Иллюзорное путешествие

       Солнце ярко било в открытое окно – накануне ночью я его не закрыл. Я потянулся в постели, радуясь, что сегодня, наконец-то, проснулся раньше, чем пришла Рейму. Она взяла привычку тыкать меня в бок своим посохом каждое утро, когда приходила будить меня.       Прошло шесть дней с момента моего появления в Генсокё. За это время, вопреки моим первоначальным опасениям, со мной не случилось ничего плохого. Меня не съели, не разорвали на части, не зашибла куском льда та сумасбродная фея – кстати, из книги я узнал, что её зовут Чирно, если только она тут единственная ледяная фея на всю округу. Право слово, впору было расслабиться, сидеть себе тихо, попивать чай и ждать начала фестиваля, который должен был пройти в двух местах – Деревне людей (его там будут отмечать люди) и Храме Хакурей (а это место празднования уже для ёкаев-друзей жрицы). Там я должен буду, с помощью Рейму, встретиться с ёкаем по имени Юкари Якумо и (скорее всего, тоже с помощью Рейму) попробовать договориться с ней насчёт обратной дороги домой. Я, честно признаться, понятия не имел, согласится ли она мне помочь. А если и согласится, то потребует ли она какую-либо плату за свои услуги? То, что я прочитал в книге Пачули про эту особу, не сильно меня обнадёжило (особенно в свете того, что согласно книге, она сама иногда была причиной попадания людей сюда). Но, тем не менее, это был план с некоторой вероятностью успеха. Другого у меня пока не было, а способ Рейму покинуть Генсокё через выход в Японию всё ещё оставался аварийным вариантом. Если всё же придётся воспользоваться им, то единственное, что я смогу сделать после – это один-единственный телефонный звонок (и то, если хватит денег на счету, если хватит дальности сигнала, если хватит заряда батарейки, если… ну, вы поняли). Но теперь даже низкие шансы на успех задуманного почему-то больше не ввергали меня в панику или хотя бы в беспокойство. Жизнь в храме была тихой и спокойной, столь непохожей на привычную суетную городскую жизнь. Это действительно были настоящие каникулы. И мне начало казаться, что так будет и дальше.       Не собираясь давать жрице фору, я поскорее оделся, свернул постель и причесал взлохмаченные после сна волосы. В этот момент я услышал шаги за дверью и довольно усмехнулся тому, что сегодня у Рейму не представится шанса разбудить меня в своей обычной бесцеремонной манере. - Са-ша! Пора встава… - громко сказала Рейму, отодвигая дверь. Увидев меня, полностью одетого и стоящего перед входом, она осеклась. - Доброе утро, - сказал я, поправляя рукав кимоно. Рейму машинально ответила тем же, качнула головой, словно говоря “Ты знаешь, что делать дальше” и развернулась в направлении святилища.       Как и раньше, я сходил несколько раз с ведром до колодца и обратно, затем взялся за метлу и приступил к подметанию двора. Небо сегодня было особенно синим, и солнце грело, как и полагается летом. Лёгкий, свежий ветер приносил с собой запахи леса и цветов. Безмятежность сегодняшнего дня казалась незыблемой.       Мы закончили со своими утренними обязанностями и, как обычно, позавтракали. После еды Рейму попросила меня помочь ей в одном необычном для меня деле. Она сказала, что у неё кончаются печати-амулеты, при помощи которых она сражалась с ёкаями, так что ей надо было сделать новые. Жрица вынесла из кладовки охапку чистых листков бумаги, каждый размером с ладонь, банки с красными и чёрными чернилами и несколько кистей. Она показала один из своих амулетов как образец, и мы устроились на веранде. Разумеется, первые мои попытки она забраковала: - Кандзи, написанные на печатях, должны быть чёткими и написаны правильно. Если ты будешь писать их так неровно, то амулет при освящении не примет силы изгнания и останется простой бумажкой. Ты же не хочешь, чтобы во время очередного сражения я осталась безоружной из-за плохо нарисованных тобой печатей?       Расписав две дюжины бумажек, я понял, как это непросто. Каждый иероглиф надо было писать, выводя черты в строгой последовательности. Да и кистью писать было куда труднее, чем шариковой ручкой или карандашом. Рейму мгновенно замечала, если я хотя бы одну линию чертил, например, в обратном направлении, и бумажку приходилось бросать в кучку с другими такими же испорченными. Кучка росла довольно быстро. К счастью, чистой бумаги было очень много.        