Seven ages of a man

Улицы Лондона, укрытые в тени деревьев, дарили прохладу спешащим по своим делам людям. Гарри медленно брел, не задумываясь о том, куда несут его ноги. Он уже давно пропустил поворот в переулок, ведущий к кампусу, и теперь просто шагал вперед, разглядывая проезжающие мимо машины и приветственно кивая встречным прохожим. Головная боль, не дававшая ему покоя со времени ланча, стала почти неощутимой и лишь изредка напоминала о себе покалыванием в висках. Скользя вглядом по витринам, он наткнулся на яркую и по-детски радостную вывеску лавки сладостей. Задумавшись на секунду, он улыбнулся и свернул к магазинчику. Внутри было просторно и малолюдно — двое детей, явно забегающих каждый день, чтобы на сэкономленные карманные деньги купить мятных леденцов или шоколаных бисквитов, да пожилая леди, скурпулезно выбирающая пирог к ужину. Гарри пристроился за дамой, разглядывая полки. Не будучи сладкоежкой, он не знал, что из представленного великолепия можно приобрести, чтобы порадовать Луну — почувствовав себя лучше, он решил навестить друзей, пусть даже репетиция и была отменена. В конце концов, остановив свой выбор на морковном пироге и шоколадно-апельсиновых пирожных, юноша расплатился за покупку и вышел на улицу. Солнце было еще высоко, когда Гарри дошел до перекрестка, чтобы перейти на другую сторону улицы и сесть на нужный автобус и Гарри зажмурился, оказавшись после тенистой улочки у домов неподготовленным к слишком яркому свету. Отведя глаза в сторону, он застыл, забыв, что спешил на остановку. Черный ягуар профессора Снейпа замер у светофора, пропуская одиноких пешеходов, и Гарри встретился взглядом с иронично приподнявшим бровь преподавателем, явно недоумевающим, почему юноша не спешит пересечь дорогу. Окинув парня понимающим взглядом, профессор усмехнулся и приглашающим жестом предложил тому занять место в автомобиле рядом с собой. Гарри колебался ровно две секунды прежде чем решительно принять приглашение: сигнал светофора уже начал мигать, и времени на размышления у него практически не было. — Заблудились, мистер Поттер? — насмешливо поинтересовался мистер Снейп, перенося ногу на педаль газа и мягко трогаясь с места. — Нет, — Гарри помотал бумажным пакетом с логотипом лавки сладостей, — пирожные покупал, — мысленно извинившись перед Луной, он продолжил, немного нервничая: — Думаю, я сам не осилю, может, присоединитесь ко мне за чаем? Профессор усмехнулся. — Вы всегда идете напролом, Гарри? Впрочем, я устал с вами спорить. Только давайте вы присоединитесь ко мне за чаепитием? Уверен, в кампусе сейчас чересчур многолюдно. Гарри, сердце которого бешено стучало, смог только кивнуть, пытаясь сдержать довольную улыбку. Профессор Снейп проживал всего в нескольких кварталах от Академии — и в пешей доступности от кампуса, как моментально оценил Гарри. Оставив свою машину на парковочном месте напротив двери своего дома, Северус уверенно направился к двери, не утруждая себя дополнительными приглашениями для Гарри. Юноша двинулся следом. Зайдя в полутемную прихожую, Гарри скинул ботинки и, бросив сумку на пол, с любопытством заглянул в приоткрытую в одну из комнат дверь — очевидно, гостиную. Снейп недовольно покосился на сброшенные юношей вещи и вздохнул: — Гарри, проходите, устраивайтесь. Сейчас, я поставлю чайник и подойду. Давайте свои пирожные, кстати. Вы же не собирались есть их из пакета, — посмотрел на парня Снейп. Тот замотал головой. — Давайте я вам помогу. — Не нужно, мистер Поттер, — скрывшись за дверью, видимо, ведущей в кухню, он крикнул: — ванная и туалет — прямо по коридору. Не стесняйтесь, Гарри. Гарри, уже не пытающийся даже понять, как профессор догадался, что ему необходимо посетить обозначенные комнаты, фыркнул и отправился в указанном направлении, последовав совету не стесняться и включая по пути свет. Когда он вернулся в гостиную, мистер Снейп уже расставил на низком кофейном столике темного дерева две чайные пары и разместил купленные Гарри сладости на лимонно-желтом блюде, ярким пятном выделяющемся среди довольно строгой обстановки комнаты. — Вода вскипит с минуты на минуту. Присаживайтесь пока, Гарри. Устроившись в мягком кресле, парень неловко сложил руки на коленях и уставился на сложенные аккуратной горкой пирожные. Оранжевые марципановые морковки, которыми был украшен каждый кусочек пирога, казались божьими коровками, что расползлись в разные стороны огромного желтого цветка тарелки. Гарри улыбнулся своим мыслям и бросил взгляд на преподавателя. На