You are my support

С момента последних событий прошло около трёх недель. Ару недавно выписали из больницы, и теперь, временно, Кю жил вместе с ней. В их квартире мы совместными усилиями делали небольшой ремонт, начав с гостиной: для того, чтобы вернуть месту жительства хороший вид и прежний уют. Всё было в некотором запустении после того, как квартиру опечатали полицейские. Кю искали в течение немалого времени, так что состояние жилища никого из нас не удивило. Я забегал к ним в свободное время и помогал с ремонтом, чтобы ускорить процесс. Поначалу было непривычно снова жить в одиночестве, пускай и дома я, по-моему, только ночевал. В первые дни я просыпался с мыслью «а где же Кю?», которого не было рядом. Приходилось напоминать себе, почему тот не со мной, а также, что не надо быть таким эгоистом, потому что сейчас он нужен своей сестре, за которой требовался уход. Иногда в мыслях всплывал наш разговор на следующий день после суда. Тем вечером мы сидели у телевизора: точнее сидел Кюхён, а моя голова лежала у него на коленях. Я чувствовал настойчивые прикосновения, но не подавал виду. Тонкие холодные пальцы гладили напряжённый пресс, забираясь выше под футболку. Когда они остановили своё движение где-то в области сердца, я накрыл руку Кю своей через ткань одежды. Сердце невольно забилось громче. — Ты действительно хочешь, чтобы я остался жить с тобой? — Хочу. — Мы ведь уже оба настроились, что увидимся нескоро… поэтому можешь не торопиться с ответом. Я, перевернувшись на спину, снизу вверх заглянул ему в глаза. — Почему ты всё время сомневаешься во мне? Он помолчал. — Наверно, до сих пор боюсь потерять. — У меня такое впечатление, что это не единственная причина. — Да нет… — Говори. — Ну… — парень вытащил руку из-под моей футболки и смущённо потрепал себе волосы. — Мне кажется, что я люблю тебя сильнее… чем ты меня. — Чего? — я изогнул бровь. — Да это бред, забудь. — Это ты верно подметил. — Йе! — Что Йе? Откуда у тебя вообще эти мысли берутся? — Просто я собственник… — Я уж давно заметил. — …отсюда и возникает страх, что ты перестанешь быть моим. Из моей груди вырвался обречённый вздох. — Сколько раз мне надо повторить, что я ни с кем ничего подобного не испытывал, что испытываю с тобой, чтобы до тебя, наконец, дошло, что никто другой мне не нужен? — Много. Очень много, — он весело ухмыльнулся. — На тебя никакого терпения так не напасёшься. Я сложил руки на груди и отвернул голову к экрану телевизора. Снова прикосновения холодных пальцев, от которых по телу пробегала лёгкая дрожь. — Мне всё равно придётся на время тебя оставить. — М? — я недоумённо взглянул на него. — Скоро выпишут Ару, хотя бы первое время я должен постоянно быть рядом с ней. — Понимаю. Может, вам у меня пожить? Тут не тесно. Ведь ваша квартира вряд ли сейчас в лучшем состоянии. — Ремонт… Сонь, пускай я пока поживу с ней, — добавил он, поймав мой взгляд. — Когда Ара будет себя хорошо чувствовать и я смогу к тебе вернуться, ты скажешь, передумал или нет. Тем более сам пойми, что нам придётся ей обо всём рассказать. А то с каких это пор я буду возвращаться к тебе, даже если ты мне друг? — Точно же. Хотя я не собирался ни от кого скрывать, что мы вместе. Я имею в виду близких родственников. — Не боишься осуждения? — Я боюсь одиночества, Кю, притом уже давно. А с осуждением мне доводилось сталкиваться, и не раз. — Ну хорошо. Мы допоздна просидели в молчании, которое совсем не напрягало, даже скорее давало чувство умиротворения. Не надо было никуда спешить, следить за временем, переживать о чём-то — всё это грело и вырывало из суетливых будней, которыми и так была насквозь пропитана жизнь. — Скажи… а