Иллюзорное путешествие

- Эй, Са-ша! Просыпайся и вставай! Хватит спать! – первое, что я услышал на следующее утро. Восклицание было подкреплено парой тычков в бок какой-то деревянной палкой. Я разлепил глаза и нашарил рукой свой телефон, который я обычно кладу рядом, когда сплю. Раскрыв его, я посмотрел на время. Без пятнадцати семь. А занятия в университете начинаются в девять. И кто же это меня будит в такую рань?        А действительно, кто? Я же сейчас живу в общежитии, в двухместной комнате. Сосед недавно съехал, его выселили за нарушение правил – курил в неположенном месте. Так что я должен быть сейчас один в комнате. Неужели я забыл запереть дверь на ночь, и кто-то утром решил зайти? - Са-ша! Я тебе что вчера сказала? Твоя работа начинается с утра! Просыпайся, сейчас же!        Так, что-то не вяжется. Кажется, сон про странную жрицу в красно-белом и чудную страну непуганых фантазий продолжается. Нет, лучше и правда проснуться и забыть этот сон, как и сотни других снов до него.        Но, когда я попытался спустить ноги с кровати, всё ещё с полузакрытыми глазами, мне это не удалось. Потому что я и так лежал на полу, вернее на матраце, постеленном на пол. Одеяло и подушка были незнакомы на ощупь. Значит, этот “сон” мне ещё не скоро удастся забыть, поскольку придётся пробыть в нём дольше, чем хотелось бы. - Ну наконец-то. А то я уже хотела применить жёсткие меры, - Рейму встала с колен и подобрала короткую бамбуковую палку, с конца которой свисали какие-то сложенные ромбами бумажки. - Это какие же? – поинтересовался я, садясь и разминая затёкшие мышцы. Спать на полу с непривычки оказалось непросто. - Тебе лучше не знать, - слегка улыбнувшись, ответила жрица. – Я сдержалась только по одной причине – не хочу потом чинить храм.        Я так и не понял, что она имеет в виду. - Одевайся, потом иди во двор и возьми ведро. Сходишь к колодцу и наполнишь бочку. До краёв! После этого подмети двор. Метла в пристройке. - Ясно, - сонно кивнул я. И осмелился спросить: - А когда мы будем завтракать? - Да, насчёт завтрака… Ты же рис варить умеешь? - Ну… да, - ответил я, застигнутый врасплох последним вопросом. - Тогда как закончишь с утренней уборкой, отмерь две чашки риса из мешка в пристройке, перебери его, промой и поставь вариться. Как только я закончу с молитвами в святилище, приду и сделаю завтрак. А теперь – за дело!        И Рейму вышла из комнаты. Из коридора донеслось: - А если приду и увижу, что ты снова спишь, то окачу тебя из ведра!        Ну и ну, даже не подумал бы, что такая безобидная с виду девочка может быть такой суровой. Но делать было нечего, я ведь сам на это согласился. Могло быть много хуже, успокаивал я себя, надевая принесённую вчера Рейму одежду. Она состояла из белого кимоно, с традиционно широкими рукавами, но, к счастью, пришитыми к плечам, а не как у этой жрицы, и красных широких штанов, которые были мне чуть длинноваты. Пришлось подворачивать их прямо до упора, но в результате оказалось неплохо. В целом одежда оказалась удобной и очень свободной – за исключением пояса, который пришлось затянуть потуже, чтобы штаны не свалились. Свою же одежду я свернул и убрал в стоящий в комнатке приземистый напольный шкафчик. Кроме него, маленького столика, небольшого квадратного пуфа и разложенной на полу постели, в комнате больше ничего не было. Постель я свернул и тоже убрал в шкаф.        Небо на улице было ясным и чистым. Никакого шума машин, да и вообще, вокруг стояли непривычные мне тишина и спокойствие, нарушаемые лишь утренним чириканьем птиц. Солнце, по всей видимости, только встало из-за горизонта, но его всё ещё не было видно за окружающим храм лесом. Взяв ведро, я отправился к колодцу. Как оказалось, он находился в стороне от дороги, скрытый деревьями, потому я вчера его не заметил. Ворота на нём не было, его заменяла простая верёвка, перекинутая через блок на перекладине, укреплённой над сложенным из камней кругом. Я спустил ведро на верёвке вниз и вскоре услышал всплеск. Вытянуть ведро оказалось заметно тяжелее.        