***
9:10 «Мы в замкнутом пространстве, Загнанные в клетку - Нам даже не хватает кислорода, Чтобы взорвать здесь все на воздух!» Молодой паренёк с длинными волосами, закрывающими половину его лица, сделал агрессивный акцент на последней строчке куплета песни, которую он исполнял: его голос почти сорвался, это было больше похоже на крик, а не вокал. Линда, пригрозила пареньку пистолетом, но тот её не заметил, то ли из-за своей причёски, которая мешала ему смотреть на мир в оба глаза, то ли он слишком увлёкся игрой на гитаре, в общем, песня продолжилась: «Но, скорее всего, все мы скоро умрем, Истекая испорченной кровью, А, может, удастся сбежать? Или всех разорвать на кусочки?» Музыкальный мотив песни стал более мягким, более лиричным, а музыкант перешёл почти на шёпот. Все вокруг вслушались, только Маркус казался безразличным к этому выступлению: «Попробуй сложить все детали пазла, (Какая картинка получится?) Перед глазами лишь теплая кровь, Может, надо сложить по-другому? Я ведь все еще собираюсь выбраться». Парень доиграл и положил гитару на стол. Все замолкли, некоторым людям даже показалось, что они слышат, как идёт секундная стрелка на ролексе, который Маркус постоянно теребил в своей правой руке: на его руку часы не уместились. Молодой музыкант безумно улыбался. Его творчество оценили единицы из компании в этой комнате. Но никто из них не осмелился ему аплодировать. Он чувствовал тошнотворный вкус паники у себя во рту, его трясло от страха и чтобы хоть как-то себя успокоить, он решил сыграть пару песен на своей гитаре. Никто не собирался его останавливать, всем было не до него. Практически каждый ушёл в свои мысли. Только Маркус и Линда иногда переглядывались, всячески манипулируя с вещами в своих руках: он — часами, а она — пистолетом. Взгляд музыканта, который до этого рассматривал гриф гитары, столкнулся с углом комнаты. На бледном, почти больном лице парня отчётливо проглядывался ужас. Он тут же перевёл свой взгляд на стол. Несколько минут назад Маркус оттащил покойников в дальний угол, но соседство с телами погибших, пусть уже теперь и не близкое, никого не оставляло равнодушным. — Вы как хотите, а я ухожу. Теперь, я могу следить за временем, и мне не придётся работать на главаря Синего Братства, — майор с презрением взглянул на Блэккета, который был привязан к ручкам кресла импровизированными веревками — галстуком умершего мужчины и лоскутами его рубашки. — Я с Вами, майор. Только вот заберу ещё одну вещь, — это шериф Эриксон дала знать о том, что не смирилась с мыслями о смерти. — Эй, девочка отдай мне свой телефон, — Линда требовательно посмотрела на голубоглазую блондинку, которая шмыгала носом от недавнего безутешного плача. — Зачем он Вам? Я хотела бы посмотреть свои фото перед смертью... — жалобно проскулила она, не желая расставаться со своим гаджетом. — Уж точно не для того, чтобы делать тысячи тупых фоток с одинаково идиотским выражением лица! — вспыхнула Линда, приковав своё внимание к девушке. — Давай быстрее, блонди! — У меня вообще-то имя есть! Я Джесси, — кажется, напалм шерифа её несколько завёл, и девушка решила дать ей небольшой отпор. Голубые глаза с красноватым оттенком из-за слёз встретились с кареглазым взглядом полицейского, от чего та тут же поправила очки на переносице. — Джесси, он нам нужнее, мы верим в то, что мы останемся живы, — теперь она говорила иначе, её голосу были преданы мягкие оттенки. Мисс Эриксон «ослабила хватку» и уже не держала пистолет на видном месте. — Я пойду с вами, шериф. Быть может, вы спасёте меня, — тихо промолвила блондинка. — И я с вами, — добавил музыкант. — Я тоже пойду, — сказала пожилая женщина, опустив свою кудрявую и седую голову, в её голосе чувствовалась уверенность и сила. Это удивило Маркуса, он тут же перестал крутить на пальцах часы и запрятал их в задний карман. — И меня не спросишь... — Томми обреченно вздохнул, кажется, он не хотел выбираться из этой комнаты и принял положение вещей такими, какими они являются. — А меня с собой не захватите? — с неприкрытым интересом и самоиронией спросил Тревор, кровотечение которого наконец-то остановилось. Все вокруг тут же посмотрели на него.***
