Шведская семья

Долгие посиделки в кругу семьи не слишком хорошо вписывались в планы молодожёнов, но до десяти вечера пришлось просидеть за столом, выслушивая здравницы, шуточные пожелания и советы для первой брачной ночи. Парни потихоньку перешептывались: Олаф рассказывал смешные истории обо всех своих многочисленных родственниках. Аманда, сидевшая сбоку от Олафа, зевала, а Мирра, притулившаяся с другой стороны возле Ингвара, рассматривала всё с интересом, стараясь запомнить. Она впервые присутствовала на весёлой шведской свадьбе в народных традициях. Её немного раздражало, что их с Амандой разделяли приличное расстояние и пара мужских тел женихов, и если парни нашли себе занятие, то девушки откровенно скучали. Наконец Аманда не выдержала и, повернувшись к подруге, сказала: — Наверное, мы пойдем отдыхать… Парни ухватились за эту возможность сбежать и немедленно заявили о решительном намерении отвести свежеиспечённых жен в опочивальни. Пьяненький кузен-видеоператор навел камеру на новобрачных: — Д-д-для истории… — немного запинаясь, проговорил он. — Первая б-б-брачная ночь… — и стал снимать, как молодые люди стали выбираться из-за стола. — Ты ещё с нами в спальню с камерой приди… — заворчал Ингвар. — Нет-нет, я только запишу, как вы выходите, и потом — как переносите невест через порог дома. Традиция… Да, нужно через порог перенести, чтобы счастье в дом внести… — Ну тогда ладно, — усмехнулся Олаф. — Счастья много не бывает. Хотя мы можем и побольше прихватить! — он неожиданно подхватил на руки взвизгнувшую Аманду и потащил к выходу, заорав залихватское: — Йу-у-уху-у! Снимай же, снимай! — скомандовал оператору и тут же добавил для Ингвара: — А ты чего стоишь?! Бери Мирри на руки и давай наперегонки до дома! Вылетев на крыльцо почти одновременно, оба парня, не сговариваясь, рванули в сторону дома. Бежали они, как были в зале — без курток, в летних башмаках, тонких чулках и лёгких костюмах, с полураздетыми невестами на руках. Бежали, как на тренировке, не пытаясь друг друга обогнать, не обращая внимания на снег по колени и скользкую местами дорожку, не сильно напрягаясь от веса девушек. Что им, двухметровым шведским лосям, эти миниатюрные невесты — на тренировках приходилось и побольше утяжелителей таскать, да и двести метров до дома — откровенно смешное расстояние для биатлониста. Кузен оператор попытался было двинуться за ними, бормоча: — Через порог спальни… Нужно снять… Но Магда властно прикрикнула: — Сиди уже, сниматель! Хватит с них на сегодня, они уже для родственников всё сделали, вытерпели две церемонии, пусть теперь останутся одни, они найдут, чем заняться. Оставьте их в покое!

***

Олаф, умудрённый опытом жизни в одном доме с кучей родственников, съехавшихся на Рождество, немедленно запер входную дверь на своей половине, объяснив: — Всё, теперь мы одни. Посторонним сюда ходу нет! — Но как же?.. — удивилась Аманда, едва оказавшаяся на ногах и обретшая привычную уверенность. — А как же те родственники, которые размещались в гостевых комнатах этого крыла? Их же очень много съехалось, все у Магнуссонов не поместятся. — Это тоже традиция такая, — ответил Олаф. — Никто не должен мешать новобрачным. Дом в полном нашем распоряжении. Это хорошо, что каждая часть дома имеет свой вход, а иначе они бы и из той половины съехали, чтобы нас не смущать. Ингвар тоже отпустил немного растерянную Мирри, скинул у двери промокшие туфли и чулки и, повернувшись к Олафу, предложил: — Пошли в душ, иначе ты рискуешь простыть. Сбрось немедленно мокрую обувь! — а затем, повернувшись к девушкам, добавил: — Не стойте на холоде в коридоре, быстро в тёплую комнату! У вас там тоже душ есть! Идите отогреваться под струями, а то этот дуралей придумал таскать вас раздетыми по морозу… Парни, обронив мокрую обувь в коридоре, ушли, обнявшись, в свою комнату, обсуждая по пути крепость душевого бокса: — Да идём вдвоём! Тебе тоже нужно отогреть ноги. Притом срочно… — Пластик нас двоих не выдержит, треснет. — Да ерунда, тут всё крепкое, армированное. Рассчитанное на двойной вес и шведский темперамент. — Всё таки не хотелось бы ничего сломать. Я пойду поищу второй душ в гостевых спальнях… — Ингвар колебался, но Олаф решительно потащил его за собой: — Не говори глупостей! Мы идём вдвоём — и точка! Хоть и все боксы разгроми, я тебе и слова не скажу. Купим и установим новые. Но начинать семейную жизнь порознь… Не стоит… Жадный поцелуй согрел почище горячей воды, льющейся на их головы. Слова и мысли закончились, всё стало далеким и неважным. В этот момент существовали только губы супруга, его горячие ладони, скользившие по всему телу, ласкающие, обнимающие, сводящие с ума. — Ох-х… А-а-а… Да-а… Мой, теперь ты мой… Муж мой… Супруг… — звучало из запотевшей кабинки вперемешку со стонами, слегка заглушаемыми шумом воды.

***

Проведя удивлённым взглядом парней, Мирри предложила: — Он прав. Пойдём в дом… — Секундочку, — задержалась Аманда. — Сейчас обувь парней на сушилку поставлю, да и чулки в корзину с грязным бельём надо бы… Где здесь стирочная? — Тебе виднее… — лучезарно улыбнулась Мирри. — Ты теперь жена Олафа и хозяйка этого дома, а я так… Гостья, жена его друга… Любовница… — Чего? — возмутилась Аманда. — Даже и не думай отвертеться! Мы тут на равных правах. И жена ты моя! А я — твоя! А то, что формально мы вошли в эту семью… Это так запутано и сложно… Нет, я точно знаю, что у нас с тобой семья, а с парнями — временные договорные отношения! Дорогая, давай не будем ссориться по пустякам. — Я только за, — Мирри была сама доброжелательность. — Я не хотела тебя расстраивать. Просто если мы планируем и дальше в том же духе, то тебе придется хотя бы включать стиральную машину для парней, а мне — готовить ужины и обеды, раз они будут оплачивать квартплату и покупать продукты. — Ха, квартплату они не будут оплачивать, но отопление и электричество — возможно. А сам дом отец Олафа подарил нам на свадьбу. — О, так ты невеста с приданным, — насмешливо произнесла Мирри, забрасывая мокрые чулки парней в стиралку, отыскавшуюся на кухне. — А теперь пойдём… Менди моя… Лёгкий поцелуй перерос в что-то более страстное и продолжительное: объятия, трепетные касания пальцев, трогательные словечки на маленькое ушко. Будоражащие до мурашек по спине ласки устами по шее, языком по контуру лица, обжигающе-страстное дыхание, щекочущее порозовевшее ухо или скулу. Тело, прижимающееся к телу, руки, сплетающиеся в объятиях. Нестерпимая нежность и забота о удовольствии любимой, преобладающая в этих движениях, завораживающих, точных и выверенных до миллиметра, таких привычных за месяцы отношений и таких необычных в новом качестве. Ведь сегодня у них свадьба, первая брачная ночь. Ведь отныне они — семья!