Интересненько это они придумали...

- Хорошо сидим, - безмятежно отметил Тенька, загодя нанизывая на прутики кусочки хлеба, остатки солонины и сомнительного вида грибы, обнаруженные тут же, на поляне, куда принесли путешественников орлы. Майтимо раздувал костер, и сквозь дым его усыпанное веснушками лицо выглядело каким-то одухотворенным. - Хорошо, - согласился Гэндальф, доставая из-за пазухи трубку. – В самый раз поговорить. Кто вы такие, друзья, и почему оказались в башне Сарумана? - Мы на разведку ходили, - охотно принялся за рассказ Тенька. – Нам Артанис, тьфу, Галадриэль, сказала, что у Сарумана можно узнать про природу вашего местного зла, вот мы сюда и переместились через ее водяное зеркало. - А разве через водяное зеркало можно перемещаться? – удивился Гэндальф. - Теперь – можно, - вздохнул Майтимо, поднимаясь с колен и оглядывая разгоревшийся костер. – В этом несчастном измерении тоже загнездился прогресс. - Что плохого в прогрессе? – обиделся Тенька. - А что хорошего? По-твоему, двухсотэтажный дом посреди Валинора – это нормально? - Да ты бы его вообще не заметил, не засади тебя друг Феанаро за чертежи! Судя по вытянувшемуся лицу Гэндальфа, он попытался представить себе упомянутый дом. Но затем взял себя в руки и вмешался: - Тише, не нужно спорить. Значит, вы родом из иного измерения и пришли сюда, чтобы узнать о природе зла? - Не совсем, - поправил Тенька. – Это только Майтимо родом, а я вообще из другого мира. - Мне следовало догадаться, - улыбнулся Гэндальф. - И природа зла тут не при чем, - продолжил вед. – Мы Моринготто ищем. Примерно на середине красочного рассказа вернулся посланный за хворостом Леголас, какой-то непривычно тихий и даже не косящийся на Майтимо с опаской. За время, минувшее с их чудесного спасения, принц не вымолвил ни слова, что было на него совсем не похоже. - …А из палантира злобный такой хрип, - живописал Тенька, - Мол, и владыка его притесняет, и кольцо никак не отыщется, и вообще жизнь ужасна. - Еще шла речь о войске, которое вот-вот выступит на некие земли Рохана, - добавил Майтимо, которого больше волновали стратегические сведения, а не чьи-то там душевные терзания. - Для Саурона настали не лучшие времена, - Гэндальф поднес к трубке конец возвращенного ему посоха, на котором загорелся маленький огонек, и умолк ненадолго, прикуривая. Майтимо, видевший такую диковину впервые, и Тенька, тоже не избалованный подобными зрелищами, глядели во все глаза. – Однако насчет кольца он был не совсем искренен: назгулы, Черные Всадники, уже взяли след, и лучше бы мне сейчас быть не здесь, как ни приятно мне ваше общество, а на другом конце Средиземья, чтобы встретить нынешнего владельца кольца и помочь ему добраться до Ривенделла. - Кольцом кто-то владеет? – переспросил Майтимо. – Но это ведь невозможно. - Разумеется, он не осознает полной силы попавшего к нему предмета. Долгая это была история, и некогда прятаться за прошлым, если в опасности будущее. - Не хочешь рассказывать – не надо, - махнул рукой Тенька. – А вот Моринготто ты чуял? - Да, от меня не укрылось изменение в природе тьмы, - старик выпустил изо рта крупное колечко дыма. – Но до встречи с вами я не мог понять, что это такое. Саурон, многократно ослабевший, лишенный своего кольца, был силен. Но тот, кто пришел в Средиземье нынче – в десятки раз сильнее. Как же ты собираешься его одолеть? - Растворителем, - свободной от прутиков рукой Тенька достал из мешка заветную бутыль и красочно тряхнул. Со дна поднялись зеленоватые пузыри, окруженные