Интересненько это они придумали...

- Я не верю своим ушам! – повторял Глорфиндел, быстро идя по широкой белой улице Гондолина. – Принц Маэглин пропал! Это сейчас я знаю, что он не просто пропал, а был захвачен в плен. Там он предал свой народ, согласившись служить Врагу, за что был отпущен. И еще какое-то время мы верили ему, пока не началась осада города. Значит, Гондолин доживает последние месяцы! Я смотрю кругом и вспоминаю все так ясно, будто это было вчера… и повторится завтра. Вон рыночная площадь, где нас чудом не перебьют, вверх по той улице – королевский дворец, столько из наших останется там: и сам король Турукано, и мой друг Эктелион из Дома Фонтана, и… всех не перечесть. Мы будем уходить из города, нас атакуют орки во главе с балрогом, и я погибну. - Не ты, а твоя астральная проекция в этой части пространственно-временного континуума, - поправил Тенька. - Какая разница?.. - Постойте-ка, - нахмурился Майтимо. – Это значит, где-то по Гондолину ходит второй Глорфиндел? - Ага, - кивнул вед. – Более того, второй ты тоже где-то есть. - Скорее всего, в крепости на Амон Эреб, - предположил Глорфиндел. – Далеко-далеко на юго-востоке материка. - А какая нелегкая меня туда занесла? На кого я оставил Химринг? - Вы сдали вашу крепость, лорд Нельяфинвэ. - Моринготто! Да как я мог?! - Это еще в лучшем случае, - продолжил Глорфиндел сочувственно. – А в худшем вы с братьями сейчас громите Дориат, потому что там находится единственный отобранный у Врага сильмарилл, который вы жаждете получить. - Тебе же Элронд рассказывал, - напомнил Тенька, видя, что дорогой друг Майтимо не только сравнялся с Глорфинделом по цвету лица, но и слегка посерел. - Элронд говорил обобщенно, а я слушал вполуха, пытаясь постичь тот факт, что он мой воспитанник. И одно дело иметь в виду какие-то воспоминания десятитысячелетней давности, а другое – знать, что сию секунду я, возможно, рехнулся окончательно и не собираюсь останавливаться на достигнутом. Оставить Химринг! Напасть на этих балроговых синдар в такое время! Посмотреть бы в свои бесстыжие глаза! - Зеркало тебя не удовлетворит? - Тенька, это не смешно! - Совершенно не смешно, - согласился Глорфиндел. – Хуже некуда… - А вот и не правда, - с упорством истинного фанатика оптимизма заявил Тенька. – Всегда есть, куда хуже! И словно в подтверждение его словам с противоположной стороны улицы донеслось: - Лаурэфиндэ! Какая встреча! С усилием, возможным лишь для легендарного героя, Глорфиндел выдавил из себя непринужденную улыбку: - Эктелион! Давно не виделись. Статный темноволосый эльф в серебристых одеждах перебежал улицу и приблизился к товарищам. Он всем своим видом излучал беззаботность, а на поясе даже не висело меча. - Да вроде только час назад рядом на Совете сидели, - весело напомнил Эктелион. – А кто уверял меня, что останется на королевский пир и вернется домой в лучшем случае послезавтра? - Я передумал, - севшим голосом сообщил Глорфиндел. – Что-то мне нездоровится. - Оно и видно. Глядишь на меня так, словно призрака встретил. И кто это с тобой?.. Лорд Нельяфинвэ?! Откуда вы здесь? Почему мне никто не доложил, что вы прошли через ворота, коими я заведую? - Я здесь инкогнито, - сказал Майтимо, понимая, что отпираться бессмысленно. В отличие от стража ворот, Эктелион прекрасно знал его в лицо, хоть с веснушками, хоть без. - А не доложили, потому что я сам его провел, - нашелся Глорфиндел. Кинул быстрый взгляд на Майтимо и незаметно, но ощутимо хлопнул его по правой руке. – Вот прямо с Совета пошел и встретил. Майтимо торопливо спрятал якобы отсутствующую руку под плащ. - Он здесь по личному делу, - добавил колдун. – Кстати, я Тенька. - Вы прибыли сюда с лордами Нельяфинвэ и Лаурэфиндэ? - Да я им обоим почти как брат! Брови Эктелиона недоверчиво приподнялись, он более пристально посмотрел на Глорфиндела, ожидая разъяснений, и в изумлении всплеснул руками: - Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, словно не вышел на минутку к воротам, а тоже проделал долгий путь! - Он упал, - пришел на помощь Тенька. – И головой ударился. - Ничего серьезного, - быстро добавил Майтимо. - Ничего? – не поверил Эктелион. – А эта нездоровая бледность? И глаза какие-то… блестящие. О, и волосы мокрые, неужели жар? Лаурэфиндэ, сними капюшон, я немного смыслю в целительстве. Глорфиндел отодвинулся на пару шагов и на всякий случай схватился за косу. - Я тоже смыслю в целительстве, - пришел на помощь Майтимо. – Заверяю, все в порядке. Мы спешим, потому что мое дело в Гондолине – неотложное, я должен поскорее завершить его и вернуться в Хим… то есть, на Амон Эреб. Эктелион наморщил высокий лоб. - А ваше дело случайно не связано с теми чужаками, которые приходили к восточным воротам месяца два назад? Дозорный из моего Дома докладывал об этом случае. - Светловолосый синда и гном? Вы говорите о них? - Да, именно. Очень странная парочка. Появились невесть откуда прямо перед носом часовых, бродили, в голос разговаривали. Из их слов можно было судить, что они пытаются понять, где оказались. Несколько раз упомянули леди Галадриэль, какого-то владыку Элронда и вас, лорд Нельяфинвэ. Мой дозорный рискнул выйти к ним поинтересоваться, кто они такие и что тут забыли. Синда назвался принцем Леголасом, сыном короля Лихолесья. Очевидно, это в таком захолустье, что никто кроме местных жителей про него и не слышал. - Да, в чем-то вы правы, - фыркнул Майтимо. - Гнома звали Гимли, - продолжил Эктелион. – Выяснилось, они с этим синдой большие друзья. Зашли