Интересненько это они придумали...

Рыжее осеннее солнце восходило над Химрингом. Шуршала за окнами сухая листва, теплые тени пролегли под крышами. Глиняный чайник на столе исходил паром, по воздуху медленно плыл пряный травяной аромат. Майтимо обнял чашку обеими руками и, щурясь от удовольствия, неспешно пригубил терпкий бодрящий настой, теплом разливающийся по всему телу. День начинался хорошо. И лишним подтверждением этому являлись два любимых брата, сидящие напротив. - Хороший сбор, - оценил Макалаурэ качество чая. - Тенька привез, - пояснил Майтимо. - В его мире есть какие-то места под названием "капища". Там ландыши с кулак и ромашки наваристые. - А сам-то он где? - полюбопытствовал Финдекано. - Тсс, - Майтимо нервно оглянулся на окно. - Не накликай. Вечно этот колдун легок на помине. Я ничего дурного сказать не хочу, Тенька замечательный мальчишка, да и обязан я ему многим. Но уж больно он... - Увлекающийся, - подсказал Финдекано, хохотнув. - Не то слово. Третьего дня приволок сюда полные карманы каких-то булыжников, заявил, что никогда раньше подобного не видел и принялся экспериментировать. Видите вон тот подоконник, с горелым пятном? Тенька на нем камни измененные разложил, а один ненароком свалился. Прямо под ноги проходящего мимо Ненве. И ка-ак бабахнет! Я когда Ненве чаем отпаивал, думал, придется нового оруженосца искать. Благо Тенька своей травы с избытком притащил, наверное, предполагал, что этим все кончится. - А он извинился перед Ненве? - уточнил Макалаурэ. - Да куда там! Обрадовался, сказал, что давно добивался именно такого изменения свойств серых булыжников у себя дома, но наши камни - просто нечто. Сказал, насобирает таких целый мешок и будет изучать. Слава Эру, не при Ненве, иначе бы чая мне все-таки не хватило. - Майтимо, когда ты говорил, что твой иномирский спаситель со странностями, то не уточнял, насколько они велики! - Это что, Кано! Я ведь познакомил Теньку с Курво. И они за полдня нашли какой-то общий язык. Оборудовали себе открытый полигон в трети лиги отсюда и с позавчерашнего вечера там пропадают. - Может, навестим? - предложил Финдекано. - Только без меня! - Майтимо подлил себе чая и залпом осушил сразу полкружки. - Я счастлив, что их не видно и не слышно. Пусть себе взрывают где подальше, сюда я эту спетую парочку не пущу, мне крепость дорога. И навещать их не стану. - По-моему, ты относишься к Теньке слишком предвзято. - Финьо, я отношусь к нему стоически! Вот приедет он гостить в Хитлум, ты меня поймешь. Когда Тенька рядом, мне постоянно кажется, что либо я схожу с ума, либо окружающие. - Это дурное влияние первого впечатления, - убежденно заявил Финдекано. - Посмотрел бы я на тебя! - Вы о чем? - не понял Макалаурэ. - Представь, Кано: приходишь ты в себя, ничего толком не соображаешь, в глазах от боли двоится, а перед твоим носом сидит прямо в воздухе белобрысый мальчишка в обнимку с заплечным мешком, говорит, что мимо проходил, и мило так интересуется, не нужна ли тебе его помощь. А потом начинает заверять, будто не морок, а всего-навсего колдун, искажающий реальность. Как думаешь, здесь есть от чего свихнуться? Ответить Макалаурэ не успел. В зал влетел радостный и чем-то взбудораженный Тенька, легок на помине. - О, привет, Финьо! Как я рад тебя видеть! Мы с Курво такую штуку придумали, целое открытие века! Преломление лучевой энергии посредством интенсивного искажения параллельной логики! Это будет покруче оков Майтимо, зуб даю, даже два! - Ты пришел сюда, чтобы нам об этом сообщить? - подозрительно осведомился Майтимо. - Конечно, нет! - Тенька на лету схватил со стола печенье и в перерывах между