со мной ты не испытываешь одиночества? — Только если ты рядом, — без колебаний ответил я. Сегодня у меня был выходной, поэтому я находился в квартире у семьи Чо. Казалось, этому бесконечному ремонту не было конца, пусть он и являлся чисто «косметическим». Работы всё равно оказывалось вдоволь. — Когда закончим с этой комнатой, примемся за спальню Ары. С моей будем разбираться в последнюю очередь, — произнёс Кю в процессе наклеивания обоев. — Позитивно мыслишь, как посмотрю, — я прогнулся в спине, которая жутко затекла и отзывалась неприятной болью. — Делать ещё немерено.. — Чонун-оппа, не будь пессимистом, — в комнату вошла улыбающаяся Ара. — Через час будем кушать. — Готовишь что-то грандиозное? — Кю втянул воздух, пытаясь учуять аромат, слабо доносившийся с кухни, но запах ремонта полностью пропитал маленькую комнату, не давая ему осуществить задуманное. — Я бы не сказала, — засмеялась она. — Отдохните пока немного. Ара скрылась за дверью кухни, а мы с Кюхёном направились в его комнату. Ещё одно маленькое помещение после разгрома и пустоты в гостиной казалось крайне уютным. Никакой пыли теперь не было (Ара наверняка постаралась), из мебели тут находились, помимо письменного стола, кровати и шкафа, принесённые из гостиной журнальный столик и полки. Я дошёл до одноместной кровати и упал на неё без сил. Кю устроился рядом, и я принял сидячее положение. — Устал? — парень обнял меня за талию, прижав к себе. — Да… И Кю, тут Ара, так что нет. Я попытался расцепить держащие меня в объятьях руки, но не тут-то было. Хватка стала сильнее, а Кюхён тем временем уже касался моих губ своими. — Ты хоть представляешь, что будет, если она зайдёт? — Удивится, наверное. Как думаешь? — Кюхён! Я серьёзно. — Она на кухне, — губы скользнули на шею. Ну почему он помнит о моих слабостях?.. — Не зайдёт. Сдавшись, я ответил на его поцелуй. Кровь стучала в висках от волнения. Мы у него в комнате. Чуть ли не за стеной Ара, которая ничего про нас не знает. Адреналин подталкивал к более активным действиям, к риску, но я упорно цеплялся за разум, чтобы не перейти черту. Кю аккуратно толкнул меня на кровать и, не видя сопротивления, углубил поцелуй. Адреналин заглушал голос разума. Я сильнее прижал к себе Кюхёна, провёл ладонями по спине, вызывая судорожный вздох. Слух резко ухудшился. Кровь застучала быстрее. — Надо остановиться, — даже он это понимал. — Ага. Вопреки своим словам, Кюхён стал целовать настойчивее. Я отвечал, запутываясь пальцами в волосах. Разум проиграл. В такой момент искушение было сильным, наверно, отчасти из-за того, что в последнее время нам не так уж и часто доводилось оставаться наедине. Вернее… совсем редко. — Ребята, кушать, — донеслось через миг, а может, через какое-то длительное время из той комнаты. Мы остановились. Если бы Ара вздумала заглянуть чуть позже… чёрт его знает, какую бы картину ей пришлось наблюдать. Проклятье. Кюхён, чтоб я ещё когда-нибудь стал поддаваться на твои провокации!.. Я вышел из комнаты первым и направился на кухню. На столике было много еды, столько, что она еле умещалась. — Ты решила закормить нас до смерти? — Ой… ты такой незаметный, — Ара вздрогнула от моего голоса. — Я хочу, чтобы вы оба хорошо кушали. — Да, это видно, — я улыбнулся и занял своё место. На протяжении обеда мы мало говорили. И создавалось тщётное впечатление, что каждый из нас искоса друг на друга поглядывал. Ладно мы с Кю, а его сестре с чего бы скромно молчать и рассматривать то меня, то Кюхёна? Неужели… видела? Представив себе в полных красках всю эту ситуацию, включая сегодняшнюю несдержанность, я подавился. Кажется, я был оптимистом, когда думал, что