Дело №37.

Джехван, известный спонтанностью и необдуманностью своих поступков, на сей раз совершенно отчётливо понимал, на что он идёт. Он понимал ради кого он это делает и насколько важен для него положительный результат его опасных действий. Он рисковал статусом, карьерой, жизнью, но осознанно продолжал прорабатывать идеальный план для осуществления поставленной перед собой цели. На что мы готовы ради своих возлюбленных? Ответы на данный вопрос совершенно разные. Кто-то готов пожертвовать лишь своими материальными ценностями, а другим не жалко пожертвовать собственной жизнью, а то и не только собственной. Для людей первой категории мир чувств покрыт плотной тканью незнания, даже настоящая любовь не в силах раскрыть для таких пелену неведения. Они привыкли полагаться на свои деньги, они думают, что любовь можно купить. Но валюта чувствам – далеко не деньги. Они вообще за деньги не продаются. Продаются только шлюхи, но любви ожидать от них не стоит. Чаще всего такие люди одиноки и не знают каково это – любить. Люди второй категории ради возлюбленных способны на совершенно сумасшедшие поступки. Для них ничего не имеет значения, лишь бы ощущать присутствие родной души, вдыхать знакомый аромат, видеть улыбку, которую способен видеть только он – человек, познавший что же всё-таки есть ‘взаимная любовь’. Приобрести или лишиться работы – раз плюнуть, спрыгнуть с крыши многоэтажки – как два пальца об асфальт, лишить жизни кого-либо или же наоборот подарить эту жизнь – для влюблённых нет границ, рамок, пределов. Они готовы даже свою жизнь отдать за тех, кто стал для них смыслом жизни. Влюблённые люди безрассудны, они совершают безумные поступки, но тем они и прекрасны – нет на свете ничего лучше искренних чувств. Как раз ко второй категории и относился Ли Джехван. Он шёл на особо тяжкое преступление, которое, в случае провала, не сулит ничего хорошего. Он прекрасно понимал что с ним будет, если что-то пойдёт не по плану, даже статью и её формулировку наизусть знал. Но, тем не менее, ничего не могло остановить его на пути к счастью, пока что туманом рассеявшемуся по полю его жизни. Он понял, что пути назад категорически нет, когда увидел, как Тэгун искренне боится его потерять. А когда сам Джехван успел понять, что любит? Когда успел влюбиться настолько сильно, что даже закон для него не помеха? Он вспомнил те глаза, в кафе напротив. Они были восхитительны своей красотой. Словно по горькому шоколаду тягуче разливался золотистый липовый мёд, сверкая на солнечном свете, ослепляя отблесками. Вспомнил, как мило Тэгун смотрелся, играя с его Санни. Вспомнил напряжённые минуты в его компании, его голос, тогда ещё впервые услышанный Джехваном, то, как безмятежно он курил, разрывая пустоту сигаретным дымом. Вспомнил его улыбку, впервые подаренную ему, отчего даже сейчас по телу побежали мурашки. Поцелуй в щёку заставил Ли покраснеть, воспоминания о нежных прикосновениях пускали по телу разряды тока, но самый яркий отпечаток в его памяти оставила картина, как скрученного Тэгуна уводят полицейские, а по его щекам текут обжигающие слёзы. Так в какой именно момент Джехван понял, что нет пути назад? Когда осознал, насколько вязкой была бездонная пустота глаз Тэгуна? Он знал двух, совершенно разных Тэгунов. Один был груб и самоуверен, его взгляд пугал, прожигал дыры в коже, но в то же время он очаровывал, притягивал, не оставляя пути для отступления. Его движения были резки, прикосновения иногда даже болезненными. В общении он был холоден и закрыт, каждое его слово было на вес золота. Его звали Лео. Другой был открыт и заботлив, нежный добрый взгляд успокаивал, объятия были тёплыми, прикосновения ласковыми и осторожными. Он улыбался едва заметно, но искренне, он говорил чуть больше, но всё равно не разбрасывался словами. Это был Чон Тэгун. Две личности, сочетающиеся в одном теле, дарили превосходный коктейль идеального человека. В нём не было изъяна, каждая новая открытая Джехваном черта восхищала его, заставляя падать в бездну всё глубже и глубже. Он любил Тэгуна целиком, с его глубоким тяжёлым взглядом, который смотрит на него с любовью; с его нежными прикосновениями, которые порой обжигают; с его едва заметной, но