Can You Feel My Heart?

POV Роберт Я вытащил в коридор очередную коробку, пометил фломастером, что она идет на выброс, как услышал неясный шум. Развернулся лицом к прихожей и увидел Тома, прислонившегося к стенке, неотрывно смотрящего на дверь с цветом лица, как обои на стенах, то есть серыми. Я, без задней мысли, подошел и тоже посмотрел в глазок. Лучше бы этого не делал. Криса меньше всего ожидал увидеть на пороге своей квартиры. Звонок повторился. Я взял Тома в охапку, усадил его на диван, а сам пошел выяснять, что это недоразумение здесь забыло. — Здравствуй, Роберт, — признаться, выглядел он неважно. — Хм… Здравствуй, Крис, — мне даже не надо было изображать удивление. — Я извиняюсь, что потревожил, но наша компания устраивает праздник в честь Дня Всех Влюбленных и приглашает тебя и твою жену, так как вы являетесь нашими почетными клиентами. Вот, — он протянул два приглашения. — Меня попросили отвезти тебе приглашение, сказали, все равно рядом по делам будешь, смысл курьера гонять, — пояснил он, пожав плечами и как-то странно смотря то на меня, то вглубь квартиры. Я взял приглашения, кивнул в знак благодарности. — Спасибо большое, мы будем. Крис еще раз попытался взглянуть вглубь квартиры, развернулся и ушел к лифтам. Я закрыл дверь, недоумевая, что только что было, и пошел смотреть, как там Том. — Он не просто так приходил, — сказал он, как только я появился на пороге. — Он приглашения отдал. Я и забыл, что они периодически устраивают приемы, — и положил билеты на пианино. — Только он странный был какой-то, все норовил заглянуть в квартиру. Как будто… Ну, не знаю как объяснить… Том тут же подскочил на месте и стал нервно расхаживать по комнате. — Ты чего? — удивился я. — Он мог меня почувствовать… Вся квартира мной пропахла. Он может подумать… Он что угодно может подумать! — Томас подошел к окну, что-то высматривая на улице, судорожно выдохнул и снова начал ходить туда-сюда. — Не кипишуй, — не выдержал я. — Вдруг он понял, что я у тебя живу? Вдруг он понял, что я соврал? — тем временем бормотал омега вслух. — Не паникуй. С чего бы это? — Как не паниковать, когда его машина под окнами стоит? — сказал он, уставившись на меня. На его лице читался страх. — Хм… Может, потому что он еще не уехал? По телефону, там разговаривает, — пожал я плечами. — Он наверняка понял, что я у тебя живу. — Я уже это слышал, — я еле поймал мечущегося Тома и усадил в кресло. Там он обнял попавшуюся под руку подушку и растеряно начал смотреть по сторонам. Я сел перед ним на корточки, заглянул в глаза и спросил: — С чего ты взял, что Крис подумал, что ты здесь? Это звучит слегка бредово, не находишь? — Роб. Дурака не включай. В своей квартире я не живу. У Лиама тоже жить не могу. Я сменил номер, из-за чего напрямую связаться со мной не может. Остаешься только ты. Железная логика. Даже сказать нечего. Только кое-что не вписывается. — Но ты же сказал, что соврал ему, что живешь с другим… — И? Он же мог меня почувствовать! Что меня дико бесит в Томе, так это его навязчивые идеи. Как вобьет себе в голову что-нибудь, так хоть вешайся. — А почему, собственно, тебя это волнует? Томас как-то странно на меня посмотрел, вытаращив глаза, открывая и закрывая рот. Потом насупился, уткнувшись в подушку. — Волнует и все. — Может, мне позвать его, поговорите с ним, он увидит твое положение… — Ро-о-оберт, ты о чем вообще? Не буду я с ним разговаривать, не о чем больше. Помнишь ту встречу в парке? Если бы хотел все вернуть, я бы не стал скрывать. Нам не о чем больше говорить, — он прикрыл глаза. — Успокой меня… — Успокойся! — Да у тебя талант психолога. — А то. Но ничего же страшного не произошло, он тебя не преследует, да и тебе он не нужен. Ведь так? — я с подозрением покосился на друга. — Да, — наконец признал он, — все в порядке. Это как же надо любить человека, что даже после всех событий и спустя столько времени так реагировать? Мне, наверное, не понять. Я не омега и не могу носить детей. Наверное, в этом весь секрет. Весь оставшийся день Том ходил нервный. Я уж, как мог, пытался его развлечь. К вечеру он окончательно угомонился, развалился на диване, в окружении подушек, и читал книгу. Но все равно наблюдал за ним, периодически отрываясь от ноутбука и переглядываясь с Сюзан. Я ей рассказал сегодняшний случай, она только сочувственно покачала головой, тяжело вздохнула и сказала, что надо перетерпеть, что дальше будет проще. Мне оставалось только согласиться. — Роб. — М? — я отвлекся от раздумий. — Ты чай будешь? — Нет. — А я буду. Иди, завари, — наглая, пузатая омежка. Я положил ноут с колен на стол и встал, как Сюзан вскочила со своего места, сказав: — Сиди, — и пошла на кухню. — И салатик, пожалуйста, — крикнул Том ей вдогонку. Я подпер голову рукой, с улыбкой смотря на это недоразумение. — А ты не офигел? — на эту простую фразу Томас посмотрел на меня с таким искренним недоумением, что я даже засомневался, имею ли право вообще так говорить. — Спасибо, — он поблагодарил Сюз и накинулся на еду. — Как ты смотришь на то, чтоб завтра посмотреть мебель для детской? — Угу-м, — промычал он с набитым ртом. На том и порешили. Завтра будет трудный для меня день.

