Алый диктатор

      Ночь. Особенное время суток. Самое тёмное время. Иногда пугающее, иногда самое желанное время. Забавно, но во тьме ночи часто открывается правда. Ночью проще всего быть откровенным, быть настоящим и открытым для других. Тайны прекращают быть тайнами, истинные чувства прорываются наружу.       Многие члены Хвоста Феи сейчас словно исповедовались сами себе. Странным был вчерашний день, особенно его концовка. Товарищи разбились по странным группам, от чего ситуация уже становилась неловкой.       Люси, например, до сих пор шла с Гажилом пешком до другой станции! Ей было страшно сказать ему, что она устала, поэтому блондинка послушно шла за убийцей драконов, едва передвигая ватные ноги. Хотелось просто упасть в траву и уснуть. Несмотря на прохладу ночи, девушке было жарко от долгой ходьбы, дыхание было тяжёлым и прерывистым, в то время как Редфокс продолжал идти впереди, не меняя выражения своего лица-кирпича. Но он заметил, что Люси устала, поэтому существенно сбавил темп, поравнявшись с ней. К сожалению, заклинательница не заметила этого доброго жеста, продолжая идти вперёд по неровной дороге. Редфокс не прокомментировал данную ситуацию, считая, что для преодоления страха девушки она сама должна сделать первый шаг и попросить его остановиться на привал. Благо погода была хорошей, и луна освещала им путь. Тишина, лишь лёгкий ветерок перебирал высокую траву и листву деревьев. Блондинке казалось, что ветер специально напевает ей «колыбельную», чтобы ей сильнее захотелось спать. Девушка пожалела, что решилась пойти.       Грей смотрел на пылающий костёр ночного лагеря, что разбила их временная команда. Леон и Уртир давно уснули, но ему не спалось. В голове застряли слова Леона с его самодовольной улыбкой: «Помни, что тот день будет твоим последним шансом». Его голос крутился в его голове снова и снова, словно держа его в ежовых рукавицах. Из-за этого он часто огрызался на Бастию, раздражался по малейшему поводу. Ведь у Леона действительно появился шанс. Он вполне может победить Грея. Конечно, Фулбастер не сомневался в преданности Джувии, но… как долго она будет бегать за ним, делать вид, что грубые слова её не ранят? Как долго? Ведь однажды она сдастся и отвернётся от такого ледышки, как он. Раньше-то он думал, что в ней играют мимолётные чувства, и что не стоит воспринимать её всерьёз. Но сейчас… всё по-другому. Она уже заняла так много места в его жизни, а эти глаза, что смотрят на него с таким трепетом и обожанием, что согревают его и заставляют улыбку появиться на лице. Она вдруг стала особенной для него. Поэтому сейчас всё изменилось. Сейчас он не просто не хотел, чтобы она ушла в другую гильдию. Он бы не хотел, чтобы она привязалась к Леону. Грей признал этот факт, но дальше свои мысли не пустил. Он не хотел докопаться до истины, так как знал, что она из себя представляла, но боялся убедиться в этом окончательно. Но Грей понимал, что со временем слои, отделяющие его от своей собственной правды, будут уменьшаться, и однажды ему придётся признаться самому себе, что… Грей стукнул себя по лбу, отгоняя навязчивые мысли. Пора завязывать. Он откинул голову на ствол дерева, его глаза сами собой закрылись. Последние его мысли всё также были посвящены Джувии.       «Да уж, ничего более странного со мной ещё не случалось» - подумала Леви, наблюдая, как Лексус пытается унять свои рвотные позывы. Видеть могучего волшебника таким скрюченным, жалобно стонущим и несчастным было так же нелепо и непривычно, как и то, что он отправился с ней на задание. Только они. Без своих команд. Поезд лишь набирал скорость, а темнота вагона ничуть не помогала убийце драконов побороть головокружение и тошноту. Из-за его криков и жалоб Леви не смогла уснуть, поэтому ей пришлось наблюдать за его страданиями. Совесть мучила её, ведь девушка никак не могла ему помочь, а как хотелось показать, что она не бесполезна. Однако магия лечения не являлась её сильной стороной, поэтому толку от неё было мало. Леви постаралась выказать должное уважение магу S-класса, спрятав своё лицо в книге и погружаясь в выдуманный мир, чтобы не смущать его своим пристальным и жалобным взглядом. Если Лексус и хотел что-то сказать, то не мог из-за своей рвоты. Да уж, перекорёжило его не на шутку. МакГарден вдруг вспомнила Гажила, что также страдал от этой болезни, и улыбка сама собой появилась на её лице. Лексус, заметив её, так как Леви немного приподняла свою книгу, лишь подумал с напрягом: «Она точно садистка. Удачи тебе, Гажил. Вести в вашей паре точно будешь не ты». - Удивлён, что Шарли отпустила тебя одну, - сказал Ромео Венди, доставая из рюкзака еду. Он протянул девочке несколько бутербродов, а сам уселся на поваленное бревно, пуская в костёр маленькие искорки его магии. - Я сама удивилась, - призналась волшебница, с аппетитом откусывая кусок большого бутерброда. – Это такое волнующее путешествие! - Ты никогда не путешествовала без Шарли? – удивился паренёк. - Да. Мы всегда вместе. Она словно моя мама, - Венди тяжело вздохнула, вспоминая длинную тираду, что протараторила ей Шарли перед уходом. - Что-то мне подсказывает, что она не знает, что мы ушли только вдвоём, - сказал Ромео, подозрительно покосившись в сторону маленькой хитрюги. Та покраснела и с широкой улыбкой сказала: - Конечно, не знает! Она бы не пустила никогда. - И что за легенду ты придумала? - Что твой отец пошёл с нами. - Но он же в Магнолии остался, - заметил наблюдательный мальчик. - Я попросила его не показываться в гильдии, так что всё получится!       «Вот почему ты так улыбался мне на прощание, чёртов отец-извращенец» - подумал Конбольт-младший, вспоминая слова папани: «Оторвитесь там, детки!».       На траве были расстелены два спальных мешка, в которых лежали Нацу и Джувия. Они повернулись спиной друг к другу, размышляя каждый о своём. Проговорив одну половину дня о всякой повседневной мелочи, сейчас их мысли были совсем далеко. Нацу волновался за Люси, Джувия – за Грея. Обоим хотелось оказаться рядом с ними, защитить от всех преград, а кому-то и от соперниц. У них было много вопросов и друг к другу, но они не решались задать их. Словно что-то мешало им начать разговор, какая-то невидимая пропасть между ними. * * *       Эльза и Жерар остались в гильдии. Луна освещала пустое здание, где было непривычно тихо. Стулья подняты вверх, лежат на столах, скамейки задвинуты, сцена пуста. Мира ушла домой, оставив их вдвоём. Эльзе было немного неловко, её руки нервно теребили ручку небольшой кружки, в которой плескался уже давно остывший чай. Она стеснялась поднять глаза на своего собеседника, вместо этого смотрела, как лунный свет отражается на поверхности жидкости. Жерар наблюдал за её действиями, не зная, о чём с ней поговорить. Все бытовые темы они обсудили, когда Мира ещё была с ними. Наконец, Эльза решила, что пора бы уже двигаться домой. Она поднялась со стула, потянулась через стойку и взяла ключи от гильдии. - Думаю, нам пора уходить.       Она развернулась к Жерару спиной и направилась в сторону выхода. Но вдруг громкие звуки её шагов прекратились. Его руки обняли её плечи, останавливая. Эльза почувствовала, как он дышал в её макушку, и сама не заметила, как покраснела. Он прижал её к себе, зарываясь носом в её волосы и глубоко вдыхая их запах. У Эльзы по спине прошлись мурашки. - Жерар… что ты делаешь? – голос самостоятельно понизился до шёпота.       