розовой взвесью, которая темнела и пропадала, не достигнув горлышка. Зрелище было даже красивое, но Майтимо постоянно казалось, что сейчас грянет взрыв. - Васильками пахнет, - отметил Гэндальф, принюхиваясь. - Я туда техническую отдушку добавил, - Тенька привычно свинтил зубами пробку, и запах васильков стал сильнее. – Три года у меня в сарае простаивала, а до того – тридцать лет у тестя, он ее в молодости по дешевке взял на распродаже, а потом увидел, что просроченная, но выбрасывать жаль. Вещь-то нужная, вот и мне пригодилась. Выяснилась интересненькая вещь: бензолы нейтрализуют токсин лежалости и получается… - Осторожнее! – воскликнул Майтимо, потому что бутыль в руках колдуна опасно накренилась, того и гляди прольется на колени. - Что? – не понял Тенька. – А, да не волнуйся. Абсолютно для всех существ, кроме Моринготто, растворитель безопасен. Его даже пить можно, только вкус мерзкий. - Не надо пить! Постой… если ты с такой уверенностью говоришь про вкус, это значит, ты уже пил свою балрогову жижу? - Я ж профессионал! – подбоченился Тенька. – Конечно, пил! Гэндальф лишь незаметно усмехнулся в густую белую бороду и выпустил из ноздрей очередную порцию табачного дыма. Майтимо принюхался и, с трудом подавив кашель, пересел подальше. - Рохан нельзя оставлять в беде, - сказал между тем старик. - Тем более, он рядом, в паре дней пути отсюда. - Значит, мы пойдем в Рохан, - решил Майтимо, ладонью разгоняя назойливый дым перед своим носом. - Мы никуда не пойдем, - возразил Тенька. – За эти пару дней я настрою водяное зеркало, и уж тогда хоть в Рохан, хоть в Ривенделл, хоть крокозябре на рога. - Время дорого, - покачал головой Гэндальф. – Чем быстрее в Рохане узнают о планах врага, тем лучше. Вы оставайтесь здесь, я отправлюсь туда, и тогда мы встретимся уже в Ривенделле. - Или ты наведаешься в Рохан, - прикинул вед, - а потом вернешься сюда и вместе с нами переместишься в Ривенделл. - Тоже неплохой план, - согласился Гэндальф. – В Ривенделле будет совет, и вам обязательно нужно на нем присутствовать. Там мы постараемся решить, как лучше одолеть Врага. - Не люблю советы, - поделился Тенька. – Конечно, если их не проводит моя обда. - А какая она? – полюбопытствовал Гэндальф. - Знаешь вещество по имени Эонвэ? Хотя, чего я спрашиваю, вы ведь с ним одного порядка. Так вот, Эонвэ ради встреч с моей многомудрой обдой терпит в Валиноре целого меня! Хотя и кричит об этом на каждом углу, чтобы все знали о его великой жертве. Гэндальф потрясенно покачал головой. Тенька, наконец, заметил мучения друга и сочувственно прищелкнул пальцами. Густой дым, не долетев до носа Майтимо, опал на землю легким сероватым инеем. Потрескивал костер, на леса и равнины опускались светлые, но по-осеннему густые сумерки. Тенька жарил на прутиках снедь, Гэндальф наблюдал за ним и задумчиво курил трубку, выпуская изо рта крупные барашки беловатого дыма. Барашки поднимались к небу и медленно таяли в сумерках. А Майтимо смотрел на Гэндальфа. Задумчиво, неотрывно, притом не столько на самого чародея, сколько на его правую руку. Леголас это заметил и нахмурился. - Мне не нравится твой взгляд, нолдо. Что ты высматриваешь? - Не знаю, - пробормотал Майтимо. – Меня тянет. Как тогда, в башне. - Это, наверное, кольцо, - предположил Тенька, не оборачиваясь. - Ты его видишь? – уточнил Гэндальф. - Не-а. Но зато я прекрасно чую колдовство, которое делает его невидимым. Изящная штука, у меня на кафедре аспирант таким манером от жены самогон прячет. Только та все равно