в какую-то пещеру у себя дома, заблудились, долго плутали и, наконец, выбрались сюда. И, говорят, не может ли дозорный показать им путь до Ривенделла. Или хотя бы до светлого леса Лориэна, из чего мой дозорный сделал вывод, что оба чужака слегка не в себе, ибо Лориэн есть только один, на благом острове Валинор, куда добраться по горам никак нельзя. - На самом деле их два, - тихо вздохнул Глорфиндел. – Но второй, выражаясь твоим языком, в еще большем захолустье, чем Лихолесье. Что же с этими чужаками? Мы можем их увидеть? - Я еще не закончил, это лишь начало истории. Так вот, чужаки спрашивали, куда они попали и нельзя ли им как-нибудь отсюда выбраться. Мой дозорный объяснил, что к югу отсюда, сразу за пиком Криссаэгрим, будет Димбар. Севернее – горы Эхориат, на западе пересохшая река, по ней можно выйти к Эред Ветрин… словом, описал все так подробно, как и не следовало бы. Эти двое смотрели на него круглыми глазами, ничего не понимая. - Бедный Леголас, - хмыкнул Тенька. – До подробностей географии его увлечение древними сказаниями не доходило. - Что же было дальше? – поторопил рассказчика Майтимо. - Во время расспросов синда разглядел на оружии дозорного герб нашего Дома и, что поразительно, узнал. Откуда у вас меч, спрашивает. Дозорный честно ответил, что выковал сам – но тут же был обвинен во лжи. Синда заявил, что на эфесе герб Дома Фонтана, и таких старинных мечей никто уже не кует, ибо все секреты утеряны. Вы только подумайте! Димбар и Эхориат он не знает, а о Доме Фонтана откуда-то слышал! - Интересненько это получилось, - согласился Тенька. - Мой дозорный был оскорблен, - по голосу Эктелиона становилось ясно, что и он оскорблен не меньше. – Ответил, что Дом Фонтана никуда не терялся, и он сам к нему принадлежит. Синда начал спорить, уверяя, что в таком случае и Гондолин тоже должен существовать. Тут дозорный спохватился, прикусил язык и сказал, что о Гондолине говорить не будет. Тогда чужаки переглянулись, и синда отчего-то с испугом спросил, а не Белерианд ли это, не стоит ли еще славное королевство Дориат, и вообще какой нынче год и которая эпоха. Видимо, эти двое совсем разума лишились в своих пещерах и дальних захолустьях. - Не то слово, - пробормотал Глорфиндел. - Узнав эпоху, год, месяц и даже день, чужаки пришли в ужас, долго совещались, возвращаться им в пещеры или куда-то бежать и всех предупредить, причем гном был за первое, а синда за второе. Потом они пришли к соглашению, попросили дозорного рассказать им путь в Дориат и поделиться хоть кусочком карты. Карту им не дали, но повторно описали дорогу до Димбара и позволили заночевать в сторожке. На рассвете чужаки ушли, слезно просив не доверять принцу Маэглину, и больше мы их не видели, - Эктелион пожал плечами и подытожил: - А спустя месяц принц Маэглин пропал в горах. - Это поистине драгоценные сведения, - проговорил Майтимо. – Леголас и Гимли – мои хорошие знакомые. Так говорите, их понесло в Дориат? - Возможно. Только не знаю, что подобной странной парочке там делать после того, как гномы убили короля Тингола, а королева Мелиан ушла на запад. Друзья переглянулись. - А тем чужакам об этом сказали? – осторожно уточнил Глорфиндел. Эктелион задумался. - Не знаю. Но согласитесь, за полдюжины лет новости могли бы уже дойти до любого захолустья! - Интересненько, - задумался Тенька вполголоса. – А с датами у Леголаса так же, как с географией, или немножко лучше? - Будем надеяться, что у них обоих «немножко лучше» с мозгами, - проворчал Майтимо. – И Гимли в разоренном его сородичами Дориате все-таки не появится. - Эктелион, я благодарю тебя и твоего дозорного, - сказал Глорфиндел. – А сейчас прошу извинить, мои гости устали с дороги, и мы направляемся ко мне. - Отчего к тебе, а не во дворец короля Турукано? Пир в разгаре. Глорфиндел замялся, а сообразительный Майтимо скорчил самую кислую каменную мину, на какую был способен, и сообщил: - Я не настроен пировать. Эктелион посерьезнел, понурился, а потом единым порывом выпалил: - Лорд Нельяфинвэ, прошу вас от всего сердца принять мои соболезнования. Я не сказал вам этого после битвы, потому что не имел возможности. Но сейчас знайте: мы все скорбим! И Турукано тоже ни на мгновение не забывает об этом, несмотря на пиры. Все знают, что значил для вас наш прежний король, и сейчас я вижу, как изменила вас эта потеря, - взгляд Эктелиона скользнул по злосчастным веснушкам. - Но умоляю вас не падать духом и не сдаваться! Поверьте, Враг только этого и ждет. Он отнимает у нас близких, но памяти не заберет никогда. И во имя памяти, во имя надежды на победу над Моринготто, во имя всех нас знайте, что вы не один. Эта речь была такой проникновенной и искренней, что впечатлился даже Тенька. Глаза Майтимо повлажнели. Он приложил левую ладонь к сердцу и тихо ответил: - Благодарю. Все мы опять лишись короля, и всякий раз утрата становилась больней, словно ножом бередили кровоточащую рану, - он глубоко задумался, проникаясь духом былых времен и собственных воспоминаний. – Возможно, в те времена мы с дядей Нолофинвэ не были столь близки, но… - Лорд Нельяфинвэ, - шепотом перебил Глорфиндел. – Вы хотели сказать про кузена Финдекано! - Я всегда говорю то, что хотел! Какой еще кузен Финдекано, если он, хвала Эру, жив-здоров! Эктелион вытаращил глаза. Глорфиндел беспомощно умолк. В наступившей тишине до Майтимо начало доходить, что его пробелы по части истории еще крупнее Леголасовых. Положение спас Тенька, который знал историю хуже всех и ничуть этого не стеснялся. - А