Дзержинский, на процедуры!

Автомобиль остановился. Сонные зеленые глаза, трубка, плешка, различные дорожные и не очень ароматы, такие противные по мнению Феликса, не подходящие к месту, слишком вульгарные или наоборот. С идеально подогнанным темно-коричневым драповым пальто мог бы сравниться только защитного цвета френч, радовавший глаз своей опрятностью и отличавшийся от основной серой массы. Феликс неспешно двинулся в сторону приехавших на других автомобилях. Среди них опасные, угрожающие свободе общества люди, хорошо бы послушать и принять к сведению: вдруг кто-то сболтнет лишнего? Он предвосхищал их разговор, он предполагал, кого, о чем и как нужно спросить, чтобы узнать то, что поможет поддержать нерушимую славу Железного Феликса... Френч внезапно предстал перед ним во всей красе, которую, к сожалению, не достаточно оценивал по достоинству Феликс. Он уже передумал заговаривать, но молчать в таком положении просто глупо. — Феликс Эдмундович, вы знаете... — внезапно возникший пучок темно-русых волос заслонил приятное зрелище. И избавил от необходимости говорить на ближайшие пять минут, после чего френч, наверное, уже исчезнет в одном из автомобилей. Далее последовала тирада из всяких не очень интересных и просто очень неинтересных подробностей, во время которой благоразумный Феликс "отключил звук". Раздраженный ее навязчивостью, вообще обществом любого человека в такие минуты, он отвлекся на свои мысли и, кажется, довольно плохо скрывал это. — Феликс?.. — Да-да, Надежда Константиновна, я слушаю. Вы говорите, погода будет хорошая? Да, я полностью с вами солидарен. Мы, кажется, уже едем. Поляк развернулся, вежливо улыбнувшись, и пошел прочь, прочь от этих людей, к машине, которая отвезет его в спокойное уединенное место, где он отдохнет телом и душой!