Стать звездой за одну ночь: цена славы

…Уже второй час Билл лежал, уткнувшись лицом в подушку, и тихонечко всхлипывал. Главное, чтобы Том, находясь в соседнем номере, не услышал этого. Старший осознанно построил между ними стену – не только попросив отдельный номер, но и оградив себя от невыносимого сейчас контакта с близнецом - чтобы дать Биллу время на размышления о своих поступках. Дэвид не стал заводить с Томом разговоры о проведённой вместе ночи, ведь продюсер сам прекрасно понимал, что Каулитц повторения не жаждет. Гитаристу казалось, что сейчас Йост должен радоваться их с братом ссоре, ведь он легко может перетянуть Билла к себе. Но на самом деле мужчине не нравились конфликты между подопечными. Это очень сильно могло повлиять на работоспособность парней, а сейчас ни в коем случае нельзя было допустить никаких промахов! Билл устало перевернулся с одного бока на другой и потянулся к тумбочке, в которой лежала ещё не начатая пачка сигарет и новая зажигалка, подаренная Томом. Это было непросто средство для поджигания маленькой трубочки смерти – на ней были выгравированы инициалы близнецов. Открыв пачку, младший Каулитц сделал щелчок, недолго полюбовался маленьким огоньком. Первая затяжка - и парень закашлялся. Ему не столько хотелось курить, сколько просто отвлечься от мыслей, нарастающих снежным комом. Через пару минут он услышал за стенкой грохот. Это Том от злости смахнул со столика невесть откуда взявшуюся вазу. Она разбилась вдребезги. Нестерпимо захотелось убить немного своего времени сигаретным дымом. Старший даже не мог объяснить, откуда взялось такое желание. Но под рукой не было губительной (а может, в его случае, спасительной) пачки. Ни полной, ни полупустой, ни даже единственной сигареты, случайно оставшейся в маленькой коробочке – совсем ничего. Можно было бы, конечно, пойти и попросить у Билла, но Том твёрдо решил не приближаться к нему без особой необходимости, пока тот не примет своё решение. Это время, что осталось до отъезда, следовало было бы использовать для сна или другого приятного времяпрепровождения, но сейчас парню ничего не хотелось. Попробовал прикрыть глаза на несколько минут – хорошее воображение тотчас же нарисовало рядом с ним брата, его тёплые объятия, ласковые прикосновения, нежные поцелуи и умелые ласки. На том же этаже находился и Йост. Он, конечно, не обладал связью с близнецами на расстоянии, но прекрасно понимал, что отношения ребят дали трещину. Сидя на постели с ноутбуком и подсчитывая статистику проданных билетов, Дэвид задумался. Стоила ли его мечта, его наваждение, эротическая фантазия нескольких недель того, что последует за всем этим? Том, после того как попросил отдельный номер, даже не глядя в глаза Йосту, больше с ним не пересекался. Да, прошлой ночью им было хорошо всем вместе, но одно дело – горячая оргия, а другое – такое непростое чувство, как любовь. Билл никогда не просил продюсера прекратить, да и когда он полез к его брату – не возражал. Быть может, это всё алкоголь, а может – страх, что из лучей славы они быстро уйдут в тень забвения. Но разорвать контракт из-за своих личных предпочтений Дэвид не мог, он бы сам себе не простил, что теряет таких звёзд, упуская их из-под своего крыла! Сейчас бы талантливую немецкую четвёрку с радостью ухватил бы кто угодно! Том устал от созерцания потолка и поднялся с постели, стал складывать вещи в большую дорожную сумку. На глаза попалась их с Биллом совместная фотография, где близнецы были ещё совсем детьми. На этом фото Том положил Биллу руку на плечо и довольно улыбался. Стало как-то невыносимо грустно, защемило в груди. Как он мог позволить брату так отдалиться от него? Как посмел отдать его в чужие руки?! Внезапно парень почувствовал странное покалывание в запястье, но решил не придавать этому значения. Почесав руку, Том зевнул и продолжил сборы. Однако предчувствие чего-то нехорошего не давало старшему покоя, и он решил удостовериться, что с Биллом всё в порядке. Младший близнец тоже собирал вещи, и его взгляд наткнулся на бритву. Раньше, как бы трудно ему ни было, он не думал о том, чтобы использовать её не по назначению. Но сейчас у Билла в мыслях зрело нелегкое решение, от которого, возможно, хорошо никому не будет. Необходимо было отвлечься любым способом. Интересно, почувствует ли Том его боль? Сделает ли он что-нибудь после этого? Раскрутив бритву, Каулитц вытащил лезвие и осторожно провел краешком по коже, делая маленькую полоску. Кожу неприятно защипало, и несколько капелек крови выступило из ранки. Понимая, что не так уж всё это и страшно, Билл вывел на руке три буквы, сложившиеся в родное и любимое имя. Грустно улыбаясь, он сосредоточенно смотрел на вытекающую красную жидкость. Пока не случилось непоправимого, он отложил лезвие в сторону. И как раз вовремя! Раздался стук в дверь. Билл усмехнулся. Открывать не хотелось совершенно, но стук не прекращался, и пришлось встать, пряча запястье под длинным, нарочно спущенным рукавом. - Чего тебе? - открыв дверь, Билл спросил недовольным голосом, держа свою руку так, чтобы пятнышка крови, проступившего на кофте, заметно не было. - Я хотел напомнить тебе, что пора собираться, - вздохнул Том. - Не хочу, чтобы мы опаздывали, - от этого привычного "мы" младшенький неосознанно вздрогнул. - Напомнил? - брат холодно посмотрел на свою копию, стараясь держать дистанцию, понимая, что не выдержит, если подойдет хоть на шаг ближе. - Можешь идти, - и, приложив неимоверное усилие воли, закрыл двери перед носом близнеца. Том поёжился, будто от холода. До самого отъезда Каулитцы больше не пересекались друг с другом.