что случилось с Финдекано? – громко поинтересовался он. – А то я недавно в этих краях, и чего-то пропустил. - Но как же… - проговорил Эктелион, с опаской поглядывая на Майтимо. – Король Финдекано погиб в битве Бессчетных Слёз. - Вы сами видели, лорд Нельяфинвэ, - быстро подхватил Глорфиндел. Тенька пихнул ошарашенного друга в бок. Майтимо чуть встрепенулся. - Да-а, - медленно протянул он. – Конечно. Погиб. Это я и имел в виду. Главное, все мне об этом вовремя сказали! Поскольку его левая рука по-прежнему была прижата к сердцу, Майтимо машинально выпростал из складок плаща правую и, пару раз хлопнув онемевшего Эктелиона по плечу, рассеянно побрел вверх по улице, навстречу полыхающему над башнями закату. Семнадцать минут спустя Глорфиндел приоткрыл тяжелую резную дверь, впуская гостей, вошел сам, торопливо повернул в замке ключ и, прислонившись к косяку, выдохнул: - Это звучит абсурдно, но какое счастье, что меня нет дома! - Кроме тебя, нас никто не побеспокоит? – уточнил Майтимо, оглядывая жилище. Чисто и красиво, письменный стол в пергаментных свитках, лютня на гвоздике, широкая тахта, жаровенка на ножках; за соседней приоткрытой дверью видна кровать с пологом. - Я распорядился насчет обеда – его принесут сюда. А больше никто, - Глорфиндел тоже бросил взгляд на свитки, прошел к столу, торопливо сгреб их в кучу и спрятал в ящик. - Я и забыл, что прежде у меня была привычка к легкому беспорядку. Он рывком снял надоевший плащ, и плохо привязанная коса с тихим глухим стуком упала на пол, печально прошуршав по плечам. - По крайней мере, не при Эктелионе, - прокомментировал Майтимо. Тенька заинтересованно снял с гвоздика лютню, плюхнулся с ней на тахту и жизнерадостно сообщил: - Конспирация у нас на нуле. Клима бы за такое прибила! Я потом оглянулся: ваш Эктелион так и стоял посреди улицы, очень задумчиво глядел, как мы вслед за Майтимо уходим в закат, и явно пытался понять, чего это сейчас было и в чем же тут подвох. - Не хочу представлять, что будет, когда он поймет, - Глорфиндел поднял косу, явно не зная, куда ее деть. – Или когда он встретит другого меня, который понятия не имеет, что провел через восточные ворота лорда Нельяфинвэ, ударился головой и обзавелся названым братом. Почему, когда нужно проскользнуть незаметно – встретишь всех знакомых, а если нарочно кого-то найти – ноги собьешь, но без толку? - Парадигма естественной погрешности, - тут же объяснил Тенька. – Ничего ненаучного! Он на пробу провел рукой по струнам. Звук получился не слишком музыкальный. - Ты умеешь играть? – удивился Глорфиндел. - Не-а, - следующий звук был увереннее, но тоже бесконечно далек от высокого искусства. – Я думаю применить к лютне функционал барабана, чтобы испускать регулирующие частоты. Интересненько должно получиться… Майтимо, чего стоишь как не родной? Сильно расстроился? Майтимо сел рядом с Тенькой и проворчал: - Я все-таки обожаю своих родичей, в каком бы измерении они ни жили. В красках расписать мне, с какими дикими глазами я носился по побережью, истребляя синдар, или как умыкнул сильмарилл из-под носа Эонвэ – это пожалуйста! Но о том, когда и как погиб мой самый близкий друг и кузен, все решили деликатно умолчать! - Наверное, владыка Элронд посчитал, что это выбьет вас из колеи, - Глорфиндел намотал косу на руку, словно кусок бечевки, и зевнул. - Меня выбило, - мрачно сообщил Майтимо. – Сейчас. Минуты на две. А не в нашем Валиноре на посиделках за чашечкой кофе, где Финдекано тоже принимал участие! Так, Глорфиндел, немедленно отвечай, кого еще меня угораздило лишиться? Тот замялся. - Лорд Нельяфинвэ, может, не стоит? Может, лучше в другой раз? - Какой к Морготу, другой раз?! Какого балрога все вокруг внезапно стали щадить мои чувства?!! - А у кого-то истерика, - заметил Тенька, подкручивая колки. Майтимо отвел глаза. - Это не истерика, а командирский тон! - Если нападение на Дориат состоялось, - несчастным голосом начал Глорфиндел, - то жив ваш брат Макалаурэ. И близнецы Амбаруссар. Еще король Турукано, и ваши племянники Тьелперинквар и Эрейнион. Леди Галадриэль, само собой. Всё. - А Элронд? – переспросил Майтимо. - Насколько я помню, он еще не родился. - Зато его точно никто не убьет, - подбодрил друга Тенька. - Мне жаль… - начал было Глорфиндел, но Майтимо его перебил: - Да, я помню. Всем жаль, все скорбят, памяти нашей не отнять, Морготу не победить, я не один. Давайте на этом закончим утешения и подумаем, что делать дальше. Тенька, ты можешь переместить нас к Гимли и Леголасу? - Теоретически, да, - кивнул колдун. – Но я пока не знаю, как приладить мой редупликатор к водяному зеркалу. Та дверная ручка работала на системе вербальностей, моя сковородка перемещает не в рамках измерения, а между ними. Значит, нужно водяное зеркало. Но там вся суть в координации векторной картографики посредством системы искажения преломлений, и… - Короче, - перебил Майтимо. – Сколько времени ты будешь это настраивать? - Нужно недели две, - прикинул Тенька. – На опыты. И на практические испытания еще столько же, если все пойдет удачно. А иначе нас выкинет куда-нибудь между слоями реальности. Это, конечно, интересненько получится, но… - Не годится, - решил Майтимо. – Четырех недель у нас нет. - Если Леголас и Гимли решили идти в Дориат, - сказал Глорфиндел, - то и нам разумно будет отправиться туда, чтобы отыскать их следы. - Значит, пообедаем и будем выбираться за ворота, - решил Майтимо. - Зачем за ворота? – удивился Тенька. – Дайте мне карту, и переместимся в ваш