Вместо ответа его руки опустились на её талию, и он развернул её к себе. К сожалению, его глаз Эльза не увидела, так как он стоял спиной к свету. Сердце Эльзы бешено забилось, глаза засверкали в предвкушении чего-то. Парень взял её руку в свою и поднёс к губам, поцеловав её. Горячие губы целовали каждый палец, покрывая нежную кожу своим дыханием. Девушка не в силах была произнести ни слова, настолько заворожил её этот момент. От прикосновений по всему телу словно бежали электрические разряды, заставляя странные желания возникать в голове одно за другим. Он словно ввёл её в состояние гипноза, где Эльза была наивной жертвой, что сама идёт в паутину к искусителю. - Эльза, - услышала она его хриплый голос, и волосы на затылке встали дыбом. Он ещё никогда не обращался к ней с такой интонацией. Более того, никто из мужчин не осмеливался с ней говорить в таком тоне. Было в нём что-то странное и таинственное, что будоражило кровь, заставляло смутиться. Она чувствовала на себе его пронзительный взгляд, а его нежные поцелуи отправляли разум в долгий отпуск. Он прижал её ладонь к своей щеке, поцеловав её тыльную сторону. Эльза совсем перестала понимать, что происходит, она лишь млела от его прикосновений, колени сами собой начали слегка подрагивать. - Ты прекрасна, - его ухмылка заставила сердце оступиться и пропустить один удар. – Помнишь, я говорил, что у меня есть невеста? – Он подошёл на шаг ближе к ней, и девушка увидела его глаза. Он вглядывался в неё, ловя каждую эмоцию на лице. Его взгляд словно говорил между строк откровения, которых он не мог сказать вслух. Сердце Эльзы забилось быстрее. - Д-да… - голос не слушался, и девушке стало стыдно. Может, она всё это придумала? Может, нет ничего такого в его взгляде, а все эти поцелуи значат что-то другое? Но ей так хотелось верить в обратное. Её душе было необходимо избавиться от ощущения вечного одиночества и тоски, она хотела любить, не сдерживая себя и свои тайные мечты и чувства. - У меня, на самом деле, нет невесты, - сказал он. Эльза вздохнула полной грудью, стараясь не улыбаться от этих слов. – Но я бы очень хотел, чтобы ты была моей… - Слова утонули в поцелуе. Его губы коснулись её, и все стены, что девушка возводила, словно рухнули под его натиском. Слёзы облегчения полились по её щекам, она блаженно закрыла глаза. Жерар обнял её, прижимая к себе. Рука Эльзы столкнулась с его грудью, и она услышала бешеный пульс его сердца. Он чувствовал то же, что и она. Чувства накрыли с головой, погружая в какую-то другую реальность, где остались только они двое. Хотелось быть ещё ближе. Нет, это было необходимо.       Она несмело обняла его, прервав поцелуй. Открыв глаза, она вновь встретилась с его. И в них плескалась такая нежность и забота, что Эльза даже забыла, как дышать. Ладонь легла ей на затылок и притянула обратно. Ей хотелось быть ещё ближе. Ещё больше прикосновений. Она вдруг стала жадной, ей хотелось его всего без остатка. Она вдруг стала собственницей, он должен был принадлежать только ей. Поцелуй возобновился, на этот раз девушка отвечала с такой же требовательностью и, поддавшись порыву, крепче обняла его. Стальная грудь её доспехов врезалась в крепкий торс Жерара, и тот ухнул от боли. Эльза засуетилась, понимая, что может испортить момент. - Прости-прости… я… сейчас всё исправлю! Перевооружение! – её тело погрузилось в поток света, и уже через секунду она оказалась… в одном нижнем белье. Эльза была в шоке от самой себя и занервничала ещё сильнее. – Сейчас… по… подожди, я всё испр…       Договорить она не успела, так как требовательные руки вновь легли на её талию, а губы заставили замолчать. - Так тоже неплохо, - с ухмылкой сказал Жерар, слегка прикусив её нижнюю губу. Эльзе показалось, что она сейчас упадёт в обморок. Его пальцы гладили её спину, обжигая обнажённую кожу. И вот, когда его язык уже практически проник в её рот, одна рука почти расстегнула лифчик, а другая пробиралась под ткань трусиков…       Эльза проснулась.       