от этого и ценной улыбкой. Он понимал, что Чон Тэгун, не смотря ни на что – преступник, лишивший жизни не одного и не двух людей, ради, как он сам говорил, искусства. Этот парень сумасшедший, чужие страдания доставляют ему удовольствие, но отношение к Джехвану радикально отличается от общего мировоззрения Лео. И ради него Ли был готов на всё, совершенно потеряв голову от чувства, согревающего его сердце, чувства, которое впервые посетило его, навсегда засев в каждой частичке тела всего Джехвана. Как ему казалось, план был идеален. Он просчитал каждую мелочь, потому что в этом случае любая малейшая ошибка могла стоить ему жизни. Трое суток, проведённых без сна, сказались на его самочувствии, поэтому он решил, что перед таким делом необходимо поспать. Понадобится очень много сил. Очень много. Посмотрев на часы, парень убедился, что семь часов для спокойного сна у него есть. Но кто сказал, что сон будет спокойным? Ещё два часа он ворочался, пытаясь выбросить все плохие мысли из головы, но всё тщетно. Тогда он решил, что стоит продумать всё ещё раз. Лишним не будет. Чон Тэгун – невыездной ещё 40 лет, значит, бежать из страны было бы действительно невозможным. Была мысль переехать в Северную Корею, но зная их отношение к преступникам… Плохая идея, точно плохая. Он перебрал ещё много вариантов, но везде затаилась проблема. Он бы хотел остаток своей жизни провести в Японии – стране его мечты. Но тогда бы их точно нашли, потому что не так уж и далеко Япония находится от Южной Кореи. Другие страны Восточной Азии он даже не рассматривал, зная наперёд, что у начальника полиции есть связи во многих странах. Потом Джехван решил, что можно залечь на дно в самой Южной Корее, потому что хоть страна и маленькая, а население достаточно большое, чтобы так просто найти двух людей. Они обязательно подадут в розыск и объявят о вознаграждении за поимку преступника. Так что опять же не вариант. Потом он стал рассматривать страны, находящиеся западнее от Кореи. Первой, что пришла в голову, была Россия. Но Джехван совершенно не горел желанием туда ехать, зная законы, народные ценности и людей, стоящих у власти. А ещё там все жуткие гомофобы, а парень собирается сбежать с возлюбленным своего же пола, там их точно не примут. Россия отпала сразу же, он пошёл дальше. Рассмотрев Францию, Германию, Италию, Испанию, Бразилию, а так же ещё много стран, в каждой он нашёл минусы, которые были категорически неприемлемы в его ситуации. Наткнувшись на карте на Норвегию, Джехван задумался. Норвегию называют ‘свободной и независимой’ страной с конституционной монархией. Права на свободную жизнь там порядком лучше, чем в его родной стране. Да и пейзаж там великолепный, природные условия только радуют Ли, желающего узнать, что есть ‘настоящий холод’. Многое благоволило ему, хоть и были минусы, но они меркли на фоне плюсов. Взвесив все ‘за’ и ‘против’, полицейский решил, что именно туда он и отправится с Тэгуном. Дело было за паспортом Лео, визой и билетами. Немного поразмыслив над этим, Джехван набрал номер старого знакомого и без проблем договорился о подделке документов. При заказе визы пришлось отвалить крупную сумму, а дождавшись паспорта, по которому Чон Тэгун стал Чо Тэгуном, Ли на свой страх и риск пошёл в авиакомпанию, покупать билеты на самолёт. Почему он решил изменить фамилию Тэгуна именно на Чо? Он долго выбирал, хоть выбор и не так велик. Он рассматривал и рядовые Ким, Пак, даже Ли, но с глупой улыбкой на лице подумав о том, что вдруг Тэгун когда-то захочет сделать ему предложение, отказался от идеи давать ему свою фамилию. Ведь в Корее запрещены браки людей с одинаковой фамилией. Он, наверняка, забыл о том, что на западные страны это не распространяется. Подумав ещё немного, Джехван решил остановиться на фамилии Чо – по звучанию она была не далеко от Чон, иероглифический элемент слога Чо присутствует в слоге Чон, это был действительно удобный вариант. Тем более им недолго придётся заморачиваться с этим, ведь в Норвегии они приобретут гражданство, а значит и паспорта придётся сменить на новые, где имена будут значиться латинскими буквами. К его счастью, проблем с билетами не возникло. Молоденькая глупая девушка ничего