Duet with Death

Уже около двух часов я и Люк сидим на моем диване и смотрим телевизор. Обычным просмотром фильма это не назовешь. Я даже с трудом могу ответить, какой это канал и что за фильм. Уверена, что Люк также смотрит на экран, но мысли его явно не о фильме. Мы молчим с той самой минуты, как он убедился в том, что моя акварель качественная и самая обычная. Также я только сейчас замечаю, что звук на телевизоре выключен. Мы просто сидим в тишине и смотрим на экран. Тишина начинает давить на уши и я перевожу взгляд с телевизора на Люка. Он тут же реагирует на мой взгляд, но не подает никаких эмоций или действий. Я чувствую семя героиней немого кино. Скованно и практически незаметно улыбаюсь Люку и он приобнимает меня одной рукой за талию, а лицо остается таким же непроницаемым. Мне интересно, о чем он думает, ведь моя голова за это время уже опустела. Я обдумала все, что только можно и, если честно, устала возвращаться мыслями к этой самой чертовщине, происходящей в моей жизни. - Так будет проходить каждый наш вечер, если следовать законам неприкасаемости, - говорит он и его тихий, переходящий на шепот голос кажется мне безупречным. Он курит, отчего в голосе заметны хрипловатые ноты, хотя когда он поет - их нет. Я знаю, что Люк ни на что не намекает, а лишь в очередной раз пытается доказать, что мы не спешим, а даже отстаем в каком-то смысле. Вернее всего, Хеммингс пытается меня отвлечь от мыслей о портретах. - Но если все время идти вперед, то рано или поздно у нас не останется новых идей, - пожимаю плечами и он кивает. - Тогда мы расстанемся, - серьезно говорит Люк и я хмурюсь. - Что? - Ну, а что ты хотела услышать, подведя такой итог? - смеется он и я отворачиваюсь от Хеммингса, потому что он задолбал бесить меня. - Что мне делать, Люк? - серьезно и смело задаю вопрос и парень тяжело вздыхает. - Мы можем попробовать убедиться во всем. Просто нарисуй кого-то еще... - Что?! Ты в своем уме? - Но ты сама говорила, что так не бывает, так почему ты возмущаешься? - Ты всегда будешь говорить загадками? - А ты всегда будешь отвечать вопросом на вопрос? Я толкаю Люка в плечо, потому что он реально достал меня. Парень смеется, дразня меня еще больше. - Я боюсь рисовать кого-то еще, потому что этот кто-то может умереть... - И как ты себе это представляешь? По-другому не добраться до истины. Тут два варианта: либо это какая-то хрень, связанная с тобой, либо роковое совпадение, - он говорит так, словно жизнь человека - это просто семь миллиардов минус единица. - Я не знаю, Люк... - Либо просто не рисуй. Никогда. Совсем, - продолжает Хеммингс и меня пугают его слова. Я собиралась связать всю свою жизнь с творчеством, а он говорит, чтобы я больше никогда не брала в руки карандаш или кисть! Боже, насколько же я ничтожна, ведь помимо художественного образования ни на что не гожусь. - Я подумаю, - отвечаю Люку и поднимаюсь с дивана, чтобы просто пройтись. Я устала сидеть и думать. У меня начинает болеть голова. - Ты не возражаешь, если я сейчас уйду? Обещал Мэлани, что зайду к ней сегодня, - он снова спрашивает моего разрешения. Меня это раздражает, ведь мы не в браке. - Конечно нет. Есть более значимые дела, люди, чем мои проблемы, - искренне говорю я, но Люк хмурится. - Это был сарказм?! - Нет, Люк, просто это нормально, когда у человека есть планы... - Ты обиделась. - Да нет же! - Тогда иди сюда, - с усмешкой говорит Люк и жестом подзывает меня к себе. Подумав несколько секунд, принимаю решение все-таки подойти к нему. Сажусь на диван рядом с Люком