Её прошиб холодный пот, внизу живота что-то приятно тянуло. Таких снов она ещё не видела. Её глаза окинули взглядом комнату, мозг судорожно пытался вспомнить, как она здесь оказалась, руки шарили по постели, проверяя, есть ли с ней кто-то ещё. Но никого рядом не было. Девушка даже не знала, радоваться ей или нет. Первым воспоминанием было, как Жерар проводил её до дверей общежития, а потом ушёл в сторону города. Её сердце бешено колотилось, она никак не могла собрать разбегающиеся мысли в кучу. С каких это пор она стала такой извращенкой? Возмущению Эльзы не было предела. Сам сон потрясал её своим содержанием. От одного прикосновения и взгляда Жерара она растаяла и даже возбудилась! Это же кошмар! А как она недавно смотрела на его торс? У них в гильдии Грей вон всем подряд светит, но она же слюни не пускала! Она никак не могла взять в толк, что же с ней такое произошло. Эльза села на кровати, обняв подушку.       И чего это она так размечталась? Да разве такое когда-нибудь произойдёт? Ей бы хоть просто удержать его рядом с собой, не то что обнять или поцеловать, или даже выйти за него замуж. Он может уйти в любой момент, потому что его главная цель - смерть Зерефа. Он может погибнуть, стараясь воплотить её. А она бы очень хотела, чтобы он жил, не столько ради других, сколько для себя. Ведь нет его вины ни в чём, что он сделал. Но Жерар не отпускает прошлое, не собирается начать с чистого листа. Эльза была бы только рада, даже если бы он был не с ней, но жил счастливо. Жерар же добровольно отказался от этого. Терзает себя, не замечая, что не причастен ко всему этому.       Может, всё из-за книг, которые одалживает ей Леви? Начиталась всяких страстных сцен на ночь, и вот тебе результат. Но Эльза понимает, что всё это лишь горькие оправдания. Жерар всегда так далеко. Это тебе не Грей и Нацу, что всегда под боком. Как же она завидовала белой завистью Джувии, что может выражать свою любовь хоть каждый день, что дарит своему любимому столько заботы и внимания, сколько сама того пожелает. Захочет увидеть Грея – так вот он, совсем рядом. Наверно, Эльзу опьяняет такая близость с Жераром, что он сейчас тоже совсем рядом. Поэтому её фантазия разыгралась, а все мечты вылезли наружу. Все эти книги о неземной любви лишь утешали сердце Титании, одинокое и страдающее лишь по одному человеку. И как бы это эгоистично ни звучало, она уже давно оставила прошлое, намереваясь просто быть счастливой. В глубине души она знала, что только Жерар может сделать её действительно счастливой. И что она любит его. И что он любит её так же сильно. И что мечтают они об одном и том же. Странно, когда тянешься к человеку и чувствуешь, что он тоже тянется к тебе, но между собой вы сами построили несуществующую пропасть и теперь боитесь сделать шаг друг к другу. Раньше Эльза тоже боялась, ведь именно поэтому Алая отдала его в руки Совета. Она считала, что не заслуживает счастья из-за смерти Саймона, но разве он бы хотел, чтобы она всю свою жизнь скорбела и страдала по нему? Нет. Он пожертвовал собой ради её жизни, ради её счастья. Кто она такая, чтобы проигнорировать это? Она обязана быть счастливой. Как и Жерар. Забыть о мести. Забыть обо всём, ведь ни он, ни она не грешили в прошлом. Эльза тяжело вздохнула, вновь откидываясь на кровать. Сердце до сих пор как-то больно билось в груди, желая очутиться в объятьях дорогого человека. Эльза раздражённо забила ногами по одеялу. Уснёт она сегодня или нет, в конце концов?! В комнате было мучительно жарко, несмотря на открытое настежь окно. Тёмная ночь напоминала ей о давно забытых мыслях, о том, как она сама продумывала все варианты их с Жераром судьбы. От самых светлых до самых тёмных оттенков. Это помогло ей понять, что все варианты светлого будущего всегда связаны с ним. Во всех есть он, его присутствие всегда знаменуется теплом и спокойствием.       