не заподозрила, несмотря на нервного Джехвана, всё время сминающего в руках подол рубашки. Дальше дело оставалось за малым – заказать в интернете симку и удалить свою почту, дабы не оставлять полиции шансов на его поимку. Он решил, что обе квартиры придётся продать, денег понадобится не мало, а здесь они точно больше никому не нужны. Вот только куда пристроить котиков… Это очень волновало Джехвана, ведь он полюбил их как своих детей. Может быть, ему удастся провезти их через границу… Заранее попросив отца о том, чтобы он подбросил их до аэропорта, Джехван сочинил сказку о том, что они с его коллегой едут заграницу на обучение на неопределённый срок. Только куда именно – он не сказал. Потом он обязательно расскажет родителям. Потом, когда-нибудь. Нужно, чтобы всё успокоилось. У него понимающие родители, он надеялся, что его поймут и простят. За раздумьями, сам того не заметив, Ли наконец-то уснул крепким сном, предвкушая нечто грандиозное. Сердце бешено билось даже во сне, разрушая к чертям всю нервную систему парня. Громкий звонок будильника разбудил Джехвана рано утром, звуковой волной сбрасывая едва проснувшегося переполошенного полицейского с кровати. Потирая поясницу и ругая итак обиженный жизнью механизм, парень проясняющимся взглядом взглянул на циферблат и, выдохнув, направился в ванную, попутно собрав пару косяков. Явно далеко не выспавшийся Ли кое-как заполз в ванну, пытаясь отрегулировать температуру воды и пристроился под бодрящей прохладной струёй. Мысли опарышами кишели в его голове, не давая расслабиться ни на секунду. Именно это сравнение во всех красках передаёт нынешнее состояние парня. Мрак всё больше окутывал разум Кена, выдавая весьма не жизнерадостные картинки предстоящих событий. Сейчас он думал только об этом, уже не помня в который раз перебирая все пункты и подпункты плана. Впереди предстоял день, длинной в вечность. Только день, вязкий, тягучий, противно ослепляющий раздражённые глаза, разделял его с чёрной смолой тьмы, собственного омута, в котором в эту ночь он навсегда погрязнет с головой. Частично остудив голову, разрывающуюся от назойливых пессимистичных мыслей, Джехван обернул бёдра полотенцем, запрыгнул в тапочки и протопал на кухню, привычно заваривая растворимый кофе и доставая мороженое из морозильника. Осмотрев скудное содержимое своего холодильника, Ли остановился на яичнице. Не потому что он хотел её, а потому что выбора, как такового, к сожалению, не было. Разобравшись с завтраком и переодевшись, Джехван ещё раз проверил чемоданы, их содержание, наличие паспортов, билетов и остальных документов, оглядел комнату на благосостояние и посмотрел на часы. Через 10 минут должны были прийти покупатели для личной оплаты и передачи ключей. Кен набрал номер грузового такси, назвал адрес своей квартиры и опустился на пол, вздыхая так, словно жизнь его уже нещадно потрепала. Он посмотрел на котов, которые смирно сели около хозяина, вздохнул ещё раз, глупо улыбнулся своим мыслям и закрыл глаза. Фортуна улыбается дуракам, ведь так? Вдруг раздался звонок в дверь, Джехван резко вскочил на ноги, хлюпая и вытирая слёзы с щёк. Похлопав себя по щёчкам, дабы прийти в себя, Он открыл дверь, впуская внутрь молодого парня. После короткого приятного разговора, они обменялись деньгами и ключами, а когда Кен получил смс о доставке такси они, с предложившим помощь парнем, загрузили чемоданы в машину, Ли посадил котов в большую коробку и, попрощавшись с новым владельцем квартиры Тэгуна, сам сел в машину, повторяя адрес своего дома. Перетаскав все вещи и котов в свою квартиру, Джехван позвонил риелтору, дабы напомнить о их встрече. Получив положительный ответ, полицейский ещё раз осмотрел всё, нашёл ещё пару вещичек, кое-как запихал их в забитый до отказа чемодан и устало опустился на диван. Пока коты осматривали незнакомое для них помещение, Кен ещё раз перепроверил документы и билеты, устраняя одну из причин дикой паники. Пока всё шло плавно, но это только первые и самые лёгкие пункты в плане полицейского. Впереди их ждало ещё много сложностей, которые перевернут их жизни с ног на голову. Дождавшись риелтора, Джехван попросил о небольшой услуге и, забрав деньги и отдав ключи, налегке