Ошибки нашей жизни

- Ох ё-моё, моя голова… - Ты очнулся!.. - Да-да-да, очнулся, и у меня ужасно болит голова… Что, кстати, в нашем потустороннем Лондоне крайне редко… - Мне так жаль, что… - Да всё в порядке, скоро пройдет. Сколько я был в отключке? - Не знаю, но достаточно долго. Ты уверен, что всё нормально? - Абсолютно. – Чуть поморщившись, Майкл поднялся с пола и замер на несколько секунд. – Сейчас я приду в норму. А ты пока расскажи, что я пропустил. - На самом деле, не очень много… За это время Шерлок и Джон съездили в мою квартиру и нашли сумку, а в её подкладке диктофонную запись моего разговора с доктором Уэстом. - Ого-го! Офигеть! У нас получилось! Но ты, конечно же, этого разговора не помнишь? Я покачала головой. - Ну ладно, что еще? - Ну, сейчас, насколько я поняла, они поехали арестовывать Уэста, поскольку в записи было что-то компрометирующее… - И его посадят? - Я не знаю, - вздохнув, пожала я плечами. - Понятно, - разочарованно проговорил Майкл. И мы замолчали, молча смотря друг на друга. У нас обоих было чувство, что всё расследование дошло до точки, когда больше ничего нельзя сделать. *** Прошло несколько дней. Всё это время мы с Майклом бесцельно бродили по городу, чаще всего молча, потому что обсуждать было нечего. Расследование и вправду зашло в тупик - доктора Уэста арестовали, но за недостатком улик его ни в чем не могли обвинить. «Без показаний доктора Хупер мы ничего не можем сделать, через два дня его нужно будет отпустить», - сказал инспектор Лестрейд. От этих слов мама расплакалась, сдерживающий свои чувства Джон сочувственно обнимал ее, а Шерлок, до этого старавшийся быть спокойным, перевернул стол с кучей отчетных папок, которые разлетелись по всему офису… - Молли, мне жаль, что у нас ничего не вышло, - сказал однажды Майкл. - Да, мне тоже, - пробормотала я, опуская голову, чтобы не было видно, как я смахиваю с глаз слезы. - Если бы в моих силах было что-нибудь сделать, я… - Я знаю, - улыбнулась я и подняла голову, чтобы посмотреть на Майкла. – И никогда в этом не сомневалась. Он усмехнулся в ответ. Но эта усмешка была не такой, как всегда. В ней чувствовалась грусть. Наверное, потому, что в тот день, когда состоялся этот разговор, мне нужно было принимать Решение. Тогда Майкл привел меня к зданию на окраине Лондона, которое я никогда не видела раньше. - Вот здесь всё и произойдет, - поворачиваясь ко мне, сказал он. - Эм, ясно, - пробормотала я. Волнение копилось во мне с самого утра, потому что я не знала, что ждет меня, а Майкл ничего не говорил мне, только качал головой и переводил разговор на другие темы. - Пошли, нам пора. Около входа в здание нас остановил выплывший прямо из стены человек, который, только увидев Майкла, сразу завопил: - О, привет, мой мальчик! Давненько тебя не видел! - Привет, Стив, - улыбаясь, ответил Майкл. – Как служба? - Сегодня уже двести семнадцать, вместе с приезжими из пригородов. В основном старики, - бодро ответил Стив, при этом большим и указательным пальцами разглаживая свои усы. - Но был один мальчишка, совсем еще ребенок. Жалко таких вот… Молодых… Что они так рано приходят сюда. - Да, это точно, - протянул Майкл в ответ, выразительно глядя на своего собеседника. Наступило молчание. Стив продолжал поправлять свои усы, смотря куда-то вдаль, и как будто забыл о нас. - Стив? - Ой, да-да-да-да-да, - вдруг переполошился он, - сейчас всё будет!.. - Что будет? – спросила я Майкла. - Он выпишет тебе пропуск и даст талон. - Что? – опешила я. - Пропуск и талон, девочка моя! – вместо Майкла ответил мне Стив. – Всё по правилам! Не принимающим Решения вход запрещен – поэтому и пропуска! Желающих принять Решение много – поэтому и талоны, чтобы не впихивались без очереди! А то знаем мы этих… шустрых… - То есть ты со мной не пойдешь? – снова спросила я Майкла. - А у этого красавца