Твоя личная шизофрения

Вечером того же дня, уже дома, сидя на диване перед включенным телевизором, мы с Мэттом вдруг разговорились о прошлом. То и дело вспоминались истории из общего детства. Мы ведь с ним и правда были знакомы с… да с самого детского сада, кажется. Сама я не помню почти ничего с возраста раньше школы, но Мэтт вспоминал, что тогда я все время ревела и ни с кем не разговаривала. «Как это?» — удивилась я, безуспешно пытаясь вспомнить те времена. Мэтт с усмешкой пожал плечами.  — Ты просто ревела всегда, когда на тебя ни посмотришь. Упала — и сразу в слезы, стукнулась — в слезы, кто-нибудь подойдет — опять в слезы. Без причины, короче. А когда у тебя игрушку забирали, ты вообще рыдала и все здание на уши поднимала. Истеричка малолетняя, — с издевкой протянул он последние слова. Я не разозлилась, а несколько смутилась. Пытаясь скрыть это внезапно накатившее и совсем нежданное чувство, я недовольно поджала губы и отвела взгляд. Я не помнила всех этих вещей, но в их точности совсем не сомневалась. Кажется, именно тогда случилась та авария, в которой родители погибли, и мое состояние вполне могло быть таким, как описывал бывший одноклассник. А еще все детство помнится одной сплошной смазанной картиной. Вообще-то, единственное яркое пятно в этой картине— воспоминания о неимоверно уставшей тёте, которая пропадала целыми днями на работе, трудясь даже по выходным, возвращалась она поздно и всегда смотрела на меня с печалью во взгляде. Я помню, что всегда чувствовала перед ней вину. Все время, с тех самых пор, как она взяла меня к себе. Даже тогда, когда не понимала, что это за чувство. Я старалась не причинять ей никаких неудобств, но это, кажется, не касалось окружающих в том же детском саду. Я старалась не привлекать внимания тети, и, кажется, переусердствовала с этим глупым детским желанием: она просто перестала обращать на меня внимание. И после моей смерти чувство вины стало глодать вместо меня ее, снедало ее и сделало из нее… то, что мы недавно встретили на кладбище. Надеюсь, теперь она пришла в себя… Ее хранительница ведь позаботится о ней? Все ведь станет как прежде? Поток моих мыслей прервал рингтон мобильника подопечного. Парень, кинув взгляд на дисплей, без каких-либо промедлений ответил на входящий звонок так быстро, что я даже не успела прочесть имя абонента. Впрочем, я и без этого узнала это имя спустя несколько секунд.  — Привет, Саманта, — хмыкнул в трубку парень, второй рукой убавляя громкость на телевизоре, хотя этого и не требовалось — он и так работал тихо. Невольно прислушавшись, я поняла, что слышу и слова собеседницы парня. «Привет, Мэтт. Как дела?» — проговорил приятный женский голос.  — Нормально, — проговорил брюнет, добавляя, — Может, сразу к делу? «Мне что, нельзя уже и здоровьем твоим поинтересоваться?» — в голосе женщины слышатся несколько недовольные нотки.  — Да в норме я, — усмехнулся парень, и я издаю приглушенный смешок. На непонимающий взгляд парня указываю кивком головы на его сломанную ногу, и он закатывает глаза. Интересно, как отреагирует отец Мэтта, когда узнает о недавней аварии? Кажется, он об этом совершенно не осведомлен на данный момент. «Ладно…» — в трубке слышится тяжелый вздох Саманты. — «Я звоню, чтобы пригласить тебя на Рождество к отцу. Будет ужин, и, вроде как, празднование. Я, конечно, понимаю, что это не твое, и эти болтающие о делах старики тебя не интересуют, но это все-таки твой отец…»  — Я приеду, — перебивает, кажется, уже заготовленную длинную речь парень. Некоторое время стоит тишина, а затем в телефоне раздается удивленное: «Что? ..»  — Я говорю, я согласен. Буду у вас к трем, наверное. «Эмм, » — мямлит женщина. «Я не ожидала. Так просто?»  — Ну да, — пожимает плечом парень скорее механически, чем осознанно. — У меня дело к отцу. И я давно не был дома. «Ладно… Это странно, ты в курсе? Обычно мне приходилось уговаривать тебя приехать на праздники часами. У тебя такое важное дело?» - Ну, думаю, что это так. «И ты, естественно, мне о нем не скажешь?» — в голосе абонента слышится явное подозрение.  — Узнаешь уж на месте, — фыркает парень, перекладывая телефон в другую руку. Кажется, он во время разговора не умеет сидеть смирно и все пытается чем-то себя занять, хотя в этом нет надобности. «Ладно» — покорно соглашается голос. "Тогда мы тебя ждем. Ты только имей в виду, что мы будем не втроем. В каком-то смысле это деловой ужин, и будут важные гости. Надеюсь, ты не выкинешь чего-то, что… » — женщина останавливается, пытаясь подобрать правильные слова, но Мэтт лишь спокойно отвечает, не дожидаясь ее слов:  — Да-да, ничего, что испортит репутацию отца. Я знаю, Саманта, не в первой. «Прости» — извиняется женщина, кажется, даже смутившись. «Просто… Это действительно очень важно. Ладно, тогда до встречи.» - Ага, пока, — кивает парень, но в трубке уже слышатся гудки.  — Ты знал, что она позвонит? — удивленно вопросила я.  — Она звонит мне на каждый праздник, пытаясь пригласить домой. Естественно, я знал, что на Рождество она снова позвонит, — улыбнулся парень, повернув ко мне голову. Я понятливо кивнула и задала следующий вопрос, который возник в голове во время разговора:  — А что за важное дело с отцом? Мэтт отвел взгляд, смешно сморщив нос. - Ну, скажем так, ты победила.  — В чем? — нахмурилась я, не дождавшись продолжения со стороны парня.  — Я хочу найти сестру, — парень на несколько секунд замолчал, но, увидев мой возликовавший взгляд, с усмешкой добавил: — Просто проверить, в каких условиях она живет. Не более. Я поджала губы, но вскоре успокоилась. Собственно, большего я и не просила ведь. Это хоть что-то. Намного лучше, чем если бы он просто забыл о девочке. На следующий день мы поехали в Ирвинг, соседний с Далласом город в сорока минутах езды. Я давно тут не бывала и потому рассматривала покрытые снегом улицы сквозь окна почему-то полупустого автобуса. Сегодня было Рождество, но пассажиров почти не наблюдалось, хотя я и думала, что будет наоборот. Люди ведь должны ехать к родным, нет? Но относительная пустота в общественном транспорте была только на руку. Я могла сидеть на пустых сиденьях, а не лететь следом за автобусом, как если бы тот был полон. Украшенные предпраздничными огнями многочисленные улицы, конечно, были красивы... Но ничего более я не чувствовала, глядя на всю эту мишуру. Все казалось каким-то слишком искусственным. Хотя, возможно это было лично моим мнением, потому что память все еще хранила необычайно яркое воспоминание о недавнем праздновании. Что бы я не думала о Мэтте и его приятелях раньше, сейчас я понимаю, что Джонс умеет выбирать друзей. Автобус остановился на одной из центральных улиц, и все немногочисленные пассажиры начали собираться. Мэтт тоже поднялся с сиденья, и я поняла, что остановка конечная. Мы вышли последними, и автобус тронулся куда-то дальше. Не долго думая над тем, что делать дальше, Мэтт поймал такси и снова загрузился в него, затаскивая за собой в бумажном подарочном пакете коробку с моделью корабля. Я вдруг задумалась о том, на какие деньги он ее купил? Случайно не на те ли, которые ему должен, по сути, выдавать отец? Мэтт вроде и на работу никакую не ходил никогда, да и других источников дохода я до сих пор не наблюдала... Задумчиво покосившись на подопечного, я села на соседнее с ним место. Спрашивать его сейчас было бы слишком странно, все равно он не мог мне ответить. Спереди сидел водитель, а по правую руку от него вольготно развалился на пассажирском сидении его ангел-хранитель. Он удостоил нас безразличным косым взглядом и, показушно зевнув, снова развернулся к дороге. Я пропустила мимо ушей названный Мэттом адрес, снова принявшись разглядывать однообразный пейзаж за окном. Говорить мне сегодня почему-то не особенно хотелось. Настроение казалось странно угнетающим. В последнее время я совсем не летала, ни разу не распахивала крыльев, хотя в этом, кажется, и не было пока особенной нужды. Просто было немного непривычно: за проведенные в ангельской ипостаси дни я слишком привыкла летать всегда и везде, даже чтобы банально сигануть через какую-нибудь стену. Да я даже двигалась ведь раньше исключительно по воздуху!.. Но