ушёл на работу. Впереди его ждала настоящая каторга… - Джехван-а, ты опоздал! – в дверях полицейского уже встречал Хакён, нахмуривший брови, которые напомнили парню ласточку. - Опять неудачный поход в салон? – пожав руку Воншику, сидящему за компьютером, Джехван сел на свой стул, с недоумением осматривая бумаги, лежащие на столе. - Ага, представляешь, я сказал светлым красьте, даже оттенок показал, мол вот, как у него, - тыкнув младшему телефоном в нос, Хакён надул нижнюю губу. На экране была смазливая мордашка какого-то айдола. - Там дальтоники что ли работают? – заметив огромную разницу между бровями Хакёна и айдола, Кен засмеялся, возвращая телефон другу. Ещё раз оценив его густые чёрные брови и вволю насмеявшись, Ли перевёл взгляд на незнакомые бумаги, а потом снова вопросительно посмотрел на старшего. Тот только пожал плечами. - Нужно разобрать пару несостыковок в старых делах, - ответил Воншик, всё это время наблюдавший за друзьями. – Босс приезжает уже через четыре дня, а мы ещё и не притронулись ни к чему. - А я почему об этом не знал? – взяв небольшую стопку, младший полицейский устроился на диване, потому что сидеть на жёстком стуле было невыносимо. - Меньше совещания пропускать надо! – ударив Кена ребром ладошки по шее, Ча наконец-то успокоился и уселся разбирать свою стопку. - Что… - тишину, нарушаемую только клацаньем клавиатуры и шуршанием бумаги, прорезал резкий визг со стороны дивана. – Господи, что это?! – Джехван подскочил с дивана, протянув руку перед собой. – Что за гадость?! Ой, щипит… Напуганные напарники посмотрели на Джехвана, на его руку и… опешили. Ситуация была двоякая, и эмоции от неё тоже. Воншик, уже не пытаясь сдерживать смех, заржал на весь отдел, а Хакён стал медленно краснеть до кончиков пальцев. Сообразив по реакции парней, что эта жидкость – далеко не йогурт и не растаявшее мороженое, Джехван с дикими воплями ‘умираю! Уберите это! Рука отваливается! Нет, я хочу жить!’, унёсся в туалет, снося всё и всех на своём пути. За пределами офиса были слышны только визги птеродактиля. - Это ты всё виноват! – завизжал Ча, схватив ржущего Рави за грудки. – Я же просил в меня! - Ага, чтобы потом твоё нытьё слушать, как тебе ходить неприятно? – кое-как останавливая свой истерический приступ смеха, пожал плечами Ким. – И тем более я думал, что ты там всё проверил. - Но проверял же… - вздохнул Эн, усаживаясь на колени к бойфренду. – Боже, как стыдно… Как мы теперь ему в глаза смотреть будем? - Мне пофиг, - улыбнулся Воншик, приобнял парня за талию и вновь сосредоточился на бумагах. - Не подходите ко мне! – дверь офиса широко и резко распахнулась, являя парням чудо-юдо в медицинском халате и жёлтых резиновых перчатках. - У судмедэксперта и уборщицы стырил? – снова рассмеялся Рави. - Заткнись! Ты, - младший указал на Хакёна, - слезь с этого банка спермы! И чтобы при мне больше ничего подобного! В нашем общем офисе! Нет, я же знал, но не думал, что вам на такое совести хватит! Буэ, - брезгливо дрогнув всем телом, Джехван на всякий случай постелил на свой стул полиэтилен и молча сел за работу, периодически обзывая сотрудников извращенцами и кретинами. Данное происшествие позволило Джехвану отвлечься от угнетающих мыслей о предстоящем. Время, которое, казалось бы должно тянуться вечно, летело со скоростью света. Ли только и успевал, что следить за стрелками на циферблате и делать небольшие записи. Ещё через час работы в полной тишине Кен стал понимать, что всё это угнетает его ещё больше и пошёл прогуляться по зданию. Он в последний раз оглядывал весь свой отдел, останавливался поговорить со всеми своими сотрудниками в последний раз, в общем, отвлекался как мог. Внезапно его кто-то окликнул. - Джехван-а, тут Джехё к телефону, ты не можешь позвать его, раз не занят? Он дежурит, - попросил парень, вылетевший из кабинета, - а то я очень занят! – и унёсся по своим ‘делам’ в сторону уборной. ‘Да это же отличный шанс!’, подумал Кен, рванув в сторону своего кабинета. Прихватив какой-то пакет, он вихрем пронёсся мимо опешивших сотрудников. Чуть ли не кувырком спустившись с лестниц, запыхавшийся Джехван сказал Джехё о звонке и предложил подежурить вместо него. Дождавшись, когда коллега