Дориат как цивилизованные существа! - Ты же сказал, что четыре недели надо настраивать! - Неучи! Это на персону, а на местность – хоть сейчас. Принцип редупликации не укладывается в вектор преломления! Майтимо махнул рукой, не в силах постигнуть суть просвещенной мысли. - А если они не дошли до Дориата? – задумался Глорфиндел. - Лучше мы скакнем туда через водяное зеркало и узнаем, чем будем невесть сколько плутать по дорогам, - заявил Тенька. – Ты с косой-то чего будешь делать? Майтимо подтянул с пола свой мешок, показавшийся сейчас особенно неподъемным, и достал сверток с бинтами. - Лучше и впрямь замотать ему голову. Так вопросов меньше. Глорфиндел присел рядом на корточки и виновато заметил: - Мы до сих пор не поделили ваши вещи, лорд Нельяфинвэ. - Я забыл, - признался Майтимо, раскрывая мешок пошире. – И ума не приложу, что там может быть такого тяжелого. Сейчас всё перетряхну и проверю. Вслед за бинтами, флягой воды и свертком запасной одежды на свет были извлечены чашка, миска, ложка и котелок, туго скрученное одеяло, моток веревки, несколько перевязанных бечевкой карт, в том числе Валинора, западного Белерианда и фортификаций Химринга, которую Майтимо безуспешно искал весь позапрошлый месяц и счел потерявшейся. Из развернутой карты выкатилась брошь в виде восьмиконечной звезды, записанная в потерянное еще раньше. Майтимо точно знал, что на этом список его вещей заканчивается, но когда он приподнял вроде бы пустой мешок, тяжести в нем убавилось разве что наполовину. Он запустил руку на самое дно и ощутил под пальцами какую-то незнакомую холстину. Это оказался плотный бугристый сверток, не больше книги по объему, но неимоверно тяжелый. Когда Майтимо вытянул его наружу, Тенька озаренно хлопнул себя по лбу: - Так вот, в чем было дело! Это же наше с Феанаро изобретение! - А зачем было пихать его ко мне в мешок?! – возмутился Майтимо, с опаской удерживая сверток на вытянутых руках. - Я пихал под кровать! Кто ж знал, что ты там походные мешки хранишь? Да не бойся, оно не рванет! - Что это вообще такое? – проворчал бывший лорд Химринга, осторожно кладя сверток на пол и начиная разматывать слои холстины. – Если у Эонвэ лопнуло терпение, это должно быть нечто почище небоскреба! Какая-нибудь чудо-книга, где можно одновременно записывать и читать слова, слушать песни менестрелей, смотреть на пляски прекрасных девушек и одновременно обмениваться впечатлениями с другими владельцами подобных книг, такими же повернутыми на прогрессе? Или, может быть, табун лошадей, ужатый до крохотных размеров, который прилаживается к повозке и заставляет ее ехать с бешеной скоростью, источая всюду клубы зловонного дыма? - Почему обязательно дыма? - А потому что это в твоем духе!.. – Майтимо откинул последний слой холстины и потерял дар речи. В свертке лежали сильмариллы. Они были в точности как те три, самые первые: размером с крупный грецкий орех, идеально ограненные, сверкающие так ярко, что больно было смотреть, изнутри наполненные нездешним перламутровым светом, отблески которого могли свести с ума. Сердце привычно сжалось в груди, а потом сорвалось в бешеный галоп, стуча кровью в ушах. - Один, два, три… восемь… десять… пятнадцать… - тихо принялся считать Глорфиндел. - Двадцать четыре, - сообщил Тенька. – Эонвэ ужасно расстроился. - Почему? – недоуменно спросил Майтимо, не в силах оторвать взгляд. – Он опасался новых кровопролитий? - Да куда там! – махнул рукой колдун. – Это все из-за того, что Феанаро, как и ты, не хотел мучить Макалаурэ. Ну, или просто вывел, что менестрели играют не в той амплитуде, из-за чего свет недостаточно чистый, с примесями. Помнишь свои фиолетовые сильмариллы? Ну, вот. Мы пошли на Таникветиль и потихоньку надергали концентрированной первозданной благодати из Эонвэ. Не со зла, он просто первый нам встретился. Ну а чего, жалко ему, что ли? С него ведь не убудет! А он почему-то обиделся. Сейчас его Клима утешает. В общем, когда вернемся, отойдет. Майар отходчивые, я по Ришечу знаю! Не удержавшись, Майтимо прикоснулся к одному из камней. Ладонь привычно опалил жар, но больше он не был нестерпимым. Наверное, из-за того, что теперь, когда Клятва отступила, все это сокровище Майтимо и даром не было нужно. - На кой вам понадобилось две дюжины сильмариллов?! - Их будет больше, - пообещал Тенька. – По правде говоря, это не совсем сильмариллы. Мы предвидели, что Эонвэ расстроится, и выдумали способ тиражирования без участия майар. Только на первом этапе без них никуда. А способ хороший: долгий, но надежный! По плану нам нужно хотя бы полторы тысячи камней… - СКОЛЬКО?!! - В идеале – две, - закончил Тенька. – А чего ты хотел? Небоскреб вон какой большой! А знаешь, какие красивые светильники на крышу сделала твоя мама? Феанаро заявил, что их достойны только сильмариллы! - Эти балроговы камни все-таки прокляты, - буркнул Майтимо. – А иначе, как нас угораздило попасть с мешком сильмариллов в то место и время, когда за жалкие три штуки идет такая война? Не успели товарищи ответить на это заявление, как в дверь негромко постучали. - А вот и обед, - обрадовался Тенька. - Я открою, - Майтимо встал. – Глорфиндел, будь у тахты, так тебя не видно с порога. А то решат, будто мы тебя здесь остригли в лучших орочьих традициях. Но за дверью обнаружилась не милая девушка с корзинкой еды и даже не исполнительный оруженосец, а лорд Эктелион собственной персоной, только на этот раз совершенно не благодушный, подозрительный и при мече. Майтимо попытался захлопнуть дверь, но