летать внезапно стало слишком страшно. Я боялась раскрыть крылья и снова увидеть их искореженный вид. Боялась снова убедиться в том, что мое исчезновение из этого мира теперь уже не за горами. Боялась приближающейся смерти. Кажется, это нормально, да? Невеселые мысли прервал голос таксиста, оповестивший, что мы на месте. Я вздрогнула от неожиданности и с удивлением осознала, что прошло уже не меньше двадцати минут дороги, потому что это явно был уже далеко не центр города. В этом районе были видны одни только частные дома - от одного до трех этажей. Наше же такси остановилось перед не совсем большим, но все-же внушительным коттеджем, отделанном в серо-коричневых тонах и огражденным черным решетчатым забором. Мэтт расплатился и начал выбираться. Я опередила его на несколько секунд - бестелесность имела некоторые преимущества, позволившие не заморачиваться с открытием всяких там дверей. Когда авто характерного желтого цвета отъехало, Мэтт развернулся к дому и, тяжко вздохнув, будто набираясь храбрости, направился вперед, к воротам и дорожке, мощеной мелким серым кирпичом или, по крайней мере, чем-то, очень его напоминающим. Чтобы разбавить слишком долгую тишину, образовавшуюся между нами во время этой поездки, я поинтересовалась все-таки, откуда у парня деньги на эти подарки. "Не от отца ли?" - намекнула я, но брюнет посмотрел на меня, как на совершенную идиотку, и я поняла, что нет, не от отца. Уже подходя к железным воротам, Джонс-младший соизволил ответить: - Я, вообще-то, гонщик, если ты не заметила. И не профан, - увидев мой откровенно насмешливый взгляд в ответ на эти слова, парень поспешно добавил: - Последний раз был исключением. Я еще никогда так не лажал и до сих пор не понимаю, что тогда произошло на трассе. Эти слова заставили меня потупиться и отвести взгляд. Если бы тогда я была рядом, то ничего бы так и не произошло, а Мэтт так и остался бы, наверное, в числе чемпионов. - ...И выигрывал я не раз. Иногда призом за первое место становились большие суммы вроде тысячи баксов, - продолжил свою мысль Мэтт. - Накопилось за все время. - Давно ты участвуешь в этих гонках? - произнесла я, неудачно попытавшись перевести тему. - Кажется, лет с пятнадцати, - фыркнул парень. Тема, хвала богам, так и не была продолжена, потому что мы подошли наконец к воротам, где Мэтт нажал на звонок. "Кто там?" - послышался женский голос из динамиков ворот спустя несколько недолгих секунд. - Я, - произнес подопечный, и я усмехнулась. Как там в шутке было? Скажи по связи "Я", и тебя везде пропустят? "О, ты уже приехал?- обрадовался тот же голос. Я наконец идентифицировала его как голос той самой Саманты, с которой Мэтт говорил по телефону еще вчера. - Входи." Послышался характерный звук, и ворота отворились. Мы прошли по мощеной дорожке ко входу в дом, где навстречу бодро выбежала из дома высокая женщина с длинными черными волосами, красиво уложенными. Она была одета в простой домашний костюм, однако невообразимым образом подчеркивающий тонкую талию, и скорее напоминала какую-то модель или, по крайней мере, актрису, отдыхающую дома, но никак не секретаря. Женщина удивленно оглянула Мэтта, остановившись на несколько секунд взглядом на его загипсованной ноге. - Когда ты только успел? - наконец вопросила она, одновременно с этим ловко выхватывая из рук брюнета подарок. - Эй, я тут мужчина! - шутливо возмутился брюнет, усмехнувшись и, кажется, не собираясь отвечать на заданный вопрос. По крайней мере, не сейчас. - Спокойно, парень, это всего-лишь женское любопытство, - пожала плечами Саманта, разворачиваясь в сторону входа в дом и по пути стараясь заглянуть в пакет. Коробка без каких-либо опознавательных знаков мешала понять, что внутри, и брюнетка недовольно фыркнула. - Что ты ему купил? Мэтт задумался, сомневаясь, стоит отвечать или нет, и все-же как-то неуверенно выговорил: - Модель корабля. Это идиотский подарок, да? Саманта развернулась на каблуках, серьезно взглянув на парня. - Нет. Абсолютно нет, Мэтт. Он будет рад его получить, как бы холодно при этом он не держался. Я взглянула на Мэтта