фразами сгрыз. - Для осуществления замысла нам нужен менестрель. Да не абы какой, а самый лучший, по имени Кано. - Зачем я вам понадобился? - Долго объяснять! Ты ведь точно Кано, да? Собирайся скорее и лютню захвати. Только не самую большую, иначе не влезет... - Куда не влезет? - Никуда! - Тенька дожевал шестое печенье. - Трансрегуляторная будка крупных габаритов не принимает требуемый диапазон частот, поэтому пришлось ограничить рабочее пространство и увеличить его отрыв от поверхности земли. Проще говоря, разземлить. Майтимо молча уткнулся в чашку. - А понятнее нельзя? - поинтересовался Финдекано. - Да куда понятнее-то? - удивленно округлил глаза Тенька. - Кано, за мной! - Не иди за ним, в окно вылезай, - подал голос Майтимо, - Тенька ходит в крепость только через коридор. Коридор Химрингской крепости, ведущий от самых ворот до главного зала, давно уже стал притчей во языцех. В его загадочной полутьме стопками и кучками гнездились груды разнообразного хлама от простого мусора до условно полезных вещиц «на черный день» и «а вдруг когда понадобится». Там соседствовали среди хлопьев паутины драгоценные клинки и порванные сандалии, конская упряжь и хрустальная посуда, вышитые гардины и позабытые артефакты. Как за столь короткий срок Майтимо ухитрился скопить такую прорву хлама в коридоре еще не до конца построенной крепости, оставалось загадкой. Редко кто отваживался зайти в главный зал напрямую. Разве что по незнанию или при попустительстве со стороны хозяина. А так все ходили окольными путями или влезали прямо в окно, благо оно находилось не слишком высоко от земли. - Ходит? - поднял брови Финдекано. - А там можно ходить? - Конечно, - ответил Тенька. - И не только ходить, но и находить множество замечательных вещей. Неделю назад, например, я обнаружил там отличные красные лыжи. «Нововятский завод», знаете такое? Нет? Ну ладно… ...Макалаурэ вернулся в Химринг заполночь, уставший, расхристанный, держа лютню на плече, как умаявшийся за день дровосек - топор. Майтимо понял, что брата нужно срочно спасать. Они с Финдекано усадили бледного менестреля за стол, налили травяного чаю с капища. Лишь после пятой кружки Макалаурэ заговорил, так и не выпустив лютни. - Эти деятели облюбовали под полигон здоровенный пустырь и уставили его какими-то разномастными приспособлениями. Очень похоже на мастерскую отца, только предметов больше, и почти все незнакомые. Земля воронками изрыта - наверное, взрывчатку пробовали. Для начала Курво так подленько осведомился, дороги ли мне честь и благополучие нашей семьи. Я сглупил, ответил утвердительно, и под этим предлогом меня с лютней посадили в крошечную будку на ножках, обшитую со всех сторон алюминием, с ног до головы опутали какими-то веревками (Тенька называл их проводами), закрыли дверь и в таком виде заставили играть двенадцать часов подряд! - Без перерыва, не выходя наружу? - ужаснулся Финдекано. - С перерывами, - менестрель вдруг посмотрел на инструмент в своих руках, судя по лицу, очень удивился, что до сих пор его держит, и осторожно положил на соседний стул. - У них там несколько раз чего-то взрывалось, и, пока устраняли последствия, я отдыхал. А вылезать мне запретили. Тенька сказал, что вокруг будки поставлено недостоверно искаженное поле, притом для моего же блага, потому как если провода соприкоснутся с достоверным искажением, сгенерированым для обработки поступающих в реактор данных, то весь полигон взлетит на воздух. Курво, добрая душа, объяснил более понятно: "Не вылезай - убьет". Это самое поле они наводили Моринготтову тучу времени и не могли рассеивать каждые пару часов. А алюминий в будке