и парень тут же сгребает меня в объятия. - Я целых два дня скучал по тебе, - шепчет он, зарываясь носом в мои волосы. Это так приятно - ощущать дыхание Люка на шее. Затем, он оставляет легкий поцелуй у меня на щеке и, кажется, это вошло в привычку. Хеммингс отстраняется и каким-то странным, жалобным взглядом смотрит на меня. - Я скучала по тебе, - с улыбкой отвечаю ему и парень самодовольно улыбается. - Смотри, если ты сейчас переместишь колено сюда, - он указывает на другую сторону от него, - тогда я останусь. Очень хитрый план. В данный момент, я на коленях сижу на диване рядом с Люком и если сделаю так, как он просит, то его бедра будут между моих ног, что может послужить началом одной прелюдии. - Нет, ты пойдешь к сестре, - смеюсь я и Люк по-детски надувает губки. - Мы можем пойти вместе. Не думаю, что Мэл будет против, - говорит он и мне льстит, что Хеммингс не хочет отпускать меня и уходить. Во всяком случае, пойти с ним гораздо лучше, чем сидеть дома и страдать от безысходности. Мне объявили "шах" и есть только один способ не проиграть партию - пожертвовать одной из своих шахматных фигур. - Хорошо. Подождешь снаружи? Мне нужно переодеться. Три минуты и я приду, - говорю Люку и осторожно целую его в губы. - Три минуты, - с улыбкой говорит Хеммингс, отстраняясь.

***

Реабилитационный центр находится достаточно далеко от моего дома. Всякий раз, когда я говорила Люку, как сильно ненавижу метро, он смеялся надо мной и всячески дразнил. Но мне не смешно, ведь я боюсь толпы. Надземные линии намного удобнее подземных. Хеммингс со мной не согласен. Когда мы наконец заходим в нужный диспансер, Люк тут же бросает меня у стойки администрации и уходит в неизвестном направлении, предупредив, что вернется через две минуты. Я жду уже десять, а его все нет. Кажется, повторяется история с клубом. Только успеваю вспомнить, как он бросил меня тогда у барной стойки, как вдруг вижу Хеммингса в дальнем конце коридора. Он идет с мужчиной в белом халате и о чем-то с ним разговаривает. - Нам на третий этаж, - говорит Люк, когда подходит ко мне. - Это был лечащий врач твоей сестры? - интересуюсь я и парень кивает. - Он сказал, что им пришлось увеличить дозу снотворного, потому что по ночам у нее... в общем, ты понимаешь... Я вижу, как неловко Люку раскрывать подробности лечения Мэлани. Он, вроде бы, не хочет что-то скрывать и умалчивать, но в то же время, ему приходится это делать. - Ты можешь не рассказывать все подробности мне, - сдержанно улыбаюсь парню, чтобы он немного расслабился и перестал быть таким угрюмым. - Мне сложно каждый раз приходить сюда... ты поймешь. Прости, что притащил тебя сюда, я уже жалею об этом, - говорит он, когда мы поднимаемся по лестнице на третий этаж. - Все нормально. Однажды я была в морге, а это зрелище похуже... - Я бы так не сказал, ведь там просто "спящие" люди, а здесь зомби, - хмуро отвечает Хеммингс и меня передергивает. Я как-то раз смотрела фильм про наркоманов и это было жутко. - Тогда мог попросить меня подождать у входа, - пожимаю плечами и Люк берет меня за руку, крепко сживая ладонь. - Я не хочу казаться лучше, чем есть на самом деле. Именно поэтому ты должна быть в курсе всех темных сторон моей жизни. - Я ценю это, - отвечаю ему и Люк отпускает мою руку, видимо, посчитав, что сжал слишком сильно. Мы идем по обычному светлому и длинному коридору, какие бывают во всех лечебницах, больницах и поликлиниках. Это так называемый стандарт. Я ненавижу длинные лампы, которые в тишине противно гудят. Некоторые из них неприятно