A Tragedy of Error

      Весь следующий день она провела в постели, проснувшись в такое редкое для Лондона солнечное утро. Чувство безнадежности, которым было проникнуто все её тело прошлой ночью, отступило, оставив Веспер полностью изнеможенной и истощенной.       Хотя аппетита особо не было, да и тело все еще отходило от полученного шока, девушка все так же, следуя обыденному распорядку, позавтракала, пообедала и поужинала. И изо всех сил старалась не задаваться этим вопросом «почему?»       Оцепенение, охватившее её сейчас, отличалось от всех других; оно больше напоминало ей её состояние после смерти отца, который оставил её, пятилетнюю, сиротой. Это была не грусть, скорее шок — попытки разума справится с произошедшим.       Веспер нередко удавалось избавиться от этих мыслей, но и в эти минуты её будто трясло. Трясло, но трясло терпимо. Снова задумавшись всего на пару секунд, она рисковала вновь потерять контроль над собой, начать задыхаться, кувыркаясь в собственных переживаниях.       Таким образом, девушка старалась отгородиться от мучавших её мыслей: она читала, кушала и смотрела на город за окном, удивляясь, каким другим он казался, купаясь в солнечных лучах.       Но Веспер хватило всего на пару дней. С одной стороны она казалась занятой: убиралась в квартире, много гуляла, читала. Внезапно оказалось, что телевидение — отличный способ избавить голову от мыслей, поэтому большую часть времени девушка все же проводила перед экраном телевизора, смотря все подряд: новости, документалки, фильмы и сериалы. Но каждый раз, когда хотя бы на секунду на экране появлялось что-то про беременность, про младенцев или даже уже про больших детей, Веспер резко переключала канал или внимательно начинала рассматривать книжный шкаф и кирпичную стену за ним.       Девушка следила за своим здоровым питанием, хотя для неё все еще было непонятно зачем. Было тяжело признать, что делает она это не только для себя. Прошло около недели, прежде чем она стала отходить от шока. Она знала, что это самое признание еще далеко, но уже сейчас ей было легче не задумываться о сложившейся ситуации. Мысли о собственном состоянии все еще казались ей странным, как и о том, что новая жизнь зарождается в ней.       Она осознавала это все больше и больше вместе с тем, как уже через неделю её живот стал гораздо больше. Веспер набирала вес так же, как и начинала питаться лучше, а её тело день за днем становилось все более крепким и цельным.       Девушка была удивлена, обнаружив, что на самом деле она вовсе не против изменений, происходивших с ней. Медленно, уже когда закончился ноябрь и началась зима, Веспер осознала, что теперь её совсем не беспокоит эта ситуация. Во многом это случилось благодаря изменениям тела, сигналам, которые она уже не могла игнорировать.       В течение двух недель после того как Веспер бесцеремонно обнаружила свою беременность, едва заметная припухлость стала уже видимой выпуклостью вокруг пупка, который теперь был легко различим через тонкие майки девушки. Наверное, это и заставило её задуматься о походе к врачу в ближайшее время, несмотря на возможные последствия. Прошло уже больше трех месяцев с тех пор, как Веспер покинула больницу, и ребенок внутри нее уже был готов заявить о своем существовании миру.       Так одним утром она покинула свою квартиру, держа в руках бумажку с номером телефона. В конце улицы стоял телефон-аппарат, из которого Веспер хотела позвонить в местную клинику, будучи уверенной, что М прослушивает её домашний телефон.       Несколько раз проверив наличие слежки или хвоста за ней, девушка набрала номер и сообщила в регистратуру о своем положении, где ей тут же назначали приём через две недели. Веспер медленно повесила трубку, сканируя улицу на предмет подозрительных людей, но никого не оказалось. Удостоверившись в безопасности, девушка вышла из кабинки и направилась в сторону квартиры. Никто не следил за ней. Тень улыбки скользнула по её лицу, когда Веспер задумалась о том, как умно она действует. Джеймс бы был горд за неё.       «Вот и все, — подумала Веспер, вернувшись домой и с облегчением плюхнувшись на диван, — Ты и правда собираешься это сделать». Стоит сказать, что одной из первых её мыслей после обнаружения беременности, была мысль о прекращении её. Тогда это казалось простым: избавившись от проблемы, она могла вновь встать на путь восстановления. Но это оказалось сложнее, избавиться от единственной вещи, оставленной ей Джеймсом. И она не имеет права проклинать невинного из-за грехов его родителей.       Прошло время, и Веспер уже была уверена, что не сможет избавиться от ребенка. Она и правда собиралась это сделать, пусть это и будет самой сложной задачей в её жизни. Вырастить собственное дитя. Одной. Она видела, как страдал отец после смерти матери, как тяжело было ему свыкнуться с тем, что ребенок остался на нем. И теперь вряд ли что-то будет по-другому.       Она чувствовала связь с растущей внутри нее жизнью, с её нарастающей крепостью, с фактом ее существования, несмотря на все трудности. Мысль о том, что это существо пришло в мир, полный горя и пролитой крови, чтобы расцвести от любви, которую ни она, ни Джеймс даже не представляли, что могут создать, поражала Веспер и именно по этой причине она не могла расстаться с плодом.       