После того, как я вернулся к бочке, я понял, что сходить к колодцу придётся ещё раза два, так как Рейму велела, чтобы бочка была полна, а в ведре была примерно треть от нужного количества. Спина уже негодовала от таких неожиданных нагрузок. А эта девочка явно крепче, чем выглядит, если она день за днём одна с этим справляется. Пожалуй, мне стоит посерьёзнее относиться к её угрозам. Подмести двор оказалось легче. Монотонность работы дала мне возможность полностью вспомнить вчерашние события и поразмыслить над своим текущим положением.        После того, как Рейму согласилась с тем, чтобы я остался в храме, она начала спрашивать меня о том, кто же я такой. Я, между делом, решил задать её один вопрос, который с самой нашей встречи не давал мне покоя: - Слушай, Рейму, мы ведь сейчас в Японии, так? Почему же ты говоришь на одном со мной языке, я ведь иностранец для вас и говорю на русском.        Рейму рассмеялась. - На самом деле, я не говорю на одном с тобой языке. В Генсокё отсутствуют языковые барьеры, и, попав сюда, ты будешь понимать любого другого, как будто он говорит с тобой на одном языке. Но это иллюзия. Просто ты слышишь, будто я говорю на – русском, да? – вот, а я слышу твою речь на японском. Более того, это распространяется на текст, так что ты можешь читать здесь на японском, даже если не знаешь его. Это было придумано, поскольку никогда не знаешь, кто завтра здесь окажется и откуда он будет родом. Ёкаи, для которых это место было создано, раньше жили далеко не только в Японии. Просто люди называли их всегда по-разному. Вот для того, чтобы все эти создания, переселившиеся сюда, могли понять друг друга, и были убраны языковые барьеры. Это придумала одна из основательниц Генсокё – та самая, о которой я тебе рассказывала, что она может тебе помочь. Её зовут Юкари Якумо. Она – одна из сильнейших и старейших ёкаев в мире, насколько я знаю. - А ещё… - Рейму задумалась. – Если припомнить из твоего рассказа дверь, открывшуюся сюда, а потом исчезнувшую, то я не удивлюсь, что это тоже её проделки. - Ты хочешь сказать, что она нарочно меня сюда закинула? – хотя я ещё и не знал, кто такая эта Юкари Якумо, но мне уже не слишком хотелось с ней встретиться, тем более что это она, по словам Рейму, могла быть причиной моих бед. - Да нет, вряд ли, скорее всего, она оставила этот проход по рассеянности – если такое с ней вообще случается, - а потом он сам закрылся, поскольку она его больше не поддерживала. Ты просто прошёл через него, а потом спровоцировал его закрытие. - Я ничего не провоцировал, дверь просто захлопнулась от ветра! - Как бы то ни было, сам он больше там не откроется. Ох уж эта Юкари, вечно не сидится ей. Помню, в прошлом году, когда был инцидент с весной, из-за неё ослабел барьер между Загробным миром и Генсокё. И у меня есть подозрения, что она так его и не восстановила. Поэтому не пугайся, если случайно увидишь тут призраков. Говорят, садовница Хакугёкуро до сих пор их по всему Генсокё собирает.        Я не совсем понял, о чём она мне рассказывает, но, скорее всего, такова была её манера разговора. Временами она словно забывала, что я – пришелец, и далеко не в курсе здешних дел, и начинала с упоением рассказывать о причудливых событиях этого мира, в которых ей довелось участвовать. Я тоже рассказал ей немного о себе. Узнав, что я учусь на врача, она очень удивилась, сказав, что на кого-кого, а уж на врача я, по её мнению, точно не похож. После этого сразу добавила, что не имеет этим в виду ничего обидного, просто я напомнил ей одного ёкая, которого она видела очень давно, когда она была совсем маленькой и только стала жрицей. Также ей было любопытно посмотреть, есть ли у меня какие-нибудь интересные вещи из внешнего мира. Особенно её заинтересовал мобильный телефон. Она долго его