, я всегда что-то невообразимое чиркаю на уроках, никогда ничего не пишу, но не думал, что из-за этого и правда разучусь это делать. Это даже смешно. Но всё верно. К чему мне… это умение. Мои руки наловчились убивать, размахивать ножом и протыкать чужие тела, они выше какого-то там письма. Подпираю подбородок свободной рукой и ухмыляюсь своим же мыслям. Точно. Чтоб скрасить время, можно оценить боль от синяков. Рукой теперь перемещаюсь выше, надавливаю на место, где по ощущениям у меня синяк. Приятная боль заставляет громко удовлетворённо выдохнуть, на секунду совершенно забыв о том, что я тут не один. Хотя когда мне это мешало? Однако её противный голос даже не даёт мне насладиться этими манипуляциями… Пожалуй, нужно сделать перерыв. -…прочитаешь его, это небольшое произведение, от силы 15 страниц. А сейчас записывай… -Нет. У меня плохо выходит. -Что? В чём проблема? -Всё, кроме одного. А проблема, например, в те… в вас. От вас воняет. Знаете, запах такой… старости. Да, точно. От кожи, от одежды, даже изо рта. Я хочу открыть окно. И выкинуть тебя в него. -И сказать вам, чтобы вы затк… на время перестали говорить. Тебе повезло, что нас слышат. Упираюсь руками о кровать, принимаю положение сидя. В паху кольнуло, хах, отлежал, что ли. Или член так на окружающую меня хуету реагирует? А проветрить и правда стоит. Может это и не тот запах «старости», но чем-то определенно воняет. Поднимаюсь с кровати, кривлюсь от резкой боли все в том же паху. Открываю окно, по сравнению с комнатным, уличный воздух намного свежее. Подхожу к столу, беру пачку сигарет и направляюсь на балкон. Шея болит, руки какие-то замлевшие, а между ног не то колит, не то горит, не то чешется. Утомила меня её болтовня, да и вообще вся эта атмосфера: скука и только. А мне здесь ещё завтра сидеть, и половину среды. Хоть иди и веселья ради стреляй по всем с балкона, но потом ведь мне пулю в лоб всадят. Такой исход меня не прельщает. Да и, блять, пистолет у Леви.***
Вечер оказывается немного лучше, ведь до меня доходит тот факт, что я могу встать посреди гостиной или кухни, или в коридоре напротив зеркала, и дрочить. Даже долго не думаю, что можно использовать в качестве фантазий для дрочки — стоит лишь вспомнить сегодняшнюю гостью с отрубленной головой, например, и обязательно без рук. Тело, весящее на гвоздях, подранное, будто старая половая тряпка, без внутренностей, потому что они будут в ванне, припасенные для полного завершения акта. Можно тупо смотреть на это, а можно метать в тело дротики — ножи. Нюхать запахи, исходящие от свежего мяса, от потрохов, от луж густой крови, в которой будут плавать маленькие бесформенные куски кожи. -Да-а… Это всяко было бы веселее. В паху ноет. Я снимаю футболку, стягиваю шорты, затем трусы. Член еще не встал. Сжимаю его в кулаке, но тут же отдергиваю руку. -Что за..? Больно. Да, это конечно приятно и охуенно, но с хера ли у меня должен болеть член, когда он еще даже не встал? Болит не от возбуждения… блять, да что там такое… Снова обхватываю член, несильно проводя по всей длине. Болит снизу, то есть с внутренней стороны. Поднимаю его, с намерением посмотреть, не видна ли причина боли снаружи. Хм, синяк. Большой синяк. Рядом с ним еще один. Слева — едва заметный. Надавливаю, да, и правда, болят именно они, хотя блять, не сложно догадаться. Так… синяки на члене? Это, наверное, не совсем круто? Хотя выглядит неплохо… Одноклассники, суки, постарались на славу. -Зато дрочить приятнее будет… После первого толчка в свой кулак вздрагиваю от острой боли, после второго — закатываю глаза. А на третьем пячусь к стене. Потею быстро, кажется, задыхаюсь. Перед глазами все плывет, рука на члене будто и не моя вовсе, движется неосознанно, слишком быстро, не успеваю даже разглядеть головку члена в те моменты, когда рука возле его основания. Боль от синяков смешалась со всем остальным: с сильным возбуждением, невыносимой жарой и нехваткой воздуха. Вот то, чего мне не хватало! Удовольствие от боли одновременно с обычным удовольствием — вот оно! Кажется, не проходит и пяти минут, как отчетливо понимаю, что хочу кончить. Задержать оргазм не получается, рука лишь начинает двигаться еще быстрее. Бедрами толкаюсь вперед, свободная рука пытается царапать стену, а я хочу царапать себя, но и эта блядина меня не слушается. Закусываю губу, нарочно пытаясь прокусить её, глаза все так же еле приоткрыты, вижу лишь быстрое движение, конечно, я знаю, что это мельтешащая хуета — моя рука. Кончаю с протяжным стоном. Все тело содрогается, ноги не держат, а руки опускаются вдоль тела без каких-либо сил. Боль в члене, кажется, усилилась в несколько раз. Усмехаюсь сам себе, глядя на красную кожу по всей длине, а потом на правую руку. Сжал-разжал несколько раз, да уж, кажется, намозолил. -Чёрт, сперма на полу… Это подождет.***
