Дело №37.

О том, что потом случилось с Джехваном, история умалчивает. Одно можно сказать точно: получил он по самое не балуй. Ча Хакён лично отстранил бестолкового сына от расследования дела и запер в своей же квартире. Три дня в квартире нави - седьмой круг ада, знаете ли. Джехван буквально парил в воздухе, лишь бы ничего не касаться, потому что... flashback - Это наша спальня, - Воншик и Хакён проводили для ребёнка экскурсию по своей квартире, которого впервые, не без применения жестокой силы, затолкали в это "логово разврата", как называл его Кен. - Так вот где вы занимаетесь своими плотскими утехами, - поморщился Ли. Эн вдруг взял его за запястье и повёл на кухню: - Но мы тут были! - Я кое-что упустил, - улыбнулся Ча, протянув руку с оттопыренным указательным пальцем в сторону стола. Далее последовал пятнадцатиминутный спич Хакёна, который состоял только из "и тут мы тоже". Он обтыкал каждый квадратный метр квартиры, а Воншик ходил за ними следом и ржал, когда на лице Кена гримаса отвращения всё усиливалась и каждый раз приобретала новый оттенок, от ядовито-зеленого, до кроваво-красного. - Ну, и вот тут, - указав на прихожий шкаф, располагавшийся около входной двери, Хакён стал разминать указательный палец. В истерике допрыгав до табуретки, Джехван вскочил на неё и злобно посмотрел на нави. - Похотливые кролики! Да даже порно-актеры позавидуют тому, сколько вы этим занимаетесь! Ой, меня мутит, - пошатываясь, Джехван опустился на корточки и прижал руку ко рту. - Эм, и тут мы тоже... - указав на табуретку, находящуюся под Ли, прокряхтел Рави, через секунду получивший локтем по рёбрам. - Умираю, - протягивая руку к лампочке и медленно опускаясь вниз, прохрипел Ли. - Мне не хватает воздуха. По-мо-ги-т...Помогите... Хакён, хоть и был немного зол на глупого Джехвана, но сейчас, когда видел, как его дурацкие шуточки возвращаются к нему, а улыбка озаряет лицо вместо унылой гримасы, теперь был безмерно рад оживающему другу. Случай с тем парнем вывел из колеи всех. Кен ходил, понурив голову и не хотел разговаривать с хёнами. Рави и Эн не могли понять что происходит с их другом и ежедневно получали на работе от шефа. А жертв становилось всё больше и больше. end flashback Решив, что вечно держать Ли дома невозможно, да и ни к чему хорошему это не приведет, нави потащили его на работу, лично попросили Ингука дать ему другое задание, а сами взялись за поимку "вора сердец".Они забрали все сведения, что собрал Кен и принялись за работу. Тем временем, Джехван как орешки щёлкал одно расследование за другим. Он за всё время работы здесь не раскрыл столько преступлений, сколько раскрыл за последнюю неделю. Со Ингук был удивлён такой работой полицейского, поэтому вызвал нави на очередную беседу. - Ча Хакён, Ким Воншик, объясните, почему вы попросили отстранить Ли Джехвана от этого дела? Первоначально я просто отнесся к вашей просьбе с пониманием, как ваш друг, не как босс. Но теперь, после того, как Ли показывает такие результаты, я думаю, что он сможет справиться с этим Лео, - покачиваясь на кресле, произнёс Со Ингук. - Босс, мы почти достигли нужного результата. Отрывать Джехвана на это не имеет смысла, мы справимся сами, не волнуйтесь. - Я надеюсь на вас. Но всё же меня невероятно удивляет работоспособность Ли в последнее время. - Ребёнок растёт, - улыбнувшись, пожал плечами Воншик. - Ну, что случилось? - поджидавший нави у двери Джехван, сразу подскочил к друзьям с расспросами. - Ничего особенного , идём. С приходом нового дня Кен увядал всё сильнее. Расследования раскрывались на автомате, а эмоции безвозвратно уходили с его лица. Нави