уйдёт, Кен дрожащими руками кое-как открыл дверь камеры Тэгуна и, войдя внутрь, закрыл её за собой. - Джехван-а, - шёпотом выдохнул Чон, тут же вскакивая на ноги и направляясь к любимому. - Привет, - дрожащим голосом прошептал Кен, отводя глаза в сторону. Сердце бешено стучало от беготни, паники, страха и волнения. – Сейчас вернётся Джехё, слушай меня. Возьми этот пакет, внутри лежит записка. Прочитай её и пойми меня. Я знаю, что это дико, но… - Когда ты дежуришь? – поймав уже собиравшегося уходить Ли за запястье, спросил Тэгун, смотря на полицейского глазами, полными тоски. Он никогда не говорил всего, что чувствует, что у него на уме и на душе. Джехван мог прочитать всё в его глазах, они ему никогда не врали, они всегда были с ним честны, хоть и скрыты толстым слоем непроницаемого стекла от других. Полицейский видел, что Чон очень скучает, не находит себе места и… любит его? В карих глазах собиралась нежность всего мира, когда он смотрел на Кена. От его ледяной кожи мертвеца веяло теплом, когда рядом находился Ли. Да любой мог бы понять, что рядом с Ли Джехваном Чон Тэгун теряет себя, теряет стержень, являет миру совершенного другого Чон Тэгуна. Даже слепой, не видящий ласки в глазах Тэгуна, даже глухой, не слышащий робких признаний… - Ты всё поймёшь… Когда прочтёшь записку… - Джехван говорил прерывисто, изо всех сил стараясь держать себя в руках. - Хорошо, - сглотнув, Тэгун прикусил губу и отвёл взгляд в сторону, отпуская руку возлюбленного. - Я.. вернусь… - робко поцеловав Лео, Кен выскользнул из камеры, спешно закрывая её. - Что он имеет в виду… - вздохнул Тэгун, сел на небольшой пуфик, который притащил ему Джехван, и стал осматривать содержимое пакета. Там была повседневная одежда Тэгуна, а на дне – записка. – Что…       ‘Для начала… Тэгун-а, я тебя люблю… Ты не представляешь чего мне стоило решиться на это, но, тем не менее, я понял, что пути назад нет, мост обрушился. Ты нужен мне. Я стал зависимым. Не могу описать и половины того, что я чувствую к тебе. Да вообще теперь постоянно мысли в кучу. Я хочу постоянно быть рядом с тобой, но нас разделяют плотные бетонные стены и толстая железная дверь. Поэтому я решил разрушить всё это. Решил, что буду рушить всё, что будет вставать между нами. Правительство, правоохранительные органы, человечество, морали и нормы. Я разрушу всё, чтобы быть с тобой… ’ Некоторые слова читались с трудом, потому что чернила были размазаны слезами. Куча исправлений, смешных смайликов, без которых Джехван не мог жить, даже в такой ситуации. Всё это тронуло сердце Тэгуна и он спешно утёр слезу с щеки. ‘Я подготовил всё, чтобы сбежать этой ночью. Прости, что не посоветовался с тобой… Я дурак, да? Хаха Обо всём я расскажу потом. И ты даже можешь меня убить после всего этого. Только тебя опять посадят (Тэгун подумал, что наверняка на этом моменте Джехван нервно рассмеялся) От тебя ничего не требуется, просто переоденься и жди. Когда я приду – хочу услышать твой честный ответ. Если я тебе не нужен… Я просто отпущу тебя. До конца жизни твой преданный Ли Джехван.’       - Он сумасшедший, - усмехнулся Тэгун, аккуратно складывая записку. Его глаза загорелись бешеными огоньками, по телу пробежала дрожь, а кровь застучала по вискам. И без слов было понятно – он готов воплотить в жизнь каждую идиотскую идею Джехвана. Тем временем полицейский засел в своём кабинете. Нервно бегая взглядом от настенных часов до наручных, парень отложил уже третий погрызанный карандаш. Стол и всё, что было на нём, ходило ходуном из-за трясущихся ног Джехвана. Заметив, как младший взялся уже за четвёртый карандаш, Воншик и Хакён переглянулись, нахмурив брови: - Джехван-и, всё нормально? – кивнув в сторону карандаша, который Ли уже тянул в рот, не выдержал взволнованный Ча. - А? А… Всё в порядке, просто… Видимо… Не выспался, наверное. А тут столько работы, - почесав затылок, Кен неловко улыбнулся, пытаясь сконцентрироваться на сохранении эмоционального равновесия. До конца смены коллег оставалось 2 часа, на дежурство он заступал после ужина. Ещё немного и всё закончится… или, наоборот, начнётся кромешный ад. - Ляг на диван, отдохни. Я со своими закончил, разберусь с твоими, - вздохнул