рассматривала, нажимала на кнопки и слушала находящуюся в памяти музыку. - Ну и ну, а я ведь уже видела такие штуки. Их здесь продаёт один торговец, специализирующийся на вещах из внешнего мира. Уж не знаю, где он их находит, но у него ни один до сих пор не работал. Значит, ты говоришь, с их помощью можно говорить на расстоянии? - Да, но сейчас он не сможет этого сделать. Потому что… - как объяснить ей, “потому что здесь нет башен сотовой связи”? – ну, он слишком далеко от другого такого же работающего устройства. - Ну, тогда он для тебя почти бесполезен. Только время показывает и музыку играет, а что толку? Посмотри на небо, и сразу узнаешь, который сейчас час.        Методички и тетради её вовсе не заинтересовали, она ответила, что это будет интересно разве что двум её знакомым колдуньям, и то вряд ли. Когда же я показал ей, какие во внешнем мире используются деньги, она долго смеялась: - Ну ладно ещё эти монеты, они хоть на золото и серебро похожи, пусть и сильно выцветшее. Но эти бумажки! Я-то подумала, это какие-то печати или амулеты от злых духов. Значит, во внешнем мире уже и бумагу используют как деньги?        После этого Рейму выделила мне комнату и нашла в кладовке одежду, которая могла бы сойти за форму послушника (“Нет, штаны только такой длины. Нет, подрезать нельзя. Подвернёшь.”). Мне сразу захотелось спать, едва я постелил себе на полу, и я провалился в сон гораздо быстрее, чем ожидал, в такой-то непривычной обстановке. Умываться перед сном пришлось ледяной водой – впрочем, даже это не уменьшило моей сонливости. И я мирно проспал до самого утра, пока… ну, дальше вы знаете.        Интересно, а как долго она будет там молиться? С одной стороны, конечно, хорошо, что у меня есть время выполнить все её поручения, но с другой – в животе уже давно урчало. Я поскорее домёл двор и пошёл в кладовую искать рис.        На кухне отыскался очаг. Я разжёг его (Рейму вчера показала, как это сделать), поставил рис на огонь и позволил себе немного расслабиться. Да, давненько я так по утрам не работал. Интересно, подумал я, что там сейчас происходит, в университете? Меня кто-нибудь ищет? Да нет, наверно. Элла и Марина, по крайней мере, знают, что я не потерялся, а остался здесь, но они единственные свидетели. У них есть фотографии этого мира на телефонах. Поверят ли им, я не знал. Но самое печальное – для меня это не имеет никакого значения. Даже зная правду о моём исчезновении, мои друзья никак мне не помогут. Я не могу связаться с ними, я даже пробовал звонить, но, как и ожидалось, без толку. Единственная надежда теперь – на этого ёкая, который повелевает пространством и, по словам Рейму, иногда здесь бывает. Выходит, и Рейму с ней связаться не может. А может, эта Юкари и не захочет мне помочь. Тогда я обречён остаться здесь навсегда. Рейму, в конце концов, всё-таки выселит меня из храма, как только станет ясно, что Юкари мне не поможет. Мне придётся отправиться в эту деревню или ещё куда…        От грустных мыслей меня отвлекли шаги снаружи. Я выглянул в окно и увидел, что Рейму вышла во двор и теперь разминает руки и ноги, как будто долго сидела в одном положении. Я хотел было позвать её, чтобы она помогла мне с завтраком, но жрица внезапно задрала голову вверх. Через три секунды что-то чёрное и быстрое просвистело над храмом, описало круг над Рейму и резко остановилось.        Я подался вперёд к окну. Это оказалась девочка, такая же молодая, как и Рейму, одетая в чёрное платье с белым передником. Наиболее примечательной деталью её костюма была большая чёрная широкополая шляпа с заострённым концом, который, впрочем, свесился набок. Вокруг тульи шляпы был повязан белый бант – да у них что тут, мода на банты?! – да и передник сзади тоже был завязан на бантик. Её светлые волосы были не то чтобы не причёсаны, но всё же слегка взлохмачены. С одного бока они были заплетены в короткую косичку. Однако моё внимание привлёк не столько экстравагантный наряд гостьи, сколько то, что она спикировала на землю с неба, сидя верхом на метле. Весь её вид просто кричал о том, что она ведьма, колдунья, волшебница и всё такое. “Уж не Юкари ли это?” – в надежде подумал я. Я, конечно, не так себе её представлял, но мало ли что. Стоило напомнить себе, что я застрял в том месте, где здравый смысл начинал трещать по швам.        