Но вот Рейму проверила несколько моих амулетов и признала их годными. Она отложила их сушиться вместе со своими, которых там было уже несколько десятков. После этого дело пошло быстрее. Я так увлёкся работой, что даже не заметил, как проголодался.       Пообедав, мы продолжили работу. Солнце поднялось высоко, и стало невыносимо жарко. От солнечных лучей нас спасала крыша веранды, но воздух потерял утреннюю свежесть и стал сухим. По просьбе Рейму я заварил и налил чай, но сам пока решил подождать, когда он остынет. Рейму же спокойно пила почти кипяток из своей чашки. Удивительный всё-таки она человек. Иногда она выглядит настолько отрешённой, и мне кажется, что в эти моменты ей вообще нет дела до происходящих вокруг неё вещей. - Эй, привет вам! Чем вы тут занимаетесь?       Мы подняли головы и увидели Марису. Колдунья в своём привычном чёрно-белом одеянии соскочила с метлы и подошла к нам. - Добрый день, Мариса, - ответил я. - Привет. Да вот, пополняю запасы изгоняющих амулетов, - показала Рейму рукой на сохнущие бумажки. - С чего бы вдруг? Неужели скоро случится новый инцидент? Что на этот раз – алый туман, затянувшееся лето или бесконечные вечеринки? – усмехнулась Мариса. - Никогда не знаешь, что и когда тут случится. Надо быть готовой к любым неожиданностям. В конце концов, таков уж Генсокё. - Ну, тут я с тобой полностью согласна. Всегда быть во всеоружии – вот мой девиз.       Мариса уселась рядом и сняла свою шляпу. Она принялась ей обмахиваться, из-за чего подсохшие бумажки, лежащие рядом с ней, начали разлетаться в стороны. - Эй, аккуратнее! Мы их тут весь день делали! – воскликнула жрица. - Ой, прости-прости. Духота сегодня просто невыносимая, словно и не осень на носу! Рейму, может это и есть новый инцидент? - Нет, это просто последняя летняя жара, вот и всё. - Ну, хоть не зима, как год назад… - Кстати, я пришла попросить тебя кое о чём, - сказала Мариса. – Я тут на днях пыталась отыскать дома одну нужную вещицу, но пришла к выводу, что найти я её смогу, лишь основательно перетряхнув весь дом. А раз такое дело, подумала я, то почему бы не устроить генеральную уборку? - Идея отличная, но причём тут я? – спросила Рейму, не отрываясь от работы. - Боюсь, что без посторонней помощи мне там не управиться. Может, Саша сможет мне помочь. Не отпустишь его со мной на этот день? Мы разгребём мои завалы, потом слетаем в Кориндо – я хочу показать Корину пару вещичек, которые я недавно нашла – и к ночи вернёмся. Я сперва как раз хотела попросить Ринноске, но этот домосед свой магазин и на пару часов оставить не согласится, да и бесплатно помогать вряд ли станет. - Ну, если Са-ша не против, то и я тоже, - пожала плечами жрица. - Ну как, поможешь мне? – Мариса повернулась ко мне, положила ладони на мои плечи и широко улыбнулась. - Конечно, - ответил я. Всё-таки эта ведьма такая непосредственная. – Сделаю всё, что смогу. - Отлично! Тогда, если надо, собирайся. Буду ждать тебя здесь.       Я решил снова переодеться в свои джинсы и джемпер, поскольку уже убедился во время первого полёта, что кимоно и широкие штаны – не самая удобная одежда для полётов на метле. Достав телефон и открыв его, я увидел, что за время его работы в энергосберегающем режиме он израсходовал всего одно деление батарейки. Я взял его с собой, чтобы, если понадобится, иметь под рукой часы.       Выйдя во двор, я помахал Рейму рукой и сел на метлу за Марисой. - Прошу только, не взлетай слишком быстро, - попросил я ведьму. - Да-да, так и быть, - озорно подмигнула она в ответ.       Она наклонилась вперёд и подняла древко вверх. Метла дёрнулась и устремилась вперёд. На сей раз я не закрыл глаза, но смотреть вниз всё же не рисковал. Впрочем, сегодня Мариса не взлетала так высоко, проносясь всего в пяти метрах над верхушками деревьев (на мой взгляд, где-то на уровне девятого этажа обычного дома). Мы летели на север от храма. Краем глаза я снова увидел деревню, а ещё дальше – гору, заканчивающуюся остроконечным пиком. За горой на горизонте простиралась равнина, дальше, насколько хватало глаз, виднелся лес и неровные очертания горной гряды за ним. Оглянувшись, я увидел, что сзади на горизонте тоже виднеются горы. Выходит, ими окружён весь Генсокё?       