и работа уже никак не могли отвлечь Джехвана от мыслей о безжалостном похитителе сердец, которые, как раковые клетки порождали его мозг. Опухоль каждый день становилась всё больше и всё крепче приживалась в его голове. У Рави стали пропадать сигареты, в раковине каждый день собиралась тонна кружек из-под кофе, а дверь балкона часами была закрыта с другой стороны. Что-то поедало Джехвана изнутри. Теперь лишь пустота заполняла его. Холодная, болезненная пустота, не дающая сердцу биться, а эмоциям лить фонтаном. Кажется, жизнь проходила мимо него. Каждый день он безжалостно отправлял преступников за решетку и на судебную скамью. Каждый день пил растворимый кофе с большим количеством сахара. Каждый день, каждую минуту он думал о Чон Тэгуне. - Я больше не могу на это смотреть. Мы должны сделать что-нибудь, - вытирая слёзы с горящих щёк, каждую бессонную ночь твердил Ча. - Предлагаешь свести его с этим убийцей? - гладя возлюбленного по голове , горько усмехнулся Воншик. - Я убью каждого урода, который заставит страдать моего малыша, - сжав кулаки, сквозь зубы процедил Эн. - Солнце, давай поспим. В твои мешки под глазами Санта может подарки детям собирать, - нежно поцеловав Ча, Ким прижал его к себе. Почувствовав на груди холодную влагу, Рави едва сдержал слёзы. - Никто не может заставить тебя плакать... Я сам убью этого придурка. Проснулись нави в 4 утра от телефона, разрывающегося на тумбочке. - Я понял, босс, - вскакивая с кровати и подпрыгивая на одной ноге, пытаясь натянуть штаны, крикнул Рави. - М? Что такое? - с трудом разлепив глаза, Эн посмотрел сначала на парня, потом на часы. - Хакённи, собирайся, босс звонил, - натягивая чёрный свитер, ответил Ким. Быстро собравшись, нави рванули к выходу, в коридоре наткнувшись на Кена , с головой укутанного в одеяло и с кружкой кофе в руках. - Эй, вы куда? - приподняв брови, Ли посмотрел на настенные часы. - Этого Л... - начал Рави, которого прервал удар ребром ладошки Эна. - Очередной преступник, которого поймали на крупной краже. Оставайся дома, - наспех зашнуровав кроссовки, улыбнулся Эн и выскочил из квартиры, перед уходом наказав Ли: - Только попробуй куда-нибудь выйти. Джехван ещё пару минут стоял на пороге, нахмурив брови и пытаясь понять, почему одних из лучших полицейских и детективов вдруг вызывают среди ночи на такое пустячное дело. Плюнув на бесполезные размышления, скинув одеяло и оставив кофе остывать на столе, Кен быстро оделся и кинулся за друзьями, забывая про строгое наказание Ча. Прибыв на место, где уже стояли две полицейские машины и нави, Кен незаметно пробрался за угол ближайшего здания и присмотрелся к тому, вокруг чего столпились его сотрудники. Картина, представшая перед глазами Ли, вызвала у него немой шок. На земле в неестественной позе лежало тело молодого парня. От рёбер по холодному мокрому асфальту растекались бордовые лужи густой крови. Рядом с ним небрежно валялась его изодранная кожанка, испачканная в крови вперемешку с землёй. На груди его красовалась аккуратная дыра, из которой сочилась кровь, расплываясь по всему туловищу. Бледную шею его украсила, даже в этом мраке, ярко-красная роза, которая шипами проткнула нежную кожу и выпивала из бездыханного капли крови с металлическим привкусом. Идеальное его лицо перекосило в испуге, немом ужасе, а по синеющим, от холода и нехватки крови, щекам ползли мокрые дорожки. Ноги Джехвана стали ватными, а тело в три раза тяжелее. Голова его кружилась, разум был затуманен. Он знал наверняка чьих это рук дело, но ведь он впервые своими глазами видел его 'творение'. Безумно красивое, но в то же время невероятно