секунду ему показалось странным выражение профессора — тот слишком внимательно изучал лицо юноши, казалось, любовался им. Однако в следующее же мгновение Снейп поднялся с кресла: из кухни раздался свист чайника. — Гарри, вы лимон в чай добавляете? — вернувшись в гостиную с заварником, уточнил профессор. — Терпеть не могу, — честно признался Поттер, — только сахар. Снейп усмехнулся, подвигая сахарницу: — Прошу. Взяв свою чашку, профессор с видимым удовольствием отодвинулся к спинке кресла. Воцарившаяся в комнате тишина прерывалась только осторожным постукиванием ложечки о стенки кружки — Гарри тщательно перемешивал свой напиток. Избегая встречаться глазами с профессором, юноша разглядывал помещение — вполне ожидаемо в комнате было огромное множество книг, некоторые казались очень ветхими, но и выглядевших абсолютно нетронутыми экземпляров было достаточно. — Что вы решили с вашим продюсером? — словно бы невзначай поинтересовался Снейп, отвлекая Гарри от созерцания книжных богатств. — Встречаемся в ним в субботу, — рассеянно ответил парень, наконец опуская чашку на стол и протягивая руку за сладким. — Подписали контракт? — уточнил профессор, изучающе рассматривая пирожные, прежде чем остановить свой выбор на шоколадно-фруктовом бисквите. Успевший запихнуть в себя внушительный кусок теста, Гарри пробурчал что-то невнятно и, встретившись с непонимающим взглядом преподавателя, закивал. — Хм, — буркнул Снейп, — Том времени не теряет. А когда подписывали? — снова поставил Гарри в неудобное положение Снейп. Мужественно проглотив кусок торта, юноша выдавил: — В понедельник, — и добавил: — мистер Снейп, а вам зачем это? Вы же против были контракта и продюсера? Мистер Снейп задумчиво постучал пальцами по своей чашке, отпил из нее небольшой глоток и посмотрел на парня: — Гарри, после нашего с вами не особо удачного прошлого разговора на тему раскрутки вашей группы, мне стало ясно, что вы совершенно не воспринимаете критику в свой адрес, и подобные высказывания с моей стороны будут вами, в лучшем случае, проигнорированы. В худшем же, как и произошло в данной ситуации, вам непременно захочется сделать все наоборот. Поскольку я предвидел подобное развитие событий, я постарался без особого вмешательства минимизировать ваши риски от общения с многоуважаемым мистером Риддлом. — Что вы имеете в виду? — насторожился Гарри, отложив недоеденный пирог. — Мистер Поттер, судя по тому, что вы довольны и безмятежны — ничего страшного пока не произошло, и вполне может статься, что я просто перестраховался в силу моего печального знакомства с Риддлом. Поэтому позвольте мне пока не вскрывать свои карты. Вполне допускаю, что моя помощь вам и не потребуется. Гарри не особо хотелось соглашаться с подобным объяснением, но успев уже немного изучить профессора, он догадывался, что не сможет добиться от того ни словом больше, и вздохнул: — То есть, что там за история была у вас с Томом, из-за которой вы стали относиться к нему с предубеждением, вы тоже не расскажете? Профессор прикрыл глаза и задумался. Казалось, он решает для себя — стоит ли доверять мальчишке, взбалмошному, непостоянному и, к тому же, как со стыдом вспомнил Гарри, уже обманувшему его доверие однажды. — Гарри, это довольно неприятные воспоминания, — наконец произнес он вслух, не открывая глаз. — Я бы действительно хотел никогда не возвращаться к произошедшему, но вы, с вашей непрошибаемой настойчивостью, чувствую, все равно вынудите меня все вам рассказать рано или поздно. — Устало потерев глаза, он посмотрел на парня. — Как знать, может быть, это будет вам полезным. Гарри нервно заерзал в кресле, с силой сжав чашку, чай в которой основательно остыл. — Несколько лет назад у нас в Академии обучался очень способный молодой человек. Его имя вам, скорее всего, ничего не скажет, мистер Поттер, но вы же наверняка захотите проверить мои слова — статьи о нем после случившегося напечатала каждая мало-мальски известная газета. Захотите узнать сплетни, бродившие в тусовке шоу-бизнеса Лондона, поищите заметки о ярко вспыхнувшей и быстро погасшей звезде талантливого Седрика Диггори. — Профессор сделал паузу и посмотрел куда-то мимо юноши, очевидно, подбирая слова. Гарри, пытаясь чем-то занять руки, отпил уже совсем холодного чая и вернул чашку на кофейный столик, опустив ее на поверхность очень осторожно, боясь сбить профессора с мысли. — Чем-то, Гарри, он был на вас похож. Не внешне, нет, — уточнил преподаватель, — Седрик — обладатель русых волос и серых