Венец затянувшейся девственности

Ранним утром 17552-го я, тогда ещё абитуриент Института Исследований Звёздного Флота, прибыл в столицу Тотум на Ригеле Центаврусе. Именно там, на блошином рынке, я впервые встретил его - человека с аббревиатурой вместо имени. Честно говоря, меня всегда изумляло это вполне приемлемое на Центаврусе сочетание - одно из самых престижных учебных заведений находилось в самом богатом прекрасном городе, какие мне только доводилось видеть, и одновременно с этим - соседствовало с омерзительнейшими трущобами на окраинах. Может быть, без этого планета не могла бы существовать? Всё должно было являть собой идеальную синкретичность? Одно так или иначе должно было уравновешивать другое?.. Впрочем, не знаю, как органам правопорядка удавалось сохранять этот шаткий баланс мира, но все в итоге оставались довольны. Обитатели городов жили в своих комфортабельных апартаментах, гуляли среди садов и фонтанов, в то время как совсем рядом, практически под носом у властей проводили свои сделки наркоторговцы из скопления NGC6067, разгуливали томные зеленокожие жрицы любви с сиеминиана, прятались беглецы, избежавшие преследования межгалактического розыска, словом - процветал разный сброд. Честно говоря, мне никогда бы не пришло в голову по своей воле отправиться в отдалённые районы Тотума. Таким, как я - жителям Армиды, одним своим происхождением превознесёнными над иными расами, определённо нечего было там делать. Во всяком случае, я был уверен, такого мнения придерживались мои родители. Но то, на что я никогда бы не отважился сам, сделал за меня случай. А, если быть предельно откровенным, то моя собственная глупость, благодаря которой в первый же день своего пребывания на Тотуме, благополучно запутавшись с переводом торувианского (а в своё оправдание могу сказать, что это был третий язык, который я выучил помимо своего родного и всеобщего латинского), я перепутал станции и вышел вместо "Прогуса" на какой-то загадочный "Р'огус", наивно веря, что это именно то, что мне нужно (хотя контингент, окружающий меня последние пять остановок и вселял некоторые сомнения в мою душу). Поднявшись на поверхность, я быстро сообразил, что ошибся и понял, что в пункт своего действительного назначения я уже опоздал и вовремя уже определённо не прибуду. Горько вздохнув и прижимая к груди свои ученические причиндалы, я прислонился к стене станции. Возвращаться обратно в транспорт не хотелось. Я решил немного пройтись, рассудив, что время, так или иначе, уже упущено, а так я хотя бы смогу немного размяться и посмотреть, как же тут всё у них устроено. Я направился вдоль по улице, параллельно изучая обстановку. Всё выглядело более чем странно. Меня окружали люди всех возможных рас и возрастов, дети, животные (в том числе и такие, ввоз которых на территорию Тотума был под запретом), проститутки... настоящие межгалактические шлюхи. Так близко я видел их впервые. Мне было ужасно интересно за ними наблюдать. Парню вроде меня, воспитанному в строгости армидской традиции исключительных гордецов с белоснежной чуть голубоватого оттенка кожей, да ещё и из семьи министра, не часто удавалось видеть такое. А если вспомнить о том, как сильно я подчас переживал у себя на родине по поводу своего неуместно тёмного и ничуть не голубого оттенка кожи, глубоко уверенный, что никто никогда не обратит внимания на такого невзрачного уродца, каким я себя ощущал, то можно представить, какое впечатление на меня произвёл квартал буквально набитый совершенно разными по цвету, происхождению и полу проститутками, согласными за умеренную плату обратить внимание на кого угодно. - Эй, мальчик! - окликнула меня женщина с носом, похожим на кошачий, - Поразвлечься не желаешь? Смутившись, я опустил лицо и стремительно прорвался сквозь толпу разнокалиберных дарителей утех под их дружный сиплый смех. Пробежавшись по улице, не глядя по сторонам, я вышел из царства продажной любви и очутился на рынке. Замерев на месте, я не знал, куда в первую очередь посмотреть. Похоже, люди с окраин знали толк в развлечениях. А те богачи, что жили в центе Тотума, частенько