гасит какие-то лучи, поэтому в ней безопасно. Майтимо посчитал, что если его сдержанный брат начал поминать Врага, дело совсем плохо, и поставил на жаровню второй чайник, экстренный, на пятнадцать кружек. Макалаурэ, болезненно морщась, потер переносицу и продолжил душераздирающий рассказ: - "Кано, сыграй нам что-нибудь веселое!" Мне проводами все локти натерло, лютни в темноте толком не вижу, а им веселое подавай. А сразу потом: "Теперь грустное, чтобы все окрестные лягушки обрыдались". И им бесполезно объяснять, что после очень веселой песни не получится должным образом сыграть очень грустную, как и наоборот! Тенька вообще в музыке не смыслит, а Курво заладил: "Ты ж лучший, ты должен уметь". Тьфу! Майтимо быстро подменил опустевшую чашку в руках брата на полную. Макалаурэ посмотрел на чай так, словно мечтал в нем утопиться. - А потом говорят: "Сыграй нам, Кано, песнь мироздания, но не халтурь, а чтобы точь в точь!" Я им что, Эру с хором Айнур?! Не выдержал, уточнил, играть ли мне еще и диссонанс Мелькора, чтобы совсем без различий. Курво хоть задумался, а Тенька просто не понимает. Играй, говорит, как было, а если не подойдет, переделаешь. Это нормально вообще? Ему песнь сотворения еще может не понравиться! Мало того, он ее перекроить на свой лад готов! - В этом весь Тенька, - философски заметил Майтимо. - Я с ним поговорю, - решил Финдекано. - Бесполезно, он когда увлекается, забывает обо всем на свете. С него в таком состоянии станется лично к Валар заявиться. Макалаурэ молча кивнул, присоединяясь к словам брата, и взялся за седьмую кружку. - А ты сыграл-то? - полюбопытствовал Финдекано. - Пришлось. Иначе они меня из будки не выпускали. Там ужасная акустика, словно тебе алюминиевый чан на голову надели и лютней по нему бьют, как дубиной. Удивительно, что у меня слух до сих пор не пропал! Я сейчас не про музыкальный слух, а про обычный. Просил не запирать будку - у них реакция не идет. Еще и Курво напирает, вылитый отец: "Хоть раз потрудись на благо семьи, ну что тебе стоит по струнам бренчать, ты все равно головой не думаешь". Не разделяй нас стены, я бы не пожалел лютни, показал истинное назначение его собственной головы! Майтимо и Финдекано переглянулись. ТАК менестреля на их памяти еще не доводили. - Я не знаю, что за какофония у меня вышла, - продолжал выговариваться Макалаурэ. - Если это и имело что-то общее с песнью мироздания, то во всей красе мне удался лишь диссонанс Моринготто. Хотя, Теньку с Курво почему-то устроило. Должно быть, мои музыкальные мучения соответствовали их жажде искажать. А потом... потом они попросили меня повторить! И так пятнадцать раз. Майтимо, я в Ангамандо уйду! Там скверно, но хоть играть не заставляют! - Ты чай-то пей, легче станет. - Да он у меня из ушей скоро польется! Восьмая чашка уже! - Кано, не принимай так близко к сердцу, все закончилось, мы тебя больше в обиду не дадим, - увещевал Майтимо, благо опыт имелся. Ненве в свое время три чайника выхлестал, чтобы успокоиться. Под утро Макалаурэ удалось уболтать, немного привести в чувство и отправить отсыпаться в самую дальнюю и тихую комнату. А с рассветом снова прибежал Тенька - растрепанный, под глазами круги, но фанатичная улыбка - до ушей. - Признавайся, зачем вы мучили Кано? - строго потребовал Майтимо. - Мы?! - Тенька задумался. Невооруженным глазом было видно, как его разум возвращается из неведомых изобретательских далей к низменным проблемам бытия. - Да мы вроде с ним аккуратно обращались. Даже будку специально сделали, чтобы его не облучило разницей достоверного и недостоверного искажений. Она такая вредная, даже облысеть можно... - Его