Амбивалентность

Я давно так хранил молчанье... Все когда-то бывает впервые. В этот раз все случилось внезапно. Я рванулся до боли в костях, Приложил свое ухо к доскам - кто-то шел по моей могиле, Не заботясь о том, кто снизу, бормоча что-то там второпях. На меня просочился шорох и песочные юркие змейки С изумленьем затихли в ткани, покрывавшей мое же лицо. Невозможно заснуть нормально под скрипенье железной скамейки И залечь, так мечтая в мыслях, лишь о встрече с желанным концом. А он был. Вот стрела осталась, мне ее обломить не решились. Приодели и сразу в яму - догнивать малодушно свой век. И внутри через год, возможно, во мне черви бы лишь копошились, Если б только не шумный странник, непонятный ночной человек. Наверху в тот момент затихли. И послышались звоны... лопаты. Он копает мою могилу! Я почти рассердился, дыша. Уж не знаю, чего искал он. Похоронен я был небогато, Из достоинств осталась только кровопийская горе-душа. Грохот крышки прервал мне мысли. До сих пор ненавижу осину - И убить-то не может толком, только двигать мешает крылом. А особо печально двигать, если ею дырявили спину, И не просто стрелой с заточкой, а осиновым длинным колом. В темноте я все вижу прекрасно. А мой гость, вероятно, не видел. Лихорадочно крышку скинув и наощупь пустившись искать. - Чего ищем? - спросил я прямо, хоть ответ был и так очевиден. - Ты упорный, я вижу, малый, аж до самого гроба копать... В темноте я увидел руки, уцепившие черный мой саван, Но сейчас замеревшие в шоке. Понимаю - я сам был таким. И вдруг дрожь пронеслась по застывшим, перенесшим неволю суставам - Ведь на пальце случайного гостя, разгораясь, сверкал... мой рубин. Я сглотнул, но к нему прикоснуться не успел - странник руки отдернул И в упор заорал, что есть мочи. Я подобного и ожидал: Резко голос его обессилел и он, будто под сильным снотворным, Прямо в гроб на меня приложился. А точнее, безвольно упал. Побарахтавшись так минут десять, пару раз защемив себе крылья, Я сумел-таки снять украшенье с крючковатого пальца. Как вдруг... - Я вернулся, - и бархатный голос, посмешав мои помыслы с пылью, Мне явил то лицо, что уснуло от магически сильных потуг. Вглубь меня воззирал тот же странник, но глаза его были пустыми И лишь где-то на дне его духа все барахтался разум в тисках. Иногда эти люди способны так всю жизнь притворяться живыми, Игнорируя правду, в которой вся их жизнь лежит в их же руках. Мельком грани рубина окинув и решив, что он точно в порядке, Я вздохнул и, поморщившись молча, попытался все ж вытащить кол. Но куда там - он вбит был на совесть, как бесплатный венок на оградке. В это время замерший мой странник окончательно в мысли пришел. - Что за дьявол... - растерянно буркнул, заморгав, этот дикий невежда, Неуклюже пытаясь подняться то меня задевая, то гроб. Если верил я в мудрость созданья, то теперь умерла и надежда - Кое-как из могилы восставши, тут же звучно он врезался в столб. Но теперь это было не важно. Ведь рубин возвратил мою силу И все тело заныло, запело, поддаваясь энергиям тьмы. Но процесс очень грубо прервали, с непривычки меня подкосило - Тот прервавший растерянно выдал: "Эй, дружище, а где это мы?.."