моргают, издавая при этом клацающий звук. Именно такие лампы висят на потолке в коридоре. Стараюсь ни на шаг не отставать от Люка, потому что рискую потеряться. Из-за поворота выходят два врача и везут на каталке человека с... эпилепсией? Этот человек бьется в конвульсиях и кажется, что вот-вот навернется с каталки на пол, но я вовремя замечаю, что его туловище закреплено к "кровати" ремнем. - Я еще долго буду извиняться за то, что привел тебя сюда, - говорит Люк даже не оборачиваясь ко мне. Он просто знает, что я его слышу. Наконец мы останавливаемся возле двери с номером "38". - Можешь подождать тут, - говорит Люк и я тут же многократно качаю головой в знак отрицания, вспоминая только что увиденную мной сцену "припадка". Парень поджимает губы и открывает передо мной дверь. В палате ужасно пахнет какими-то лекарствами, а из крана, находящегося в небольшом открытом отсеке, с психоделическим ритмом капает вода. Люк проходит вперед и открывает еще одну дверь в "спальню" если можно так сказать. Просто, палаты в больницах очень часто разделены на два отсека: первый, где стоит кровать, тумбочка и прочее, и второй, где туалет и раковина. Раковина может стоять просто в коридоре второго отсека, а туалет, естественно, в помещении с отдельной дверью. Я просто блестяще умею описывать обстановку. - Привет, - бесцветным голосом произносит Люк своей сестре, которую я еще не вижу, потому что не считаю нужным заходить в так называемый первый отсек. Я не знаю, как Мэлани поведет себя, увидев постороннего, то есть, меня. Ответа Люк не получает и садится на один единственный стул, находящийся в палате. Я вижу только край кровати Мэлани, а остальная ее часть скрыта за углом. - Кто за дверью? - низким и каким-то убитым голосом произносит девушка и я вздрагиваю. Ну да, несложно догадаться, что Хеммингс пришел не один, ведь он постоянно бросает на меня короткие взгляды. - Это Кэсс, она... она моя девушка, - Люк запинается на второй части предложения и его понимаю. Трудно, наверное, говорить такое, когда мы с ним толком не обсудили это. Мне приходится зайти в палату, чтобы поприветствовать Мэл. Выдавливаю из себя короткую, доброжелательную улыбку, но девушка не замечает ее, ведь смотрит на брата. У нее волосы в точности такого же цвета, как и у Люка; бледная, сероватая кожа и темные круги под глазами, будто она не спит уже неделю. Ее синеватые губы, с кровавыми трещинами, искусаны настолько, что больно на них смотреть. А еще более унылый вид придают не расчесанные, распущенные волосы, длина которых едва достигает плеч и на каждой пряди заметен спутанный клок. Если честно, я представляла себе девушку Калума иначе. Да, она сидела на игле, но я не думала, что все настолько плохо. Осматриваю палату по периметру и замечаю на подоконнике большой букет цветов. В груди неприятно щемит, когда я перевожу взгляд на девушку, а затем на цветы. - Док сказал, что ты плохо спишь... - Зато ты хорошо спишь, я смотрю, - грубо отвечает она и бросает на меня небрежный взгляд. Мэлани попыталась оскорбить меня, посмотрев на меня, как на шлюху, но я только коротко улыбаюсь ей вновь, потому что знаю себе цену. При всей моей слабохарактерности, я не позволю, чтобы какая-то наркоманка смотрела на меня, как на что-то, что хуже ее. Пока Люк не смотрит на меня, а мой зрительный контакт с Мэлани продолжается, я успеваю бросить на нее довольно высокомерный и дерзкий взгляд. - Ты нашел очередную суку. Мне жаль тебя, - говорит Мэлани, откидываясь спиной на подушку. Люк хмурится и переводит взгляд