пропуск постоянный, как у гида-сопроводителя! – опять ответил на адресованный не ему вопрос Стив. – Не бойся, не кинет он тебя! Всё это время Майкл виновато смотрел на меня, как будто прося прощения за поведение своего знакомого. Наконец Стив выдал мне самого обычного вида пропуск с надписью «Решающая» и талон с числом 218. Майкл тем временем прицепил к своей футболке бейдж с надписью «Сопровождающий Майкл Беннетт» и уверенно двинулся сквозь запертую дверь внутрь здания. Чуть помедлив, я последовала за ним. - Решающий под номером 218! Приглашаем Вас в офис номер двадцать один! – сразу услышала я чей-то вопль над самым ухом. Тут же меня схватил за руку Майкл и потащил куда-то, не давая опомниться. - То есть это всё выглядит как обычный офис? – озираясь, воскликнула я. Действительно, Майкл вел меня по узким коридорам офиса типа опен-спейс. Туда-сюда сновали люди, вдоль стен стояли длинные диваны для ждущих своей очереди, а в каждом мини-офисе сидел работник, либо что-то сосредоточенно заполняя, либо беседуя с Решающими. - Не хотел портить тебе сюрприз, - захихикал Майкл. – А ты ждала лифта в небо или, о Боже, небесную лестницу? - Всё что угодно, но только не этого, - пробормотала я в ответ. - Садись. – Майкл затащил меня в нужный офис, отодвинул для меня стул, подождал, пока я сяду, и уже потом встал позади меня. - З-здравствуйте, - поздоровалась я с девушкой, сидящей за столом. Она выглядела, как настоящий офисный работник – светлые волосы собраны в тугой пучок, очки в тонкой серебряной оправе были на самом кончике ее острого носа, губы вытянуты в напряженную линию. Деловая одежда придавала ей еще более сосредоточенный вид, и я уже боялась, что она окажется резкой и раздражительной, как это обычно бывает в таких местах, но я ошиблась. - Здравствуйте, Ваше имя? – улыбнувшись, спросила она. - М-молли Хупер. - Очень приятно, Молли, меня зовут Тереза Харт. Сейчас я заполню несколько документов, и Вы сможете принять Решение. - Хорошо, - ответила я и испуганно подняла глаза на Майкла, но увидев, что он спокойно стоит позади меня и нисколько не напряжен, я немного успокоилась. - Обычно это занимает меньше времени, - через две минуты сказала Тереза. – Но Ваша ситуация такая редкая, что с ней надо повозиться подольше. - Что Вы имеете ввиду? – непонимающе спросила я. - Судя по документам, ваше тело сейчас находится в коме. Это так? - Д-да… - Обычно мы предлагаем Решающим два варианта Решения. Но поскольку Ваше тело еще функционирует, Вам будет предложено больше вариантов ответа, но с определенными условиями. Вот бюллетень, выбирайте. Я, ничего не понимая, взяла в руки протянутую мне бумагу. Она и вправду выглядела как обычная бюллетень для голосования. На ней уже значились мое имя и дата рождения, а графа «Дата смерти» почему-то пустовала. В основной части листа я прочитала: Я, Молли Хупер, принимаю Решение: Вариант 1. Зарегистрироваться по месту настоящего пребывания и добровольно выполнять работу Сопровождающего; Вариант 2. Покинуть настоящее место пребывания и продолжить свой Путь; Вариант 3. Сопроводить 100 душ до принятия ими Решения и вернуться к Жизни. Я не поверила своим глазам. «Сопроводить 100 душ до принятия ими Решения и вернуться к Жизни». Вернуться к Жизни! Не может быть! - Не может быть, - услышала я голос Майкла. Он заглядывал через моё плечо на бюллетень и был так же удивлен, как и я. - Я правильно понимаю, что я могу… Вернуться?.. – спросила я у Терезы. - Да, именно так. Но прочитайте еще раз, для этого вам нужно сопроводить сто душ. Я попыталась собраться с мыслями. Всё происходящее навалилось на меня тяжелым грузом, мысли путались, не давая возможность сосредоточиться. Всё происходило очень быстро, слишком быстро... - Молли, да что ты думаешь? – воскликнул Майкл. – Всё же очевидно! - Нет, - помедлив, ответила я. – Сто