Я люблю тебя!

это одна из моих самых любимых частей. надеюсь, что понравится и вам ) ____ Бутылка. Еще одна. Стеклянный звон и, кажется, половина этой цветной хрупкой свиты все-таки разбилась, усыпав пол осколками. Зеленые и перламутровые из-под вина: красного. Темно-синие – тоже вино, но на этот раз белое, привезенное из Германии. Прозрачные – из-под фруктового, оно было очень даже ничего, а внизу, на самом дне, обязательно плавала или вишня, несколько ягод, или персик. Дино огорченно вздохнул и расплескал половину бокала в попытке удержать последнюю бутылку: та все равно упала, еще и обрызгав игристым вином. — Босс, вы в порядке? — Ромарио совершенно равнодушно окинул взглядом разбитое разноцветное стекло и перевел глаза на Дино, который с совершенно мертвым лицом опустошил бокал и швырнул его в самую середину осколков, тут же уничтожив последний из хрустального сервиза, подаренного Цуной на двадцатишестилетие. — Конечно, разве не видно? Ромарио тактично промолчал, быстро вызвав уборщицу и подошел к Мустангу, вежливо подавая руку. — Я хочу… Дино качнулся, но облокотился на протянутую руку, выровняв свое положение в более или менее, но вертикальное. — Босс? — Меня тошнит, — плаксиво сообщил Мустанг, хватаясь за живот. — И неудивительно. Вы выпили литров десять вина. — И все из личных запасов! – зачем-то вставил Дино. — Разумеется, но это слишком для вас! Мустанг не ответил, лишь кивнув. — Ну, а, что они мне дарят столько бутылок, а я все равно не пью! — Это же не повод пить столько. Они оба знали, что напился Дино отнюдь не потому, что погреб был переполнен, а из-за «душевных страданий», как выразился сам блондин. Какие страдания испытывал сам Мустанг? Ромарио не знал, но догадывался. Уже полтора года, с первой встречи с Цуной, Дино начал сходить с ума. Причиной тому был Хибари Кёя. Нелюдимый подросток, который сверлил своими ледяными глазами всех. От усмешки которого хотелось сесть и писать завещание. И именно этот Хранитель, как считал Ромарио, и был причиной сумасшествия босса. — Да ты ничего не понимаешь! – пытался что-то доказать Дино, когда Ромарио с вежливой улыбкой сунул голову босса под струю холодной, нет, обжигающе ледяной воды. Дино еще что-то булькал, но потом закрыл рот, предпочитая не пить воду из-под крана. — Он ведь и правда… Ой, — на мокрую голову упало махровое полотенце. – Он ведь и правда необычный. — Настолько? — Э? – не понял вопроса Дино, облокотившись бедрами на край ванной. — Он ведь не стоит того времени, что Вы, босс, на него потратили. — Конечно, не стоит, — кивнул Дино, — он стоит гораздо больше. Ромарио замолчал, понимая что Мустанга не переспорить. Хибари раздраженно ударил тонфой косяк двери. Три дня назад Кавалоне снова заявился, просясь поговорить. Ну да, Кёя закрыл дверь перед его носом. Но какого черта этот конь развернулся и уехал?! И какого он не звонит уже три дня?! Семьдесят два часа. Четыре тысячи триста двадцать минут. Двести пятьдесят девять тысяч двести секунд. Нет, Хибари было все так же безразлично на это травоядное, но он как-то привык к тому, что Мустанг не давал ему прохода. Это стало уже каким-то развлечением что ли: Дино выискивает повод, чтобы приехать в Японию. Именно повод, иначе бы он мотался сюда каждый день. Потом все время старательно делал вид, что он приехал сюда по делу, и только по нему, а на Хибари ему в общем-то безразлично. Но как только все дела были закончены – Дино несся к Кее расшвыривая все на своем пути. Хибари же равнодушно выслушивал все его спутанные предложения. Сложные формулировки. Какие-то обещания. И неизменное «Я люблю тебя» перед тем, как брюнет захлопывал дверь. Дино еще несколько минут топтался на пороге, не находя в себе ни сил, ни решимости, чтобы нажать на звонок, потом разворачивался и брел до машины, где его дожидался Ромарио, при этом