отвратительное творение. Он перевёл взгляд на толпу, собравшуюся вокруг бездыханного тела: сотрудники неверяще смотрели на это зверство, Эн плакал, уткнувшись в плечо Рави, который сам едва сдерживался. Вдруг перед растерзанным парнем упал Санхёк - его младший сотрудник-первогодка. Он пачкал руки в его алой крови и умолял, чтобы тот очнулся. Истошные крики младшего заполнили весь квартал. Он целовал безжизненное лицо жертвы, а горькие горячие слёзы растапливали заледеневшую кожу. - Хонбин, почему? - ударив кулаком по асфальту, крикнул Хек. "Хонбин?...", в голове Джехвана громко звякнул гудочек. Вдруг перед его глазами всплыл образ услужливого парня, улыбка которого всегда немного пугала. Ведь он тоже пришёл в их контору вместе с Санхёком, "они, кажется, даже очень близкие друзья". Сердце Кена ныло от такой картины. Не раз он поругал себя за то, что ослушался хёна. Он было сделал шаг в сторону места происшествия, как большие руки затянули его обратно в темноту ночной улицы. Одна рука легла на живот Джехвана, а вторая обняла его за плечи. К его дрожащей спине прижалось чьё-то горячее тело, так сильно, будто он хотел буквально слиться с Ли. Он впитывал его страх всем телом, вдыхал его вместе со сладким запахом шампуня. Прильнув губами к пульсирующей артериальной жилке на тонкой шее Джехвана, он выпивал из него энергию, питался его тревогой, паникой. Кен опустил взгляд на бледные руки с длинными аристократичными пальцами и ужаснулся: алая кровь ярко контрастировала с его белой, как лист бумаги, кожей. Ли попытался выбраться из цепкой хватки парня, сдерживая истерику, накатывающую новой волной. - Отпусти меня! Сейчас же! - И не подумаю, - совершенно спокойно тихо ответил парень. - Чон Тэгун, зачем ты это сделал? - кое-как развернувшись в захвате, чтобы посмотреть прямо в глаза преступнику, Джехван стукнул его по груди. - Он лез не в своё дело. И не стоит заставлять меня ревновать. - Что?! Да ты совсем псих? Что ты несешь? - громче разрешимого кричал Кен. - Тс-с, нас могут заметить, - приложив указательный палец к дрожащим губам Ли, прошептал Лео. - Тф пфридуфрок, - прорычал Джехван, сквозь полусомкнутые губы. И тогда Тэгун применил действенный во все века и эпохи метод затыкания: прикоснувшись своими губами к губам Ли, он положил руку на его щеку и стал целовать нежно, пытаясь раздобрить Джехвана, который сейчас стоял ни живой, ни мёртвый. Воспользовавшись минутным забвением Джехвана, Тэгун подхватил его на руки и стремительно погружался в темноту. - Куда ты меня тащишь? - опомнившись, начал дергаться Кен. - Успокойся. Или упадешь, - Чон на секунду отпустил Ли, заставляя последнего крепко обхватить его шею, дабы сохранить целостность ещё нужного ему позвоночника. Оставшуюся дорогу Джехван просто ждал. Ждал, сам не зная чего. Просто молча разглядывал мягкие черты лица Лео, его пухлые щеки и узкие глаза и отворачивался, встречаясь с ним взглядами. - Добро пожаловать, - поставив Джехвана на ноги, Тэгун закрыл дверь и, скинув обувь, прошёл вглубь квартиры. Мрак с красным оттенком охватил жилище убийцы. Плотные красные шторы на окнах были задернуты /впрочем, наверное, как и всегда/. Единственная комната была оформлена красным и чёрным цветами. В углу стояла низкая двуспальная кровать, закиданная множеством подушек, а над ней парил воздушный чёрный балдахин. В противоположном углу стоял компьютерный стол, сделанный из чёрного дерева, располагавший на себе два ноутбука и большой монитор. На верхней полке стояло множество дисков известных корейских и японских исполнителей, в основном баллады и классическая музыка, а рядом лежал дисковой