находит, - колдун ловко перевернул прутик, чтобы грибной сок стекал на хлеб, а не в огонь. - По запаху. Удобно, что волшебные кольца не пахнут! Гэндальф снял с указательного пальца возникшее там кольцо, золотое, с алым сияющим камнем, и протянул Майтимо на раскрытой ладони. Тот бережно взял, и в его руках кольцо засияло, пульсируя светом, как живое. - Нарья, - выдохнул Леголас потрясенно. – Волшебное кольцо огня… - Соскучилось по мне, - тихо и удивленно сказал Майтимо. – Странно, ведь оно не из моего измерения. - Артефакты – это интересненькая штука, - пожал плечами Тенька, протягивая Леголасу первый готовый прутик, чуть обугленный по краям. – Никогда не знаешь, в каком мире и измерении они решат себя повторить. Иногда мне кажется, что настоящие артефакты создают сами себя, а руки мастера так, инструмент воплощения, навроде моей сковородки. Гэндальф, а ты как считаешь? - Гипотеза не лишена оснований, - пожал плечами волшебник. – Даже я иногда чувствую, что проживаю множество жизней сразу. - Вот интересненько знать, - вдруг задумался Тенька, - а ваши гобелены в серых Чертогах тоже существуют в нескольких измерениях? Это же получается, каждую нить надо ткать в череде параллельных реальностей и следить, чтобы вещественно-временные компоненты взаимодействовали друг с другом. Высшие силы, я все больше хочу увидеть тот ткацкий станок! Как только вернусь, сразу навещу вашего Намо и попробую уломать его на экскурсию. «И ведь уломает, - подумалось Майтимо. – А если не Намо, то сперва свою обду, а та уж любого сумеет заболтать». Кольцо перестало светиться, и бывший лорд Химринга вернул его Гэндальфу. Леголас чуть слышно выдохнул и виновато опустил глаза. Он был уверен, что беззаконный нолдо пожелает оставить артефакт при себе. Десять часов, три минуты, одна секунда спустя. Под водяное зеркало Тенька приспособил обратную сторону сковородки, гладкую и почти отражающую. Распрощавшись с Гэндальфом, который отправился в путь ранним утром, колдун пропал для общества: что-то бормотал, водя руками над сковородкой, периодически сверялся с записями, не ел, не пил и не следил за костром. Майтимо уже знал, что Тенька в здравом уме, просто занят наукой. А вот Леголас косился на колдуна с явным беспокойством, даже попытался заговорить. - Тенька… - М-м? - С тобой все в порядке? - М-м! - Может, тебе отдохнуть? - Да я только начал! Интересненько… преломление не сюда, а в пространственный карман… Леголас, подай вердикриметр. - Что? - Неуч! Хотя бы просто мой мешок подай! Загадочный прибор был похож на блестящую полую трубочку с кислотно-розовой бахромой на концах. Бахрома шуршала и пиликала. - Может, еще что-нибудь подать? - Ничего. Не мешай, - пробубнил Тенька, небрежно кидая вердикриметр обратно. Раздался громкий хлопок. - Тенька! Он задымил! - М-м? - Вердикриметр твой дымит! - М-м… - Что делать?! - А, ничего, - колдун отпихнул мешок ногой. – Подымит и перестанет. - Это не опасно? - Не знаю, раньше он не дымил… - Но ведь тогда надо это прекратить! - Леголас, в кого ты такой зануда? Не нравится дым, иди с поляны, погуляй. - Но если это может быть опасно… - Не сильмарилл, не рванет, - беспечно отмахнулся Тенька. На поляну вышел Майтимо с очередной охапкой хвороста. Оценил обстановку и поманил сородича за собой. - Пошли отсюда, Тенька знает, что делает. Ты его регулятор не видел. Леголас послушался, и они вместе углубились в лес, откуда бормотания колдуна были почти не слышны. - Прости меня, - тихо сказал Леголас. – Я думал о тебе намного хуже, чем