опять же громя все на своем пути. Хибари наблюдал за этим сквозь тюль штор, пряча в тонких губах усмешку. Хиберд осторожно пискнул, усаживаясь на плечо брюнета. — Травоядное, — недовольно буркнул Кея, снова нанося удар по косяку двери. — Я должен позвонить! – упорствовал Дино. — Н-нет, вам нельзя, — отрицательно качнула головой медсестра. — Почему? Просто принесите мне сюда мобильный! — Прошу Вас, успокойтесь, — строгий голос главврача, — сейчас Вам нельзя совершать звонки, пожалуйста поправьтесь, а потом можете хоть с балкона прыгать. Дино раздраженно куснул губы. Всего лишь острое отравление алкоголем и уже неделю в больнице. Хибари был зол. Нет. Он был чертовски зол. Полторы недели у него было все слишком спокойно. Ни одного отступления от правила. Никаких раздражающих толп травоядных. И никакого невыносимого приключения в лице всего одного блондина с чертовски красивыми чертами лица. «Какое к черту красивое лицо?!». От выражения лица Кеи особо впечатлительные ученики заранее грохнулись в обморок, медленно сползая по стенке. — Х-хибари-сан, — неуверенно протянул Цуна. — Где этот чертов конь? – едва не пронзая взглядом, спросил Кея. Цуна замотал головой, всем своим видом показывая, что он ничего не знает. — Звони ему – пусть приезжает! — З-зачем? – удивление в медовых глазах. — Я хочу этого коня, — скользкая ухмылка по тонким губам и шокировано расширенные глаза Савады. «Он и правда поверил в это» — мысленно покачал головой Хибари, поражаясь несообразительности «Десятого». — Н-но… — Камикорос! — Эй, Хибари, — Ямамото стучал в дверь дома Главы Дисциплинарного Комитета средней школы Намимори. — Нарушение общественного порядка, — совершенно непричастный голос из-за двери. Щелчок звонка и деревянная дверь открылась, выказывая на обозрение Кею в тонком бледно-синем кимоно, на белом поясе. На переносице хрупкая дужка очков в черной оправе, с овальными линзами. Через них стальные глаза кажутся больше, чем есть на самом деле. И босые ноги со вздувшимися бугорками вен, худые ступни и тонкие пальцы на холодном полу. — Мне придется забить вас… — У тебя труп под дверью, — Такеши все так же улыбался, как счастливый идиот. Хибари недоверчиво опустил глаза – Ямамото был прав. Разве что у трупа были какие-то странно знакомые золотые волосы и татуировки на шее и левой руке, выглядывающей из-под складок куртки. — Ладно, а я пойду, пока ты не решил со мной что-нибудь сделать, — Такеши махнул рукой и через секунду скрылся за углом дома. «Быстро, однако» — удивленно промелькнула мысль. — Чертов конь, — Хибари присел на корточки, тут же достав тонфа и кончиком ткнул в щеку блондину. Ноль реакции. Кёя сжал губы, поднимая Мустанга за шкирку и волоча в ванную, с явным раздражением стаскивая одежду. Татуировки рисунком начинались с левой руки, заканчиваясь вспышками иссинего пламени на шее. Дино остался в одной лишь футболке, и штанах, усаженный на пол, спиной к стене. Он даже почти не шевелился, никак не реагировал на прикосновения и едва слышно дышал. «И что с этим телом делать?». Разве что больше всего Кею заинтересовали татуировки. Брюнет присел рядом, вытягивая руку вперед и касаясь подушечками пальцев мягкой кожи, проводя по контуру рисунка. Склоняясь ближе, что бы рассмотреть все грани, которые едва успевает улавливать глаз. Хибари не понимал смысла в татуировках. Они были совершенно ненужными. Но эти были красивы. Словно живые, голубым пламенем пылая на теле. Но при этом не обжигало, как обычный огонь, а скорее согревало. Как тепло близкого человека. Дино тихо выдохнул, инстинктивно подаваясь вперед, на ласку прикосновений. Быстрее, чем Хибари успел среагировать, холодный металл тонф соприкоснулся со щекой, разбивая губу. Мустанг вздрогнул и широко распахнул глаза, встречаясь со стальными глазами Кеи. — Все-таки жив, — брюнет выпрямился, окидывая