это просто. Увы. Свои сложности есть в любой ситуации. В том числе и в нашей. Все последующие дни я после работы направлялся не домой, а к Аре и Кюхёну. Помощь требовалась, да оставаться одному в пустой квартире совсем не хотелось. К себе я уезжал поздно вечером, готовить не надо было, потому что меня закармливала Ара, так что я сразу ложился спать. Такой распорядок, конечно, выматывал, но то была приятная усталость. И в этот вечер я снова приехал к ним. Уже через пару часов начало жутко клонить в сон, поэтому следовало выйти пораньше: всё-таки я за рулём. — Чонун, ты устал? — Ара увидела, как я с силой потирал виски. — Немного. Пожалуй, пораньше от вас уеду. А то ещё ненароком засну за рулём. Я улыбнулся, но сестре Кю такое не показалось смешным — она забеспокоилась. — Ты в таком измотанном состоянии… оставайся у нас. Тем более завтра же у тебя выходной? — Ага, а где я буду спать? — У нас есть лишний матрас. Устроишься в комнате брата: там место у кровати есть. Кюхён, до этого слушающий наш разговор, поймав мой взгляд, расплылся в хищной усмешке. — Ну уж нет, — вслух сказал я. — Да ладно тебе, он тихо спит, ты его и не услышишь. В конце концов, вы ж жили вместе, неужели ты к нему до сих пор не привык? Ара ушла в свою комнату, по пути сказав, что сейчас найдёт мне все спальные принадлежности. Я сложил руки на груди, прищурив глаза, смотрел в упор на Кюхёна. — Что? — Только попробуй что-нибудь сделать, — я понизил тембр голоса почти до шёпота. — За стеной будет спать Ара, поэтому забудь про все мысли, которые сейчас пронеслись у тебя в голове. — Не понимаю, о чём ты, — спокойно произнёс он, но горящие глаза выдавали его с головой. Позже Ара вручила мне подушку с одеялом, пока Кю перетаскивал из её комнаты матрас. — Ладно… пойду спать. Спокойной вам ночи, — и она скрылась у себя. С чего вдруг такая торопливость? Она же, вроде, сама предложила мне остаться. — Чего завис? Пошли, — Кюхён уже расправил кровать и теперь переодевался, стоя ко мне спиной. Закрыв за собой дверь комнаты, я продолжил наблюдать за ним, стараясь не думать о том, что хочу прикоснуться к молочного цвета коже. Положив подушку и одеяло на приготовленный для меня матрас, я разделся и устроился на своём спальном месте. Тело отозвалось усталостью во всех мышцах. Сознание начало гаснуть, медленно погружаясь в сон. Похоже, я и правда очень устал… — Соня, — я с трудом открыл глаза. В комнате было темно. Интересно, я вообще успел поспать или этот Эвил даже не дал мне этого сделать? Состояние полудрёмы мешало нормально воспринимать, что происходило. — Ложись ко мне. — Нет, Кю, — я поглубже закутался в одеяло. Наш шёпот прорезал тишину. — Мне не нравится, что ты так близко, а я даже дотронуться до тебя не могу, — в голосе звучала обида. — Очень сожалею. Раздалось недовольное фырканье, затем скрип кровати. Я почувствовал, как сверху меня придавило что-то тяжёлое. — Либо ты идёшь ко мне, либо я остаюсь тут, вместе с тобой. — Откуда в тебе столько настойчивости? — Сам не знаю. Я приподнялся и заглянул в глаза, в которых отражался свет огней по ту сторону окна. Кюхён дышал громко, тяжело. — Хорошо. Он победно улыбнулся, вернулся обратно на кровать, пододвигаясь к стене, освобождая мне место. Было предчувствие, что я ещё успею пожалеть, что согласился на это. Я устроился рядом, на всякий случай отвернувшись от него. Кю накрыл нас одеялом, а потом я ощутил прикосновения его рук: он обнял меня, прижав к себе. — Кюхё-ён. — Да ничего я не сделаю, — шёпот в волосы. Одна рука скользнула ниже. — Кю, не над… — я вовремя закрыл ладонью рот. Дёрнувшись, учащённо задышал. Резко накатившее возбуждение, электричеством