следовало. - Ну, вот и кончилось мое развлечение, - усмехнулся Майтимо. – Кого же я теперь буду пугать байками о страшных беззаконных нолдор! - Можешь продолжать, - принц говорил с горечью. – Я оказался не так уж смел. - Это ты о чем? - Там, в башне, когда Саруман нас обнаружил, я испугался настолько, что даже не сумел поднять оружие. Ты, кого я считал не достойным и капли уважения, выхватил меч, готовый драться. Человек и вовсе спас нас. А я просто онемел от страха. - Я говорил с Морготом когда-то, - Майтимо наклонился, поднимая с земли несколько сухих веток. – Да и Саурона множество раз видел так близко, как тебя сейчас. Ты же в своем лесу не сталкивался ни с кем страшнее паука или темной тени прошлого. - А Тенька? Он тоже когда-то говорил с Морготом? - Он его взорвал. На спор. Эх, славные времена были, лихие… Леголас мысленно поклялся сам себе, что съест собственный лук и закусит колчаном со стрелами, если еще хоть раз проявит малодушие перед злом. Переговариваясь и собирая хворост, эльфы отошли довольно далеко от полянки, выйдя на болотистую прогалину, заросшую невысоким густым кустарником. Внезапно Леголас замер и принюхался. - Чуешь? - Что? – переспросил Майтимо. - Дымом пахнет. И железом. Нолдо тоже замер, бесшумно кладя охапку хвороста перед собой и доставая меч. - Верно. Там, впереди, по ту сторону болотца. Руку даю на отсечение, орки. - Я схожу на разведку, - Леголас тоже положил хворост. Майтимо покачал головой. - Не стоит. Лучше поскорей вернемся, Тенька там совсем один. Они успели немного отойти назад, и снова наткнулись на орков. Судя по всему, в окрестностях бродил довольно большой отряд. Одиннадцать минут спустя. - Тенька! – крикнул Майтимо, вылетая из-за кустов. – Твоя сковорода готова? - Нет, конечно. А что случилось? - Моринготто! По этим лесам шляется немеряно орков! Нас вот-вот порубят на лоскуты. На мече Майтимо поблескивала темная кровь. Вслед за лордом выбежал Леголас с луком наизготовку. - Зеркало уже перемещает, - объяснил Тенька. – Но абы куда, погрешность девяносто два процента. - Лишь бы подальше отсюда. Мы сумели оторваться и запутать следы, но эту поляну орки в два счета отыщут. - А, так нас еще не убивают? Ну и чего вы панику развели? Садитесь пока, чаю попейте, там варенье вроде оставалось. Я над погрешностью поколдую, наука спешку не любит. - Оркам это не объяснишь! - Так их здесь пока и нет, - флегматично возразил Тенька и опять склонился над сковородкой. Орки вышли на поляну спустя четверть часа. По мнению колдуна, за это время можно было выпить по две чашки чая и доесть варенье, но нервные аборигены так и простояли, сжимая оружие и прислушиваясь к каждому шороху. Первых трех врагов Леголас застрелил еще на пороге поляны. Услышав топот, лязг, брань и щелканье тетивы, Тенька поднял голову и поинтересовался: - Вас ведь устроит погрешность в сорок процентов? Тогда берите вещи и сюда! Леголас намеревался уходить последним, прикрывая остальных, и уже потянул очередную стрелу, но его бесцеремонно ухватили за шиворот и знакомо ткнули носом в переливчатую водяную гладь. Радужный круговорот в глазах, темнота, падение и – прилетевшие откуда-то сбоку заросли орешника. - А-а-а! Что это такое?!! – заорали прямо над ухом. - Откуда оно свалилось?! – вторил голос с другой стороны. - С неба! Ей-ей, с неба! Сударь, вы видели, видели?! – повторял третий голос. Ему ответил четвертый, какой-то надтреснутый и усталый: - Тихо, Сэм. Не надо кричать, шум привлечет внимание. - Сейчас разберемся, кто это такой, - звонко