Эктелион быстро поставил ногу в щель между косяком, а потом крепко ухватил бывшего лорда Химринга за компрометирующую правую ладонь. - Кто вы такие? – недобро поинтересовался он, плечом распахивая створку и входя. – Что вам понадобилось в Гондолине? И где… - тут Эктелион увидел тахту, Теньку с лютней, стриженного Глорфиндела, по-прежнему вертящего в руках свернутую колечком косу, и небрежно валяющуюся на полу холстину, на которой сияла россыпь сильмариллов. - Мы ведь уже говорили, - пожал плечами колдун, теребя струны. – Ищем наших друзей, Леголаса и Гимли. Это Глорфиндел и Майтимо, ну, ты их знаешь. А я – Тенька. - И этим все сказано, - фыркнул Майтимо, с усилием выворачивая руку из хватки Эктелиона и поспешно запирая дверь, пока еще кого-нибудь не принесло. Тринадцать минут спустя - …И вы всерьез думаете, будто я в это поверю?! - А что такого? – искренне удивился Тенька. Эктелион поудобнее перехватил все так же поднятый наизготовку меч и острым взглядом окинул мирно расположившуюся на тахте компанию, озаренную светом многочисленных сильмариллов. - То есть, вы утверждаете, что помимо этого измерения существует множество других, между которыми обычно путешествуют верхом на сковородке? - Я могу показать сковородку! – вставил Тенька. - И вы утверждаете, что в каком-то из этих других измерений лорд Нельяфинвэ остался при обеих руках, выполнил Клятву и лишился возможности прятать веснушки, потому что орки били поблизости в барабан? - В целом, верно, - вздохнул Майтимо. - И все это, - продолжил Эктелион, - случилось благодаря Теньке, который не просто человек, и на самом деле никому не брат, а колдун из другого измерения… - Мира! – поправил Тенька. – Это очень важно! Между мирами на сковородке не полетаешь. А еще в них отсутствует смысловая идентичность по сюжетному признаку. Эктелион тряхнул головой, словно отгоняя назойливые мороки. - Итак, этот Тенька, то есть, вы… - Можно на «ты», - улыбнулся колдун. - …Из-за тебя Моринготто был взорван вместе с крепостью, король Финдекано остался жив, а короли Нолофинвэ и Феанаро вышли из Чертогов Мандоса. - Точнее, нас выгнали пинком, - сокрушенно признался Тенька. - …И теперь лорд Нельяфинвэ, оседлав сковородку, гуляет по другим измерениям. - Не только я! Все мои родичи уже хоть по разу, да побывали в гостях у Элронда, Трандуила и Артанис или навестили счастливых молодоженов в черном замке посреди полынно-макового поля. Эктелион переступил с ноги на ногу. Стоять, держа меч поднятым, было уже тяжело. - И в одном из этих измерений происходит то, что должно случиться десять тысяч лет спустя. Там живет нолдорский владыка Элронд, который на самом деле праправнук синдарского короля Тингола. А среди его лордов – Лаурэфиндэ, которого так уже никто не называет. А еще там есть лесное королевство под названием Лихолесье, где разводят кофе, мухоморы и пауков, а правит им король Трандуил, чьего сына зовут Леголас. А у того, в свою очередь, есть лучший друг – гном Гимли. И вот, эти двое пошли в заброшенные пещеры и чудесным образом, безо всяких сковородок, попали прямо под восточные ворота Гондолина. А вы отправились следом, на поиски. И мешок сильмариллов с собой захватили совершенно случайно, ибо в будущем, как я погляжу, от этих сильмариллов ступить негде. - Да, примерно так, - кивнул Глорфиндел. - И вы всерьез думаете, будто я в это поверю? – повторил Эктелион. - А что тебе мешает? – уточнил Тенька. – Вот мы, вот сильмариллы, вот сковородка. - Сдается мне, что вы лазутчики и выполняете тайный замысел Врага! - Завалить Гондолин сильмариллами? – скептически уточнил Майтимо. - Дозорные на воротах не глупы, - добавил Глорфиндел. – Нас не пустили бы, не будь я настоящим. - Я тоже поначалу обманулся! Но теперь я вижу, что ты старше Лаурэфиндэ, которого я знаю, и старше по меньшей мере на… - Десять тысяч лет? – миролюбиво подсказал Глорфиндел. - Если ты такой недоверчивый – пожалуйста, - встрял Тенька. – Мы сейчас пообедаем и уйдем. Вот прямо из этой комнаты через водяное зеркало сразу в Дориат. Я даже могу объяснить принцип действия… - Не надо! – предостерег Майтимо. – Эктелион, ни в коем случае на это не соглашайся! - А чего ты за него решаешь? Может, он не такой неуч, как ты, и смыслит в прогрессивных технологиях! Эктелион, ты знаешь про теорию копуллярно-волновых дисфункций? Она подтверждает разделение световой модели пространства на недостоверно искаженные вектора, что дает интересненькую возможность… Ай, Майтимо, не пихайся! Эктелион смерил их очередным долгим и подозрительным взглядом, а потом медленно опустил меч. Глорфиндел облегченно выдохнул и, все-таки пристроив косу на подлокотник тахты, предложил: - А не заварить ли нам травяного чаю? Словно в знак согласия с его словами в дверь вежливо постучали. - Теперь – точно обед, - довольно прокомментировал Тенька, доставая кулек с чаем. – Эктелион, двигай жаровню на середину! Где у вас тут можно воды набрать?.. Разумеется, сразу после обеда и чая никто никуда не отправился. Отважного изобретателя разморило, Майтимо тоже не отказался от возможности спокойно выспаться. А недремлющий Глорфиндел с поверившим в реальность происходящего Эктелионом всю ночь просидели у стола, рисуя многочисленные варианты обороны Гондолина и в самых нелестных выражениях обсуждая моральные качества принца Маэглина и некоего лорда из дома Арфы. Наутро, уже готовясь шагнуть в радужный водоворот крошечного водяного зеркальца, Глорфиндел успел услышать, как поворачивается в замке ключ, и увидеть на пороге