Воншик, потягиваясь и зевая. - Я? На этот диван? Никогда в своей жизни! – махнул рукой Джехван, откидываясь на спинку стула. - Но… я всё там отмыл, почистил, - почти шёпотом возразил Хакён, чувствуя себя отчасти виноватым, но не до такой степени, чтобы его ещё остаток жизни этим попрекали. - Чего как маленький? Как будто никогда спер… не видел, - пожал плечами Рави. - Спер… своих друзей не видел! – младшего полицейского передёрнуло от одного упоминания о недавнем конфузе. Он выставил перед собой руки в жесте ‘стоп’ и улыбнулся. – Давайте закроем эту тему. Всё нормально, я в порядке, только кушать хочу… - Воншик-а~,- пропел Эн, призывая парня к вполне привычным вещам. - Ироды… - покачав головой, Ким без споров вышел из офиса. Проводя время за приятной болтовнёй, Джехван совсем забыл о времени и о скором приближении его смены. Он наслаждался, вероятно, последними минутами общения с его лучшим друзьями. С теми, кто стал для него настоящей семьёй, кто покрывал его перед начальством, помогал с расследованиями, да и в жизни. Слёзы предательски наполняли покрасневшие глаза Джехвана, но он держался из последних сил: ни в коем случае нельзя дать коллегам мотива для подозрений. Хотя он итак хорошенько себя выдал, сгрызая карандаши один за другим. Посмотрев на часы, Джехван напомнил друзьям, что им пора уходить, их смена на сегодня окончена, а тому надо в столовую перед тяжёлой ночью. Отказавшись от предложения перекусить в кафе напротив, Ли схватил свой рюкзачок и побежал в столовую. Наспех запихнув в рот какую-то булочку, он убедился, что все ночные дежурные сейчас находятся здесь и направился в сторону кабинета видеонаблюдения. Заглянув в небольшое, зарешёченное изнутри, окошечко, Кен без труда узнал в сидящем за экранами парне Хан Санхёка. Без стука он пробрался в комнатку, на цыпочках добежал до увлечённого мангой младшенького и повис на его плечах: - Чем занимаемся в рабочее время, младший сержант Хан? - Хён! – Хёк отбросил журнал в дальний угол и ухватился за сердце. – Вот именно! Я ещё только младший сержант, мне рано от инсульта умирать! - Я тебе это… джамп вернуть пришёл. Совесть замучила, - виновато опустив глаза, Джехван полез в рюкзак. - Я так и знал, что он у тебя! Я уж думал плакала моя коллекция. Прокопавшись в рюкзаке пару минут, Ли, наконец-то, отыскал замызганный журнал с следом от кружки на обложке: - Фух, надо бы тут порядок навести, - закинув в рот найденную печеньку, полицейский левой рукой протянул младшему то, что раньше было джампом, тогда как правая рука всё ещё оставалась в рюкзаке. - Я даже не знаю, стоит ли тебя благодарить… - приняв из рук старшего потрёпанный журнальчик, Хёк страдальчески вздохнул. - Эм, прости, - нервно хихикнув, Кен сразу же изменился в лице, взволнованно тыкнув в один из мониторов. – Смотри! Санхёк моментально среагировал и, нахмурив брови, уставился в монитор, который передавал изображение с камеры в одном из офисов. - Хён, тут же… - не успел младший сержант договорить, как к его носу и рту приложили влажное полотенце. - Прости, братишка, - убедившись, что младший отключился, Джехван аккуратно усадил того на кресле, чтобы он не упал. Раздобыть этот раствор причинило много боли его пятой точке, но оно того, как оказалось, стоило. Он долго бегал за своим другом, который работал в секретной лаборатории, умоляя достать небольшую дозу нового препарата JTA – разновидность снотворного, применяющееся строго в медицинской сфере, при строгой необходимости. Он вырубает человека на время от 10 до 30 минут, его последствием является стационарная амнезия. Выглядит как постоянная, непрекращающаяся потеря памяти, забирающая конкретные события, которые когда-либо происходили в жизни человека. Доза была рассчитана на 10 минут, что для Джехвана было вполне достаточно. Выудив из кармана флешку, он запустил вирус в систему, отключающий все камеры в помещении. Убедившись, что не осталось никаких следов его присутствия, он аккуратно вышел в коридор, и, как ни в чём не бывало, поплёлся на дежурство в подвал. Напрягая все органы чувств, Кен убеждался, что остаётся незамеченным, пытался выглядеть непринуждённым, но внутри всё ходило ходуном, перемешивая все внутренние органы. Под