и поразилась тому, как неуверенно он закусил губу. Совершенно девчачий жест, вообще-то. Джонсу-младшему не идет неуверенность. Саманта, кажется, придерживаясь того же мнения, что и я, быстро преодолела расстояние, разделявшее ее и Мэтта, и ободряюще хлопнула его по плечу. - Не волнуйся, я серьезно. Я достаточно хорошо знаю твоего отца, и он будет рад получить от тебя абсолютно любой подарок. Он твой шарф-то двухлетний до сих пор носит на важные встречи. Кажется, он думает, что шарф приносит удачу, ну или что-то вроде того. Я серьезно, не смейся, - приятно улыбнулась женщина, глядя на фыркнувшего Мэтью. - Он правда тобой дорожит, хотя не признается в этом даже под Круциатусом. Мэтт рассмеялся, и я тоже улыбнулась. Эта Саманта определенно мне нравится. - Ты все еще фанатеешь по Гарри Поттеру? - Конечно, - засмеялась брюнетка, отчего у глаз ее появились маленькие морщинки. - Это же уже почти классика. - Как тебя до сих пор не выгнали с такой серьезной работы с твоей любовью к Поттеру? - Об этой любви знают только избранные, - подмигнула женщина, открывая входную дверь, и мы наконец вошли внутрь. Прохладный воздух с улицы резко контрастировал с теплым домашним, в котором еще и чувствовался приятный запах свежей выпечки. В прихожей было несколько темно: горел единственный светильник, который не слишком хорошо освещал средних размеров комнату, а окна тут и вовсе отсутствовали. Саманта положила Мэттов подарок на комод, а затем умудрилась проворно подскочить к парню и помочь ему снять куртку, пока он не сделал это сам. Она удивила меня своей внезапностью, а еще умудрилась чуть было не проскочить сквозь меня, благо, я успела кое-как увернуться: ненавижу чувство, когда через меня проходит что-то живое. Стены - еще куда ни шло, но от людей становится как-то слишком жутко. Только сейчас, отскочив, я заметила в неосвещенном углу комнаты фигуру. При более пристальном рассмотрении она оказалась предположительно ангелом-хранителем Саманты, и, что более всего меня ошеломило - ребенком. Никогда не встречала прежде таких молодых на вид ангелов, не считая Дарлы, но даже она выглядела старше. Мальчику было на вид лет десять - одиннадцать, но осматривал он меня совсем не детским серьезным взглядом. Смутившись, не зная, что предпринять, я неловко помахала рукой в приветствии. Мальчик склонил голову в бок, давая знак, что принял его, но цепкий настороженный взгляд его по отношению ко мне никак не изменился. Это почему-то заставило поежиться, и я отвела взгляд, снова вслушиваясь в разговор Мэтта и Саманты. Женщина, как оказалось, теперь намного настойчивее, чем на улице, допытывалась, откуда у парня "боевые ранения", как она их назвала. Мэтт старался отнекиваться поначалу, но, видя серьезный взгляд женщины, сдался, все-же немного не договорив правды: - Ночью на байке ехал домой, на повороте слишком занесло, и врезался в ограждение. Все в норме, на самом деле. Саманта поджала губы, кажется, не поверив, но все-же вздохнула и больше не стала углубляться в этот вопрос. - Где отец? - поинтересовался Мэтт, шагнув в сторону дверного проема, предположительно ведущего в гостиную. Секретарь повела плечами, словно скидывая недолгое оцепенение, и прошла следом, попутно отвечая: - Он пока на работе, улаживает последние в этом году вопросы, чтобы на следующий не остались. Вроде должен вернуться через час. А мне был поручен сегодняшний ужин. Гости будут в семь. Мэтт кивнул, плюхаясь на бежевый диван в гостиной, перед камином и шикарной елкой. - Тебе помочь чем-то? - с дивана спросил он вслед уходящей в новую дверь Саманте, и та лишь проворчала что-то невнятное, но явно отрицательное в ответ. Чуть пораскинув мозгами, Мэтт встал и крикнул женщине: - Тогда я буду в своей бывшей комнате! Я думала, что Саманта не ответит, но вопреки моим ожиданиям она так же громко крикнула с кухни, прогремев какой-то посудой: - Хорошо! Я позову тебя, когда Ричард приедет! Так, кажется, теперь я знаю имя Джонса-старшего. - Сам пойму, - хмыкнул себе под нос Джонс, проходя в сторону винтовой лестницы, стоявшей тут же, в гостиной.