эльфа с собственным изумленным лицом. Что творилось дальше, легендарный герой рассмотреть не успел, но прибывший вскоре Тенька заверил, что Эктелион обещал все уладить. По крайней мере, попытаться. По крайней мере, для начала отобрать у Лаурэфиндэ свой меч, неосмотрительно позабытый на входе в комнату. Десять часов утра. Дориат - Я со времен Исхода знал, что сильмариллы, - Майтимо встряхнул увесистым мешком, - до добра не доведут! Ворота в столицу синдарского королевства были распахнуты настежь, кругом было пусто, всюду виднелись следы погрома. Убитые под ногами не валялись, но и без них картина выходила безрадостная. - Мы опоздали, - прошептал Глорфиндел, оглядываясь по сторонам. – На каких-то несколько дней… Феанарионы были здесь совсем недавно. - Может, оно и к лучшему, - Тенька украдкой глянул Майтимо в глаза. – Не то здесь случилось бы очень интересненькое самоубийство. - Голыми руками себя бы придушил! - Вот-вот. А потом мы бы спасали тебя от твоих же братьев, которых бы рассердила твоя гибель от твоей руки… Словом, запутанная история бы вышла! – Тенька покрутил головой по сторонам и обернулся к товарищам: - Давайте-ка поищем кого-нибудь. Может, наша помощь нужна! И заодно узнаем, не появлялись ли тут Гимли с Леголасом. Они обошли дворец и прилегающие к нему улицы, заглянули внутрь, но так никого и не встретили. Лишь убедились, что всюду беспорядок, следы обыска и кое-как затертые пятна крови. Тусклое осеннее солнце поднялось совсем высоко и пробило свои лучи сквозь молочно-белые тучи. На площади перед дворцом Тенька на всякий случай достал свою опутанную проводами вилку и постановил, что, несмотря на все нехорошие подозрения, Леголас по-прежнему жив-здоров, и его даже можно отыскать, если неизвестно сколько времени идти строго вон туда, где стена живой изгороди у разбитого фонтана, а потом дальше, к темнеющему за пустыми домами лесу. А потом, возможно, через горы, которые за этим лесом раскинулись. За неимением лучших указателей было решено пользоваться теми, что есть. Идти сначала в сторону фонтана, потом через лес и горы до тех пор, пока они не наткнутся на объект своих поисков. За живой изгородью ожидаемо никого не обнаружилось, поэтому пришлось углубиться в непролазный дориатский лес. И Майтимо, и Глорфиндел от кого-то слышали, что синдар на самом деле не пробираются по всем этим дебрям, а пользуются особыми тайными тропами. Но когда давным-давно они спрашивали Леголаса, как представителя этих самых синдар, тот развел руками и признался, что тоже много слышал про упомянутые тропы, но никогда их не видел. Тенька уверял, что тропы, конечно же, существуют, просто их пока не изобрели. Этот лес, несмотря на то, что рос поблизости от королевского дворца, был глухим, холодным и тоже каким-то омертвевшим. В кронах почти не было слышно птиц, бурые от влаги и холодов травы кое-где стягивал прозрачный ледок инея. Путники поплотнее запахнули плащи. Глорфиндел опасливо озирался по сторонам, держа ладонь на рукояти меча, позаимствованного у самого себя в Гондолине. Майтимо был мрачен, лесу под стать, и беззвучно ворчал себе под нос что-то ругательное. Тенька тоже поглядывал вокруг, но не с опаской, а с любопытством, и время от времени делал в своей записной книжке какие-то малопонятные пометки. Эльфы инстинктивно старались ступать потише, а колдун то ли не умел ходить беззвучно, то ли просто не считал нужным. Первым жизнерадостного треска Тенькиных подошв о лесную подстилку не выдержал раздраженный Майтимо. - Ты бы мог идти аккуратнее! - А что такое? – удивился Тенька. – Я вроде не спотыкаюсь. - Стадо диких лосей ломится сквозь сухой валежник тише тебя! - Мы можем привлечь чье-нибудь ненужное внимание, - добавил Глорфиндел. Тенька задумчиво переступил с ноги на ногу, словно впервые услышав, какой шум получается. - А мы разве не ищем местных жителей? - Будет лучше, если мы их найдем, а не наоборот, - буркнул Майтимо. - А какая разница? - Стрелу в глазницу не хочешь? - Они настолько дикие? - Одичаешь тут… Тенька принял к сведению, но ходить бесшумно все равно не стал, а наскоро наколдовал вокруг себя и товарищей щиты из сгущенного воздуха, после чего заявил: - Теперь можно сколько угодно шуметь, стрела увязает, проверено! А там как-нибудь договоримся. Майтимо скептически фыркнул. - Скорее нас поднимут на мечи. - А меч тоже увязает! – не растерялся Тенька. – Помнишь, я такие щиты делал во время битвы под Ангамандо? Интересненькая штука, полезная! Теперь даже можно поорать, - и, прежде чем товарищи успели его остановить, громко крикнул: - Эге-ге-е-ей! Есть кто живой? Чур, не стрелять, мы путники мирные, пришли издалека! Крик многоголосым эхом пролетел сквозь лес и заплутал в буреломах, оставив после себя особенно оглушительную тишину. И в этой тишине оба эльфа отчетливо услышали, как где-то впереди хрустнула ветка. Путники поспешили туда. Тенька, которому объяснили, что происходит, снова вытянул на свет свою вилку и постановил, что направление верное. - Быть может, милостью валар, мы отыщем их прямо сейчас, - с надеждой проговорил Глорфиндел. - Даже если нам повезет, - Майтимо одним прыжком перемахнул через особо крупную корягу, - валар здесь точно будут не при чем! Шорох послышался в ближайших кустах, за большим камнем, да такой отчетливый, что даже Тенька расслышал. - Странно, - отметил колдун, держа перед собой вилку, как искатель воды – лозовые палочки, - если это Леголас и Гимли, то почему они прячутся? А если ваши одичалые аборигены – то почему не