произнес пятый голос. Леголас поднял голову и встретился взглядом с золотоволосым эльфом в дорожном плаще. Сородич смотрел недоуменно, держа руку на эфесе. Еще Леголас заметил высокого человека, белоснежную лошадь, пони и четырех гномов… то есть, нет, не гномов, а полуросликов, отец рассказывал ему про этот народец. - Я… - начал было Леголас, но больше ничего сказать не успел, потому что ему на живот приземлился невесть откуда взявшийся Майтимо с мешками в одной руке и окровавленным мечом в другой. - Ну и чудеса-а! – ахнул один из полуросликов. – Много небылиц я об эльфах слышал, но чтоб они с неба падали!.. - Добрый вечер! – сориентировался Майтимо, поспешно опуская меч. – Простите за вторжение, отсюда далеко до Ривенделла? Золотоволосый эльф вгляделся пристальней, и челюсть его отвисла. - Л-лорд Нельяфинвэ? - Побереги-ись! – заорали сверху, и на изумленного эльфа обрушился Тенька в обнимку со сковородкой. Орешник протестующе затрещал. Сорок три минуты спустя. Тракт все больше окутывала вязкая непроницаемая темнота. Путники шли быстро, разговаривая прямо на ходу, чтобы не терять время. Майтимо был мрачен, как всегда, когда чувствовал поблизости что-то нехорошее и страшное, но в лучших традициях настоящих нолдор отказывался признавать, что ему не по себе. Леголас был бледен, полурослики молчали. И только неунывающий колдун как ни в чем не бывало расспрашивал новых знакомых обо всем на свете. - …Так значит, это вас Гэндальф встретить хотел? Вот удачно мы переместились! - Верно, - кивнул человек по имени Арагорн. – Он собирался проводить этих полуросликов в Ривенделл, но пропал. Точнее, как вы теперь рассказали – оказался в плену у предателя Сарумана. Поэтому в Ривенделл их веду я. - Непростая задача, учитывая, что за ними охотятся Черные Всадники, - подхватил эльф Глорфиндел, по-прежнему обалдело косившийся на Майтимо и его веснушки, но вопросов деликатно не задающий, особенно когда Тенька непонятно, но внушительно объяснил про другие измерения. - Неделю назад, - продолжил Арагорн, - назгулы атаковали нас и ранили Фродо. Тенька, прищурившись, глянул на самого бледного из полуросликов, который не шел пешком, а ехал на пони, и заключил: - Да, по нему видно. Хотел бы я взглянуть на оружие! Арагорн не удивился, лишь пожал плечами и достал из своей дорожной сумки нечто продолговатое, завернутое в тряпицу. Тенька деловито расправил протянутый ему сверток и извлек оттуда черную рукоять. - А где все остальное? Или вашего Фродо рукояткой отлупили? - Остальное рассыпалось прахом. - Интересненько это они придумали, - Тенька повертел рукоятку в пальцах, понюхал и едва ли не облизал. – Какая работа! Какая красота! Судя по оставшимся микрочастицам… очень интересненький металл… тут бы поизучать… Вам же эта рукоять не сильно нужна? - Испепелит, - мрачно сделал вывод Майтимо. - Может, взорвет? – не согласился Леголас. - Нет. Темное оружие Тенька испепеляет. - Что бы вы понимали, аборигены! – отмахнулся колдун. – Это же совершенно иной способ межвещественных связей! Открытие века! Помнишь свои оковы, Майтимо? - Рад бы забыть, но ты не даешь! - Так вот, это, - Тенька торжественно поднял рукоять, - принципиально другое соединение! Но не менее сложное. Здорово, я как раз задумывался о написании труда по исследованию составных искаженных металлов. Говорите, у Черных Всадников такие кинжалы? Они же тут поблизости? А может, мы их поищем? Ради науки, очень надо! - И думать не смей! – рассердился Майтимо. - Это они нас ищут, - напомнил