душ – это... Это работа на несколько лет. Шанс выйти из комы с каждым днем будет становиться всё меньше. Это не выход. Этот вариант… Пустая надежда. Сколько пройдет лет, прежде чем я выполню это условие? Три года, четыре, больше?.. Нет, - еще раз повторила я, пытаясь сдержать слезы. – Это напрасная надежда. Пустая. Я только зря потрачу время. Это не выход. Вот и всё. Шанс выбраться отсюда, снова жить, снова вернуться к семье и друзьям был так близок и так реален, но оказался на деле фальшивкой. Если бы я не была врачом, я бы наверняка согласилась на третий вариант. Но нужно смотреть правде в глаза – пусть я и патологоанатом, но мне известно, какова вероятность выйти из комы человеку, который пролежал там больше года. Я мертва. Мне ничто не остается, кроме как «продолжить свой Путь». Всё кончено. Ничто не может вернуть меня в жизни. Ничто и никто. Пытаясь сдержать слёзы, я потянулась к ручке, которую протянула мне Тереза, но Майкл остановил меня. - Есть другой выход, Молли. - Что? – непонимающе посмотрела я на него. - Есть другой выход, - повторил он. - Что ты имеешь ввиду?.. – Ты знаешь, что я тут уже семь лет, и что все эти годы я был Сопровождающим… - Нет! – Я сразу поняла, к чему клонит Майкл. – Нет, я не могу!.. - И ты знаешь, что я уже сопроводил достаточно людей, - не слыша меня, продолжил он. - Майкл, я не могу так с тобой поступить!.. - Можешь, - смотря мне прямо в глаза, ответил Майкл. – Ты не будешь собирать сто душ. Ты возьмешь мои. *** - Я же… Я же не забуду тебя, когда вернусь?.. Я задала этот вопрос, когда мы уже пришли на место, которое указала нам Тереза. Место, которое служило переходом между двумя мирами – миром реальным и миром, где сейчас находилась я. Кажется, здесь недавно прошёл дождь – трава была мокрой, на небе еще были остатки темных туч, но за ними всё равно были видны сверкающие звезды и луна. Майкл всю дорогу молчал. По его поведению я не могла определить, что он сейчас чувствует. Его руки были в карманах, плечи расслаблены, шаг был неторопливым и широким. Я даже осмелилась подумать, что ему безразлично всё происходящее, но, зная его, я отогнала эти мысли и решила с ним заговорить. Как будто не слыша мой вопрос, Майкл опустился на землю и вытянулся во весь рост, не сводя глаз со звездного неба. Немного подумав, я легла возле него. Так мы пролежали некоторое время, пока Майкл наконец не заговорил. - У каждого человека свои звезды, - произнес он. - Одним – тем, кто странствует, - они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для ученых они – как задача, которую надо решить. Но для всех этих людей звезды – немые. А у тебя будут совсем особенные звезды. Ты посмотришь ночью на небо, а ведь там будет такая звезда, где я живу, где я смеюсь, - и ты услышишь, что все звезды смеются. У тебя будут звезды, которые умеют смеяться! И когда ты утешишься (в конце концов всегда утешаешься), ты будешь рада, что знала меня когда-то. Ты всегда будешь мне другом. Тебе захочется посмеяться со мною. И Майкл засмеялся. Засмеялся громко, так, как только он умеет – настолько заразительно, что вскоре и я смеялась вместе с ним. Я поняла, что он процитировал Маленького Принца, свою любимую книгу. И пусть он прямо не ответил на мой вопрос, я почувствовала, что ответ – нет. Когда я покину это место, здесь останутся все воспоминания о том, что со мной происходило. Так же, как и останутся воспоминания о друге, которого я успела обрести и полюбить… Именно в этот момент я начала осознавать, что это конец. Еще пара минут, и я покину Майкла, оставлю его, как оставляли еще сто человек, которые были тут до меня. Я отправлюсь домой, где меня ждет мама, где меня ждут друзья, где у меня есть собственный дом. А он останется тут, совсем один, еще на несколько долгих лет, пока не выполнит все условия для того, чтобы наконец-то уйти