пробегает по всему телу. Моё дыхание сбивается, становясь рваным и шумным… Почему, почему я постоянно подавался на все его провокации?.. Жарко. Его рука продолжала ласкать меня, а я невольно выгибался в ответ на сладкую пытку. Слегка двигаю бёдрами, прося чего-то большего, чем просто прикосновения. Кюхён мучительно медленно двигал по напряжённой плоти. Я нетерпеливо толкался в его руку. Он скользнул второй ладонью по животу, затем нажал большим пальцем на головку. Чтобы не застонать в голос, сжимаю руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. В комнате так душно… От всё более быстрых и настойчивых движений руки, набравшей необходимый мне темп, я чувствовал, что уже на грани. Темнота разрывается вспышками, и из моей груди всё же вырывается стон… Тут же прикрываю обессиленной рукой рот. Чёрт, надеюсь, не громко получилось… Постепенно прихожу в себя, дыхание выравнивается. Я поворачиваюсь к Кюхёну. — Ненормальный… — Знаю. Поцеловав его, я отвернулся обратно, чтобы не зайти ещё дальше. Он снова обнял меня, но на этот раз… без сюрпризов. Тишину ночи больше ничего не нарушало. Я быстро заснул, напоследок утешив себя мыслью, что Ара поди видела десятый сон и наверняка ничего не слышала. — Чонун, проснись. Тебе звонил начальник: на экране телефона высветилось, — меня упорно пытались разбудить. — Хорошо-хорошо. — Вставай давай. Я завтрак пока приготовлю, ладно? — Да, конечно. Дверь в комнату закрылась. Я с трудом открыл глаза, сев на кровати. Кюхён всё ещё спал. Везёт… ему-то начальники не звонят. Хорошо, что меня Ара разбудила, а то… Стоп. Ара? Едва не подскочив, я навернулся с кровати на пол. Благо, там находился мой матрас, на котором я, по сути, должен был спать. На нём, а не в одной кровати с её братом! — Соня, ты чего? — заспанный Кю смотрел на меня сверху вниз. — Нас Ара видела… — В каком смысле? — То, что мы вместе спали. Она нас видела. Кюхён, наконец, окончательно проснулся. — Серьёзно, что ли? Я ударил себя ладонью по лбу. Ну почему я потом не перелёг обратно? — И что сказала? — Что мой начальник звонил… и что приготовит завтрак. — Ну вот видишь, значит, всё нормально. Ащ, перестань, — закатил глаза он, поймав мой взгляд. — Она уже давно что-то подозревала, просто я тебе не говорил. — Что? А раньше сообщить никак не мог? — Тогда даже я в тебя не был влюблён, так что угадай, почему ничего не сказал. — Ладно… Пошли на кухню вместе, объясним хоть по нормальному ей. — Да ну, иди один, я ещё не выспался. — Или ты делаешь это добровольно, или я силой тащу тебя на кухню. — Что ж ты такой вредный-то, а?.. Кюхён решил со мной лишний раз не спорить, и к завтраку пришли мы вдвоём. Ара отвернулась от плиты. — Кюхённи, ты тоже встал? — девушка говорила своим обычным голосом, но на её щеках появился заметный румянец. — Ты ведь всё поняла, да? — произнёс я, а Кю тем временем сел за стол. — Да. — И… — Чонун, не беспокойся ты об этом. В смысле… нет, конечно, для меня всё это странно, но… я уже давно подозревала, что между вами может что-то быть. Вспомни, я же тебе говорила, что ты тот, кому бы я без колебаний доверила своего брата. — Ты такое говорила? — Кюхён был, мягко говоря, удивлён. — Ага. Ты тогда болел, и меня навещал Чонун-оппа. — И это я ещё что-то не договариваю? — пристальный взгляд, устремлённый на меня. — Я совсем забыл… Значит, ты не против? — Он же счастлив с тобой, — Ара вернулась обратно к плите, но я успел заметить, как лицо покраснело. — Именно поэтому совсем не против. Хотя… могли бы и раньше сказать. В голосе была наигранная обидчивость. Я улыбнулся. Приносило облегчение, что уже ставшая мне близкой сестра Кюхёна была только рада за нас.