глаз, и повыше, кажется, будет. Но вот упрямства и целеустремленности вам обоим не занимать. И желания добиваться своих целей, не оглядываясь на способы. Он учился на третьем курсе, до выпуска ему оставался год. Обычно Академия довольно положительно смотрит на попытки студентов принимать участие во всевозможных театральных постановках, даже поощряет — к концу обучения большинство наших выпускников уже имеют неплохой опыт реальных спектаклей и часть ребят отсеиваются естественным образом: кто-то понимает, что сцена — красивая сказка, но в то же время и непосильная работа; кому-то становится ясно, что его типаж недостаточно востребован, и тогда остается выбор — либо пытаться пробиться благодаря таланту — иногда, кстати, срабатывает, — профессор усмехнулся, — или же смириться и подыскать себе занятие в режиссуре или сценарном деле. Или преподавательском, — добавил он несколько секунд спустя. — Как вы? — не удержался Гарри. — Не совсем, мистер Поттер. До того, как уйти в преподавательство, я довольно долго участвовал в различных театральных постановках. И мой выбор карьеры был совершенно осознанным и взвешенным — мне было действительно интересно изучать различные практики управления собой и своим телом, психологические приемы владения своим голосом. В определенный момент я понял, что своими знаниями могу поделиться и с другими. Надо было, конечно, десять раз подумать, прежде чем ввязываться во всю эту нервотрепку с экзаменами, кураторством и своенравными студентами, — сварливо добавил он. Гарри не удержался от улыбки. Профессор Снейп бросил на него многозначительный взгляд, явно указывающий, что Поттер к своенравным студентам относится чуть ли не в первую очередь. — В любом случае, студенты во время обучения стараются по максимуму применять полученные знания и умения на практике. Периодически Академия устраивает своеобразный «день открытых дверей», когда на занятия допускаются сторонние люди. В основном это люди, связанные с подбором актеров для постановок — увидев ребят в работе, они могут сделать кому-то из них вполне неплохое предложение. Таким образом и началась вся та эпопея с всесильным продюсером Риддлом и приглянувшимся ему студентом третьего курса Седриком Диггори. — А что стало с Седриком? — плохое предчувствие заставило Гарри пойти против своего же убеждения, что профессора лучше не перебивать, — Он... погиб? — Боже упаси, Гарри. Что вам сразу такие мысли лезут в голову. Хотя в театральном смысле он, можно сказать, погиб. Не думаю, что найдется хоть один режиссер, что решится предложить ему роль, — профессор замолчал. — Я до сих пор чувствую свою вину, поскольку именно я был его куратором и практически поспособствовал Тому в окручивании мальчишки. Впрочем, Седрик был чересчур амбизиозен и уверен, что его ждет великолепная карьера, поэтому почти не колебался, когда Риддл предложил ему протекцию. — усмехнувшись парню, будто бы намекая на аналогичную ситуацию недавно имевшую место с самим Гарри, профессор продолжил: — По большому счету, рассказывать дальше не о чем — Том выбрал слишком рискованную стратегию для раскрутки своего дарования — скандалы, тусовки, пьяные вечеринки. Думаю, он контролировал Седрика, точнее, пытался. Но умудрился просмотреть, когда тот сорвался. Наркотики, Гарри, — вздохнув, уточнил Снейп непонимающему юноше. — И Риддл разорвал с ним контракт? — уже зная, что услышит, спросил тот. Профессор кивнул. — Том не из тех, кто будет возиться с порченным товаром. Да и Диггори был неосторожен — доказательства его увлечения попали в прессу. Был скандал, его исключили из Академии. Мне, разумеется, тоже перепало, — горько хмыкнул преподаватель. — Конечно, инкриминировать мне в вину было нечего, но разговор с Альбусом был тяжелым — мальчишка был все же моим подопечным. — Черт, жаль его, — пробормотал Гарри. — Узнаете себя, мистер Поттер? — усмехнулся Снейп, но секунду спустя добавил уже серьезно: — Я почти уверен, что вам не грозит подобное. Все же вы прошли испытание улицей, а Седрик вырос единственным, порядком избалованным ребенком, получавшим все, что ему заблагорассудится. И все же будьте осторожнее с Риддлом, — мягко закончил он. Гарри кивнул. Признание профессора, что тот считает его морально сильным, и явная забота, прозвучавшая в его последних словах, окрыляла. Улыбнувшись, он посмотрел на Снейпа. Тот с совершенно неразличимым выражением на лице, не скрываясь, разглядывал юношу. — Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, Гарри? — мельком бросив