***

- Мне кажется, или с братьями что-то не так? - тихо прошептал Георг на ухо Густаву. Он не хотел, чтобы парни услышали, что речь идет о них. - Все время чуть ли не за ручку ходили, а сегодня вообще друг на друга не смотрят. Как же мы выступать-то будем, если Каулитцы поссорились? - Не знаю, их вообще сложно понять, живут в каком-то своём мире. Мне кажется, что даже мы, их друзья, не знаем чего-то важного. Что-то случилось, - Шефер задумчиво крутил в руках какой-то брелок. - Я бы с радостью помог им помириться, если б только знал, как это сделать. - Надеюсь, хоть на концерте они забудут о своих проблемах, - Листинг уселся поудобнее. Ему не нравилось происходящее, он ещё давно заметил напряжённость между братьями, но не мог выпытать с них ни слова. Они не были готовы к признанию, даже перед друзьями, а теперь в этом уже не было необходимости. Вся дорога прошла в каком-то странном молчании… Перед репетицией Билл успел заклеить пластырем надпись на своей руке. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы Том видел собственное имя на хрупком запястье. Ich bin nich´ ich, wenn du nich´ bei mir bist - bin ich allein Und das was jetzt noch von mir übrig ist- will ich nich´ sein - Билл, ну что это такое? То ты поёшь так, как будто сейчас разрыдаешься, заставляя поклонниц лить слёзы в три ручья, а сегодня, как будто тебе уже всё равно. Соберись. Если и на концерте будет такое исполнение, то влюблённые в тебя девочки быстро найдут себе другого кумира. Каулитц, да возьми же ты себя в руки! - Я потом всё объясню, - многозначно ответил парень. Том вздрогнул, и гитара, словно всхлипывая, издала печальный аккорд. Дэвид нахмурился, но больше ничего говорить не стал. Ему хотелось разобраться в происходящем между близнецами, но пока они сами не расскажут, понять их весьма затруднительно. Напрасно продюсер думал, что разгадал все тайны Каулитцев. Нет, они оба были сплошною загадкой. И всё же, невозможно было не заметить их показное безразличие друг к другу. Билл ни разу не взглянул на Тома за всё время репетиции, не повернулся к нему. Старший же отчаянно делал вид, что не смотрит на кажущуюся ещё более хрупкой спину младшего в обтягивающей футболке. Это неимоверно тяжело для обоих: быть рядом, но не вместе, при этом упрямо продолжая доказывать самим себе, что так и должно было случиться.