М позвонила на следующий день для обычной проверки, и Веспер почувствовала леденящий душу страх перед поднятием трубки телефона. Но голос пожилой женщины на том конце провода не звучал удрученно или в каком-либо духе подозрительно, будто она раскрыла секрет девушки. Наоборот, казалось, будто она рада слышать Веспер, и настолько, что даже не упомянула доктора Ллойда.       По правде говоря, девушка тут же почувствовала себя немного лучше. То, что М была, к счастью, не в курсе об её положении, значило, что Веспер может сосредоточиться на бытовых делах: питаться, заниматься своим здоровьем, не боясь вмешательства со стороны. Звонок доктору подтвердил и это. Все теперь было целесообразно, и каждый набранный дюйм подкреплял тот факт, что старалась она не зря.       После звонка М Веспер все последующие дни провела с чувством волнения и осторожности, будто бы в любой момент телефон мог вновь зазвонить и всему бы пришел конец. Беспокоилась девушка и насчет посещения врача, ведь её имя обязательно должно было быть на медицинской карте, а кто знает, может ли МИ-6 и к этому иметь доступ.       Веспер призналась себе, что беспокойство по поводу визита врача было вызвано, конечно, не только боязнью за личные данные. Она ведь все еще не подтвердила свою беременность: не делала тестов, не сдавала кровь на ХЧГ, не видела результаты УЗИ — девушка полагалась лишь на свою интуицию и на сигналы, подаваемые телом. Она ни с кем не обсуждала свое положение, у нее не было ни друзей, ни семьи — никого, кому бы Веспер могла довериться. Это был лишь ее секрет. Нелегко было решиться услышать подтверждения от доктора, говорить с ним об этом. Казалось, что единственным правильным решением было бы оставить все, как есть. Только она и её ребенок. И больше никто.       Естественно, Веспер понимала, что ей обязательно нужно обратиться за медицинской помощью, хотя бы для того, чтобы узнать, что ребенок здоров, а беременность проходит так, как должна. А это и был еще один страх молодой девушки: несколько месяцев никто не наблюдал за ходом беременности. И это не могло не волновать. Боялась Веспер и того, что по иронии судьбы, которая не раз вмешивалась в её жизнь, ребенок имеет какую-нибудь редкую аномалию, которую и идеальная забота не могла бы предотвратить.       Веспер была молода, ей не было еще и тридцати, и она знала, что это несомненный плюс. Она никогда не напивалась, ни разу не выкурила и сигареты, а в течение этих месяцев после выписки она даже не пила аспирина. К тому же все это время девушка следила за собой: хорошо питалась, много гуляла, а также хорошо отдыхала.       Но, все же вероятность была, а в последнее время удача была явно не на её стороне.       Через три дня после звонка М, произошло что-то, что прогнало все эти мысли из головы Веспер.       Это случилось днем, когда девушка, лежа на диване, занимала себя газетой, а по телевизору шла документальная передача про природу. Веспер прилегла отдохнуть после обеда и по привычке гладила выпуклый животик левой рукой для, как она верила, улучшения пищеварения.       Прошло чуть больше трех недель с тех пор, как она обнаружила свою беременность, и за это время её живот успел достаточно увеличиться. Теперь стало тяжелее подбирать белье, поэтому девушка носила объемные джемпера, чтобы спрятать свое положение от прохожих на улице. Теперь взглянув вниз, Веспер видела, как пупок вылезает из-за грудей.       И вот это произошло, в то время как она спокойно читала новостную сводку о торнадо. Веспер сначала просто почувствовала что-то. Она перестала читать, медленно отложила газету, и вот опять. Легкий пинок прямо в животе. Веспер застыла. Её рука аккуратно дотронулась до того места, и вот она снова почувствовала этот легкий удар прямо под своими пальцами.       Веспер на пару мгновений перестала дышать, поняв, что легкое несварение последние пару дней вовсе не было несварением. Это были движения её маленького ребенка.       Она чувствовала снова и снова под своей рукой, как маленькая ножка билась об утробу. Но вот вместе с этим произошло нечто из ряда вон выходящее. Веспер засмеялась. Это был не легкий смешок, а громкий и сильный раскат смеха, и от этого она внезапно почувствовала себя слишком хорошо. Так хорошо, что девушка даже задумалась, почему она не делала этого все эти три месяца.       Остаток дня она провела, наблюдая за крошечными движениями ребенка. Веспер с удивлением отметила, что за один вечер она улыбалась больше, чем за все время, проведенное в этой квартире. И это оказалось первым конкретным подтверждением её беременности, первой материальной вещью.       Веспер поняла не только это, лежа ночью на кровати в компании этих движений внутри её живота, Веспер впервые была не одна. И теперь ей было наконец полностью ясно, почему она не смогла прервать беременность.       Теперь у неё всегда будет кто-то, как когда-то она была тем, кто помог отцу пережить смерть матери. Тогда она вместе с ним ощущала одно горе, и никто из них бы не смог вытерпеть этого в одиночку.       Ребенок спас Веспер, до этого сделал его отец. И она бы ни за что не оставила это просто так. Она впервые за долгое время уснула довольной.