ложечкой сосало от пожирающего страха, но ступал он уверенно, с полным осознанием своего преступления. Руки задрожали и он уцепился в лямки рюкзака, сминая плотную ткань до хруста костей. Во рту пересохло и Ли тщетно пытался болезненно сглотнуть, но не выделялись даже слюни. Глубоко вздохнув, он открыл дверь, пропускающую его в серое помещение, с сырым затхлым запахом. Полицейский улыбнулся, в глубине души радуясь, что ему больше не придётся здесь находиться. Это помещение определённо оставило в его душе неприятный осадок на всю жизнь, отравляя приятные воспоминания хриплыми орами невменяемых арестантов, давящим на него воздухом, словно вакуумом сживающим лёгкие… Закрыв за собой дверь, он спустился по лестнице, направляясь к камере, которая вызывала в нём противоречивые чувства… - Готов? - Джехван-а… - Тихо, идём за мной, - дрожащими руками вытянув заключённого из камеры, Джехван закрыл железную дверь и потащил Тэгуна за рукав к концу длинного коридора, в самую тёмную её часть. – Постараться придётся немножко тут, - он безостановочно облизывал губы, путая порядок слов в предложении. - Ты… уверен? – Чон волновался не меньше. Его возлюбленный возлагал на себя слишком большую ответственность и если что-то пойдёт не так, наказания не избежать им обоим. По большей части он боялся за Джехвана, если с ним что-то случится… он себе этого ни за что не простит. Вцепившись в руку полицейского, он вопросительно посмотрел на него. - Я уже пересёк точку невозврата. Пути назад нет. И я… готов на всё… ради тебя. Тэгун коротко и тепло улыбнулся и, не сказав ни слова, последовал за Кеном, без капли сомнения доверяя ему собственную жизнь. Поднявшись по хрупкой лестнице на этаж выше, они вылезли через небольшое окно, оказавшись на небольшом выступе, выложенном черепицей. - Придётся прыгать, - Лео только кивнул в ответ и сразу сиганул вниз, мягко приземлившись на ноги. – Ты был котом в прошлой жизни? – удивлённо посмотрев на Тэгуна, который уже ждал его внизу, Джехван внезапно пошатнулся и сделал шаг назад. Голова закружилась, а сердце забилось в разы быстрее. Хоть и было не высоко, но страх, накатывающий на него с каждой секундой всё больше, на максимум врубал все фобии парня, который ещё с детства боялся высоты. - Джехван-а? – голос снизу вернул Ли из раздумий и, пытаясь перебороть страх, тисками сжимающий его сердце, он ещё раз посмотрел вниз. – Я поймаю. - Я… б-боюсь… - Доверься мне. Немного расслабившись от мягкого тембра Чона, Кен, сжав кулаки и стиснув зубы, вздохнул и сделал необдуманный шаг в пустоту. Он сразу же полетел вниз, но уже через секунду ощутил на своём теле холодные большие руки. Открыв глаза, Джехван встретил тёплый взгляд блестящих глаз. Он пропал в них на целую вечность, чувствуя небывалый уют. Но, кто знает… может его утянул на свои глубины чёрный омут его глаз. - У тебя… такие холодные руки… - Мне не хватало твоего тепла. Джехван так бы и расплылся в лужицу прямо на руках у Лео, но сейчас не совсем подходящий момент. Увидев свет фар, полицейский узнал в подъезжающей машине машину отца, схватил за руку Тэгуна и ракетой залетел в салон. - Привет, пап. - Здравствуйте. - Привет. Я не опоздал? - Ты вовремя, па. Спасибо, - скрывая переживание за улыбчивой маской, Ли постукал отца по плечу. – Заедем ко мне. Подъехав к дому, Джехван вылез из машины, вытащив за собой Тэгуна, и попросил отца подождать немного, отказав в предложении помочь. Пулей залетев в подъезд, Кен зашёл в квартиру, нагружая Лео чемоданами и сумками. Удивляясь немаленькому багажу, парень укладывал всё это в аккуратную стопку, ожидая следующей команды возлюбленного. Ли, убедившись, что в квартире больше ничего не осталось, наконец вынес коробку с котами, встречая тёплый взгляд обрадовавшегося своим питомцам Лео. - Я не знаю, сможем ли мы их забрать после… - опустив виноватый взгляд, едва слышно сказал Джехван. - Куда их теперь? - О них позаботятся, поверь мне. У нас мало времени, жди здесь, - поднявшись на пару этажей выше, Ли постучался в бардовую деревянную дверь. Ему открыл мальчик, лет 7-8-ми, милый улыбчивый малый. - Джехван-хён! Ты давно тут не появлялся! Ух ты, это те котики? Они такие милые! – мальчуган был чем-то похож на