***

Когда Мэтт спокойно толкал одну из дверей на втором этаже дома, я надеялась увидеть комнату в темных тонах, завешанную плакатами различных рок-групп, как дань безбашенному подростковому возрасту. Ожидания не оправдались, и я разочаровано вздохнула, понимая, что повода для подколов нет. Мэтт, заприметив мою реакцию, улыбнулся, но ничего не сказал, плюхаясь на кровать. Комната оказалась совершенно обычной. Нейтральной. Пол, устланный линолеумом под ламинат, светлые стены, большое окно со светлым тюлем. Мебель выглядела немного староватой, но не потеряла свой презентабельный вид. У боковой стены была узкая односпальная кровать, на которой, собственно, и развалился парень. У противоположной стены стоял платяной шкаф из дерева, рядом с ним - книжный, заполненный некоторыми старыми учебниками и художественными произведениями с затертыми корешками. В углу расположился классический письменный стол с одним единственным ящиком, а рядом стоял деревянный стул. На столе, что больше всего заинтересовало меня, стояли рамки с фотографиями - яркие, разноцветные. Я подошла ближе и наклонилась, чтобы рассмотреть изображение. Длинные волосы вдруг полезли в лицо, и я сдула их. Это почему-то невольно подняло мне настроение - совсем как при жизни. Я часто с ними мучилась, но, сама не зная почему, не хотела срезать. Улыбнувшись, я все-же принялась за рассматривание фотографий. На первой с меня смотрела незнакомая рыжеволосая женщина, задорно улыбавшаяся чему-то за кадром. Или кому-то. Я не знала, кто это, но фотография выглядела старой, и я рискнула предположить, что это мама Джонса. Кто еще тут мог стоять, собственно, если на всех остальных фото были явно близкие парню люди? Со второй рамки на меня смотрели знакомые лица. Правда, они выглядели намного моложе, чем когда я видела их недавно. Лет на пять, наверное. Это были Кассандра, Билл, Мэри, Крис и Алан, обнявшие друг друга за плечи. Между ними был втиснут смеющийся Джонс, и по виду ему было тогда лет четырнадцать-пятнадцать, как и некоторым из друзей. А еще он выглядел совершенно, по-детски счастливым. От его вида внутри разлилось приятное тепло. И почему мы никогда не могли поладить во время совместной школьной жизни? Почему эта относительная идиллия в отношениях пришла только когда я умерла? Если бы мы дружили с того времени, возможно, и для меня все сложилось бы как-то по другому... Впрочем, как он мог повлиять на мое невезение? В конце концов, в моей глупой смерти винить было совершенно некого. Я мазнула взглядом по третьей, последней фотографии, и узрела на ней темноволосого мужчину в домашней рубашке. Выглядел он невероятно серьезно, держа на руках пристально смотрящего в его глаза ребенка. В ребенке я с трудом узнала своего подопечного. Он был совершенно крохотный, года, наверное, от роду, но выглядел так же серьезно, как и его отец. Тем не менее это фото почему-то больше всех тронуло меня. Картина казалась невероятно милой. Я обернулась, желая озвучить Мэтту свои мысли, больше для того, чтобы подшутить над ним и увидеть его лицо, но так и осталась молчать, удивленно глядя на уснувшего брюнета. Грудь его мерно вздымалась при вдохах, рот был чуть приоткрыт. И когда только успел? Неужели я так долго смотрела на фото? Даже если так, то... Все равно, так быстро вырубился? Вроде бы и уставать ему было негде... Я подошла ближе и присела на свободный край кровати, вглядываясь в лицо парня. Он, и правда, был невероятно красивым. - Покажи крылья, - прервал образовавшуюся тишину незнакомый требовательный тон, и я вздрогнула, повернув голову на звук.