Тем временем, “ведьма” спрыгнула с метлы, закинула её себе на плечо и теперь оживлённо беседовала с Рейму. Та что-то говорила в ответ, показывая то в направлении торий, то на храм.        Внезапно вода, в которой варился рис, начала убегать, и мне пришлось немного пригасить огонь. Когда я снова выглянул во двор, ни жрицы, ни “ведьмы” уже не было видно. Впрочем, из коридора на кухню уже доносились шаги. - Са-ша! Рис готов?        Я быстро зачерпнул из горшка и попробовал на зуб несколько зёрен. Готово, даже несколько разварился. Я погасил пламя, поставил котелок на стол и вышел в коридор. - Да, всё свари… - Ого! Так это ты и есть?        Из-за угла коридора быстрым шагом вывернула та самая девочка в костюме ведьмы и восторженно воскликнула: - Значит, у нас тут пришелец из внешнего мира? Ничего себе! Вчера здесь появился? Я Мариса Кирисаме, обычная волшебница, к вашим услугам! – и девушка сделала энергичный книксен. - Очень приятно, меня зовут Александр, но можно просто Саша, - ответил я, испытав мимолётное разочарование: это пока не Юкари.        Рейму тем временем удалилась на кухню готовить, а я и Мариса вышли во двор. Я не знал, что спросить у неё, поэтому решил задать первый попавшийся вопрос: - А ты… и вправду волшебница? - Самая что ни на есть! – с гордостью ответила Мариса. – Я постоянно исследую новые области магии, особенно боевые заклинания, поэтому частенько даю фору этой красно-белой в сражениях. - Да-да, можешь и дальше рассказывать ему сказки, - Рейму неожиданно оказалась за нами, неся поднос с чаем и тарелками с рисом. – Вот только когда ты в последний раз меня побеждала? - Да хотя бы на прошлой неделе! - Это не считается, я тогда зацепилась рукавом за ветку и единственный раз не успела увернуться…        Мы втроём уселись на веранде и принялись за еду. По-видимому, эти двое знали друг друга очень давно, и их перепалки были ничем иным как простым дружеским разговором. Не знаю почему, но мне доставляло удовольствие слушать их незатейливые подколки и шутливые угрозы. Может потому, что я уже давно не видел рядом с собой такого проявления простой и искренней дружбы. - А ты что же, - спросила Мариса, дуя на чай, - и дня не прошло, как здесь появился, а уже пашешь на эту ленивую жрицу? - Ну, я согласился исполнять обязанности послушника, чтобы остаться здесь жить, - объяснил я, в то время как Рейму недовольно хмыкнула, услышав про “’эту ленивую жрицу”. – Я не знал, куда мне идти, а Рейму была так добра, что позволила мне остаться. - Рейму? Да ей просто надоело одной работать, вот она и оставила тебя здесь. Пришёл бы ты ко мне, я пустила бы тебя без вопросов… - Мариса, да у тебя дома и шагу ступить нельзя без того, чтобы не обвалить на себя какую-нибудь кучу барахла и наворованных у этой астматички книг, - ехидно заметила Рейму. – Ты бы навела там порядок, а то я уже за тебя беспокоюсь. Кроме того, назови мне ещё хоть одного человека, который сможет жить в Сумеречном лесу. Там дышать нечем, солнца нет, да всюду эти грибы… - Всё нормально, я не против, чтобы работать здесь, - поспешил ответить я, пока перепалка вновь не набрала обороты. – На самом деле, мне даже хочется побольше узнать об этом месте. Похоже, тут много интересного, чего не увидишь у нас. - Да, интересностей тут хоть отбавляй. По-моему, это самое лучшее место на земле… - Мариса откинулась на спину и закинула руки за голову. Потом резко поднялась. - Ну, похоже, мне пора. Сегодня ещё куча дел. Да! Рейму, вот грибы, что ты просила собрать, - Мариса отвязала от метлы небольшой мешочек и подала его жрице. Затем запрыгнула на метлу. - Пока! Приятно было познакомиться, Саша!        