Вчера сюда приходил учитель по биологии. Она довольно-таки молодая, но уже с видными морщинами в уголках глаз и возле губ — явно курит; настоящая стерва, таких еще поискать надо. Невзлюбила меня ещё в первые месяцы, как я перевелся в эту школу. Она всегда обо всем говорит честно, а обо мне отзывалась с честностью в кубе. Без понятия, как мне удалось получить удовлетворительную оценку по её предмету. А сегодня опять должна прийти та старуха, потому что она ведь ведёт ещё и язык. Мне нравится это стечение обстоятельств. Уже полдень. В школе я обычно до часа, к Леви должен был приехать примерно в два. Плюс ещё час на его предположения о том, что я ебанутый и забыл что-то дома, или просто решил зайти домой, а там, например, Ханджи задержала меня. Он ведь не знает, что она сегодня работает (если, конечно, не вспомнит те случаи, когда я говорил ему об этом). Ну и ещё час на то, чтобы Леви взбесился до предела. Я уверен, что звонить он мне не будет. Он может подождать ещё час, и только потом убедиться, что нужно ехать. А звонить не будет потому, что возможно догадается. Он знал, что как только я приеду к Ханджи, мы должны идти с ней на допрос. Я бы позвонил ему сам, в тот же вечер, но я этого не сделал. Да, мы могли пойти вчера, и я просто не захотел звонить сразу, мол, приеду и расскажу. А могли пойти сегодня, но вечером бы я все равно приехал к нему, поэтому он дождётся этого вечера, без каких-либо звонков он поедет сюда. А увидев двух хуев, вертящихся возле подъезда, подтвердит свои догадки, поэтому поставит машину как можно дальше, правда, лица своего ему скрыть в любом случае не удастся. Да это и не нужно… Я уверен, те люди, которые увидят его с оружием — не жильцы. Учитель придёт в три. Два часа на урок, считая перерыв. Как раз — пять часов. Леви должен будет быть уже здесь или хотя бы в пути. Сегодня она выглядит немного иначе. Не знаю, что именно могло измениться, просто целиком картина складывается чуть-чуть другая. Будто интуитивно ее разум чувствует… Мы так же проходим в мою комнату, я ложусь на диван, в этот раз игнорируя боли в паху. Она что-то говорит в качестве вступления, спрашивает про учебник, какие-то упражнения, я пожимаю плечами, она громко выдыхает и начинает объяснять правила. Вроде бы и слушаю её, но в тот же момент только и успеваю заглядывать в телефон для проверки времени. Даже острить забываю — слишком уж уже хочется съебать отсюда. Во время перекура отметил, что те две черные макушки сидят на лавочке, тоже курят. Смог хотя бы примерно разглядеть форму, в которой одеты, но лиц так и не увидел. Время уже близится к пяти. Я сижу на кровати и от нетерпения неосознанно дергаю ногой. 16:40. Меня просят записать ряд слов с орфограммами на только что изученную тему. Буквы размашистые, будто с разных языков взяты, слова получаются незнакомыми и слишком сложными. Не понимаю собой же написанного. 16:47. Рука устала. Смотрю в окно. Кажется, становится темнее. 16:49. Слово «преграда» мне кажется будто бы наводящим, «преступник» — намекающим, а «пристрелить» — прямо указывающим на действие, и «предел» — характеризующим моё внутреннее состояние. Да она издевается? Чертова сука. Проверяет мою реакцию? Да подавись! Молчу. Вопреки её ожиданиям. На часах 16:53. Ничего страшного. В убийстве мне терпеть уже приходилось. Недолго, правда. В 17:01 она диктует мне задания для самостоятельного изучения. Поднимается было со стула, но я задерживаю ее: -Подождите, можно кое-что уточнить. -Конечно. Говорю какую-то ересь, она отвечает еще большей ересью. Но этого слишком мало. Она выходит из комнаты, я захватываю нож из рюкзака. В ту же секунду слышу шум на лестничной площадке. Хотя, как шум, просто приглушенный резкий