Минут через десять Мариса направила метлу в чащу леса. Мы нырнули в тёмно-зелёное море листьев. Я прикрыл на всякий случай глаза, чтобы их не выбило случайной веткой. Но Мариса, очевидно, и так понимала, что лететь через листву и ветви на скорости не слишком приятно и безопасно, поэтому замедлилась и мягко спустилась до самой земли. Я отпустил её и соскочил с метлы. Мариса встала на ноги и закинула метлу на плечо.       Мы стояли перед небольшим двухэтажным домиком с черепичной двускатной крышей и закруглёнными сверху окошками. Он был сложен из камня, а со стен свисали заросли плюща. Дом выглядел бы аккуратным, если бы не царящий вокруг него беспорядок: старые деревянные ящики, стулья, садовые инструменты и прочий хлам. - Добро пожаловать ко мне домой! – провозгласила колдунья.       Она направилась к крыльцу и открыла дверь, которая оказалась незапертой. Не боится ли она воров? Хотя дом находится в глухом лесу и сюда ещё добраться надо…       Зайдя, Мариса поставила метлу в урну с зонтами, водрузила шляпу на стоящую рядом вешалку и потянулась. - Ну как тебе тут? – повернулась она ко мне. - М-м… довольно здорово, – ответил я, будучи слегка удивлён увиденным.       Тут не было и следа японской атмосферы. Дом был полностью в западном стиле: мебель и украшения напоминали изделия позапрошлого века. Прихожая вела в гостиную с креслами и столиками, в которой также был большой камин. Слева виднелась лестница на второй этаж.        И повсюду было сложено множество вещей. На креслах громоздились стопки книг. Рядом на столе располагалось большое количество колб и пробирок, закреплённых в металлических узорчатых стойках. В прихожей там и сям стояли деревянные коробки со старой обувью и какими-то железками. Но всё же нельзя было сказать, что вокруг царил бардак. Всё было расставлено аккуратно и не мешало проходу. Это больше было похоже на склад антиквариата. - Я пока приготовлю чаю, а ты располагайся, - Мариса прошла в гостиную, сгребла кучу книг с одного из кресел и сложила их на другое. – Извиняюсь за небольшой беспорядок, но ведь вдвоём мы быстро тут уберёмся, правда? - Думаю, да, – ответил я, хотя и не разделял её уверенности. Начать хотя бы с того, куда девать столько лишнего добра. Кажется, Мариса просто не из тех людей, кто может легко расстаться с вещами, пусть даже и ненужными.        В ожидании Марисы я сел в кресло. На столе лежала кучка книг и исписанных бумажек с какими-то рисунками и чертежами. Посреди них расположился чёрный том, раскрытый на середине и испещрённый записями – было похоже, что Мариса в данный момент работает именно над ним. Я из любопытства приподнял обложку и увидел заголовок “Гримуар Марисы”. Вернув обложку на место, я взял наугад одну из лежащих рядом книг. Она тоже была рукописной, но слова в ней был английскими. Открыв обложку, я прочитал название: “Основные природные элементы и их взаимопревращение”. Ниже была подпись автора: “Пачули Нолидж”. Уж не одна ли это из тех книг, о которых Сакуя просила напомнить Марисе? - Готово! – Мариса появилась на пороге гостиной, неся две дымящиеся чашки и тарелку с бутербродами. Она поставила всё это на журнальный столик, предварительно подвинув несколько колб и свитков в сторону. - Перед работой всегда неплохо подкрепиться, - бодро сказала она, - угощайся.       Я отпил чая. Он показался мне странным на вкус. - А с чем он? – решил спросить я. - А, тебе понравилось? Я добавила туда немного сушёных мацутаке. Это грибы, они растут в Лесу, и очень вкусные. - А они ведь не ядовитые? – с подозрением спросил я. Мало ли какие грибы эта ведьма тут сушит. - Нет-нет, не переживай. Правда, в варёном виде после еды они могут ненадолго вызвать ощущение, будто ты спишь и видишь сон, но не более. А в сушёном, заваренном и жареном виде они даже на это не способны.       Похоже, они слегка галлюциногенные. Н-да, Мариса, надеюсь только, что ты права, и что у них нет других, неизвестных тебе, побочных эффектов. На всякий случай я всё же отставил пока чашку в сторону и взял с тарелки кусок хлеба с ломтиками бекона и сыра.        Закончив с чаем, Мариса обозначила план действий: расчистить гостиную от посторонних вещей, принести с чердака ещё одну книжную полку, разместить все книги на ней; перенести все ящики из прихожей на чердак, выбросить с чердака старую одежду; также по возможности вымыть везде полы. Так как Мариса ещё хотела сегодня успеть в некий магазин под названием “Кориндо”, мы поскорее приступили к делу.        