И с ошеломляющей скоростью ведьма взмыла в небо. Мгновение – и её уже и след простыл.        Рейму собрала посуду на поднос. - Так, сегодня у нас тоже есть дела. Отведи меня на то место, где ты вчера вошёл сюда. Я, конечно, сильно сомневаюсь, что это дыра в барьере, но проверить не помешает. Вымой посуду и собирайся. Я буду ждать во дворе.        Я начал подозревать, что Рейму решила повесить на меня всю домашнюю работу, но спорить по этому поводу не стал. Уйти отсюда я всегда успею. Да и излишней ленью я никогда не страдал, а от работы по дому даже научился получать некоторое удовольствие. Главное, только бы Рейму этого не заметила, а то нагрузит меня вконец как лошадь.        Посуда была вымыта, и я вышел во двор. Жрица стояла у ворот. Она снова держала в руке посох с бумажками. - Ты говорил, это не очень далеко отсюда? – спросила она. - Да, нам нужно будет пройти по тропинке и выйти из леса, потом свернуть налево, – припомнил я. – Я не уверен, что покажу точное место, поскольку там было ровное поле и никаких ориентиров рядом. - Ладно, думаю, этого будет достаточно.        Вдвоём, мы двинулись по лесной дорожке. Возможно, это было из-за вчерашних слов Рейму о ёкаях, которые повсюду здесь жили, но теперь этот лес уже не казался мне безобидным. Появилось ощущение, что за нами из чащи наблюдают чьи-то пристальные глаза. Я задумался, а как же эта девушка сражается с такими существами? Оружия ни при ней, ни в храме я до сих пор не видел. А эта её палка поможет разве что в схватке с собакой. Впрочем, возможно, она владеет какими-нибудь боевыми искусствами. Но меня всё равно терзали сомнения.        Тем временем мы вышли из леса, и я начал вспоминать, откуда я вчера сюда шёл. Ориентир всё же был – та высокая гора, которую я вчера видел. По моим расчётам, она была с северо-западной стороны, значит, идти надо было так, чтобы она была за спиной и немного справа. Я выбрал направление, и мы отправились дальше.        Наконец я почувствовал, что мы на том самом месте и остановился. Для верности я ещё пару раз огляделся. Да, это та самая равнина, где стоял этот проход. - Это должно быть где-то тут, - сказал я Рейму. Она кивнула, села, подогнув под себя ноги, взяла посох обеими руками, держа его вертикально, и закрыла глаза. Я, не зная, что делать дальше, тоже сел на землю, обхватив колени руками. Признаться, я самую малость рассчитывал, что по какой-нибудь причине проход снова будет открыт. Но такой удачи не случилось, поэтому мне снова пришлось подавить разочарование.        Рейму открыла глаза и поднялась. - Да, здесь и в самом деле была какая-то пробоина. Следы нечёткие, но я их вижу. Кстати, она немного похожа на дыры, которые оставляет Юкари, но я бы не сказала, что это её работа – её обычные порталы немного другие. Сейчас тут уже ничего нет. Чинить нечего, а если я попытаюсь заново его открыть, то, скорее всего, просто поврежу барьер, и всё. - Тогда, возвращаемся? – спросил я. - Да, пора идти назад… стой, кажется, рядом кто-то есть.        Я оглянулся. Вроде бы никого. Разве что ветер подул прохладный. - Где?        Рейму не ответила, всматриваясь куда-то в сторону левее горы. Внезапно холод усилился, и я поёжился. - Ложись на землю! – крикнула жрица, в то время как откуда-то сверху донёсся пронзительный голосок: - Получайте! Рейму толкнула меня на землю, а сама прыгнула в сторону. Сверху полетело что-то, напоминающее градины размером с ладонь. Я быстро откатился подальше, всё ещё не понимая, что происходит.        Рискнув поднять голову, я заметил невысоко над нами (где-то в метрах пятнадцати над землёй) какую-то фигурку, одетую в синее платье, почти сливающееся с лазурью неба. Вспышка – и в Рейму полетело ещё одно облако ледышек. Но жрицы на том месте уже не было.        