Как же это глупо и больно – любить кого-то. Наверно, поэтому она так хорошо понимает Джувию, которая вздыхает по Грею и никогда не сдаётся. Ведь от этих чувств никуда не денешься – от себя не убежишь. Если бы только существовали такие кнопки: «разлюбить» и «полюбить», мир был бы проще. Может, ей нужно поговорить с кем-нибудь о своих переживаниях? Даже с той же Локсар. Эта милая девушка уж точно выслушает и поймёт. Во всём, что не касается Фулбастера, Джувия была очень рассудительна и порой давала действительно полезные советы. Она даже научила Скарлет готовить вкусные бэнто, что само по себе уже было огромным прогрессом для мечницы. Тем более, она умеет хранить секреты.       Осталось только дождаться их приезда. Но насколько они все уехали? Кто знает. И долго ещё ей держать всё в себе? Ведь уехали-то почти ВСЕ. Они с Жераром, считай, одни остались, что уже казалось неловким и странным. Девушка несколько раз прокатилась колбаской по кровати, пряча смущённое лицо в подушку. Пошлые мысли так и лезли в голову, но Эльза упорно гнала их прочь. А вдруг она не выдержит и набросится на него? Ух, стыд-то какой! Она стала биться головой об стену, чтобы избавиться от дымки ненужных образов в голове. Но возникшая в голове картина заморозила её, сковав на пару минут.       Жерар грубо ударяет её лицо щекой о стену, крепко держа за подбородок и талию. Его зубы впиваются в её голое плечо, тут же зализывая небольшие ранки. Девушка шипит от боли. Напряжение нарастает, воздух накаляется. Жадные пальцы поднимаются вверх, сминая грудь, срывая с губ стон. Его разгорячённое тело прижимается к её, и она стонет от его жарких и таких желанных прикосновений. Его прерывистое дыхание щекочет кожу, тело едва дрожит. Влажный язык вылизывает шею, голова резко запрокидывается. Сладостная мука его медленных и сильных движений заставляет дыхание сбиться, а сердце пуститься в пляс. Эльза больно ударила себя по лицу, чтобы прогнать наваждение. Она точно ничего сегодня не пила? Мира что-то подсыпала? Да что вообще сегодня за день такой? Она судорожно сжала ноги вместе, пытаясь хоть как-то справиться с возбуждением. Её щёки пылали, а глаза плотно зажмурились от смущения. От отчаяния она не нашла ничего умнее, как выпустить пар, избив подушку. - Святая Фея, да что со мной такое? – говорила запыхавшаяся Эльза, делая между словами длинные паузы. Она устало вытерла пот со лба и вновь упала лицом в подушку, застонав. – Сна ни в одном глазу! * * * - Джувия, ты спишь? – позвал девушку Драгнил, всё ещё лёжа спиной к ней. Сон не приходил, а оставаться наедине со своими мыслями ему не хотелось. Слишком шумными и непонятными они были. - Нет, Нацу-сан, - ответил ему тихий голос. Ей тоже не спалось, вся голова была забита мыслями о Грее. - Можно с тобой поговорить? - Джувия слушает. - Ты же любишь Грея не как всех, да? – Нацу решил задать вопрос прямо, не сильно заботясь о приличиях. - Эм… да. Джувия любит Грея-саму как… мужчину, – ответила Джувия, сильно краснея. - Мужчину? В смысле? – спросил Нацу, не до конца понимая странную собеседницу. Нет, о значении он догадывался, но не был до конца уверен. Ему никто не объяснял