захаживали сюда, готовые оставить здесь несчитанное количество своих денег. На рынке было слишком много открытого огня, чада, копоти, все что-то продавали и покупали, всё было невероятно грязным, даже играющие тут же у прилавков малыши (хотя самые крохотные всё же были очень милыми, несмотря на неухоженный вид; особенно очаровательной мне показалась маленькая девочка с ещё более юной сестрёнкой на руках). Пока я любовался детьми, мимо меня проплыло какое-то существо с наростами в виде щупалец и пребольно шлёпнуло меня по лбу. - Баррьярно орья прррврац-т-т! - гневно булькая выругался прохожий, прилипнув присоской на своём щупальце к моему лбу. - П-прошу прощения, извините! - отодрав присоску от лба, извинился я. - Брррапа-дабарб! - гаркнул хозяин присоски и грубо выдернул свой щупалец из моей руки, поспешно удаляясь и не забывая прицокивать на своём языке, - Ц-т-т-т! "Боже мой, - потирая лоб с красной отметиной, думал я, - Даже представить себе не могу, с какой он планеты!" - Он Аббри. Их колония давно уже лишилась своей планеты, - задумчиво произнёс кто-то над моим ухом, заставив меня резко обернуться, - Да и самой колонии уже давно нет, - продолжал незнакомец, сложив руки на груди, - Так, остатки расы, слоняющиеся по захолустьям, вроде этого, в тщетной попытке продолжить свой уродливый род. - Это вы мне? - испуганно замерев на месте, спросил я, оглядывая незнакомца. Им оказался крепкий мужчина повыше меня ростом, смуглый, со светлыми, падающими на лицо длинной чёлкой, волосами; крайне соответствующий своим видом месту, в котором мы оба находились. У него не было одного глаза, заменённого "чувствительным" протезом. Протез этот мало был похож на глаз в принципе, куда больше на кусок металла, впаянный в череп. По направлению поворота оптики можно было определить, куда он смотрит этим отсутствующим глазом и мне было слегка жутковато наблюдать за этим. Держу пари, при желании его протез мог изменять направление взгляда независимо от того, куда он смотрел глазом здоровым. Вот уж подспорье за карточным столом, наверное... Может, киборг? - Ага, - повернулся незнакомец ко мне и взглянул прямо, и я не совсем понял, на какой вопрос он отвечает, - Ты сказал, что не можешь представить, с какой он планеты, я подумал - почему бы не просветить будущего студента Академии Флота. - Института Исследований, - поправил я, - Постойте! Мы знакомы?! Откуда вы знаете, что я будущий студент? Незнакомец постоял, растеряно на меня глядя. - На тебе форма академии, - сказал он, - И две полосы низшего ранга на плече... Я невольно взглянул на своё предплечье. Ты придурок, Грэм. - Точно, - краснея, согласился я, отворачиваясь от него. - Грэм? - переспросил незнакомец, слегка прищурившись. - Что?! - Ты сказал "Грэм". - Нет, не говорил! - настойчиво повторил я, пугаясь. - Ты сказал "ты придурок, Грэм". Разве нет? - Нет! Я подумал... Вы мысли читаете?! - Да, но не всегда, - пожал плечами парень, - Но вообще-то я всего лишь хотел сказать, что у тебя из рук минуты четыре назад выпала какая-то вещица, но, пожалуй, это уже не важно, поскольку её утащили подпространственные ежи. И он смачно сплюнул себе под ноги, уперев запястье себе в бок, глядя на то, как я судорожно проверяю, что именно я мог уронить. - Это был пропуск, - успокоился я, - Нет ничего проще, чем сделать новый... Я поднял голову от вещей и с удивлением обнаружил, что моего собеседника уже и след простыл, а напротив меня, лупая глазами, стоит какой-то огромный пунцовый червяк и медленно поедает кусок черноватого мяса на палочке. Шарахнувшись от такой неожиданности, я побрёл в сторону транспортной остановки, сделав вывод, что, пожалуй, нагулялся. *** Моё поступление в академию, точнее в РИИАзФ, прошло по всем правилам, а о моей небольшой прогулке никто так и не узнал, так что на новом месте я, как и планировал, прилежно занялся учёбой, надеясь, что больше ничего не будет меня отвлекать. Но спустя какое-то время, я почувствовал, что мне необъяснимым образом хочется ещё разок взглянуть на тот рынок. Кто знает, может быть, я там опять встречу кого-нибудь?.. Аккуратно улизнув из общежития