Подпрыгнув, Рейму не приземлилась на землю – она осталась в воздухе, как и та загадочная обладательница синего платья и тонкого голоска. Это выглядело невозможным – Рейму парила в воздухе, причём безо всяких видимых средств поддержки. Ладно ещё Мариса со своей метлой, но это было уже слишком. Я начал подозревать, что если проведу в этом месте ещё немного времени, то начну сходить с ума.        Рейму резко полетела в сторону, выбросив вперёд руку. В сторону синей девочки полетела… пачка амулетов, которые я видел в храме. При этом амулеты вели себя не похоже на обычные бумажки – они не разлетелись в беспорядке, а аккуратно и быстро разошлись в воздухе веером и стремительно понеслись, как намагниченные, прямо в синюю фигурку. Коснувшись неё, каждый амулет с треском исчез в красной вспышке. Девочка издала пронзительный визг, швырнула в Рейму последней тучей льда и бросилась наутёк. Рейму же не успела свернуть с пути летящих на неё градин, каждая из которых на такой скорости вполне могла оставить неслабый ушиб – или поранить, если у неё были острые края.        Но вот поток льда обрушился на землю, и я увидел Рейму – осыпанную снегом, но невредимую и без единой царапины. Похоже, она пролетела сквозь него, не задев ни одной льдины, хотя это казалось совершенно невероятным. Жрица начала снижаться, без каких-либо затруднений приземлилась на ноги и принялась отряхиваться от осевшей на неё изморози, в то время как я поднимался с земли. - Как ты там? Тебя не задело? – поинтересовалась она, пытаясь стряхнуть с подола быстро тающие ледяные крошки. - Кажется, всё в порядке. Рейму, что это было? Это и есть… ёкай? - Можно и так сказать. Это одна из фей, в Генсокё их полно. Они обычно слабые и бестолковые – бросят в тебя чем-нибудь и убегут, правда, есть среди них те, что посильнее. Эта вот живёт на озере и владеет стихией льда. Зачем она сюда забрела – понятия не имею.        Хм, феи? Не совсем так я их себе представлял. Вот и ещё один шаблон с треском порван. Кстати, о шаблонах… - А ты что, оказывается, умеешь летать? - Умею. Это весьма полезно в моей работе. Научилась я не сразу, но зато теперь могу на равных сражаться с любым здешним противником. - Ты хочешь сказать, здесь все умеют летать? И этому можно научиться? – заинтересовался я. - Разумеется, нет. Обычные люди здесь летать не могут. Я же могу только потому, что я - жрица и способна использовать для этого духовные силы. Мариса вот использует заколдованную метлу. А для ёкаев это просто природное умение. - Ясно. А эта фея, что она от нас хотела? Съесть нас?        Рейму улыбнулась: - Съесть? Она? Нет, феи не едят людей. Уверена, она просто напала на нас от нечего делать. На фей это очень похоже. Так что будь всегда начеку. Их проказы могут обернуться неприятностями. - Кстати, о неприятностях, - поёжилась жрица, - я всё-таки промокла. Пошли скорее назад, надо переодеться и выпить горячего чая. А ещё лучше – горячего супа.        По дороге назад я осмысливал произошедшее. Теперь мне стал понятен вчерашний вопрос Рейму о том, умею ли я сражаться. Но, должен признаться, когда я слышал слово “сражаться”, то последнее, о чём бы я подумал – это “взлететь в воздух и поразить противника пачкой бумажных амулетов, одновременно уворачиваясь от пары сотен летящих в тебя сосулек”. А если учесть, что тут даже слабые, по словам Рейму, феи бросаются здоровыми ледышками, то страшно подумать, что же могут сделать по-настоящему опасные противники. Попадись мне вчера кто-нибудь подобный по дороге сюда – мокрого места бы не осталось. Нет, пожалуй, я теперь носа из храма не высуну в одиночку.        Придя в храм, Рейму первым делом исчезла в своей комнате. Через пару минут она вышла во двор в сухом и развесила одежду сушиться. Она поинтересовалась, не умею ли я готовить суп мисо и, услышав, что я даже не знаю, что это за блюдо, вздохнула и пошла на кухню сама. Я же, в ожидании обеда (или, скорее, новых поручений) бесцельно прогуливался вокруг храма.        