Крик. Оглушительный крик и ветер, стремительный ветер, навстречу которому неслась пара на ярко-черном мотоцикле, легко разрезая застоялое воздушное пространство. Она всегда кричала, и дело было даже не в адреналине и в выпитых энергетических напитках. Это был самый настоящий «крик души», в буквальном смысле этого словосочетания. Он всегда любил этот крик, после которого её руки крепче сжимали его тело. Это было традицией — кататься так, среди глубокой ночи вдоль по проспекту и поперёк освещенному жёлтыми дорожными фонарями. В такие моменты, они не носили защитных мотоциклетных шлемов, зная, что при столкновении с чем-либо на скорости триста километров в час, это вряд ли им сможет помочь. Он очень хорошо запомнил тот летний день, когда эта традиция прекратилась. Пронзительный крик, пикап с пьяными после выпускного вечера школьниками; её тело, до максимума вжавшееся в его, испуганные глаза подростка и круговорот, уводящий всё на этом свете в свою воронку тьмы. «Знаешь, Джек, если мы однажды разобьёмся, то умрём вместе и в один день! Правда, это мило? Как в сказках, совсем как в сказках, мой прекрасный принц!» — через два месяца, когда байкер пришёл в себя, он не мог сдержать слёз, вспоминая то, как она говорила эти слова, хохотала и играла с ним, закрывая ему глаза во время езды. Он отлично помнил её серые, с обычно расширенными зрачками, глаза и длинные тёмно-каштановые волосы, которые она всё время грозилась отрезать и сдать в пункт приёма волос. Она часто корчила ему рожицы, и это отлично у неё получалось — небольшой носик в совокупности с пухлыми губами творили просто чудеса мимики. Байкер часто улыбался, вспоминая её корячки, и забывал о том, что её больше нет с ним.***
— Вот блядь! — громко ругнулся байкер, проломив одну из сторон пространства между стен. Он провалился в образованную им дыру и упал на холодный и мокрый пол. — Лучше бы я пошёл с Маркусом... — сказал он себе, поднимаясь. Вокруг была кромешная тьма. Идти на ощупь было не в его интересах, поэтому он дотянулся до нагрудного кармана своего кожаного жилета и вынул оттуда коробку спичек: такие спички ему обычно давали в его клубе байкеров. Они всегда были в этом кармане, поэтому, наверное, и стали «его вещью». По крайней мере, так думал и сам Джек. Курить он бросил давно, а вот спички почему-то носил, поэтому, скорее всего, и любил прикуривать своим товарищам-мотолюбителям. Он чиркнул двумя зажатыми вместе спичками — запах жженой серы тут же ударил в его нос, зато пространство вокруг стало различимым. Пол был покрыт тонким слоем воды и грязи, стены вокруг были белыми. Он сделал несколько шагов и преодолел коридор. Спички стали жечь кожу пальцев: выкинув их на землю, он зажёг ещё и осмотрелся. Судя по ощущениям, комната была большой, но сказать точно было невозможно, ведь диапазон света не распространялся дальше одного-двух метров. Джек повернулся к выходу, решив скорее свалить отсюда. Как это ни странно, но этот здоровый мужик боялся темноты. Если бы не выключатель, который он заметил перед тем, как уйти отсюда, он бы никогда не исследовал эту комнату самостоятельно. Выключатель щёлкнул от нажатия его указательного пальца, люминесцентные лампы, нервно замерцали, а затем всё-таки смогли поймать «свою частоту» и свет стал постоянным. Комната была огромна. Она была похожа на школьный кабинет. Да, это точно был школьный кабинет: в трёх метрах от Джека одноместные парты в четыре ряда, а напротив них, на стене, висела большая чёрная доска. В конце этой комнаты были шкафчики для учеников. «Почти как в моей школе в Детройте, только там не так чисто было», — промелькнуло в его мыслях. Джек зашагал к шкафчикам: ему стало интересно, что в них. Быть может, там есть что-нибудь полезное? Зелёные шкафчики не были большими — их верхний край был на уровне плеча Джека. Он открыл первую дверцу — клубок голубой нити. Перешёл к следующей и уже хотел дернуть её автоматически, как прочёл: «Джек Уиллиш». «Это мой что ли? Что за хуйня?» — он нахмурился и рывком открыл дверцу. Увиденное вызвало у него шок. Он аккуратно закрыл свой шкафчик и встал на колени перед ним. По его щекам текли слёзы, во рту появился неприятный ком. Он с силой ударил лбом о железную дверцу ученической «камеры хранения» и зарыдал взахлёб. Пока никто не видит, он мог позволить себе такую слабость. Боль и воспоминания острым осколком пронзили его душу. Тот, кто всё это организовал, знал за какие верёвочки дёргать своих «марионеток», чтобы его спектакль прошёл занимательно.***