единичный звук и потом звук удара чего-то обо что-то. А вот и Леви. Я быстро нагоняю остановившуюся в коридоре училку, она смотрела в сторону двери, боясь пошевелиться. Подбегаю сзади, возле её горла угрожающе держу нож, другой рукой затыкаю рот. Её быстрое горячее дыхание чувствую сразу же своей грудью, прижатой к её спине. А жилка на шее выдает соответственное сердцебиение. Я заставляю её подойти к двери, толкаю плечом, намекая, чтобы она открыла замок. Открывает. Я громко говорю: -До свидания. Хоть это и бессмысленно, они всё равно поймут, что она осталась «в заложниках». Леви заходит в квартиру, закрывая за собой дверь. Замечаю пистолет в его руке. Осмысленным взглядом смотрит на меня и на теперь уже мою жертву. Снимает обувь и подходит ко мне с левого бока, хватает мое лицо и приближает к нему своё. Кусает жадно и нетерпеливо. А после резко прекращает, и шепчет на ухо приказным тоном: -Убей её. Глазами смотрю в одну точку, находящуюся где-то за плечом Леви. Наклоняю голову набок и перевожу взгляд на неподвижное острие ножа, на тот самый конец, который якобы недостаточно острый. Мысли рассеиваются и я просто надавливаю ножом на глотку этой старухи и через секунду медленно двигаю рукой вправо, в очередной раз давая возможность чужой крови выйти наружу. Она вопит в мою ладонь, пока не лишается возможности делать это, и только потом полностью обмякает в моих руках. Отпускаю её тело, отстраняюсь и только потом смотрю на красное лезвие. Почему-то её я убил слишком просто, хоть она изрядно меня бесила всё это время. Я даже имени её не помню, точнее вообще не знаю. Но смотреть на её труп сейчас слишком приятно, так, что и пошевелиться не могу, будто все конечности разом затвердели, только вот член борется с этим, отчего начинает болеть. Он и не переставал по сути, но не уделять же ему всегда всё своё внимание. Левое запястье сжимают чужие пальцы, и тянут назад, вглубь квартиры. Хотелось бы поговорить со свежим трупом, но сделать этого не могу, поэтому ничего не остаётся, как идти за Леви. Он подходит к чайнику, включает его. Потом заставляет подойти ближе и говорит мне шепотом: -Когда был допрос? -Я был у психолога, на допросе была только Ханджи. В понедельник. -Вы пришли сюда сразу с этим мужиком, который стоял у тебя за дверью? -Да. -Ханджи говорила, что здесь кто-то был, пока ты отсутствовал? -Нет. -Обыск? Нет? -Нет. Но, возможно, у неё просто не было возможности мне сказать об этом. -Её телефон тоже прослушивается? -Да. -Когда она звонила тебе последний раз? -В пятницу. -В субботу она работает? -Да. -В воскресенье мы приехали вечером, если бы проводился обыск, до вечера они могли закончить… Как выглядела Ханджи? По ней можно было сказать, что она напряжена? -Нет. Она тогда вообще походу спала. -Тогда всё нормально. Говори вслух. Значит, их здесь не было. Естественно, они не могли поставить здесь подслушивающие устройства. Блять. И почему я сам не пришёл к этому?! -Хочешь сказать, что они просто так запускали ко мне вот этих. Киваю в сторону коридора, где лежит мертвый учитель. -Не просто. Они запросто могли к ним прилепить эту хуету. Значит… лучше вынести тело на балкон. Скоро здесь будет много легавых. Нужно выбираться. Тело выносим быстро, пытаясь не высовываться, чтоб в окно нас было не видно. Сверху на него кидаем её верхнюю одежду и обувь. Потом вновь идем на кухню, Леви берет свой телефон и что-то ищет там, попутно говоря мне: -Свой телефон ты оставляешь здесь. Удаляй с него всё. Форматируй. Сим карту разрезай, тоже оставляй здесь. Вспомни, нет ли у тебя подозрительных вещей в комнате, если есть — забирай с собой, а если они незначительны и их можно сжечь — сжигай. Убери в коридоре. Там кровь. Проверь свою комнату на её наличие. Тряпку сжигай. Возьми с собой сменные трусы, пару рубашек, лучше ещё и штаны. С кухни возьми пару самых больших ножей. А, кстати, вот твой пистолет, вот заглушка. У тебя есть компьютер? -Ноутбук. -Форматируй. -Там моего в общем-то ничего нет, почти всё Ханджи. -Откуда ты знаешь, может, она на самом деле не лучше меня. Форматируй. Понял? Приступай. Я сейчас сделаю звонок и присоединюсь. Нужно торопиться. -Ну ты ведь знаешь. Да, я понял. Выхожу из кухни. Шум за дверью заставляет меня остановиться. А вот и две чёрные макушки.