Через несколько часов стало довольно темно, и я понял, что солнце клонится к закату. В чаще леса солнечный свет был почти не виден, и дом довольно быстро погрузился в полумрак. Мы почти закончили работу. Мариса с пыльным и грязным тюком старой одежды (да откуда у неё столько этого тряпья?!) с чердака вышла на улицу. Через минуту вдруг сверкнула вспышка, раздался гул, отдалённо напоминающий гудок поезда, который тут же смолк. Я выглянул наружу и увидел, как Мариса сметает большую гору пепла под корни ближайшего дерева. - Готово, - она отряхнула руки и платье. – А теперь летим к Корину, пока он ещё не закрыл свою лавку.        Пару минут спустя я снова сидел на метле, держась за Марису. На метле у ведьмы болталась сумка, в которую она явно положила те самые “вещицы”, ради которых и затевала всё это. Я чувствовал себя таким уставшим после уборки, что решил даже не спрашивать о них, поскольку это, скорее всего, были какие-нибудь непонятные колдовские предметы, нужные лишь ей одной.        Мы долетели до западной окраины леса. Я ещё издалека увидел небольшой одноэтажный домик. Он слегка напоминал жилище Марисы тем, что вокруг него тоже было навалено множество вещей. Но, в отличие от ведьминого дома, в нём присутствовали некоторые детали восточного стиля: например, края крыши были задраны вверх. Когда мы приземлились неподалёку, и я смог разглядеть его более детально.        К моему удивлению, большая часть сложенных вокруг предметов была мне знакома. Слева от крыльца на боку лежал небольшой холодильник. На нём стоял телевизор с треснутым экраном. Неподалёку в землю был воткнут погнутый дорожный знак. Рядом в куче валялись велосипед, старая автопокрышка, футбольный мяч и другие вещи, явно попавшие сюда из внешнего мира. Глядя на них, мне захотелось поскорее познакомиться с хозяином магазина. Если к нему попадают вещи из-за Барьера, то, возможно, знает, как можно попасть отсюда обратно?        Мариса толкнула дверь. Та распахнулась, и с той стороны раздался короткий мелодичный звон. Я зашёл вслед за колдуньей, озираясь в любопытстве. В отличие от наружного вида магазина, тут уже действительно было на что посмотреть. У стен стояли стеллажи с полками, уставленные всякой всячиной. Я увидел электрический чайник, утюг, монитор от компьютера, старый магнитофон с катушками, электрический фонарь, бинокль. У дальней стены были развешаны более обычные предметы – одежда и обувь: несколько зимних курток из синтетики (хм, “Найк” или “Адидас”?), пара джинсов, спортивные трико, снизу стояли две пары кроссовок и летние шлёпанцы. Слева от входа располагался большой прилавок, тоже заставленный разнообразными нездешними вещами: термосами, металлическими кастрюлями, мобильными телефонами различных моделей (но явно старыми, ни одного с сенсорным экраном). На стене висели механические часы с маятником и издавали мерное тиканье. - Добро пожаловать в Кориндо! – услышал я и, наконец, заметил хозяина магазина. Парень ростом выше меня примерно на голову, встал из-за прилавка, отложив книгу и поправив на носу очки. У него были совершенно белые волосы, которые слегка топорщились в стороны, и он был одет в чёрно-синее кимоно с треугольными узорами. Его глаза светло-орехового цвета скользнули по Марисе и остановились на мне. - Добрый день, Корин, - сказала Мариса. – Позвольте представить вам: Саша, пришелец из внешнего мира. В данный момент прислуживает… гхм, то есть работает послушником в Храме Хакурей. Саша, это Корин… то есть, Моричика Ринноске, владелец магазина “Кориндо”.        Я кивнул в знак приветствия и протянул руку. Ринноске, секунду поколебавшись, пожал её. - Я думаю, вам вдвоём будет о чём поболтать, но сперва я хотела бы показать тебе кое-что, что недавно нашла в Магическом лесу… - и Мариса вынула из сумки какую-то каменную табличку с надписями. - Ну что ж, очень хорошо. Саша, можете пока посмотреть товары, возможно, вас что-то заинтересует. - Хорошо, - ответил я и продолжил разглядывать полки. Ринноске начал что-то рассказывать колдунье, а моё внимание привлекли вещи в самом низу. Там лежали старые игровые приставки, среди которых я узнал одну – “Денди”. В детстве я провёл за ней много часов, играя в “Super Mario”, “Contra” (не путать с CS), “Battle toads”… эх, ностальгия. А сейчас, только гляньте, почти такая же приставка лежит сейчас передо мной в магазинчике на окраине глухого леса, в краю, населённом забытыми существами, которые наука и человеческое общество признали несуществующими. Может быть, для внешнего мира и эта игровая консоль через пару десятков лет будет окончательно забыта и станет мифом. А эта приставка останется здесь, в Генсокё, навечно лежать в углу и собирать пыль.       