под предлогом посещения какого-то магазина столицы, я снова отправился на ту самую станцию "Р'огус", где, как я помнил, было столько всего интересного. Выйдя на поверхность я почувствовал сырость. На этот раз, в трущобах было поспокойнее: в квартале Плотских Утех было не так много проституток и ценителей их услуг, рынок же по-прежнему выглядел шумным, но уже не так сильно, как это было в прошлый раз... Я купил себе какой-то грязновато-белый съедобный шарик, предварительно поглядев на то, как его поедают другие покупатели, отошёл в сторонку, облюбовал себе старый ящик от каких-то консервов, уселся на него и, подворачивая край пластикового пакета, принялся осторожно кушать купленную еду. По вкусу шарик напомнил мне нечто среднее между кукурузой и плодами клейкой хлебной водоросли с консистенцией ананаса, что в конечном итоге было оценено мною как "вкусно". Я с удовольствием доел купленное, скомкал пакет и просто немного посидел на своём ящике, думая, чем бы ещё заняться, пока я здесь. Я вспомнил о том парне с искусственным глазом. В тот раз он показался мне дружелюбным. Где бы он мог быть сейчас? По-прежнему на Ригеле Центаврусе? Живёт он здесь постоянно или просто занесло попутным ветром на пути куда-нибудь в далёкую галактику? Может быть, он государственный шпион? Или действительно просто киборг? "Ты должен идти" - услышал я где-то сразу за затылком. Обернувшись, я увидел только, как метрах в пяти от меня какая-то ящерица шмякнулась на пол, пытаясь поймать насекомое. Поблизости не было никого, кто мог бы оказаться так близко ко мне, чтобы сказать это. Пространно озираясь, я швырнул мусор на пол. "Иди" - раздалось снова, но, как и в первый раз, я не мог определить источник звука. Я слез с ящика из-под консервов, и, сунув руки в карманы, пошёл куда глаза глядят. "Иди сюда", - донеслось до меня слева. Удивлённо взглянув в сторону, я с секунду подумал, повернул влево и пошёл туда, лавируя между торговцами и прочим разномастным людом. Я шёл мимо домов, трущоб и лавок, пока не остановился напротив одного из строений. У меня было необъяснимое чувство, будто от этого места исходил чёткий отзвук "здесь". Осмотрев здание, я прошёл мимо человека, бездумно сидящего у входа в одном рваном ботинке с многовековой историей, и вошёл. Автоматическая дверь растворилась в пространстве, впуская меня, разве что сломанный край её вернулся на место чуть раньше, чем я успел войти, и едва не отрубил мне кусок сапога, но, поспешив пройти, я спас себя от этой напасти и отправился дальше. Я поднимался по лестнице, твёрдо зная, куда иду, хотя не имел никакого понятия, что это значило. Наконец, я услышал какие-то звуки в комнате прямо по коридору, из которой и доносился непонятный мне беззвучный призыв. Почувствовав очень сильную надобность войти в комнату, я прошёл за плотную занавесь, откинув её в сторону и изумлённо замер на пороге. В комнате, на непознаваемой как кровать поверхности (но, вероятно, ею являющейся) я увидел своего давнишнего знакомого, парня с искусственным глазом. Помимо него в комнате находились две или три женщины: зеленокожая сиеминианка, с которой парень с глазом самозабвенно обменивался поцелуями, полупрозрачная от внезапного испуга (она была единственной, кто меня заметил) дама расы шэго, а также покрытая чешуёй девица с Марины, старательно обслуживающая парня между ног. Все четверо, надо заметить, были абсолютно голыми, что заставило меня заметно покраснеть, да ещё и тот внутренний голос, что заставил меня сюда добраться, предательски замолк, оставляя меня самостоятельно разбираться с последствиями моего визита. Шэго, исчезнув практически полностью, затрясла ласкаемого мужчину за плечо, и он, оторвавшись от сиеминианки, повернул голову в мою сторону, лениво облизываясь. - Ты ещё кто такой? - спросил он, - Что ты тут делаешь? - Я... просто... - глотая от смущения слова, забормотал я. - О... - недовольно выдохнул парень, разгоняя свой гарем в стороны, - Хватит на сегодня... - он залез рукой в карман валявшихся рядом с ним брюк, обсыпал шлюх горстью кристаллов, которые те принялись поспешно собирать по кровати