«Одни говорят: мир умрёт в огне,
Другие твердят про лед
Я долго жил, и кажется мне,
Огонь скорей подойдет.
Но если бы кто-нибудь мне сказал, что дважды нас гибель ждет, я не удивился бы. Я узнал, что ненависть – толще, чем лёд
И равнодушие холодней
вечных покровов льда.
И если для смерти не хватит огней
Лед сгодится тогда…»
- Ричард Фрост «Огонь и Лед»
Какого это — ничего не чувствовать? Ни страха, ни боли, ни счастья, ни горя… Почему нет на свете лекарства, отключающего воспоминания? Почему нельзя взять и стереть то, что терзает твою душу, то, что ты не способен принять? Зачем ребенку дают жизнь, если знают, что он будет страдать? Почему мы не можем заранее выбирать — появляться нам на этот свет или нет? Близкие люди могут оказаться врагами, а совершенно чужие — спасителями. Или же наоборот? Поток мыслей было не остановить. Он был несуразным, нелогичным, не имевшим никакой ценности. Он был больным и сумасшедшим. Все эти размышления были ни к чему. Я чувствовала всепоглощающую боль, лежа на холодной постели. Каждая клеточка моего тела ныла и просила пощады. Страшно было открыть глаза и увидеть незнакомое помещение. Страшно было пошевелиться и почувствовать движение переломанных костей и стекающую из ран кровь. Все воспоминания были перемешаны в голове. Я не могла понять, есть ли в мире хоть кто-то, остающийся собой. И есть ли теперь я у самой себя? От «меня» не осталось ничего. Не осталось моих чувств, моих воспоминаний, моей жизни. На постели лежала совершенно незнакомая мне девушка, но в моем теле. С моими глазами, волосами, руками, губами. С моим взглядом, манерой речи и жестикуляцией, принадлежавшей мне. У нее был другой характер, она по-другому смотрела на вещи, она чувствовала другое. Борьба с ней была бессмысленной. Она не виновата в том, кем она является. Ее такой сделали. Она нуждается в моей любви. Я в ней нуждаюсь.