стреляют? - После твоих слов – обидятся и выстрелят, - предрек Майтимо. - Может, они ранены? – предположил Глорфиндел, огибая валун. Тенька влез на камень верхом и раздвинул заиндевелую листву. - Сейчас узнаем! – Майтимо обошел камень с другой стороны. – Вот же Моргот!.. В глубине кустарника, тесно прижавшись к холодному камню и друг к дружке, сидели два ребенка лет шести-семи и таращили на взрослых испуганные глаза. Оба были одинаково растрепанные и светловолосые, дрожащие от холода, в коротких плащиках поверх красивой одежды. - Откуда же они тут взялись? - Глорфиндел оглянулся по сторонам, точно надеясь, что сейчас из-за деревьев выйдут пристыженные родители. Тенька спрыгнул с валуна и протянул к детям руки, чтобы вытащить из кустов. Дети вжались в камень еще сильнее. - Вы чего боитесь? – поинтересовался колдун. – Я похож на зубастую крокозябру? - Ты нас убьешь мечом, - тихо и почти обиженно сказал один из детей, а второй прибавил: - Как маму. - Ну, вот глупости, - отмахнулся Тенька. – У меня даже меча нет. Идите сюда, а то врастете в дерн, придется вас потом окучивать, словно картошку. Вы знаете, как окучивают картошку? Нет? Много потеряли! Берем, значит, один куст, - он подхватил первого ребенка, - потом второй, - Майтимо скинул свой плащ, - а потом давай по земле тяпкой елозить! – Тенька как следует встряхнул обоих и передал другу, помогая укутывать. – Земля после окучивания мягкая-мягкая, и картошке тепло. Тепло же? Дети закивали. Испуганными они больше не выглядели. Только носы из плаща торчали, да выбивались невесомые серебристые локоны. - А еще, выражаясь твоим языком, - сказал Майтимо, поудобнее перехватывая увесистый сверток, - картошку не мешало бы растереть и напоить горячим. - Мы недалеко ушли, - Глорфиндел оглянулся назад. – Давайте вернемся и займем на время один из пустых домов. В четырех стенах заниматься с… картошкой гораздо проще, чем посреди холодного леса. Тенька кивнул. - И то верно! А там печку затопим. И, может, по дороге грибов на суп насобираем. - Насобирали уже, - Майтимо красноречиво кивнул на сверток. – Кто ж вы такие, «одичалые аборигены»? - Мы Элуред и Элурин, - представился один из носов, а второй прибавил: - Мы принцы! - Сыновья Тингола что ли? – оторопел Майтимо, готовый уже поверить и не в такое. - Правнуки… Сверток помолчал, сам с собой посовещался и настороженно спросил: - А вы не будете нас на сильмариллы менять? - Не будем, - успокоил Тенька, идя рядом. – Нам сильмариллы не нужны! - Не правда, - один из носов захлюпал. – Они всем нужны! - Всем, может, и нужны, а нам – нет. У нас и так этих сильмариллов – завались! Вот, у Майтимо полмешка ими засыпано, сейчас придем, и он вам покажет. Четыре часа и девятнадцать с половиной минут спустя Они расположились в ближайшем домике у опушки леса, наскоро растопили печку на колдовском фиолетовом пламени, которое прекрасно обходилось без дров, и нагрели бадейку воды. Детей купали многоопытные Майтимо и Тенька, а Глорфиндел, у которого никогда не было ни сыновей с дочерями, ни младших братьев или сестер, таскал ведра, расставлял на полках перевернутую посуду и готовил поесть. Отогретые и накормленные принцы сперва принялись реветь, а потом – наперебой рассказывать, как с ними такое приключилось. От этих рассказов, а еще от сочувственных взглядов Глорфиндела и заинтересованных – Теньки, Майтимо помрачнел окончательно. - А ты покажешь сильмариллы? – дернул его Элуред. Он был любопытнее и многословнее брата. - Зачем они вам? – закатил глаза Майтимо. – Моринготто, почему всем от мала до велика в этом сбрендившем измерении нужны сильмариллы?! - Не ругайся, - сказал Тенька, вытирая мокрый пол. – Я им обещал! Бывший лорд Химринга сел на лавку и обреченно полез за мешком. При виде россыпи сияющих камней близнецы затаили дыхание, а потом Элурин тихонечко сказал: - Совсем как у папы… Майтимо машинально потрепал его по кудряшкам, и ребенок доверчиво прижался к нему. Элуред деловито оседлал колени Майтимо и спросил: - А почему нам говорили, что сильмарилл только один? - Их три. Два у Врага, один был у вашего папы. - А эти? - А эти, - Майтимо покосился на Теньку, - эти издалека. Их раньше не существовало. - Теперь за вами тоже будут охотиться злые нолдор? – Элуред испуганно округлил глаза. - Не будут, - отрезал Майтимо, спиной ощущая очередной сочувствующий взгляд Глорфиндела. - Это хорошо, - вздохнул Элурин и тоже взобрался к нему на колени. - Может, вы помните, - завел Тенька, - сюда некоторое время назад должна была прийти такая странная парочка: один эльф, высокий такой, а другой низенький, с бородою – гном. Дети задумались, потом Элурин пихнул брата, и тот кивнул: - Да, приходили такие. Только очень-очень давно, еще тепло было! - Мы за ними подглядывали, - сообщил Элурин. - Они пришли к папе в тронный, - продолжил Элуред, - а мы спрятались, как настоящие разведчики! - Настоящие разведчики не только прячутся, - заметил Майтимо. – Они еще подслушивают разговоры, не предназначенные для их ушей. - Они про что-то скучное говорили, - припомнил Элурин. - А поподробнее? – заинтересовался Тенька. – Это очень важно! Те двое – наши друзья, и они потерялись, совсем как вы недавно. - Про войну говорили, - наморщил лоб Элуред. – А папа с ними спорил. Долго и скучно. Во, вспомнил, они говорили, что скоро война, и что сильмарилл будут отбирать, а папа ругался на них! - А гном смешно подпрыгивал, - улыбнулся Элурин. - Гимли, похоже, довели, - фыркнул Тенька. – А дальше чего было? Куда они пошли? Элурин