эта будка в кошмарах преследует! А волосы выпадут сами собой, от нервов. Я половину твоего чая потратил, чтобы Кано смог спокойно уснуть! - Да почему? - не понимал Тенька. - Мы ради него вчера целый день чин по чину соблюдали технику безопасности! Все разземлили, зачехлили, чугунную стружку замели под квантовый половик... - А заставлять менестреля с тонкой душевной организацией играть двенадцать часов подряд в тесном замкнутом пространстве - это тоже вашей техникой безопасности предусмотрено?! - Но иначе не получалось! И почему - подряд? С перерывами. Мы его даже покормили. Один раз. Кажется... В облюбованный для переговоров зал вошел Финдекано, сладко потягиваясь. Посмотрел на Майтимо и Теньку. Поставил чайник. - Кано еще спит? - спросил Майтимо. - Кажется. Я к нему не заходил. Тенька, зачем вы с ним так скверно обошлись? Он от вас в Ангамандо готов удрать. - Ни в коем случае! Кано нам еще очень нужен. - И думать забудь! - отрезал Майтимо. - Не можете без подопытного менестреля - съездите в Дориат, за Даэроном. - А потом синдар скажут, что мы не только кровожадные, но и любители пытать не хуже Моринготто, - возразил Финдекано, расставляя чашки. - По-твоему, над моим родным братом издеваться можно, а над каким-то паршивым синдой с манией величия - нельзя?! - Давайте вместо Макалаурэ пойду я, - самоотверженно предложил Финдекано. - Курво сказал: Финьо не бери, Кано бери, - покачал головой Тенька. Он сам снял чайник с огня и разлил ароматный напиток. - Ты не потянешь. - Откуда ему знать? Вед пожал плечами. - Я не могу судить. У меня музыкального слуха для этого нет. - Можно подумать, Курво им блещет! - Нет, но в музыке чего-то смыслит. А еще в том, насколько хорош или плох исходный материал... то есть, менестрель. Мы ведь не абы что делаем. - Кстати, чем вы там занимаетесь? - заинтересовался Майтимо. - Пытаемся воссоздать процесс преломления полихромной амплитуды эзотерических колебаний и расслоения света... - Тенька прервался, увидев характерно задумчивые лица слушателей, и со вздохом упростил заготовленную речь до двух слов: - Делаем сильмариллы. - И что, получается? - с недоверчивой иронией спросил Финдекано. - Да! У нас почти все готово. Денек-другой, и полученные вчера образцы полностью облучатся под прессом разницы искажений, а потом... - Постой, - Майтимо поднял правую кисть. - Ты хочешь сказать, что спустя два дня у вас на руках гарантированно будут настоящие сильмариллы? - Конечно! - радостно воскликнул Тенька. - А если Кано сегодня сыграет... - Подожди, я сейчас его приведу, - Майтимо вскочил и выбежал за дверь. Вернулся он спустя полчаса, со стороны улицы, весь в репейных колючках и с обожженным крапивой лицом. Сел к столу, выпил чаю. На немой вопрос товарищей признался: - Кано удрал. Как услышал про "еще один день", Теньку и сильмариллы, прямо с постели сиганул в окно и скрылся в кустах. Я и не ожидал, что он умеет так шустро и бесшумно бегать. - Не догнал? - полуутвердительно спросил Финдекано. - Нет. Сначала по зарослям гонялись, а потом Кано белкой взобрался на самую высокую сосну во дворе и заявил, что слезет, только если я поклянусь священной горой Таникветиль, что не посмею запихивать его в будку и запрещу другим. - И ты поклялся? - Пока нет. Но снимать Кано с сосны у меня тоже не хватило духу. К тому же он ругается и бросается шишками. - Довели, - сокрушенно прокомментировал Финдекано. - Я пойду, его успокою. Глядя в окно, как друг безрезультатно нарезает круги вокруг сосны и уворачивается от шишек, Майтимо невесело заметил: - Похоже, нам все-таки придется потревожить Даэрона и окончательно смешать с грязью репутацию