***

Том стоял на балконе, зябко кутаясь в свитер, дыша морозным ночным воздухом. Время было полтретьего ночи. Ему не спалось. Он понимал, что это глупо. Он понимал, что им руководил страх. Но ничего не мог с собой поделать. Он просто запаниковал. Увидев Криса в глазок, что-то сломалось внутри парня. Какая-то стена, мысленный барьер, который воздвиг в сердце, внезапно дал сильную трещину и теперь пульсировал, ныл. Все эмоции, что прятались внутри, просочились через щель и сейчас рвали душу. Том смотрел на ночной город, обнимая себя за плечи, пытаясь разобраться в себе. Он же расстался с Крисом, сам его оттолкнул, так почему же сейчас, когда он оставил прошлое позади, было так больно? «Черт… Крис, почему же я не могу отпустить тебя окончательно? Почему снова и снова воспоминания о тебе заставляют меня страдать, жалеть о сделанном выборе? Почему ты сегодня пришел и заставил вспомнить? Ты разбил мне сердце, оставил одного на произвол судьбы, и я сам потом тебя оттолкнул, не желая ничего восстанавливать… Так почему я продолжаю любить тебя? Почему душа продолжает тянуться к тебе? Почему я хочу почувствовать твои объятия?» Том подошел к краю балкона и посмотрел вниз, где была видна пустая детская площадка. Перед его внутреннем взором встала картина, которую не раз представлял себе: он на детской площадке с сыном играют в песочнице, лепят куличики из многочисленных формочек, а рядом на скамейке сидит Крис с ноутбуком на коленях, и с улыбкой наблюдает за ними поверх экрана. Где-то вдали завыла сирена и картина пропала. Парень тряхнул головой, осматривая улицу, поежился от холода и вошел обратно в квартиру. Почувствовав ее тепло, Том понял, насколько сильно замерз. «Как бы не заболеть», — пронеслось у него в голове. Чтоб согреться, Томас сделал себе чай, добавив туда малинового варенья, и ушел к себе в комнату. Там он сел на кровать, поджав под себя ноги, попивая горячий напиток. Для Роберта парень сделал вид, что все в порядке, Роб, в свою очередь, сделал вид, что поверил. Эдакая игра, когда слова не могут помочь, а только наблюдаешь за действиями человека. Осталась только тоска по прошлому. Больше ничего. Поглаживая живот, Том поставил полупустую чашку на тумбочку, поправил подушку у себя за спиной и приобнял панду. Вздохнув, он кое-как встал, присел рядом с тумбочкой и достал оттуда ту самую музыкальную шкатулку, которая так и не стала подарком. Парень забрался обратно в постель, вытащил из шкатулки фотографию, единственную, которую он не сжег. На ней изображен он с Крисом, стоящие рядом и позирующие фотографам. Тогда было открытие театра, и благодаря этому проекту Том стал начальником дизайнерского отдела. Омежка смотрел и грустно улыбался. Казалось, все это было только вчера. Протяни руку и все вернется. Но нет. Реальность все та же. Суровая. Жестокая. Одинокая. Фотография легла обратно в нутро шкатулки. Хотелось вновь послушать ее мелодию, но Томас просто убрал ее на место. Это был его маленький секрет. Зевнув, парень потер глаза, но так и не лег. Сон все не шел. «Что же это такое… Веду себя, как размазня какая-то…» Внезапно послышались тихие шаги. Кто-то подошел к Тому. Он поднял глаза и увидел Криса. Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, а на лице читались грусть и вина. — Я уже сплю? — спросил Томас. Кристофер кивнул, залез на кровать и положил голову на томовы колени. Омега запустил руку в светлые волосы, пропуская пряди через пальцы, как любил делать раньше. Он не знал, сколько они так пролежали, в полной тишине, не сказав друг другу ни слова. А зачем, если это сон? Том четко осознавал этот факт, но все равно наслаждался этим моментом. Сны ведь для того и существуют, чтоб быть с теми людьми, с которыми в реальности быть не можешь. Крис осторожно поглаживал живот парня, как будто боялся причинить вред. Ребенок, словно чувствуя прикосновения второго отца, сделал пару пинков и успокоился. В коридоре послышалась возня и тихие разговоры. Том нехотя открыл глаза. Сон ушел, а вместе с ним и Крис. Парень лежал, обнимая игрушку, закутавшись в одеяло, как в кокон. Еще чуть полежал и, все-таки, встал, умылся и пошел на кухню, где застал странную сцену. — Идиот! — Тварь! — Рукожоп! — Прошмадовка! — Алкоголик! — Так, мне