— Блэккет, я думаю тебя попросту надо убить. Но я не буду этого делать, лучше попросту оставить тебя здесь. Всё понятно? — спокойно сказал Маркус. — Линда, нужно двигаться быстрее у нас осталось полчаса, — шериф кивнула ему. — Перед тем как вы уйдёте, Маркус, — доктор МакТардин встал со своего кресла и подошёл вплотную к майору. — Вы можете забрать это себе, — он протянул ему баночку с таблетками. — Что это такое? — военный с подозрением посмотрел на психолога, но баночку всё-таки взял. — Это метадон. Заменитель героина. Моя дочь умерла от передозировки шесть лет назад. Она была на метадоновом лечении, и настал тот момент, когда ей нужно было сократить применение препарата. Это та баночка, которую я от неё спрятал, — он перевёл дух, выдержав паузу. — Я сделал это ради неё. Но она всё-таки смогла сбежать и подверглась передозировке. Вам пригодится, если захотите умереть во сне или помочь кому-нибудь. Я бы и сам принял, но мне кажется, это будет слишком легко, — лицо майора было полно подозрительности. — Не беспокойтесь, если он Вам не понадобится — Вы его не используете. Срок годности не истёк, несмотря на то, что столько времени прошло. Всё в порядке, Маркус. Идите, — Адам, отошёл от майора. — Ладно, Линда, пошли. Остальные — за ней, — военный положил запрещенное лекарство в карман и скрылся в дверном проёме, шериф Эриксон последовала за ним. Блондинка уже было хотела пойти за ними, но доктор МакТардин поймал её за руку и остановил. — Прочти сообщение, я должен знать, — тихо произнёс Адам, смотря в глаза девушки. — Я боюсь, честно говоря... — Джесси захотела вырваться, но мужская рука сильно сжимала основание её запястья. — Не бойся, всё будет хорошо, я точно могу сказать тебе, — психолог говорил очень спокойно и уверенно — это произвело на девушку должное впечатление. — Читайте сами, — свободной рукой блондинка достала из кармана смартфон и отдала его Адаму. Рука психолога сразу же разжалась, освободив девушку. Тем временем, пожилая женщина выкатила коляску с Томми из комнаты, Дэвид и музыкант, который почему-то оставил свой инструмент на столе, направились за ними.***
«Альберт был отличным бизнесменом. Больше всего он ценил время. Он, наверное, рассказал вам о своей коллекции часов, если успел. Каждому из вас не просто так даны эти вещи. Вот и Альберт смог найти применение своим часам, наверняка он следил за каждой минутой. Как Ваши дела, доктор МакТардин? Вы уже погружали всех в гипноз с целью выявления меня? Откажитесь от этой мысли и лучше ищите выход, не тратьте свои силы на это. Я давно Вас перерос. Надеюсь, Вы не тратите время и уже покинули зал заседаний, смышленые люди уже через пару часов найдут выход, если хорошо постараются. Игра усложняется с каждым часом, поэтому лучше не затягивать. Хоть я и один против всех вас, у меня намного больше преимуществ, ведь я знаю о вас всё. Действуйте, действуйте!» — Адам закончил читать текст. Все вокруг стали перешептываться, но паники не было. «Это плохо, очень плохо. Люди должны бояться, но тип поведения большинства здесь — это ступор от страха. Худшее, что может быть. Может, действительно применить гипноз? Но не на всех, а только на отдельных людях?» — задумался знаток психологических тонкостей.***