нолдор... К полудню было достигнуто хрупкое соглашение: Макалаурэ покидает сосну, окружающие при этом дружно клянутся не сажать его в будку. Туда поместят отважного во всех отношениях Финдекано с арфой, а Макалаурэ будет стоять неподалеку и давать профессиональные советы. Но на полигон с ним непременно отправится Майтимо, чтобы хоть как-то сдерживать безнравственные планы изобретателей. Полигон был большой, около гектара. Голая земля, присыпанная пеплом, красноватым песком и металлической крошкой. Кое-где - ямы и воронки, по периметру - груды серого камня. Тенька предупредил, что к ним лучше не подходить, а то они частично измененные - рвануть может. - Вы бы хоть таблички для ясности расставляли, - посоветовал Финдекано. - Некогда. Мы с Курво и так знаем, где какие камни, а посетителей у нас нет. Вы разве что, но я ж предупредил! Посреди полигона был натянут широкий тент, под которым громоздилось оборудование: от простых кузнечных инструментов до невероятных конструкций, какие даже Морготу во сне не примерещатся. Чуть в стороне, в центре обведенного мелом круга, стояла та самая будка. Снаружи она выглядела как огромный гроб на ножках, поставленный вертикально и оклеенный тончайшими слоями алюминия. Внутри было столько проводов, что казалось невозможным запихать туда просто лютню, не говоря уже о Макалаурэ. На крыше будки торчали палочки, колбочки и трубочки, которые Тенька обзывал антеннами, транзисторами и переходниками. Из-под тента вылез недовольный Куруфинвэ, с перехваченными ремешком волосами, ожогом на полщеки, вымазанный в черном и пурпурном, словно задался целью мимикрировать под цвета своего Дома. - Тенька, где тебя носит? Такое ощущение, что ты в Валинор пешком ходил! - Мы уговаривали Кано. Курво, как там вторичная реакция? Искажение протекает прямо? - Да наперекосяк все без тебя пошло! У меня целая льдина под прессом растаяла, а новая уже начинает течь. - Быть того не может! Я же изменил ее свойства! - Очнись! В контуре степень разницы искажений в сотню раз выше нормы! Колдовство спекается, как застарелая кровь. - Добавил бы чугунную стружку, - всплеснул руками Тенька. - Зря она у нас что ли целый день под квантовым половиком валялась? - А ты мне сказал, что так можно сделать?! - напустился на него Куруфинвэ. - Может, мы пойдем? - тихонько предложил Макалаурэ. Внимание тут же переключилось на гостей. После бурного спора Майтимо с Куруфинвэ на тему: "Может ли Финьо заменить Кано и не проще ли похитить из-под трона Тингола Даэрона", Финдекано все-таки утрамбовали в будку, опутали проводами, закрыли на висячий замок и просили играть, ни в чем себе не отказывая. Макалаурэ остался нервно ходить за границей мелового контура и давать советы, а Майтимо, чтоб не путался под ногами, посадили на болтающийся там же обломок Тангородрима, который Тенька все надеялся изучить. И начался священный научный процесс. - Финьо, сыграй нам так, как играл Кано в девятый раз. - Макалаурэ, как ты играл в девятый раз? - Курво, а которую часть моих вчерашних мучений ты называешь девятым разом? - Ну, ты так здорово тогда взял верхнюю ноту, что потом час ворчал, будто оглох. - Помню. Финдекано, не смей повторять моих ошибок. В этой конструкции убийственны любые звуки выше середины пятой октавы. - Так что мне играть? - Если в общем - песнь сотворения мира. - Как вы себе это представляете? - Ты у нас менестрель, как сыграешь, так и будет. - Просто я сомневаюсь, что Айнур не пели пятую октаву... - При чем здесь песня? Нам музыка нужна. - Тенька не влезай, следи за транзисторами! - Сам следи! У меня парообразный лед выкипает! - А я говорил, что сначала надо сконструировать преломитель разницы искажений. А ты посылал меня к крокозябрам. Теперь из-за твоей лени у Майтимо волосы выпадут. - С какой радости я должен остаться без волос?! - Ты сидишь слишком близко к полю. Нет, не вставай! Так еще ближе получится. И в ту сторону тоже. Оно везде. - А почему вы до сих пор при шевелюрах? - На нас уже не действует. Финьо, ты там заснул?! Играй хоть тему Моргота, работа же стоит! От звуков арфы будка начинала светиться и вибрировать. - ...