на меня. Встречаю его взгляд растерянностью и делаю вид, что оскорблена словами Мэл. Люк молчит. - Кэл приходил? - Да, - отвечает девушка и кивает на букет. Люк напряженно облизывает верхнюю губу и о чем-то думает. - Он водил тебя на прогулку? - Нет, меня тошнит от улицы, - отвечает Мэлани, зарываясь лицом в подушку. Мне становится жаль Калума. Не ее, а Калума и Люка. Мэлани должна лечиться здесь, а не относиться к больнице, как к тюрьме. В всяком случае, она сама виновата в своей "болезни". Вдруг дверь в палату открывается и на пороге показывается парень лет семнадцати-восемнадцати. По-сравнению с Люком он кажется младше, но если сравнивать его с большинством моих одногруппников, то паренек выглядит постарше их. Он обводит взглядом меня и Люка, кивает Хеммингсу, после чего обращает взгляд к Мэл. - Дэвид? - угрюмо спрашивает она и парень, услышав свое имя, проходит в центр палаты. - Привет, Мэлани, - говорит он и девушка тут же переходит из лежачего положения в положение сидя. - Я рада видеть тебя. Кстати, Люк, ты можешь идти. Только скажи доку, чтобы отменили повышенную дозу снотворного. Я все равно не смогу нормально спать, - девушка даже не смотрит на брата, словно он стоит за дверью, а не сидит прямо перед ней. Хеммингс медленно поднимается со стула, жестом показывает мне, что мы уходим, и дожидается, пока я выйду из палаты, чтобы выйти следом. Я, кажется, поняла, по какой причине он часто выходит из себя и заливается алкоголем. Еще минут десять назад Люк был веселым, много улыбался, а сейчас на нем лица нет. Эта девка сжирает эмоции. Даже я чувствую себя какой-то грязной и мое настроение находится где-то рядом с отметкой "ноль". Мне приходится практически бежать за Люком, чтобы не отставать. Он молчит, брови немного сдвинуты к переносице, а губы сжаты в тонкую линию. Наконец, догоняю его и иду вровень. Парень бросает на меня взгляд и я тут же оказываюсь прижатой к стене больничного коридора. Люк впивается в мои губы жадным поцелуем, прижимая меня бедрами к стене сильнее, и мне даже становится больно, но я не подаю виду. Отвечаю на поцелуй, потому что боюсь, что если начну перечить - он сорвется и причинит мне бОльшую боль. Черт, как я могу думать, что Люк... хотя, он такой злой сейчас. Парень с силой кусает мои губы, после чего проводит по ним языком. Это совершенно не приятно и даже противно. Я хочу оттолкнуть его и провести в чувство, но он отстраняется сам. Мимо проходящие врачи с презрением косятся на нас. Пытаюсь привести дыхание в норму. Люк небрежно вытирает свои губы рукавом рубашки и без слов направляется к лестнице. Наверное, он даже не заметит, если я не пойду сейчас за ним. Однако я, как покорная овечка, иду следом. Спускаюсь по лестнице, крепко вцепившись рукой в поручень. Я не хочу закончить свою жизнь, скатившись по лестнице. - Хеммингс! - кричу я, когда мы выходим из реабилитационного центра. Парень даже не оборачивается и продолжает упрямо и быстро идти вперед. Что делаю я? Хм, на моем месте любая другая девушка бы плюнула на своего психа и гордо пошла бы ловить такси, но я слишком тупая, чтобы так поступить. - Почему я должна бегать за тобой?! - довольно быстро догоняю Люка и преграждаю ему дорогу. Парень словно выходит из транса и к нему возвращается сознание. Теперь я чувствую на себе его взгляд и это хорошо. Хеммингс молчит, смотря мне в глаза. Я терпеливо жду каких-либо действий с его стороны. - Знаешь, я так хочу напиться, - тихим, измученным голосом говорит он и я не нахожу ничего лучше, чем просто обнять его.