Глорфиндел. - Тогда, если мы тоже примемся их искать, то быстрее друг друга найдем, - заключил Тенька. Немного подумал и прибавил: - А может, и наоборот. Как только что-нибудь ненужное становится нужным, его днем с огнем не сыщешь. Интересненький феномен, не замечали? Ладно, убедили, не будем никого искать. Подождем, пока они сами нас найдут! - Лучше бы никогда не нашли, - Арагорн тоже не разделял Тенькиного энтузиазма. – Почему ты проявляешь такое внимание к порождениям зла? - А я виноват, что в вашем мире такое зло интересненькое? Хотя и Гэндальф ваш – то еще вещество! - Лорд Нельяфинвэ, где вы отыскали этого человека? – потихоньку спросил Глорфиндел. - Он сам нашелся, - фыркнул Майтимо. – И, как ни странно, действительно не служит злу и никогда не служил. Он его изучает, и в этом случае злу трудно позавидовать. Тем временем обсуждаемый колдун запихнул рукоять в свой мешок, надо сказать, уже безо всякой тряпицы, и поглядел на несчастного Фродо. - А чего вы своего полурослика не лечите? Ваш темный металл хоть и интересненький, но для жизни опасный, не чета оковам Майтимо. Все немедленно покосились на Майтимо, будто он был второй признанный специалист по искаженному металлу. Такое внимание бывшему лорду Химринга не польстило, и он напоказ состроил недовольную гримасу. - Среди нас нет целителей, - ответил Арагорн. – Мы сделали все, что могли, и теперь спешим в Ривенделл. - А ты можешь его исцелить? – спросил Леголас. - Не знаю, - задумался Тенька. – Я тоже не врач. Хотя тут не совсем в медицине дело. Вот если вашего Фродо в упор из регулятора расстрелять… - Не надо моего хозяина ни из чего расстреливать! – подскочил другой полурослик, румяный и крепенький. - …Но регулятора все равно нет, - безмятежно закончил Тенька. – А вообще, при стабильных условиях… Майтимо тихо застонал, возводя очи к небесам. Девять минут спустя. - А так болит? – с любопытством естествоиспытателя спрашивал Тенька, щупая пострадавшее плечо. Фродо морщился и кивал. - А так? Ага… Хм. Интересненько… Жаль, руку прокипятить нельзя! На колдуна вытаращились семь пар ошарашенных глаз. А Майтимо проворчал, чтобы друг выбирал выражения, а то подумают плохое. - А чего я такого сказал? – удивился Тенька. – Я же не собираюсь в самом деле его кипятить! Хотя… какой интересненький напрашивается способ разъединения этого соединения… - Ворожит, - опасливо шепнул один из полуросликов другому. - Не дам моего хозяина кипятить! – возмутился третий полурослик. - Что ты нашел в ране? – спросил Майтимо, прекрасно понимая: никого Тенька кипятить не станет. Если уж в свое время руку не дал ему отрубить… - Да тот самый интересненький металл! Частицы глубоко засели. Если их доставать, то, наверное, надо половину тела разворотить, а толку все равно мало. Они даже в рукояти увертливые. И тепло по логике не любят. Значит, надо их нагреть и поглядеть, при какой температуре они разрушатся. Но есть ограничение: если они разрушаются, например, при сотне или тысяче градусов, ваш Фродо все равно помрет, только не от холода, а от внутренних ожогов. Словом, интересненько это получается… - Если ты ничего не можешь сделать, не будем тратить время и поспешим, – властно перебил Арагорн. - Не строй из себя мою обду, - отмахнулся Тенька. – Тебе до нее все равно далеко. И почему это я ничего не могу? Очень даже могу и делаю. Сейчас подумаю немного, как убрать жар из теплового излучения. Там либо что-то простое, либо принципиально новое, жаль только, что чистого материала для опытов так мало. И где этих