и полу, и принялся натягивать штаны. В мгновение женщины лёгкого поведения похватали оплату и одежду, и, едва не сбив меня с ног, вынырнули из комнаты, скрываясь за занавесью. Парень поднялся со своей лежанки и, почёсывая подмышку, вышел в соседнее помещение. - Что за гад сегодня мне всё испортил... - громко и раздражённо раздалось оттуда, куда он ушёл. Я, возмущённо нахмурив брови, пришёл в соседнюю комнату, заставая его за питьём чего-то горячительного. - Ты звал меня! - заявил я. - Я? - поперхнувшись выпивкой, обернулся он, - Сбрендил что ли?? Я тебя первый раз в жизни вижу! Никого я не звал! - Ты меня звал! - настойчиво, для пущей уверенности тыкая пальцем в пол, повторил я, - "Иди", "Иди сюда"... Что это было? И я прихожу... и... вижу всех этих... продажных... женщин... - возмущаясь, я густо покраснел. - Ещё раз повторяю: никто тебя сюда не... - начал он, - Погоди... - он присмотрелся, шагнув ко мне ближе, - А... Я тебя вспомнил. Ты слонялся по рынку с месяц назад. Я смущённо покашлял. Он, видимо решив отметить факт прояснившейся памяти, принялся наполнять выпивкой свой опустевший стакан. Выпив стакан залпом, он вколотил его в кучу сваленных углеродных досок, видимо, заменявших стол, и довольно крякнул. Повернувшись ко мне, он снова подошёл. - Но я тебя не звал, - твёрдо повторил он мне прямо в лицо, после чего прошёл мимо в комнату с кроватью. - Но как же... - залепетал я, - Я же слышал... - Примерещилось... - с кряхтеньем донеслось с кровати. - Не может быть... - я понуро потащился за ним. - Может, - напяливая сапог, отозвался парень, - И не такое может... случить.. ся! - надев сапог, он потоптал им по полу, - А так как ты испортил мне романтический вечер, то придётся, пожалуй, употребить тебя в дело за неимением лучшего. И он посмотрел на меня. Я в панике и на автомате вцепился в свой обруч на голове, глядя на него дикими глазами. Он удивлённо усмехнулся. - Ох, тоже мне, нашёлся искусный любовник.. - отмахнулся он, натягивая жилетку, - Корона твоя мне меньше всего нужна, не суетись... - А что же вам нужно?.. - испуганно хлопая глазами, спросил я. - Пойдёшь со мной, будешь мне заместо приёмника с новостями, пока я буду ужинать. Я с облегчением выдохнул. - А... Если так... - Да. Так. Уж чего-чего, а твои цацки с тебя снимать мне меньше всего улыбается... - он почесал затылок, - А то ведь который год уже таскаешь?.. - Двадцать пятый, - робко проговорил я. - О-хо-о! - ухмыльнулся он, - Я-то в свои двадцать пять уже полгалактики перетрахал... Я отвёл взгляд. У нас, армидцев, сохранение чести было едва ли не делом всей жизни. Я никогда не задумывался об этом, но, как и все на Армиде, гордился своим витиеватым обручем в волосах, призванным демонстрировать окружающим, что по-прежнему девственно чист и, так скажем, готов принять избранницу или избранника, чтобы создать свою чистую и оправданную всеми канонами нашего общества семью. Такой взгляд на вещи безусловно поощрялся, и это казалось мне несомненно правильным, но, услышав от случайного знакомца совершенно иное мнение по этому вопросу, я вдруг впервые в жизни и ещё очень неуверенно засомневался в своих убеждениях. - Как тебя вообще сюда занесло, Белоснежка? - спросил парень. - Зовите меня Грэм, - попросил я, - Уилл Грэм. - У Белоснежки есть имя, - покачал головой парень, - Ну что же, Уилл Грэм? Очень приятно, Уилл Грэм, - он протянул мне руку. Я осторожно подошёл к нему, взял его за руку и пожал её. - Лектер, - представился он в свою очередь, - Л. Е. К. Т. Е. Р. Аббревиатура. - А... имя?.. - Просто Лектер, - отпуская мою руку, сказал он, - Ну, если уж так хочется - местные зовут меня Ганнибал. В честь какого-то там полководца... - И ты не... - Не киборг, - покачал он головой, - Просто подарок. От старого друга, - он указал на свой отсутствующий глаз, - Мир его праху... К слову сказать, тебе бы тоже поостеречься. Это место может быть опасно для ребят вроде тебя. Хорошо ещё, что ты встретил меня, а ведь могло и не так повезти. Всё бы закончилось куда хуже. Нам тут, знаешь, не нужны лишние разборки с белокожими шишками... - Я буду осторожен, - пообещал