плеер с наушниками. На длинном столе, отходящем одним краем от стены, в беспорядке лежало много листов и тетрадей с разными зарисовками, нотами и стихами. Убедившись, что хозяина нет в комнате, Кен взял в руки одну из толстых тетрадей и открыл последнюю страницу. Любопытство Джехвана никогда не приводило к положительным последствиям, но разве могло это его остановить? "Я не верил в любовь с первого взгляда до того дня, как встретил тебя. Мне было не понятно, как легко, полюбив кого-то, можно измениться. Ведь я привык жить в одиночестве. Так давай же отбросим всё лишнее, позволим ненужным воспоминаниям поблекнуть. Всё, что я могу - это лишь сдерживать слёзы и продолжать жить в иллюзиях. Но знай, что любовь, скрытая в твоём сердце, рано или поздно вырвется наружу. Я хочу знать твоё хобби, твои мысли, какие серёжки у тебя в ушах и даже твой вес. Твой аромат и каждый твой шаг. Я хочу знать о тебе всё. Что и как, какой ты на самом деле. Только не говори, что тебе не понравились те чувства, что были между нами. Ты не сможешь избегать их вечно." По телу полицейского пробежали мурашки после последних строк. Мысли в голове путались, вызывая головокружение и тошноту. Эмоции, переполнявшие его, были настолько разнообразными, что ему даже на ногах стоять трудно было. С одной стороны радость и теплое чувство душили его, вызывая бурю в грудной клетке, а с другой - ревность царапала его душу, срывая с лица его беззаботную улыбку. Вдруг к его ноге что-то прикоснулось и, отбросив тетрадь, Кен отскочил назад, сдерживая девчачий визг. Опустив голову, Джехван увидел двух кошек, похожих, как две капли воды, но одна была с черной шерсткой, а другая с белой. Он облегченно выдохнул и опустился на пол, чтобы поиграть с этими милыми созданиями. Кошки ходили вокруг него, ластясь и мурлыча под нежными руками Ли. Внимание его привлекли деревянные дверцы, вделанные прямо в стену. Сначала он подумал, что там хранятся папки и тетради, что лежат на столе. Но после минуты взвешивания всех "за" и "против", любитель искать приключения на свою пятую точку, всё-таки решился исследовать эту странную конструкцию. Содержимое полок шкафчика произвело на полицейского неизгладимое впечатление; в воздухе перемешались страх и отвращение, а чувство тошноты только усилилось. На полках стояли баночки одинаковых размеров, в которых красовались людские сердца в формалине. Каждая баночка была подписана именами людей, проходящих по делу о убийствах Тэгуна, среди которых Ли сразу узнал пару имен. Сглотнув подступивший к горлу ком, Джехван сделал шаг назад и наткнулся на Лео, сразу обвивающего его талию, словно вьюн. - Уже ознакомился с моей коллекцией? - коснувшись губами мочки уха Кена, прошептал Чон. - Тебе надо лечиться, - голос полицейского предательски задрожал и он откашлялся, никак не реагируя на, обвивающие его, руки Тэгуна. - Ничего ты не понимаешь в искусстве, - хмыкнул Лео, подходя к полкам и толкая перед собой Кена. - Прекрасное, доброе, золотое сердце завершит картину, - ставя баночку с надписью "Ли Хонбин" в самую середину своего 'творения', заключил преступник. Сердце Джехвана кольнуло и он недовольно дернулся, теперь уже чувствуя лишь отвращение от объятий этого ублюдка: - Ты жертвуешь жизнями людей ради какого-то идиотского искусства?! В тебе есть хоть капля человечности? - сорвавшись на крик, Кен вырвался из цепкого захвата и отошёл в сторону. - Человечности? - безразлично переспросил Лео. - Почему Хонбин? Чем он тебе не угодил? - едва не рыдал Кен. - Видимо, он был по уши влюблён в тебя, раз сам осмелился пойти льву на ужин, - на лице Лео проскользнуло