— Через пару минут кто-то из нас погибнет, — констатировал доктор МакТардин. — А почему ты не считаешь, что сам сдохнешь? — задал вопрос Тревор, кровь на лице которого высохла и теперь была багровой, капелек крови на гавайской рубашке почти не было видно. — Ведь ты самый умный из нас и маньяку не интересно оставлять тебя в живых, ты же сам говорил. — Я так думал. Но теперь, думаю, что он хочет со мной сыграть, чтобы я вычислил его. Скорее всего, я умру часов через десять, не меньше, — психолог посмотрел время на смартфоне. — Минута. В комнате стало очень тихо. Через короткое время кряхтения Тревора оживили комнату. Высунув язык, он корчился, выворачивал свои руки и брюзжал своей слюной в разные стороны. — Хватит, мистер Блэккет! — гневно закричал доктор МакТардин. — Ладно-ладно... — мафиози с широкой улыбкой возвращался на место. — У вас что, нет чувства юмора? — сидящие за столом люди хмурились и были враждебно настроены по отношению к Тревору. — Маньяк в этой комнате, — отвлечённо заметил Адам. — Мы разделились на две группы — те, кто ищет выход и те, кто ищет маньяка. В его интересах быть здесь, среди жестоких людей. — Я думал Маркус — жестокий человек, — застенчиво заговорил паренёк с жидкими рыжими волосами. Раньше он ничем не выделялся, только своим медным цветом волос да ужасно мятой белой рубашкой. Он никогда ранее не участвовал в разговорах, впрочем, как и большая часть в этой комнате. — Да... И правду говорят в тихом омуте черти водятся. Самые тихие люди здесь остались, — подметил Адам. — Маркус, скорее, мёртв уже, молодой человек. Он слишком амбициозен для маньяка. Он — ярко выраженный лидер, такие ему не нужны. Подобные ему всё сделают для того, чтобы найти выход и провести группу через него, ведь он — настоящий лидер, а не одиночка, в отличие от Вас, да? — психолог холодно взглянул в глаза парня. — Как вас зовут? — Меня? Как меня зовут? Не... — парень заёрзал на кресле. — Не смейте меня подозревать! Вы ведь сами говорили, что Маркус... Ведь он может убить, правда? — Да, это правда, вот только он убивает не ради удовольствия, а ради нужды. И вообще, он альтруист, не возражал против того, чтобы с ним пошла пожилая женщина с сыном-инвалидом. Он жаждет быть героем и противостоит очевидному злу, к примеру, Тревору. Успокойтесь, я Вас конечно подозреваю, но на Вас не буду зацикливаться, не буду повторять своих ошибок. Интересно, а Вы поддаётесь гипнозу? — увлечённо спросил психолог. — Не знаю, никогда не пробовал... — парень закрыл своё лицо руками то ли от страха, то ли для того, чтобы скрыть свои эмоции. — Я не маньяк. — Так как же вас зовут? — продолжал настаивать на вопросе МакТардин. — Меня зовут Люк Шипперли, — тихо ответил парень, не опуская своих рук. — И кем Вы работаете? — доктор смотрел на него с хищным азартом. — Я библиотекарь, — с долей обреченности в голосе ответил новый знакомый Адама.***
9:57 - 10:00 — Джек! Джек! Где ты, мать твою?! — кричал в тёмный проход Маркус, сложив ладони у рта рупором. В ответ ни звука. — Слушай, ещё немного и я подумаю, что ты спрятал труп Джека где-то и теперь разыгрываешь передо мной спектакль, — поделилась своим мнением мисс Эриксон. — Нет, он точно пошёл туда, я спущусь сейчас за ним, а ты перебирайся через стену в соседнюю комнату, изучи её внимательно: я осмотрел её мельком, — сказал майор и шагнул в дыру в стене. Оперевшись на балки, он свесил ноги на небольшой выемке, и почувствовал пустоту в том месте, где байкер сделал дыру. Оттолкнувшись от балки, он провалился в проделанный Джеком проход. — Чудно, давайте теперь пролезем сквозь эту стену! — весело призвала Линда. — Чувствую себя Коперфильдом. Так, сначала Джесси, а потом Дэвид, — распорядился полицейский. — Дамы вперёд, — галантно произнёс школьник, уступая место блондинке. Девушка не без испуга прошла через отверстие в стене, и не без поддержки капитана футбольной команды, конечно. Дэвид в один шаг прошёл в соседнюю комнату. — А теперь — ты, — она посмотрела на музыканта, который убрал свои длинные волосы с лица одним движением кисти. — Хорошо, — кратко ответил он и шагнул сквозь проход. — Теперь Вы... Миссис... — шериф не знала фамилии этой милой старушки. — Миссис Синклер, — представилась она и приготовилась шагнуть в эту дыру в стене. — Вы ведь поможете мне перенести Томми? Я сама не в силах это сделать, но буду помогать Вам с той стороны, — пояснила бабушка, и шагнула в дыру. Она подвернула ногу, поэтому Эриксон показалось, что у неё появились судороги, она вышла, чтобы поддержать её, но у неё не получилось. Женщина развернулась и вцепилась в тело девушки мёртвой хваткой. — Что там?! — закричал Том, который просто не мог заглянуть в дыру и увидеть всю