я. Лектер с недоверчивой ухмылкой оглядел меня. - Так что же, идём ужинать? - как ни в чём ни бывало, спросил Лектер. И я, хоть и неуверенно, но кивнул. *** После того ужина, в течение которого вместо того, чтобы слушать меня мой новый знакомый рассказал мне огромное множество удивительно интересных на мой взгляд историй, я вернулся в своё общежитие при институте и какое-то время не совался на окраины. Однако, долго я не выдержал - любопытство сгубило кошку. И вот, не удержавшись от соблазна, я вновь приехал в район трущоб, на этот раз целенаправленно разыскивая Лектера. Я нашёл его без труда в одном из уголков рынка, сидящим у оружейного магазина и ругающимся с кем-то. Узнав меня, он забыл о своей ругани, как мне показалось, обрадовался мне и даже угостил каким-то жареным мясом, похожим по вкусу на рыбу. Поинтересовавшись у меня, какого хрена мне не сидится у себя в престижном районе и услышав от меня жалобу на скуку и отсутствие происшествий, он сию же секунду принял решение отвести меня на бои без правил. Возможно, я несколько преувеличивал свою значимость, но мне казалось, что ему нравится моя тяга к глупостям и постоянному поиску приключений на свою голову. Как я уже успел понять, местные жители трущоб не слишком-то жаловали белокожих: таких, как я не слишком любили и побаивались одновременно, хотя, могу поспорить, многие были бы совсем не против учинить какое-нибудь беззаконие с участием одного из нас. Но ничего подобного нельзя было сказать о моём знакомом. Ему было на всё наплевать. Он достаточно тепло относился ко мне, ничего не боялся и был скорее склонен встать на мою защиту, чем воспользоваться моим положением. Бои мне понравились, хотя я ожидал от них большего. Всего-то пара разбитых носов, сломанная рука и один вспоротый живот, который непременно скоро залатают. Я поделился с Лектером своими наблюдениями, на что тот лишь рассмеялся. Когда мы вышли на улицу, было уже достаточно поздно. Лектер вызвался проводить меня до станции, поскольку, как он считал, цветочкам вроде меня не стоит гулять по окраинам в такое время суток. Ожидая свой транспорт, я рискнул предложить договориться о следующей встрече заранее. Он усмехнулся, но не отказал. Мы назначили её на рыночной площади, через три дня. Я пришёл в трущобы через означенные три дня, и встретил Лектера уже как давно знакомого доброго друга. Мы обменялись ничего не значащими новостями, после чего засели в первой попавшейся распивочной, поскольку ему непременно хотелось выпить, а мне - послушать его захватывающие рассказы. С каждым разом наши встречи становились всё чаще, пока, в конце концов, я не стал таскаться к нему каждый день. Он охотно пускал меня в свою полупустую и пыльную обитель, позволял приносить ему еду и выпивку, кажется, даже перестал водить в дом шлюх - ну или просто мастерски маскировал следы их визитов. Иногда я зачитывал ему свои лекции и материалы, если они казались ему интересными. А однажды мне довелось даже устранить крохотную неисправность в его искусственном глазу и я был неимоверно горд этим. И не было ничего удивительного в том, что однажды утром ничем не примечательного дня я вдруг осознал, что всё это у нас с ним не просто так. С моей стороны не просто так. Мне нужно было как следует подумать, поэтому я не появлялся в трущобах день или два, а после, раздираемый противоречивыми мыслями, я всё же решил оправиться на "Р'огус" не совсем уверенный в том, что именно я хочу сделать или сказать. Лектера я нашёл у него дома. Сложив ноги в сапогах на какой-то недоломанный предмет мебели, он валялся на своей всклоченной лежанке, почитывая замусоленную проекционную книжку доисторического года выпуска, видимо найденную им где-то в мусорной куче и отремонтированную на досуге. - Чем имею честь быть обязанным вашему вниманию... - выдал он не меняя позы и не прерываясь в чтении. - Просто шёл мимо. - Чего новенького в мире горнем? - Всё по-прежнему. - Есть хочешь? - спросил он. - Немного... - Сейчас дочитаю, и пойдём поедим, - постановил он. - Ты думаешь хоть о чём-нибудь, кроме еды? - поинтересовался я. - Конечно! Разумеется, - сказал