Рядом с главным входом в храм я заметил большой деревянный ящик, закрытый сверху решёткой. Спереди на ящике я заметил надпись: “Пожертвования”. Но, заглянув в него через решётчатую крышку, я увидел, что он пуст. Это показалось мне немного странным. Неужели никто, приходя сюда, ничего не жертвует? Или сюда просто никто не приходит? Решив исправить это небольшое недоразумение, я сходил в комнату, нашёл свой кошелёк и бросил в него все свои монеты (поскольку Рейму не приняла всерьёз купюры, их я решил туда не кидать). Я слышал, что в торговле этот трюк вроде называется “деньги к деньгам”, когда покупатели, видя, что кто-то уже платит за товар, обратят на него больше внимания, чем на прилавок, к которому никто не подходит. Конечно, когда Рейму узнает эти монеты и то, что это я их бросил, то будет не очень довольна, но вид пустого ящика вселял скуку и тоску, а мной, кроме желания помочь, двигало ещё и побуждение сделать что-то необычное (даже для этого места) и озорное. А может, это её даже развеселит.        Рейму позвала меня на обед. Я прошёл в храм, отыскивая комнату, откуда слышался её голос. В храме оказалось неожиданно много помещений, расположенных вокруг центрального зала, куда, видимо, Рейму и уходила утром молиться. Двери между комнатами, конечно же, были сделаны из бумаги и реек, но почему-то казались мне прочнее привычных мне из стекла, дерева и пластика. Возможно, на меня уже начала действовать эта странная восточная магия, называемая “японской культурой”.        Оказалось, что в храме была и столовая. Или обеденная. Видно, Рейму предпочитала обедать здесь, в отличие от веранды, где так удобно было завтракать и пить чай. Тут стоял квадратный низкий столик высотой где-то до колена (стульев, разумеется, не было). На столе стояли две тарелки с супом непривычного вида и тарелка с рисовыми лепёшками, которые, очевидно, были тут вместо хлеба. Кроме палочек, других столовых приборов не было. Я попытался вспомнить всё, что мне известно о правилах японского этикета, но знал я об этом не сильно много. Более или менее я представлял только то, как с помощью палочек съесть суп (на ум упорно приходил дурацкий анекдот про мужа, которого жена спросила, почему он ест суп ножом, а тот ответил, что чем же ещё его есть, ведь вилка протекает): надо выловить кусочки палочками, а потом просто выпить бульон – странновато для простого европейского человека, обыденность для японца или китайца.        Попробовав суп, я несколько секунд пытался справиться с ощущениями – настолько необычными они были. Не знаю, как описать это, поскольку никогда ничего подобного не пробовал. Могу сказать лишь, что он не был сладким или горьким. Кажется, он был кисловато-солоноватым, но это всё, что я могу про него сказать. Да, кстати, в нём оказались принесённые Марисой грибы, но они тоже были непривычного вкуса. Вместо картошки в нём было что-то белое и мягкое, вместо лука – какие-то водоросли. Бульон был красный, как борщ, но абсолютно другого вкуса. Это всё сбивало с толку. Но с каждым следующим кусочком и глотком я чувствовал, что вкус начинает мне нравиться. Невероятно, но, возможно, я смогу есть это каждый день и даже получать удовольствие. А может быть, даже научусь самостоятельно его готовить.        После обеда (посуду, конечно, опять мыл я) Рейму сказала, что я пока могу отдохнуть. Сама она направилась в свою комнату с явным намерением поспать, но велела мне позвать её сразу, как только кто-нибудь покажется возле храма. Идея побыть караульным меня не сильно обеспокоила, правда, я задумался, а кто же будил её, когда она была тут одна.        