отвращение; секундная эмоция, затем сменившаяся привычной безэмоциональностью. - А ещё он был идеальным кандидатом на то, чтобы стать завершающим звеном моей работы. - Хонбин? В меня? - тыкнув в свою же грудь указательным пальцем, Кен чуть не захлебнулся воздухом. Вспоминая все услуги и подарки Бина, он начал осознавать, что это были не просто проявление добродушия и желание подружиться. По коже пробежали мурашки; его даже передёрнуло от той мысли, что именно он виноват в смерти младшего сотрудника. "Кто ещё тут зверь", горько вздохнул Джехван, качая головой и пряча глаза под чёлкой. Лео лишь пожал плечами, засунув руки в карманы брюк. Долгое молчание прервал Джехван, не умеющий столь продолжительно сдерживать свои мысли и эмоции: - Я совсем тебя не понимаю, - вздохнул Кен, опускаясь на пол и закрывая лицо ладонями. - Ты весь соткан из противоречий. Ты до безумия любишь кошек, искусство, поэзию и вырезаешь сердца людей. Ты не высовываешь и носа на улицу днём, потому что боишься людей, но ночью ты становишься властителем, покровителем тьмы, искусно расправляясь с непокорными. Ты раздражающе безэмоционален, но в то же время твоя редкая улыбка самая прекрасная, будь это даже ухмылка. Я путаюсь в своих чувствах, подавляя желание обнять или убить тебя. Я давно должен был засадить тебя за решётку, но сейчас я нахожусь в твоей квартире, в твоих объятиях. Я схожу с ума. Тэгун, скажи, что мне делать? - Ничего? - опустившись перед Джехваном на колени, Тэгун протянул руку к щеке младшего и вытер слезу, ласково проводя большим пальцем по его нежной коже. - Открой секрет: как ты выбирал жертв? - тяжело вздохнув, Джехван посмотрел на Тэгуна с интересом. - Смотри, у каждого сердца есть цвет, - указав на баночки, начал Лео. - Вон то, третье - зелёное. Полное зависти и ненависти ко всему окружающему. Хозяин серого сердца был одинок и отстранён от всего мира, всегда находился в себе. Та, кому принадлежало синее сердце, была цинична и преследовала лишь собственную выгоду. Она вышла замуж за парня лишь ради славы, признания и денег. Жалкая картина. Как я уже сказал - у этого Хонбина было золотое сердце. Добрый, безотказный, бескорыстный, позитивный и всегда готовый придти на помощь, поддержать. Сказать честно - он был единственным, кого мне было жалко убивать. Но некоторый фактор - ты - избавил от всех сомнений. Ну, и так с остальными сердцами, - закончил Тэгун, вздохнув после непривычно большого количества сказанных им слов. - Удивительно, - покачал головой Джехван, внимательно выслушав Лео. - Я до сих пор безжалостный ублюдок? - усмехнулся Чон. - Да! Даже эта восхитительная задумка не делает тебя безгрешным! - крикнул Ли, стукнув Лео по макушке. ... о чём потом точно пожалел. Глаза Тэгуна загорелись ярким пламенем, как по сигналу. Он резко поднялся, схватил Кена за руку и потащил к кровати, кидая его ближе к стене. Забравшись на постель, он задёрнул балдахин, скрываясь от двух пар любопытных изумрудных глаз. Нависнув над дрожащим телом, Лео рассматривал напуганное лицо Джехвана, периодически облизывая губы. Огоньки в глазах сменились тёплым шоколадным сиянием, а линия губ искривилась в чём-то странном, наподобие нежной улыбки. Он невесомо поцеловал Джехвана и опустился рядом с ним, обнимая со спины за талию и утыкаясь носом в макушку младшего. - Я хочу провести эту ночь с тобой. Ты ведь мне не откажешь? - сквозь улыбку прошептал Тэгун, целуя Джехвана за ушком . - Даже если очень сильно захочу - не смогу, - захныкал Кен, вжимаясь спиной в грудь Лео. - Спасибо... - улыбнулся Чон, проводя рукой по животу Кена. "Спасибо за последнюю ночь, Джехван-а"