Лектер, - Я думаю о вине. Так же часто. Я покивал на его слова, улыбаясь и вздыхая. Дочитав до нужного места, он поднялся с лежанки, потянулся, накинул жилетку, после чего мы отправились в одно из тех облюбованных им заведений, где можно было очень недорого, но вполне сытно поужинать. - Лектер... - сидя напротив него, позвал я. - Можешь звать "Ганнибал", - набивая рот едой, сказал он, - Так мне уже привычнее. - Ганнибал... Хорошо. Ганнибал. Почему у тебя нет имени, а только набор сокращений?.. И что они означают эти буквы..? Это какая-то тайна, в которую ты никого не посвящаешь? - Обычно я об этом ни с кем не разговариваю, - ответил он, - Но да, я знаю, что означают буквы и, если хочешь знать, это тайна, в которую замешаны кое-какие ребята из правительства. Во всяком случае, так я буду выглядеть в твоих глазах куда более загадочным, чем любой другой бомж с этих улиц. Я улыбнулся. - Да ладно, Грэм, - перестал шутить он, - Я просто лабораторный образец. Не киборг, нет. Просто выращенный для определённых целей и впоследствии не пригодившийся лабораторный образец. - Для каких целей?.. - Точно не знаю, - пожал он плечами, - Я ничего не помню о первых десяти годах своей жизни, знаю только дату рождения... Вернее того дня, который можно таковым считать. - Как такое может быть возможным? - Вычистили память. Воспоминания начинаются с реабилитации. Всё остальное о своём происхождении я узнал уже в сознательном возрасте и преимущественно незаконным путём. - Расскажешь?.. - спросил я тихо, - То, что узнал?.. Лектер взглянул на меня оценивающим взглядом. - Возможно. Скорее всего, - он кивнул, - Но не сейчас. Ты мне лучше скажи, где это ты пропадал, пока тебя не было, учёная задница? - Нужно было кое о чём подумать. - М-м. Ну и чего ж надумал?.. - отпивая из стакана, спросил Лектер, и, поднимая на меня поражённый пониманием моих слов (а, скорее всего, прочтением моих мыслей) взгляд, сейчас же себя перебил, - Нет! Нет-нет-нет-нет! Прекрати! Не говори ничего. Даже не думай об этом. - Но... - Нет. Нет! Слушай меня: нет. У нас ничего не получится. - Я даже ещё ничего не сказал! - Ты подумал, - он указал на мой висок, - И я ответственно заявляю: это плохая идея. Выбрось это из головы и никогда больше об этом не думай. - Но почему? - обиженным тоном спросил я. - Что значит "почему"? Не надо быть гением, чтобы понять. - Да я ведь серьёзно! - выпалил я. - Тем хуже. - Подожди, но если всё будет как полагается, как у нас принято. - То есть... - хмуря брови, сказал он, - Ты мне сейчас предлагаешь перейти в вашу благостную веру, облачиться в белоснежные одеяния и заключить союз осиянный светом традиций и добродетели Армиды? - Да, - воодушевлённо подтвердил я. - Нам. Союз. Армидский. - Да, да! - Ага. Значит, Белоснежка и бомж. Угу. - Ну и что такого? Какая разница, в конце концов, кто мы. - Чтобы твоя многочисленная белокожая родня пришла по мою душу и размазала меня тонким слоем по рыночной площади, стоит мне только коснуться твоего веночка вечной девственности?.. - он слегка отодвинулся от стола, пристально на меня глядя, и поднял одну бровь, - А после этот твой венок будет незаметно для общественности водружён обратно на твою прелестную голову и покинет её впредь лишь в случае заведомо выгодного и угодного родне брака? Не зная, что ответить, я покривил губы от неудовольствия. И вдруг, внезапно, решение само пришло в мою глупую голову. Я протянул руки в своему обручу, снял его с себя самолично и положил между нами с Лектером. Он, поспешно ухватив обруч, сейчас же напялил его обратно мне на голову. Я, почти злясь, снял его во второй раз. - Переста-ань, - вцепляясь в край обруча, зашипел на меня Лектер. - Я так хочу, - не позволяя поднять обруч, пробубнил я. - Мало ли чего ты... - Я отдам его тебе или выброшу. - Да, но пока надень. - Нет уж, я его сломаю прямо сейчас, чтобы... Лектер прижал обе мои руки. - Остановись. Стой. Перестань, - приказал он тихим, но грозным голосом, заглядывая мне в глаза. - Я сделаю это, - я оставался непреклонен, - И мне плевать, что ты мне ответишь. Я так хочу. Точка. Он не мигая смотрел на меня