блондина безразличным взглядом. — Я-я пойду, — Дино попытался встать, но пошатнулся и едва не упал лицом в холодный кафель ванной. — Нет, не пойдешь. Звучит так холодно, но это приказ. И без единой теплой нотки. — Н-надо, меня звал Цуна, — не оставлял попыток Мустанг, но теперь уже упал носом с подставленное Кёей плечо, тут же обхватив за торс. — Для меня. — Что? – удивленно спросил Дино, утыкаясь носом в уголок между плечом и шеей Хибари. — Тебя не было две недели, — холодное обвинение. — Я был в больнице, — огорченно ответил Мустанг, прижимаясь сильнее. Как давно он хотел ощутить тепло этого тела. Травяной запах черных волос, которые на солнце отливали серебром. Вкус этой кожи, отдающий зеленым чаем. И просто чувствовать рядом. Его. Кёю. — Мне все равно, — легкая запинка в идеально чистом голосе. «Он лжет» — удивленно подумал Дино. «Я солгал?...» — удивленный вопрос у самого себя со стороны Хибари. — Я… Дино не успел договорить, проваливаясь в черноту обморока. — Таки не умер, — заключил Хибари, который не мигая наблюдал за шевелением Дино. Мустанг занял единственную кровать. Кровать Кёи. И это никак не способствовало душевному равновесию последнего. — Голова болит, — зашипел Мустанг, хватаясь руками за голову, пропуская пальцы сквозь золотые волосы, тут же начиная массировать виски. — Как ты оказался под моей дверью? – с кресла, на котором он попытался комфортно расположиться, спросил Хибари. — Н-не знаю. — Ну и не удивительно, — в открытую издевался Кея. — Мне позвонил Цуна, точнее он позвонил Ромарио, который потом сообщил мне. И мне надо было приехать в Японию, какие-то неотложные дела. А потом я не помню. — Не помнишь? – с явной угрозой. — Ничего. Я уснул в самолете и все… — Идиот, — коротко буркнул Хибари. — С-спасибо за то, что помог мне, — мягкая улыбка и неизмеримая нежность в глазах. — Я не помогал, ты валялся у меня под дверью. Дино вздрогнул, тут же пряча глаза под локонами волос. — Извини, что доставил тебе неудобства. — Не извиню, — твердая уверенность в словах. Дино едва не плакал, шмыгая носом и нервно сжимая руки в кулаки, а потом разжимал, осматривая тонкие пальцы. И не сказать ни слова. Просто нечего. Он снова доставил всем неудобство. Снова не справился сам. «Невыносимо» — мысль последней каплей пролетевшая в сознании. Дино быстро встал, отбрасывая одеяло на середину кровати. — Спасибо, — поклон в традиционном японском стиле. Хибари не дрогнул. Ни одна черточка лица не изменилась. Мустанг нервно улыбнулся дрожащими кончиками губ и выпрямился, направляясь к выходу из комнаты. — Стой! Стальная хватка на запястье Дино. Растерянные шоколадные глаза и детская обида на лице. — Я не разрешал тебе уходить. Едва уловимое движение, и быстрые руки обвивают талию, притягивая Кею. — Прости… Дальше диалог продолжился лишь губами, в особо яркие моменты включались языки. Белоснежный пояс падает на пол, безвольно. В поцелуе вкус крови. Крови Дино. Хибари нравится. Ворот кимоно спадает с одного плеча, а через секунду и с другого, оголяя фарфоровую кожу и идеальные линии тела. Одного лишь мимолетного взгляда на эту одновременную хрупкость и непоколебимую твердость чтобы лишиться последних остатков самообладания. — Я хочу тебя… Где-то сквозь бред. Сквозь шорох одежды. Сквозь касания губ. Сквозь тела. Сквозь мысли. Всего лишь эти слова, согревающие сильнее алкоголя. — Ромарио-сан, а это не перебор? Хибари ведь… — Не беспокойтесь, Савада-сан, они все решат сейчас, — значимо кивнул помощник Дино, пряча улыбку. — А избавляться от трупов довольно весело, — рассмеялся Ямамото, касаясь ладонью затылка. — Придурок… — вспылил Гокудера. — Да ладно тебе, — снова задорный смех. — Надеюсь, что у них все хорошо, — осторожно заключил Цунаеши, отлично осознавая, что он замешан в едва ли не похищении человека, которое организовал Ромарио.