Судя по часам на телефоне, сейчас было полвторого. Судя по солнцу на небе – тоже, и это меня слегка озадачивало, ведь японский и европейский часовые пояса различаются где-то в пять-шесть часов. Но я решил не ломать над этим голову, просто приняв это как данность. Похоже, в этом краю многие вещи, которые люди считают незыблемыми законами мира, обращаются в пыль, и пытаться это осмыслить – значит, гарантированно сломать себе мозги. Будет разумнее просто принять эти чудеса как должное и попытаться к ним приспособиться. Кажется, так учил Сунь-Дзы… или ещё какой-то мудрец. Может, он тоже понял это только после того, как побывал здесь?        Я вышел во двор и вновь принялся ходить вокруг, разглядывая окрестности. Разглядывать, по сути, было нечего – вокруг храма плотной стеной росли деревья, не дающие обзора. Отходить далеко я не рисковал, чтобы не нарваться на неприятности. От нечего делать заглянул в пристройку. Съестные припасы, посуда, деревянные тазы и прочая нехитрая утварь – вот и всё, что я нашёл. Совершенно ничего интересного и магического.        Побродив ещё немного, я не придумал ничего лучше, кроме как залезть на дерево и осмотреть местность с высоты. Выбрав ближайшее высокое дерево, немного похожее на дуб, я схватился за самую нижнюю ветку и подтянулся. Я давненько не лазил по деревьям (с детства, вообще-то), поэтому пришлось поднапрячься. Но потом дело пошло быстрее, так как веток наверху было больше – и скоро я выглянул из-под верхних листьев. Отсюда было неплохо видно и лес, и даже гору, рядом с которой действительно было озеро. Деревня, как оказалось, находилась примерно северо-западнее храма. Но рядом с озером находилось ещё кое-что, чего я не мог до этого увидеть. А именно – большое сооружение, напоминающее средневековый западный то ли замок, то ли дворец. Он был построен из тёмно-красного камня, а может быть, и из кирпича, а самой высокой частью замка-дворца была башня с большими часами. Любопытно, живёт ли там кто-нибудь, или это всего лишь старый покинутый замок, вроде туристических достопримечательностей Англии и Франции? Отсюда этого, конечно, нельзя было увидеть. Но Рейму наверняка известно про него, поэтому ничего не стоит спросить её, когда она проснётся.        Спустившись с дерева, я вернулся в храм. Зайдя в свою комнату, я закрыл дверь. Впервые за день я оказался наедине с самим собой. В комнате стояла неестественная тишина. Здесь не было электроприборов, батарей отопления, даже освещение здесь давала масляная лампа в бумажном абажуре, да и та сейчас была потушена, так как света из окна было достаточно. Я присел на пуф и начал размышлять, чем заняться. Взгляд упал на мою учебную сумку. Это была простая чёрная сумка с жёстким каркасом, для ноутбуков, которую я приспособил для учебников и тетрадей. Сейчас там осталась книга по судебной медицине, учебник по внутренним болезням, тетрадь с лекциями по терапии и методички, про которые я упоминал ранее. Кроме этого, там было ещё несколько ручек и карандаш (практически ненужный мне в университете предмет, поскольку рисовать и чертить нужды не было, а привычки подчёркивать строчки в книжках я не имел), да ещё фонендоскоп. Эта сумка, моя одежда и медицинский халат, да ещё телефон с кошельком, ключами и студенческим билетом – вот и все вещи, что остались у меня как напоминание о так называемом здесь “внешнем мире”. Телефон вскоре разрядится. Мне почему-то захотелось, чтобы он остался работающим как можно дольше, как будто это было последнее связующее звено с моим домом. Я настроил телефон на режим минимального энергопотребления, и его экран заметно потускнел. Вот, теперь он проработает на некоторое время дольше – может на пару часов. Или дней.        Я положил телефон в сумку и вдруг понял. Что меня потеряли не только друзья, но и мои родители и близкие. Что теперь я пропал для них без вести, а значит, всё равно что мёртв. Мать и отец, как только узнают… я даже представить себе не мог, как они отреагируют на эту новость. А если я вернусь отсюда и узнаю, что моя мама умерла от горя… то как же я дальше буду жить?        Внезапное осознание всего этого лишило меня остатков самообладания. Я лёг на пол и закрыл лицо руками. Кажется, потом я зарыдал.