теперь на "к"… "Коза" было? Том так и застыл в дверях с неописуемым выражением лица, потом осторожненько, бочком, подобрался к холодильнику. — Ты чего? — с удивлением глядя на парня, спросила Сюзан. — Не-не-не, все в порядке. — Так ты это, не обращай внимания, мы в слова играем, — со смешком сказал Роберт. — Я так и понял, — Томас тем временем бочком направился в сторону двери, но Роб перехватил его на полпути и усадил за стол. — Это заспанное лицо с легкой гримасой отчаяния тебе очень подходит. Ничего, развеемся сегодня. Вот только жену провожу и пойдем. — Странные у вас игры какие-то. Ой. Уильям не одобряет. — Ну, раз не одобряет, то больше не будем. Я готова, — Сюзан стояла в дверях. Роберт вышел ее проводить. Через некоторое время он вернулся и уселся рядом с Томом. — Как я сказал ранее, видок у тебя не очень. — Наверное, потому что нормальные люди лягут и уснут. А я раз сто перевернусь, укроюсь, скину одеяло, лягу на подушку, уговорю ребенка успокоиться, лягу под подушку, станцую макарену и только потом усну. — М-м-м… Это из той же серии: пытаешься заснуть? Привет, тысяча и одна мысль! — Ага. Ну, я поел, собираемся? — Поехали, — вздохнул Роб. Но оказалось все не так страшно, как представлялось на первый взгляд. Оказавшись в своей стихии, Том тут же повеселел, забыл про свою хандру и с энтузиазмом принялся за дело. В начале, они посетили строительный магазин, где выбирали обои, клей, краску, плинтуса и все в этом духе. Покупка вещей шла бодро, все материалы почти сразу же отправлялись в багажник машины. Только на обоях Томас залип, не зная, какие выбрать. После, поехали в специализированный детский магазин, где была выбрана и заказана вся нужная мебель, которую обещали привезти к концу недели. Покупку одежды и коляски решили отложить, когда детская будет готова. Вечером, вымотанные, но довольные, каждый занимался своим делом. Роберт в кабинете трепался по телефону, Сюзан с Томом смотрели какой-то сериал и жевали пончики. Когда закончилась очередная серия, девушка ушла делать чай, как Роб появился в гостиной. — Я обо всем договорился, завтра приедут знакомые рабочие и за пару-тройку дней сделают ремонт в комнате, — он посмотрел на пустую коробку, лежащую на журнальном столике. — Кто съел все пончики? Ты? — он указал пальцем на омежку. — Нет. — Не ври, я вижу сахарную пудру у тебя на одежде. — Это кокаин, — сказал Томас, смахивая с кофты остатки пудры. — Еще есть, не волнуйся, — сказала Сюз, ставя поднос с чашками и еще кое-какой едой на столик, и включила следующую серию. Под бормотание телевизора Том не заметил, как уснул. На следующий день, он проснулся от странного шума в коридоре. Выглянув туда, парень увидел, как двое парней под руководством Роба подготавливали комнату к ремонту. Омежка слегка поморщился от запаха альф, витавшего в воздухе. Роберт, только увидев Томаса, тут же загнал его обратно в гостиную, сказав, что придется потерпеть временные неудобства. — Почему альфы? — Просто это лучшие, которых я знаю. Три дня пришлось парню терпеть постоянный шум то перфоратора, то молотка, держа окна открытыми, выветривая краску, клей и другие строительные запахи, а в особенности этот противный запах альф, от которого омегу начинало мутить, а ребенок недовольно пинаться. Зато результат стоил всех мучений. Субботним утром, когда все закончилось, Том вошел в детскую, и у него перехватило дыхание от восторга. Все было так, как он хотел: нежно голубые обои с серебряным орнаментом под потолком, легкие серого цвета шторы на окнах приятно гармонировали с белой мебелью. Слева вдоль стены были поставлены двуспальная кровать с тумбочкой, на которой находился телевизор, справа детская кроватка, широкий стол и шкаф в углу, а на полу мягкий ковер, полностью закрывающий линолеум. Обставленная по минимуму большая комната давала возможность развернуться. — Красота, — только и выдохнул Томас. — Уильям одобряет, — добавил он с улыбкой, чуть морщась от толчков. — Для вас стараюсь. Парень стоял и уже представлял, как будет нянчиться с малышом в этой уютной детской. До родов оставалось около 14 недель. Омега всей душой желал, чтобы это время как можно скорее пролетело, и он смог носить ребенка не в животе, а на руках.