взгляд на часы, поинтересовался преподаватель. Парень усмехнулся столь явному намеку и, посмотрев на так и не допитый чай, встал: — Да, спасибо. Вы мне очень помогли. Буду теперь знать, как вести разговор с мистером Риддлом. Выйдя за Гарри в прихожую, Снейп остановился, ожидая когда молодой человек зашнурует свои ботинки и подберет сумку, и прислонился плечом к арке двери, ведущей в гостиную. Комната была не особо большой, и юноша чувствовал себя несколько стесненно, сидя на корточках практически у ног профессора. Справившись с обувью, он резко вытянулся во весь рост и вдруг смутился — будучи чуть ниже Снейпа, он почти коснулся носом тонких губ профессора, пока тот не попытался отклониться, очевидно, не желая впускать юношу в свое личное пространство. Но Гарри, по-своему истолковавший заботу профессора и его гипнотизирующие взгляды, решил, что ничего не потеряет, и коснулся губ Снейпа раньше, чем тот смог отодвинуться на безопасное расстояние. Нервно выдохнув от переполнявших его чувств, он неловко коснулся рукой щеки мужчины. Тот как-то кратко фыркнул и, насмешливо сощурив глаза, ответил на поцелуй, моментально перехватывая инициативу. Но Гарри и не пытался бороться; ощущения совершенно поглотили его, если бы за секунду до этого он не вцепился свободной рукой в плечо Снейпа, он наверняка бы осел на пол — ноги его не держали. — Безрассудный, упрямый, глупый мальчишка, — прошептал Снейп, разорвав поцелуй. Гарри согласно кивал на каждое слово, держась за рукав рубашки мужчины так, что было ясно — по своей воле он ткань не отпустит. — Гарри, это чертовски непедагогично с моей стороны, — не пытаясь разжать пальцы юноши, добавил тот, но безрассудный и упрямый мальчишка не услышал в голосе профессора сожаления, и его сердце забилось еще сильнее. — Ну и что, — упрямо пробормотал он, — уставом Академии не запрещены отношения между студентом и преподавателем... — Вы читали Устав? — непонятным голосом перебил юношу профессор. — Только эту конкретную часть, — смутился Поттер. — Вы неисправимы, — покачал головой Снейп, убирая от себя руки Гарри. Тот вздохнул и сделал шаг назад. — До завтра, — он на секунду запнулся, — Северус? — Однако, — иронично посмотрел на юношу профессор, — Давайте все же ограничимся «профессор» и «мистер Снейп». — Но вы зовете меня по имени, — буркнул парень. — Предпочитаете, чтобы я обращался к вам исключительно «мистер Поттер»? — юноша покачал головой. — Ну, вот и договорились, Гарри. Закрыв дверь за упрямцем, Северус вздохнул. Спорить с мальчишкой становилось все сложнее, да и причины для категорического «нет» перестали находиться сами собой. Профессор Снейп не любил лжи — всю жизнь уча людей раскрываться, он привык быть честным в первую очередь с самим собой. И сейчас, адекватно оценивая свою реакцию на настойчивого Поттера, он в конце концов признал, что тот ему действительно интересен. Потерев переносицу, Снейп вернулся в гостиную и, оглядев беспорядок на кофейном столике, хмыкнул. Поттер везде, куда попадал, нес с собой хаос — крошки пирожных равномерно покрывали деревянную поверхность стола с той стороны, где Гарри угощался сдобой. Приведя в порядок мебель и убрав оставшиеся несколько кусочков пирога в холодильник, он расположился в своем любимом кресле, обняв пальцами тяжелое стекло стакана с налитым в него на полпальца виски. Отпив глоток, он повернул голову так, чтобы иметь возможность видеть окно — уже темнело, и солнце, пробиваясь сквозь неопавшие еще листья, напоследок создавало оранжевые плящущие узоры на доме напротив, убаюкивая уютно устроившегося профессора. А Гарри тем временем шагал к кампусу с дурацкой улыбкой на лице, пугающей даже в общем-то привыкших ко всему коренных лондонцев. Сейчас он был готов расцеловать Драко за то, что тот предложил отменить репетицию. Конечно, Малфой ни за что бы не оценил подобное проявление благодарности, хмыкнул он сам себе и радостно улыбнулся отчаянно ревущей малышке лет трех на руках у совершенно выбившейся из сил матери. Ребенок от неожиданности замолчал и застенчиво помахал Гарри пухлой ладошкой. Встретив благодарный взгляд женщины, юноша кивнул ей, прежде чем продолжить свой путь. Он боялся загадывать, что же будет дальше — поведение профессора не поддавалось прогнозам, — но пришедшее к нему осознание, что он все же не один постепенно сходит с ума, дарило ему надежду и заставляло совершенно наивно радоваться жизни и делиться этой радостью с окружающими. Find the secrets that you hide — узнать, что ты скрываешь