картину своими глазами — старушка умирала и теперь почти всем своим весом притягивала девушку вниз. Кровавая пена испачкала белоснежную блузку шерифа Эриксон. Линда попыталась сама навалиться на миссис Синклер, чтобы протолкнуть её на ту сторону, но сделала только хуже. Старушка стала падать в пропасть, при этом она всё ещё хваталась за тело шерифа, если бы девушка не сориентировалась и не схватилась руками за балку при падении, то погибла бы вместе с ней. На всё это ушло не больше пяти секунд. Женщина всё-таки отпустила тело мисс Эриксон и упала вниз. Томми, наконец, смог понять, что произошло, когда шериф подтянулась на балке и вернула себе утраченную позицию.***
Свист дал знать всем о том, что пришло новое сообщение. — Ну, что там нам этот псих прислал? — Тревор смотрел на доктора МакТардина, который открывал новое смс. — Сейчас прочту. Подождите, — Адам быстро пробежался по строкам и начал: «Мне очень жаль Мэрри Синклер, моё почтение этой женщине. Она настоящая мать. Жаль, у меня такой не было. Надеюсь, вы уже ближе к выходу или к тому, чтобы понять, кем я являюсь. Холодновато что-то стало, не правда ли?» Доктор закончил читать присланный маньяком текст. — Это всё? — спросил Люк, который нервно дергая края помятой рубашки. — Да, в этот раз он более лаконичен. Действительно, резко похолодало, — заметил МакТардин, потирая руки. — Так, я всё понял, док. Вы сами всё путаете и постоянно ошибаетесь. Я верил в Вас, верил, что Вы действительно выявите настоящего маньяка, а Вы указываете на него? — из-за стола встал худой парень в засаленной бейсболке. Расширенные зрачки с презрением смотрели на рыжего. — Знаете, что? Я лучше пойду с Маркусом, чем буду терять с Вами время, — раздраженно сказал он. — Как Вас зовут, чем занимаетесь? — быстро спросил доктор. — Я не буду отвечать на Ваши идиотские вопросы, лучше пойду быстрее найду майора, он действительно знает, что нужно делать. А вам всем лучше стать умнее, я бы не стал слушать человека, который будучи профессиональным психологом, не смог понять то, насколько сильно страдала его дочь, — парень притронулся к козырьку своей бейсболки и поспешил выйти из комнаты. — Идите, но потом не жалейте, — бросил ему вслед МакТардин. — А с Вами, Люк, нам ещё предстоит поработать... — психолог встал со своего кресла и двинулся к библиотекарю. — Отвяжите меня, я срать хочу! — заорал Блэккет и все тут же взглянули на него, даже не по причине его откровенных слов, а от того, что из его рта вышел пар. — Действительно... Холодно, — пар вышел и из уст Адама, он растёр руки и взглянул в зелёные глаза Люка Шипперли.***
— Мама, моя мама! — кричал Том, с ненавистью смотря на шерифа, он схватил её за талию и тряс её, будто пытался вытряхнуть свою мать из этой девушки. — Том... Успокойся, Том, — попросила его Линда и положила руки ему на голову. Он глухо заплакал, уткнувшись в живот шерифа. — Соболезную Вам, — рука парня в бейсболке легла на плечо Тома и успокаивающе дёрнула его. — Но у нас времени мало, братец. Давай будем двигаться дальше, ради неё. Уверен, она хотела бы того, чтобы ты жил, — парень снял бейсболку, обнажив свои беспорядочные и кучерявые чёрные волосы. — Меня зовут Эдвин, — он убрал руку с плеча парня и протянул её ему. Том отвлёкся от тёплого живота Линды и слегка пожал руку нового приятеля. Тот сильнее сжал руку Томми. — Мы не пропадём, братишка. А где Маркус? Мне бы с ним встретиться. — Он пошёл за Джеком на нижний этаж. Но тебе лучше туда не соваться, он сам выберется с минуту на минуту, — уверенно произнесла Эриксон. — Хорошо, тогда, — Эдвин развернул коляску к себе и, развернувшись спиной к парализованному на половину парню, сел на корточки, — забирайся на меня. Пойдём в тот проход сквозь стену, о котором говорил Маркус. Шериф придержит тебя сзади, если будешь сползать. Да, шериф? — удостоверился кучерявый. — Да, да. Я поддержу тебя, — подтвердила Линда, когда Том уже обнял шею Эдвина и повис на нём. Тот стал во весь рост, и они вместе приступили к преодолению препятствия. Теперь вся «группа побега», как в мыслях называл эту компанию людей Том, была по ту сторону стены, кроме Маркуса и Джека. И мамы.