Воронец в снегу

      — Ты Актея? — повторил всё тот же голос.       Я некоторое время смотрела на статую со страхом, не зная, то ли бежать от неё, то ли всё же ответить. Но потом я вспомнила слова Миреллы, что во время церемонии, я смогу заговорить только тогда, когда мне зададут вопрос. Тогда мне это условие показалось странным, в том числе и из-за того, что служанка Вэйшэна толком не объяснила, что это за вопрос и когда он будет задан. Но сейчас, кажется, я начинала понимать. Мне всё ещё было страшно, но я ответила:       — Да, я Актея.       — Хорошо, — донеслось из статуи. — Я первая Актея, та с которой всё началось. Если у тебя есть вопросы, можешь сейчас задать.       — Я уже видела ваши воспоминания, хотя не все, — ответила я. Первая Актея не проявляла ко мне враждебности, и поэтому я начала понемногу успокаиваться.       — В храме Ди Сяньхэ? Хорошо, тогда объяснять, зачем ты здесь мне не нужно.       — Но все же о кое-чем я хочу спросить, — поспешила сказать я. — Можно ли снять проклятие Хелиана?       Раз уж мне разрешили задавать вопросы, то надо пользоваться этим по полной. Кто знает, когда ещё представится такая возможность.       — Снять проклятие можно. Но для тебя это будет не просто, — ответила первая Актея.       То, что это будет легко у меня и мысли не возникало. В конце концов, иначе это заклятие уже давно бы пало.       — Я готова к этому, — сказала я. — Так как можно снять проклятие?       — Готова ли? — усмехнулась Актея. — Но сможешь ли ты пожертвовать ради этого своё тело?       То есть ради того, чтобы снять проклятие я должна стать первой Актей? На самом деле о чем-то таком я догадывалась и очень боялась этого. Но я обещала Равену, что попробую снять проклятие.       — Я готова, — я произнесла это как можно более решительно, пытаясь скрыть, насколько трудно даются мне подобные слова.       — А готова ли ты к тому, что Равен опять потеряет чувства? Его любовь, которую он испытывает сейчас к тебе, исчезнет и не обязательно вернётся, даже если тебе удастся уничтожить проклятие. Ты готова отказаться от Равена?       На самом деле к подобному я вовсе не была готова. Но всё же собиралась сказать, что да, я сделаю и это, когда уловила в словах Актеи некоторую странность.       — Но если я отдам вам своё тело, то какая разница будет ли он меня любить? — спросила я, не скрывая своего удивления.       — А! Большую часть времени ты останешься самой собой, я буду занимать твоё тело лишь в особых случаях.       — Каких?       — Какая разница, ты уже согласилась пожертвовать мне своё тело. Но готова ли ты отказаться от Равена? — первая Актея по какой-то причине увернулась от прямого ответа.       Это было подозрительно. Но и выбор у меня был небольшой. Я либо соглашаюсь на её условия, либо нет. И кто знает, какой из путей будет верным! Поэтому я ответила не сразу, но потом всё же еле слышно выдохнула:       — Да, готова.       — Я услышала тебя, — ответила мне первая Актея.       Она замолчала. И я, немного подождав, но ничего больше от неё не услышав, нерешительно спросила:       — И это всё?       — Этого достаточно, — ответила мне первая Актея. — Когда ты выйдешь за дверь, наш договор вступит в силу. Или ты хочешь спросить ещё о чём-нибудь?       — Да, хочу, — ответила я. В конце концов, ещё неизвестно, будет ли она отвечать на мои вопросы, когда я выйду за дверь. — Сейчас я действительно могу снять заклятие? А почему другие Актеи не могли?       — Во-первых, со временем заклятия, даже самые мощные, теряют свою силу. И сейчас проклятие Хелиана не такое могущественное, как во времена моей жизни. Я бы даже сказала, что теперь ему достаточно лишь небольшого толчка, чтобы оно разрушилось. А во-вторых, чтобы уничтожить его, надо выполнить ряд определенных условий. Но сначала у меня не было возможностей это сделать, а затем последние Актеи не соглашались на мои условия.       — Неужели они не хотели спасти Люцем? Или на худой конец Хэйань?       — Может ни для Актей, ни для предыдущих Корвисов это было не так важно?       Действительно, если бы не желание Равена, я бы, наверное, тоже не согласилась. Люцем и Хэйань не были для меня так важны, как возможность быть счастливой со своим принцем.       — Почему-то в последние века в Люцеме к Актеям стали относиться по-другому, — продолжила первая. — Их растили в изоляции, почти ничего не рассказывая.       — Это делалось для того, чтобы мы не пытались избежать своей судьбы, — ответила я, вспомнив объяснения Флавиана.       Да, для Люцема я была просто жертвой, которую он должен был принести.       — Но это привело к тому, что они и не пытались снять проклятие, — вздохнула первая Актея. — Их устраивало всё так, как есть. Я никогда не думала, что моя попытка спасти Хэйань и Люцем обернётся подобным образом.       Я не могла ничем ей возразить. В конце концов, она была права. Но тут меня посетила одна мысль, и я спросила:       — А как вы узнали, что моим женихом является Равен, а не Корвис?       — Я всегда знаю, на кого падает моё проклятие, — ответила первая Актея. — Но ты уже слишком здесь задержалась, тебе надо идти. А то кое-кто тебя уже заждался.       На самом деле, я бы задала ещё пару-тройку вопросов первой, но мне пришлось повернуться к выходу. Громадные двери, к моему удивлению, открылись очень легко. А за ними меня ждал всё тот же жрец в красном. На его лице отражалось нетерпение. Неужели первая Актея имела в виду его, когда говорила, что кто-то меня заждался? Да быть такого не может! Наверное, она говорила о Равене.       Жрец сделал знак, чтобы я шла вперёд. Мирелла ни о чем таком не говорила, лишь предупредила, чтобы я по завершении церемонии, пока не выйду из храма, всё так же продолжала хранить молчание, как и при входе.       Но, наверное, жрецу было виднее, как тут лучше поступить. Поэтому я пошла вперёд, а он последовал сразу за мной.       На самом деле, это не особо меня волновало. Мне было о чём подумать. Я ведь только что покинула зал со статуей Актеи, но никак не почувствовала, что мой договор с ней вступил в силу. В небесах не прозвучал удар грома, не было никакой вспышки света, ничего из того, что описывалось в книгах про сильную магию, которые я читала. Хотя в моем люцемском замке вряд ли нашлось бы что-нибудь стоящее. К тому же до сих пор я ни разу не видела, как вступает в силу мощная магия.       Как бы то ни было, я всё ещё могла свободно управлять своим телом, так что мои прежние страхи, что я превращусь в первую Актею, оказались ложными. Но что насчёт Равена? Неужели все его чувства ко мне исчезли? И что тогда будет при нашей следующей встрече? Наверное, он посмотрит на меня с тем же презрением и равнодушием, как при нашей первой встрече. Может быть, тогда вообще было бы лучше с ним не видеться? Хотя нет, подобное просто невозможно. Я скоро должна буду выйти за него замуж.       Сомнения и переживания полностью заполонили мои мысли, и поэтому я шла, не замечая ничего вокруг. Но неожиданно почувствовав, что кто-то словно дёрнул меня, я обернулась. Как раз для того чтобы увидеть, как жрец в красном замахивается на меня своим кинжалом.       Я испуганно вскрикнула. Вернее попыталась, потому что из моего горла не вырвалось ни единого звука.