разные значения «любви» и её проявления. Он знал, что любит своих друзей, и до недавнего времени ему этого хватало. После того, как он прочитал мысли некоторых парней в тот злополучный день, он понял, что каждый выделяет для себя определённую девушку, почти неосознанно, даже не слишком часто думая о ней, но каждая их мысль словно была пропитана этим незримым сообщением, которое Драгнил никак не мог разобрать. Но ещё более странным было осознавать, что это сообщение есть и в его мыслях, когда он думает об одном человеке… Так где же проходит эта грань? - Ну… это значит, что Джувия хочет выйти за него замуж, - пыталась объяснить без лишних подробностей Локсар. - И что с того, что ты выйдешь за него? Что такого в свадьбах? – спросил равнодушно Нацу, поворачиваясь на другой бок. - Как что, Нацу-сан?! – возмутилась девушка, повернувшись к нему лицом и привставая со своего спальника. – Чтобы создать семью! - А чем тебе наша гильдия не нравится? Мы же тоже семья! – покачал головой Драгнил. - Конечно, мы все большая семья, но разве вам не хочется завести собственную семью? - Собственную? - Да. Ведь свадьба – это союз между любящими людьми, что хотят провести остаток своих дней вместе. Если появятся дети, то появится и семья. Ваша собственная. Разве это не очевидно? – недоумевала волшебница. Нацу смутился. Он никогда об этом не думал, как бы абсурдно это ни звучало. Потому что у него всегда была семья, редко когда он испытывал одиночество, а потребность в чём-то большем, чем дружба – вообще никогда. Он был счастлив, имея то, что есть у него сейчас. Но совсем недавно что-то поменялось. Поэтому Нацу решил, что нужно бы спросить у кого-нибудь совета. Только парни могут поднять на смех, а к девушкам ему было лезть как-то не по себе. Особенно к Люси. Откуда-то возникшие смущение и стыд останавливали его. И от этого он только сильнее начал задумываться, все ли с ним в порядке. - Нацу-сан, с чего вдруг такие вопросы? – решила прервать молчание Джувия. - Как девушки понимают, что влюбились? – возобновил Драгнил. - Это просто, - волшебница улыбнулась. – Ты выделяешь этого человека из всех остальных и ставишь его жизнь выше своей. Ты желаешь ему счастья больше, чем себе. Ты готов сделать что угодно, идти вслед за ним хоть на край света. Даже если все отвернутся от него, ты будешь рядом. Когда вы вместе, ты чувствуешь, что по-настоящему счастлив. Тебе хочется быть ближе к нему и проводить как можно больше времени вместе…       Девушка продолжала говорить, смотря куда-то вдаль. Едва заметная улыбка светилась на её лице. В конце своей длинной речи она вздохнула, словно очнувшись от наваждения, и посмотрела на своего собеседника. Нацу смотрел в ту же сторону, что и она несколько минут назад. Его взгляд был полон задумчивости. - Меня это никогда не интересовало. Кто-то когда-то давно уже рассказывал мне всё это, но все эти ненужные слова просто забылись. Я считал, что никогда не влюблюсь, - его слова были искренними, а мысли путались. – Я хочу встретить Игнила, хочу всегда быть в Хвосте Феи и веселиться со всеми. Больше мне для счастья и не надо. Думаю, я не нуждаюсь в ком-либо так, как ты это описываешь, - почесал затылок Нацу. - По сведениям Джувии, парни позже осознают, что влюбились. Часто они уже испытывают это чувство, но не замечают этого, - сказала девушка, немного покраснев. – Может, ваше сердце уже решило всё за вас?       