пожал плечами, а Элуред поднял вверх указательный палец: - Они пошли непонятно куда! - Это как? – удивился Майтимо. - Они сказали, что пойдут к королю Гил-Галаду, а когда мы спросили у папы, он сказал, что такого короля не бывает. - У Леголаса все-таки скверно с датами, - сделал вывод Глорфиндел. - Кто такой этот король Гил-Галад, когда он правил и кем? – обернулся к нему Майтимо. - Это ваш племянник Эрейнион. Его изберут королем нолдор после гибели Турукано и падения Гондолина. А сейчас он, ничего не подозревая, живет у Кирдана Корабела на западном побережье. Финдекано отослал его туда, когда началась война. - Выходит, дело было так, - подытожил Майтимо, старательно игнорируя, что заскучавший Элуред полез к нему на плечи. – Эти двое явились в Дориат, когда гномов уже прогнали, а о нолдор даже не думали, и принялись всех предупреждать о грядущих неприятностях. Им, разумеется, никто не поверил. А если и поверил, то эти самоуверенные синдар возомнили, что отобьются. Ай! Элуред, не дергай меня за волосы! - И Леголас с Гимли не придумали ничего лучше, как пойти за помощью и поддержкой к легендарному королю Гил-Галаду, - закончил Глорфиндел. – Но не учли, что он пока не король, и не глава Последнего Союза эльфов и людей, а всего-навсего воспитанник Кирдана Корабела. - Значит, перемещаемся на западное побережье? – Тенька достал из-за пазухи водяное зеркальце. Майтимо посмотрел на сгущающиеся за окном осенние сумерки и покачал головой. - Лучше завтра. Дети устали… Хей, да слезьте вы с меня, оба! Нам еще надо подумать, куда их пристроить. Не таскать же с собой! - Их сестра Эльвинг жива, - подумал вслух Глорфиндел. – Только она сейчас еще младше них и вряд ли за такое короткое время успела добраться отсюда до побережья. А пешком мы уже вряд ли догоним беженцев. - Значит, сплавим детей Кирдану, - мрачно решил Майтимо. – Ему не привыкать. Он отцепил от себя близнецов, поднялся с лавки, взял меч и принялся натягивать куртку. - Куда вы? – встрепенулся Глорфиндел. - Схожу на разведку. - Грибов поищи, - беззаботно посоветовал Тенька. – Говорят, это успокаивает нервы! - Лорд Нельяфинвэ, мне, возможно, стоит отправиться с вами… - Не надо, - поверх куртки Майтимо накинул плащ и поплотнее в него запахнулся. – Лучше свари кофе. А ты, Тенька, уложи детей спать. Сказочку им расскажи какую-нибудь, что ли. Я к ночи вернусь. Уже закрывая за собой дверь, он услышал, как вед в своей обычной манере растолковывает встревоженному Глорфинделу: - Да ты не волнуйся. Не съедят нашего Майтимо злые крокозябры. Тем более, у вас они не водятся. Он просто хочет один побыть. Поплакать там, кусты мечом посшибать. Глядишь, грибов к ночи насобирает… «Интересно, - с раздражением подумалось бывшему лорду Химринга. – Как этого чтеца по глазам до сих пор никто не прибил с его специфическими понятиями о чувстве такта?!» Три с половиной часа спустя Грибов Майтимо все-таки набрал. Правда, когда он с темной улицы внес наполненный дарами леса плащ под обличающий свет домашней лампы, то обнаружил, что треть улова составляют мухоморы, треть – поганки, а оставшуюся часть – сыроежки, причем отличить их от поганок задача непростая. В домике было тепло, пахло едой и свежесваренным кофе. Глорфиндел задумчиво сидел у стола, вертя в руках кружку, а Тенька в соседней комнате развалился с близнецами на кровати и вдохновенно, с большим чувством вещал: - Таким образом, транзистентность потока не зависит от величины мелохоцендрала, но при этом мы полагаемся на фетражный диссонанс третьестепенной парадигмы замещения, и потому… - Ты что несешь? – осведомился Майтимо, останавливаясь на пороге. - Сказочку рассказываю, - шепотом поведал Тенька. – Ты ж сам просил! - Это – сказочка?! - Ну да. Сказка про транзистентные потоки мелохоцендральных фетражей. Это тема моей диссертации. Моим бандитам очень нравится! - Не сомневаюсь, - проворчал Майтимо. – Но наших-то принцев зачем мучить?! - А разве я мучаю? Им тоже понравилось. Вон, как сопят! Майтимо лишь молча тряхнул головой, круто развернулся на каблуках и направился к Глорфинделу. - Как вы, лорд Нельяфинвэ? – подозрительно задушевно спросил тот. Майтимо подсел к столу, пододвинул себе чашку и заглянул в ополовиненный кофейный котелок. - Ты что, тоже пил? Легендарный герой пожал плечами и взъерошил свои и без того стоящие дыбом волосы. - Я подумал, хуже не будет. Все равно не сплю. - И то верно, - согласился Майтимо, наливая. …После второго котелка они сели перебирать грибы, и долго спорили, сушить мухоморы по примеру Трандуила или выбрасывать. В конце концов, вспомнили, что они настоящие нолдор (ваниарская родня не в счет), и торжественно выкинули спорные мухоморы в окошко. Потом еще дольше обсуждали, которая из двух перебранных кучек – сыроежки, а которая – поганки, тоже приговоренные к выбрасыванию. Глорфиндел доказывал, что сыроежки в правой кучке, а Майтимо утверждал, что тот ничего не понимает в грибах, ведь любому олуху ясно, что сыроежки – это те грибы, из которых варят суп. И совершенно не важно, в какой они при этом кучке. Напрочь разругавшись, но так и не придя к единому мнению, они порознь выпили третий котелок кофе, а потом помирились и сели считать звезды. Майтимо нашел созвездия Соронумэ и Вильварин, а Глорфиндел показал ему звезду Эарендиля. Потом сообща они насчитали три Большие Медведицы и пять Малых. И все было прекрасно, и беззаботно пело сердце, пока не пришел Тенька и не заявил, что они перепились и маются дурью, потому что звезд на потолке не бывает.