старшего: яркая широкая улыбка, сверкающие глаза, восторженный высокий голос. - Привет, Минни. Ты ведь помнишь, о чём я тебя просил? – присев на корточки, Ли потрепал младшего по волосам. - Конечно, хён! Я сделаю, обязательно сделаю! Я даже бумажечку сохранил! - Будь осторожен, Минни. Спасибо тебе огромное, расти хорошим мальчиком, хён будет очень сильно скучать, - чмокнув того в макушку напоследок, Джехван передал ему коробку и, попрощавшись, побежал к Тэгуну. - О, господин Ли, а я вот Вас жду! – у двери квартиры стояла девушка, которая являлась риелтором. - Вы так вовремя! Спасибо Вам большое за то, что согласились мне помочь. - Да мне и не сложно вовсе! - Вот, ключи… - вытащив из кармана связку из трёх ключей, он передал их девушке, в ответ принимая конверт с деньгами. - Удачи Вам! – пожав руку Джехвану, она вошла в квартиру. - Скорее, идём, - похлопав Тэгуна по спине, Джехван уже наклонился, чтобы поднять чемоданы, как сзади его обхватили родные холодные руки, а в шею уткнулись влажными губами. - Спасибо, Джехван-а. Спасибо, за всё, - горячо выдохнув, Тэгун сжал того в объятиях ещё крепче. - Тэгун… - краснея и покрываясь мурашками, Джехван улыбнулся. Ещё никогда он не чувствовал себя таким счастливым. Он безумно любил, когда старший обнимал его сзади, ему нравилось чувствовать его сердцебиение, горячее дыхание, ощущать, как сотни бабочек воспаряют в его животе. Сейчас он точно ни о чём не жалел. Сейчас для него существует только тот мир, в котором есть его Тэгун. - И-идём… - улыбнувшись, Кен вытянул у чемоданов ручки, оставляя на Лео сумки. Погрузив всё в багажник, благо машина у отца была большой, парни и сами, наконец, уселись. - Что же вы не сказали, что у вас так много вещей, я бы помог, - рассмеялся Ли старший. - Ничего страшного, пап. Сами справились, - улыбнулся Джехван. – Спасибо, что с машиной выручил. - В аэропорт? - Угу. Они ехали уже полчаса и Джехван начал замечать, что Тэгун засыпает. Ли улыбнулся, впервые увидев такого слабого, беззащитного и милого парня, едва сдерживая эмоции, которые рвались наружу, грозясь разорвать грудную клетку. Чон, почувствовав на себе взгляд, положил свою руку поверх руки младшего, несильно сжимая её. А Кен был невероятно рад, что смог увидеть настоящего Лео, который не пытался сдерживать себя, свои эмоции, Лео, на губах которого скользила лёгкая, едва заметная улыбка. Выдохнув, Джехван тоже откинул голову, закрывая глаза и наслаждаясь спокойной тёплой атмосферой. - Приехали, - оповестил парней отец Ли, паркуя машину. Нежно потрепав дремлющего Тэгуна за плечо, Джехван, убедившись, что билеты и паспорта на месте, вышел из машины и потянул за рукав растерянного Лео, который ещё не успел оклематься. Управившись с багажом, все трое устроились в комнате ожидания. Молчание тяжёлым грунтом давило на них, даже всегда болтливый Джехван не мог произнести и слова из-за онемевшего от волнения языка. Ещё 10 минут до регистрации, 15 минут до посадки и всё останется позади. Воспоминания, прожигающие дыру в груди, забравшие с собой все нервные клетки, угробившие те минуты, которые могли бы стать для них лучшим временем в жизни остаются здесь, в Корее. Здесь останутся и воспоминания о судьбоносной встрече, о их первом разговоре, о жарких и нежных объятиях и о первом поцелуе. Здесь осталась и коллекция Лео, под толщей земли и деревянной дверцей, там, где никто и никогда её не найдёт. - Пап, мы пошли~ , - насколько возможно непринужденнее и ярче улыбнулся Джехван. – Спасибо, что помог. Компания выпишет нам новые номера и я вам сразу же позвоню. Передавай привет маме и поцелуй её за меня! – обняв отца, пропел Ли младший. - Ну что ж, парни, удачной работы! Я буду ждать и скучать, не забывай своих стариков, - похлопав сына и его 'коллегу' по спине, и махая рукой всю дорогу на пути из аэропорта, старший Ли всё же скрылся за дверьми зала регистрации. - Ты… готов? – робко вложив свою ладошку в руку Тэгуна, спросил Кен. - На всё… ради тебя… - незаметно для других, Чон невесомо чмокнул младшего в самый кончик ушка, сжимая его дрожащую руку сильнее. – Только… кушать хочу, - жалобно посмотрев на возлюбленного, Лео потёр свой животик, в котором завывал милый маленький синий кит.