Макалаурэ, ты величайший и терпеливейший из менестрелей! Я горжусь, что ты мой кузен! Как ты сумел высидеть здесь двенадцать часов и не сойти с ума?!! - Как-как, - мрачно, - не выпускали и все... Постепенно Финдекано приноровился, Тенька и Куруфинвэ распределили обязанности, а Макалаурэ помимо ворчания начал давать дельные советы. К середине дня в будку залез Майтимо, отчасти из любопытства, отчасти - на спор. Он был единственным, кому эхо не било по ушам. Арфу или лютню Майтимо не признавал, барабаня мотивы "песни сотворения" пальцем по закрытой двери. Выходило громко и зажигательно, даже две антенны сгорели. С приходом темноты гости вернулись в Химринг, а изобретатели остались на полигоне. Майтимо посчитал, что просто травяной чай - слишком слабое средство для приведения в чувство двоих менестрелей, которым целый день активно ездили ударными по ушам. Нет на свете столько травяного чая! Поэтому была открыта резервная бутыль валинорского вина, которое в сочетании с отваром произвело замечательный целительский эффект. Назавтра Тенька в крепость не пришел. И послезавтра тоже. Он явился через три дня, уставший, но довольный, таща на плечах увесистый мешок. - Курво к себе поехал, - объяснил вед, взваливая свою ношу на стол в главном зале. - А меня просил показать вам плод наших усилий. Из мешка были извлечены три сияющих камня. Эльфы разинули рты. - Вы точно не смотались втихаря в Ангбанд? - севшим голосом спросил Майтимо. - Нет, - ухмыльнулся Тенька. - Но это еще не все. Кано наиграл на десяток таких камней... - Я... на СКОЛЬКО?! Тенька достал еще три камня. - Остальные Курво себе забрал. А вот эти, - мешок покинули два синих кристалла с узором серебряных прожилок, - творчество Финьо. - Только не говори, что вы и мои перестуки превратили в камни, - вырвалось у Майтимо. - Ну, тогда я промолчу. Творения Майтимо вышли похожими на кристаллизовавшиеся круглые кляксы, крапчатые, как перепелиные яйца, фиолетовые с зеленым. Тем не менее, четыре странных камня сияли первозданной чистотой и в излучении благодати не уступали классическим сильмариллам. Макалаурэ протянул руку к полыхающему самоцвету и тут же отдернул: жжется. - Это получается... мы выполнили Клятву? - Даже перевыполнили, - фыркнул Майтимо. - Как их Курво-то понес? - Как я - в мешке, - пожал плечами Тенька. - Сказал, куда-то приладит. Я не до конца понял, он все время выражался намеками. - Небось, собственную корону захотел, - Майтимо медленно окинул взглядом лежащее на столе богатство. - Думаю, у брата хватит фантазии на что-нибудь поинтересней, - не согласился Макалаурэ. - Как вы ими распорядитесь? - поинтересовался Финдекано. - Три штуки отошлем в Валинор, - решил Майтимо. - Часть разделим между собой. Королю Нолофинвэ один подарим, так и быть. И тебе, Финьо, тоже, разумеется. И Теньке... - Да не надо, - отмахнулся вед. - На кой они мне? Только кладовку дома засорять, и так сестра злится, что от хлама не продохнуть. - Тогда... тогда, - Майтимо задумался, напряженно закусив губу, а потом вдруг рассмеялся, легко, беззаботно, как случалось с ним только в ранней юности. - А, были бы сильмариллы, хозяева всегда найдутся!..