Нацу не нашёлся с ответом. Он хотел что-то сказать, но в голову не шло ни одной мысли, рот просто открывался и закрывался. Ещё совсем немного они сидели в тишине, но потом Джувия широко зевнула, извинилась перед Нацу и легла спать. Тот тоже погрузился в неспокойный сон. * * *       В гостинице Магнолии было тихо. Постояльцы забылись глубоким сном, ночь царила в каждом номере, даря сны. Кому-то короткие вспышки бессвязных действий, кому-то кошмары, кому-то пустой набор картинок. А кому-то яркие, незабываемые и реалистичные сны. В числе таких был Жерар.       Его сон был мечтой. Безумно манящей и желанной мечтой. И столь же недосягаемой и несбыточной. Веранда дома, сумерки. Кругом тишина, лишь шелест неугомонного ветра разбавляет её. Он качает фурин, и колокольчик издаёт едва уловимый чистый звук. Жерар глубоко вдыхает весенний воздух, пропитанный ночной свежестью и тонкими ароматами самых разных растений. Его рука пропускает через пальцы красивые алые волосы девушки, что положила голову ему на колени, забывшись крепким сном. Её ровное дыхание щекочет ему запястье. Она спокойна и безмятежна, ресницы едва заметно подрагивают. Бордовая юката идеально сидела на ней, она вся была словно прекрасный лепесток красной розы. Он мог касаться этого цветка без боязни потерять, и это чувство кружило его голову. Так и должно быть. Никак иначе. Он заметил, что его руки бьёт едва заметная дрожь. Такая дрожь переполняет только безмерно любящего человека, безумно любящего. Так бывает, когда любовь охватывает тебя с головой, как огромная волна, оглушая, погружая глубже.       Неожиданно Эльза приоткрыла глаза, и её взгляд устремился к его лицу. Она едва заметно улыбнулась, потянулась к нему, её губы что-то нежно шептали, но сон не передавал слов. Зато он передавал чувства. И Жерар знал, что этот шёпот вызывает в нём непреодолимое чувство нежности. Её прохладные руки обхватили его шею, пальцы зарылись в волосы, и мягкие губы коснулись его. Его глаза блаженно закрылись, окунаясь в океан ощущений и забвения. Руки прижимали её ближе, хотелось быть ещё ближе. Дыхание становилось прерывистым, поцелуи всё жарче.       Он отчётливо слышал своё имя в её коротких вдохах, её бешеный стук сердца и видел блеск этих родных глаз. Он разорвал поцелуй, опустившись ниже, покрывая шею лёгкими поцелуями, слушая её сбивчивое дыхание и манящий шёпот. Он ослабил пояс юкаты, носом отодвинул ткань, чтобы освободить больше кожи и шумно вдыхал её аромат. Родной запах кружил голову, её нежные пальцы, что мягко поглаживали его голову, сводили с ума. Одна её рука развязала пояс его кимоно, ткань быстро сползла по обнажённой коже. Холодный воздух, добравшийся до его оголённой спины, дарил новые ощущения и контрастировал с жаром между их телами.       Наконец желание взяло верх. Он нетерпеливо развязал её пояс, отбрасывая полы юкаты в разные стороны. Его глаза жадно осматривали её обнажённое тело, её полуоткрытые губы и страстный, зовущий его взгляд заставили его окончательно потерять над собой контроль. Сев по-турецки, он усадил её себе на колени, губы нетерпеливо слились в страстном поцелуе, отнимая воздух. Жадные пальцы исследовали каждый сантиметр её нежной кожи, поглаживая прямую спину, упругие бёдра, плоский живот и большую грудь. Он слегка прикусывал её нижнюю губу, чтобы услышать неконтролируемые стоны. Она произносила его имя, словно заклятье, вгоняя его в транс.       Её голодные пальцы тоже путешествовали по его телу, разминая широкие мужественные плечи, ощупывали в меру накаченные сильные руки, напряженный пресс и спину, слегка скребя их ногтями. Ей было жарко от этих поцелуев, прикосновений и его дыхания. Он становился всё грубее, и такая перемена ей нравилась, заводя ещё больше. Она таяла в его руках, млела и забывала обо всём на свете. В мире будто не существовало никого, кроме них.       