Черных Всадников носит? Колдун накаркал. Словно в ответ на его слова по тракту разнесся глухой и частый стук копыт. Леголас побледнел, полурослики сжались, Глорфиндел, Майтимо и Арагорн вскочили на ноги. Тенька тоже поднялся, с нетерпением вглядываясь в черноту. Всадников было девятеро, под капюшонами плащей клубилась тьма. В мертвенной тишине они спешились, беря путников в кольцо. Воздух стал холодным, вязким, волосы шевелила жуть. Леголас спустил тетиву, но стрела без единого звука прошла сквозь черный плащ, не причинив вреда владельцу. И тут тишину разрезал восторженный возглас: - Ух, какие они интересненькие! Я по ним трактат напишу! Эй, банка у кого-нибудь есть? Мне хоть пару штук поймать надо, пока вы их не спугнули! - На кой тебе, во имя всех Валар, банка?! – прошипел Майтимо, оборачиваясь. - А где я их хранить буду? – резонно осведомился Тенька. – О, у меня же варенье было! Колдун метнулся к своему мешку, Глорфиндел тем временем поднял меч, и фигура его засияла. Дрогнула темнота. Тенька, наконец, вытащил из мешка грязную банку в остатках варенья и метнулся к ближайшему назгулу. Вспыхнуло, хлопнуло, и черное существо исчезло, а колдун плюхнулся животом на землю, ловко накрывая банкой что-то маленькое. Та же участь постигла второго назгула, неосмотрительно бросившегося первому на помощь. - Гоните их на Теньку! – сообразил Арагорн. И Майтимо в который раз уверился, что даже битва с участием Теньки напоминает балаган. Пятнадцать минут спустя. - Ну, разве они не интересненькие? – с умилением вопрошал Тенька, глядя на крохотных, измазанных вареньем Черных Всадников, тщетно пытающихся выбраться из плотно закрытой банки. - Как ты это сделал? – озвучил Майтимо общий вопрос. - Да очень просто! Как я в гостях у Трандуила комара увеличил... - Какого еще комара? – встрепенулся Леголас. - Не суть, - поспешил замять Тенька опасную тему. – Тем более, я его все равно опять уменьшил. И этих – тоже. Надо при случае банку помыть, а то в таком виде ее неудобно будет демонстрировать перед кафедрой. Ночь посветлела, громко и протяжно заквакали лягушки в мокрой траве. Даже бледное лицо полурослика Фродо немного разгладилось и вроде бы порозовело. Тенька задумчиво почесал в затылке и поинтересовался: - А чего это такое интересненькое светилось, пока мы назгулов гоняли? - Это я светился, - скромно ответил Глорфиндел, не подозревая, чем это для него грозит. - И у тебя волосы не выпали? Вот это да! Может, ты еще и тип излучения назовешь по таблице? Нет? Ну что за измерение! Столько интересненького кругом, и все неучи! Глорфиндела обошли со всех сторон, заглянули в рот, нос и уши, после чего Тенька заявил, что излучение то самое, которое надо, теплое, но не обжигающее, и сейчас он его синтезирует. - А Глорфиндел после этого выживет? – подозрительно уточнил Майтимо. - Чего ему сделается? Я ж профессионал! Это еще безопаснее, чем когда Кано в будке играл! Хотя, принцип тот же. - Может, лучше ты из меня синтезируешь это свое излучение? – Майтимо чувствовал себя в ответе за всех жителей измерения, беззащитных перед научными изысканиями друга. - А ты тоже умеешь его создавать? - Чего я только не умею, - пробормотал бывший лорд Химринга, наблюдая, как крохотные назгулы скользят по гладким стеклянным стенкам банки и безуспешно вязнут в варенье. Зрелище завораживало. - Нет, твое не подойдет, - решил Тенька. – Ты из другого измерения, вдруг у тебя метаболизм другой или колебания по частотам не совпадают? Садись напротив меня, Глорфиндел, и