некоторое время, словно проверял мой настрой на прочность, и мне показалось, что его взгляд слегка изменился. Он наклонился и сказал: - Сделаешь, как пожелаешь, - он ослабил нажим на мои руки, - Сейчас надень. Мы в общественном месте. Пока - надень. Понимая, что, кажется, я смог-таки продемонстрировать ему серьёзность своих намерений, я поднял украшение и вернул на прежнее место, поправляя волосы. *** В его комнате было темно. Только небольшой светильник на горе ветоши у кровати глухо мерцал, освещая небольшое пространство вокруг тусклым оранжевым светом. Я сидел на кровати со своим обручем в руках, потирая его край пальцами. Вздохнув, я швырнул его куда-то в темноту, и он укатился к стене, прощально звякнув, погребённый среди разваленных на полу вещей. - А теперь скажи мне, что это я всё зря, - пробормотал я, - Что тебе это вовсе и не сдалось... Лектер опустился на лежанку рядом, поворачиваясь ко мне вполоборота и поджимая под себя ногу. Дотронувшись пальцами до моего подбородка, он заставил меня обернуться и взглянуть на него, а после наклонился ко мне, коснулся моих губ своими и поцеловал. Когда я выдохнул, по всему моему телу пробежали мурашки... Всё, что происходило после этого, показалось мне странным, но захватывающим, и вызвало во мне куда больше интереса, чем удовольствия. Никогда до этого я не был ни с кем настолько же близко, как с ним. Не касался ничьего обнажённого тела и никто не касался меня. Никто не целовал меня в уши (уж тем более обсасывая мочки), никто со времён моей нянечки не трогал меня между ног (да и та, признаться, делала это лишь затем, чтобы меня вымыть или подтереть мне зад), никто не гладил меня сзади пальцами, смочив их слюной, не говоря уже о том, что было дальше. При всём том, это было очень приятно, а тот момент, когда его член вошёл в меня до упора, вызвал у меня внезапный всепоглощающий восторг. В это мгновение Лектер определённо был в моей власти, и мне ужасно понравилось это ощущение. Он ласкал и гладил мои бёдра, ягодицы, талию, живот, плечи. И каждый раз это было так сладко, словно от его прикосновений активировался особый режим реальности, в которой я мог воспринимать особо острое удовольствие. Однако прелести самого секса при всём этом я так толком и не понял. - Как тебе твой первый раз... - спросил он, лаская губами мою шею. - Гм... Хорошо, - тихонечко ответил я. Он поднялся от моей шеи, прикрывая параллельно оптику на глазном протезе специальной заслонкой, превращающей пугающую конструкцию в подобие простой повязки. - "Гм-хорошо"? - переспросил он. - Я ещё не понял... я не знаю, - сказал я. - Что-то было не так? - Нет, нет... - неловко улыбнулся я, - Всё так... - Ну, главное ты кончил, а там уж... - он заметил мой виноватый сожалеющий взгляд и запнулся на полуслове. Посмотрев на моё выражающее вселенскую жалость лицо, он поднял брови. - Та-а-а-ак! - хватаясь за край одеяла, многообещающе протянул он, - Ну-ка дай сюда одеяло. - Нет, - запротестовал я. - Дай я посмотрю. - Нет, не надо смотреть. - Я кому сказал!? По вашим белозадым законам я уже твой этот... муж! И ты не имеешь никакого права со мной спорить! И вообще это моё одеяло! Которое я сделал из своего собственного халата! Так что дай... - он выдрал одеяло из моих рук, - ...сю-да! Отшвырнув одеяло из халата себе за спину, он взглянул мне пониже живота, придерживая мои руки и замечая, что я всё ещё готов к продолжению ночи. - Ох ты ж, - проговорил он, - Какой же он у тебя симпатяга! Да я ничего умилительнее в жизни не видел! - Не говори так... - Да как же не говорить, если он такой милый? Чтоб такой-то хуй во рту держать и впрямь не стыдно разрешение Межгалактического Совета получить за подписью первого министра! И шарики какие... мягкие, нежные, аккуратные. - Не надо... - Но приятно до чего, такие классные на ощупь... Тебе не нравится? Я не ответил, шумно выдохнув носом. - Ну вот... - улыбнулся Ганнибал, - Сейчас всё будет... Сейчас я сделаю тебе такой минет, какого тебе ещё точно никто не делал... - Что?.. - Что? - Что сделаешь?.. Ганнибал с безнадёжностью во взгляде свалился обратно на подушку на