Он медленно вошёл в неё, вызывая громкий стон. Почти сразу он ускорил темп, чувствуя, как её ногти впиваются в его плечи. Она произносила его имя всё громче. Они словно горели, казалось, что кожа может вспыхнуть в любой момент. Им обоим было нестерпимо жарко, прикосновения вызывали сладостную дрожь, эмоции были натянуты до предела. Их тела сплелись воедино, и весь мир замкнулся в объятьях того самого человека. Любящего и любимого.       Её крик и его стон утонули в тишине, где были слышны только их тяжёлое дыхание. Он ещё раз поцеловал её припухшие губы, и довольная улыбка сама собой появилась на его лице, когда он смотрел на её усталый, но довольный вид. - Я люблю тебя, - сказал Жерар, поглаживая её растрепанные волосы. - Я люблю тебя, - ответила ему Эльза, ластясь о его руку. Он поднял её тело, придерживая одной рукой под коленями, другой за плечи. Она прижалась к нему, улыбаясь. Он положил её на кровать, лёг рядом и укрыл их одеялом. Приятный ветер проникал сквозь открытые двери веранды, теребя фурин. Едва слышный звон колокольчика и шелест ветра дополняли идиллию.       А дальше их с Эльзой сны были почти идентичными. В одно и то же время они оба видели, как на свет появляется их первый ребёнок – мальчик. Старались быть идеальными родителями, следили за своим чадом дни напролёт, изнуряли себя бесконечными ночами без сна и днями без отдыха, но что-то светлое и тёплое зарождалось в них вместе с ростом малыша. Что-то вечное и прекрасное. Простые люди называют это «счастьем». Настоящим счастьем.       Года сменялись один на другой, время летело неумолимо быстро. И вот они уже совсем пожилые, сидят на той самой веранде, смотря вдаль. Ветер целует их лица, колокольчик по-прежнему вторит его шёпоту. Безмятежность и покой. Это тоже одна из граней огромной мечты: быть с любимым человеком до самого конца, пока смерть не разлучит их.       Жерар проснулся в холодном поту. Его глаза бегло осматривали тёмную комнату, первый шок прошёл, его дыхание замедлилось, и он пришёл в себя. Всего лишь сон?       Не может быть.       Нет.       Только не это.       Сердце болезненно сжалось. Зачем? Зачем такие сны? Почему его собственная мечта медленно его убивает? Он устало прикрыл глаза, не желая возвращаться в реальность. Реальность холодна, жестока и несправедлива. Реальность, что сжигает его мечты и желания в огне прошлого. В этом неистовом пламени его грехов и фатальных ошибок.       Иногда ему кажется, что его грех бездонен и вечен, что Жерару никогда не удастся его искупить и жить дальше. Что он никогда не сможет увидеть в зеркальном отражении человека, достойного быть рядом с той, которую так сильно любит.       Эльза же, очнувшись от очередного сна, уже не сдерживала слёз, пряча своё лицо в подушку. Её сердце не железное, оно живое, и сейчас его словно пронзили насквозь.       - Прошу, не надо снов, - сказали они одновременно.       Их шёпот растаял в холоде ночи. * * * - Интересно, как там Жерар, - сказала Миледи, обращаясь к Ултир через шар связи. – Ты уверена, что это была хорошая идея? - Не переживай, Мили, - успокоила её Ултир, качая головой. – Они должны были услышать чувства друг друга, пусть и таким способом. - Я с трудом смогла сделать их чувственную связь невидимой. Спасибо Мире, что напоила их специальным зельем и вообще согласилась участвовать в нашем плане. - Поблагодаришь спонсоров потом, у нас ещё полно работы. - Есть, капитан! – Мили шутливо отдала ей честь, и её изображение исчезло из магического шара. Пара слов в конце. В общем, я сама от себя не ожидала такого. Но зато я подтвердила этой главой рейтинг "Алого". Даже не знаю, на что это списать: весеннее обострение или монотонность учёбы (крыша едет не спеша). Надеюсь, вам понравится эта "изюминка". Люблю вас, читатели. Ваша Кэт.