светись, только, чур, не халтурить!.. Восемь дней спустя. - В этом измерении я чувствую себя так, словно проснулся наутро после хорошей гулянки, - раздраженно делился Майтимо, созерцая из окна дивные водопады Ривенделла. - То есть? – переспросил Тенька. - То есть, все мне рассказывают, чего и сколько я учудил, но сам я об этом ни сном, ни духом! Мне уже опостылело объяснять всем и каждому, что я действительно Нельяфинвэ Феанарион, но при этом не убивал синдар, не сходил с ума и не бросался в лаву с сильмариллом в зубах. Ах, да, еще, что количество моих рук и веснушек никого не касается. - Ты про воспитанников забыл, - хихикнул Тенька. Майтимо только отмахнулся. При встрече с владыкой Ривенделла Элрондом упомянутое чувство достигло апогея. «Здравствуй, Майтимо, - сказал тогда звенящим голосом этот убеленный сединами эльф. – А ты совсем не изменился, только…» - набивший оскомину взгляд на руку и веснушки. «Разве мы знакомы?» - осторожно уточнил Майтимо. «Неужели ты меня не узнаешь? Ведь я твой воспитанник, Эллерондо». «Не стой столбом! - пихнул друга Тенька. – Обними ребенка, он же сейчас заревет!» Колдуну по глазам, конечно, было виднее, но Майтимо не мог заставить себя обнять незнакомца, которому в сыновья годился, если не во внуки. «Не припоминаю. У меня был воспитанник?» «Двое: я и мой брат. Вы с Макалаурэ взяли нас к себе, когда мы были детьми». Майтимо тщетно попытался представить собеседника ребенком. «Ты ничего не помнишь? – тихо уточнил Элронд. – Ни вечеров, ни прогулок; ни наших долгих бесед, ни споров, ни тренировок с мечом? Не помнишь ни меня, ни брата?» «Ты не думай, что у него память отшибло, - пришел на помощь Тенька, как всегда бесцеремонно вмешиваясь в разговор. – Это просто немного другой Майтимо. Ну, знаешь, как на фабрике вяжут одинаковые носки, а потом у каждой пары своя судьба, хотя, казалось бы! Толку дуться на чужой носок, который у тебя под кроватью проездом?» «Спасибо, друг, - с чувством произнес Майтимо, - умеешь ты утешить и подобрать нужное сравнение. С носком под кроватью меня даже Моринготто не сравнивал!» «Так он, наверное, и носков не носит», - пожал плечами Тенька. В итоге остаток того вечера они втроем проговорили о какой-то ерунде и даже знаменитого ромашкового чаю напились. Только когда Элронд уходил, Майтимо обратил внимание, что глаза у владыки по-прежнему грустные… - И зря ты отмахиваешься, - жизнерадостный голос Теньки вернул бывшего лорда Химринга из недавних воспоминаний в реальность. – Что плохого в воспитанниках? - Ничего. Но здешний я и правда рехнулся. Потому что помимо шестерых оболтусов братьев добровольно взять еще и двоих малолетних воспитанников можно только в час помешательства. - Между прочим, - напомнил Тенька, - у Макалаурэ куча тех же оболтусов братьев, но он в здравом уме обзавелся двумя дочерями. - В первую очередь он обзавелся красавицей женой, - парировал Майтимо. – А дочери - так, неизбежное зло. Тенька поглядел ему в глаза. - Строить из себя убежденного детоненавистника у тебя получается еще хуже, чем беззаконного разбойника. Что тебе мешает сейчас подружиться с Элрондом и, как он говорил, учить его жизни? - Мы оба будем знать, что я не тот, - Майтимо невидяще глядел в серебристую даль осенних небес. - А тебе так хочется быть тем? – Тенька взобрался на подоконник и заслонил серебристую даль своей белобрысой макушкой. Майтимо покачал головой. – Тогда по какому случаю панихида? В общем, так: будешь хандрить, позову Ортхэннэра тебя утешать! И хандрить как-то резко расхотелось.