локоть. - Хочешь сказать, тебе вообще никто его никогда не делал?.. Ладно, я понимаю, секс. Но ещё и не отсасывал никто?! Мальчик, тебе двадцать пять! Как ты живёшь?! Я пожал плечами. - Ну ты хоть дрочишь? - с робкой надеждой спросил Лектер. Поглядев в сторону, я вернулся взглядом к нему и уставился на него. - Боже, ещё и не дрочит... - проскулил он, - У тебя что, и член по утрам не встаёт, хочешь сказать? - Ну почему же... - И ты его не дрочишь? - Но это же... Ну вроде как... нельзя? - А-а-а! - схватившись руками за голову, издал вопль ужаса Лектер, - Всё, всё, молчи! Я буду сосать член, мне нужно немного отвлечься, так что молчи и дай мне спокойно довести тебя до оргазма, - сказав это, он нырнул вниз, раздвигая мои ноги и устраиваясь между ними. Ощущая его хватку на своих бёдрах, я принял это к сведению, глядя в тёмный потолок, и, опустив руки, ощупал его примерное местонахождение. Как он и говорил, он взял в рот мой член и сперва осторожно его посасывал и лизал. То, что я чувствовал в эти моменты, я описал бы как "интересные ощущения". С увеличением активности Лектера, интенсивность "интересных ощущений" повысилась, они стали ещё куда более интересными, хоть и странными. И, о чём не трудно догадаться, с течением времени все эти разрозненные интересные ощущения постепенно слились в одно зверски интересное ощущение, затмившее мне свет и перекрывшее кислород, заставившее нетипично реагировать, стонать и плакать. Да. Под конец действа я почему-то расплакался. Это было просто ужасно, но я ничего не мог с собой поделать: я ревел, глотал слёзы и одновременно с этим готов был пришибить себя от стыда за свою реакцию. - Ты просто ископаемое... - заворожённо пробормотал Лектер, вытирая испачканные губы, - Признаться, впервые вижу, чтобы взрослый парень плакал после орального секса... Я хотел было подняться с постели, выглядя при этом настолько раздражённым и расстроенным, что от моего напряжения готова была воспламениться любая сухая тряпка из валявшихся поблизости, но Лектер не теряя времени вцепился в меня, баюкая в объятьях и сюсюкаясь, как с младенцем, стал пытаться успокоить. - Ну-ну-ну, куда собрался, - вытирая мои щёки ладонью, шептал он, - Всё нормально, успокойся. От переполнявших меня и непонятных мне чувств, я захлебнулся чередой судорожных всхлипов, зажимая пальцами рот. - Тш-тш! Тихо. Тш! - выпалил Лектер, - Тш-ш-ш... - он обхватил меня поудобнее и глубоко вздохнул. - Прости меня... - буркнул я. - За что? Это было вкусно, мне понравилось. - Смеёшься надо мной... - Я что, похож на человека, которому неимоверно весело?! - угрожающим тоном спросил он. Я слегка на него обернулся. - Нет... - отрицательно качнул я головой. - Вот то-то же. И он, приподняв мою голову, дотянулся до моих губ, слегка целуя. - Ты, главное, не увлекайся. Ещё один такой минет со слезами, и я окончательно западу на тебя. - В смысле?.. - Влюблюсь, говорю, если ещё такой фортель выкинешь. - А так... это... ты меня не любишь?.. - спокойно, с любопытством спросил я. - Приплыли... Я, неудовлетворённый в своих исследованиях, принялся поспешно к нему разворачиваться. Повернувшись всем телом, я посмотрел ему в глаза. - Всё то, что ты со мной делал - это не потому что ты меня любишь? - Ну... что-то такое есть, конечно... - Нет-нет, разве это не потому что влюблён всё делается? Он глубокомысленно вдохнул и медленно тяжко выдохнул. - Скажем так: не обязательно только поэтому, - произнёс он. - Ага... - соображая, пробормотал я. - Но бывает, что и совсем не поэтому... Хотя чего ты ко мне пристал? Я не подписывался тебе тут лекции на тему взаимоотношений влюблённых читать! - Не подписывался, - согласился я, заваливая его на спину и укладываясь на него. - Вот, значит, как? Ну что ж, ладно... - он обнял меня за плечо. Немного подумав, я сказал: - И всё-таки тогда, давно, ты позвал меня. Я слышал. - Да ничего я тебя не звал... - проговорил он. - Звал. Может быть, сам не заметил как? Он помолчал. - Можешь верить в это, если хочешь. - Хорошо, буду верить в это. Спокойной ночи. Скептически усмехнувшись, он только поёжился, натягивая на ноги одеяло, и затих.