туда, где его ждет покой и тишина. Как же это несправедливо!.. От этих мыслей у меня навернулись слёзы, и мой смех моментально превратился в рыдания. Услышав мои всхлипывания, Майкл тут же перестал смеяться и, приподнявшись на одном локте, повернулся по мне. - С тобой всё в порядке? - Я… Я чувствую себя ужасно, - сквозь слезы сказала я. – Почему ты должен оставаться здесь?.. Зачем ты пожертвовал всем ради меня? Почему? Я вопросительно смотрела на Майкла. Слёзы еще стояли в глазах, поэтому мне приходилось часто моргать, чтобы четко его видеть. - Потому что я так хочу, - тихо ответил Майкл. – Я сделал свой выбор. Выбор в пользу тебя. Ты можешь выбраться отсюда, у тебя есть шанс вернуться. У меня его нет. Моё тело уже давно лежит в могиле. Все, кто мне был дорог, уже давно приняли своё Решение и ушли в другой мир. Какая разница, приду я к ним сейчас или еще через семь лет?.. Ты важнее этого. Твоя жизнь важнее этого. Не считай то, что я сделал, актом самопожертвования – я не жертвую ничем, что ушло навсегда и не могло бы ко мне вернутся. Здесь я не чувствую себя одиноко, мне есть чем заняться... Мне здесь хорошо. И я не тягощусь тем, как мне придется провести еще пару лет. Пусть я ничто для реального мира, но он для меня безумно важен. Столько всего за это время должно произойти, чего я не хотел бы пропустить! И я не собираюсь уходить до того, пока не буду чувствовать, что я этого действительно хочу. После этих слов Майкл поднялся на ноги и протянул ко мне руки, помогая встать. - Пообещай мне, - сказал он, кладя ладони мне на плечи, - что ты больше никогда не будешь печалиться и терять душевную бодрость. Пусть печалится кто угодно, но только не ты! Я хочу одного – чтобы ты радовалась жизни и была счастлива. И никогда ничего и никого не боялась. Эти слова вызвали новую волну слёз, но вместе с этим на душе сделалось так тепло, что рыдания отступили, и я смогла улыбнуться Майклу и согласно кивнуть в ответ. Он ответил на мою улыбку своей, и, обняв меня, произнес: - Жизнь прекрасна, Молли Хупер. Пусть она не меняется. И не меняет тебя. - Спасибо, Майкл. – Я благодарно уткнулась в его плечо. – Спасибо тебе за всё. Я люблю тебя. - И я тебя люблю, - улыбнувшись, ответил Майкл. – А сейчас тебе пора возвращаться домой. *** Онемевшее от долгого лежания на больничной койке тело. Тяжелая голова, не ощущавшая под собой подушки. Писк контролирующего мой пульс аппарата. Звон в ушах. Полная беспомощность. Вот что я ощущала, придя в себя. Через несколько минут мне удалось заставить себя открыть глаза. Хотя за окном была ночь и свет в палате не горел, я поняла, что нахожусь в своей родной больнице Святого Варфоломея. Не знаю, почему, но от осознания того, что я нахожусь в знакомом мне месте, из моей груди вырвался всхлип, за которым последовал приступ кашля. Рукой я попыталась нащупать кнопку вызова медсестры, но моё тело еще плохо меня слушалось, затекшая рука отказывалась двигаться, поэтому, когда я увидела, что в сторону моей палаты кто-то идет, я облегченно вздохнула. Наверняка это дежурный врач. Сейчас он увидит, что я очнулась, и всё наконец-то будет хорошо… Врач бесшумно открыл дверь моей палаты, проскользнул внутрь и так же тихо закрыл ее. Интересно, почему он так осторожно двигается? С пациентами, лежащими в коме, врачи так себя не ведут. Или... Это не врач?.. Я почувствовала, как мне становится страшно. И в ту же секунду аппарат, отсчитывающий мой пульс, запищал чаще. Человек мгновенно повернулся ко мне, и мы встретились с ним взглядами. Это он. Он пришел, чтобы убить меня. Не успела я подумать об этом, как доктор Уэст выхватил из-под моей головы подушку и с силой вдавил ее в моё лицо. Я попыталась оттолкнуть его, ударить ногой, сделать хоть что-нибудь. Но всё было бесполезно. Я чувствовала, что не могу вздохнуть. Я чувствовала, что задыхаюсь.