Глядя на все остальные товары, я задумался об одной вещи. Здесь лежит на продажу куча электроприборов. Но зачем торговец их продаёт, если знает, что в Генсокё нет электричества? Или оно где-то есть, но я просто об этом не знаю? Нет, это маловероятно, поскольку для этого нужны большие электростанции, которые были бы заметны. Также, вряд ли в деревне есть хотя бы дизельные генераторы, поскольку они бы давали большое количество дыма и шума. Да и откуда у крестьян возьмется дизель. Единственный вид топлива здесь – дрова и уголь. Из них много энергии не получить. Надо будет разузнать об этом у этого Ринноске.       Мариса как раз закончила беседу с продавцом. - Ну, я, пожалуй, полечу пока домой. Как стемнеет, я зайду за тобой, - сказала она мне, направляясь к выходу. – Бывай, Корин! – махнула она рукой Ринноске и вышла. - Как вам мои товары? – обратился ко мне Ринноске. - Довольно интересные. Тут столько всего… - ответил я. - Ассортимент сейчас довольно большой, хотя новых поступлений давно уже не было. Поэтому если вам что-то нужно, то я могу поискать на складе. - Кстати, Мариса говорила правду, когда упомянула, что вы из внешнего мира? – с интересом спросил Ринноске. - Да, это правда. Я попал сюда почти неделю назад, через странный разрыв и с тех пор живу в Храме Хакурей, став послушником, - сказал я. - Но почему вы просто не вернётесь назад с помощью прохода у Храма? Ведь жрица может открыть его в любой момент.        Мне снова пришлось объяснить, что я не из Японии, и что попасть без денег и документов домой у меня не получится. - Тогда, боюсь, у вас вряд ли получится попасть домой в ближайшее время… но должен сказать вам, что где-то восемнадцать лет назад я уже встречал здесь одного человека из внешнего мира. Кстати, именно тогда я открыл здесь этот магазин. Он прожил в Генсокё некоторое время, но потом предпочёл уйти обратно. Он, очевидно, воспользовался проходом рядом с храмом Хакурей. Больше его здесь не видели.       Значит, последний случай, когда человек из внешнего мира появился здесь и смог потом уйти, был восемнадцать лет назад. Возможно, мне стоит узнать о нём побольше. Но сейчас… - Ринноске, я хотел спросить вас, если можно, конечно… у вас на продажу выставлено так много электроприборов. Неужели здесь пользуются электричеством? - Электричеством? - переспросил Ринноске. – А что это? - Ну… на нём работают все эти приборы – магнитофоны, телевизоры, чайники, утюги, - показал я на полки. – Разве не поэтому они здесь продаются? - Видишь ли, какая проблема, - задумавшись, Ринноске незаметно для себя перешёл на “ты”. – Все эти предметы из внешнего мира… в общем, они здесь не работают. Я – наполовину ёкай, и у меня есть способность, коснувшись любой рукотворной вещи, узнать её название и предназначение. Но эта способность не расскажет мне ничего ни об устройстве предмета, ни о его происхождении, ни о том, что надо сделать, чтобы заставить её работать. Только прошу, держи это в тайне. Я не хочу показать свою некомпетентность как торговец вещами из внешнего мира. Я говорю это тебе лишь потому, что ты сам из внешнего мира и, похоже, знаешь обо всех этих предметах больше, чем я. Кажется, мне пригодится твоя консультация по поводу этой техники. - Прежде всего, - продавец предложил мне присесть и продолжил, - расскажи мне об этом “электричестве”. Я слышал это слово ранее.        Я задумался. Мне не хотелось, объясняя Ринноске про устройство внешнемировых приборов, ударяться в примитивизм, поскольку такое отношение могло его оскорбить. - Электричество, - начал я, - это энергия, схожая по природе с энергией молнии при грозе. Оно возникает в металле, когда на металл воздействуют два различных по знаку заряда – положительный и отрицательный. Эти заряды создают нечто вроде перепада энергии, так же, как в реке, когда вода течёт с более высокого участка к более низкому. Пока в металле есть этот перепад, электричество течёт через металл в направлении отрицательного заряда. Как только перепад исчезает, пропадает и электричество. - Любопытно. Значит, люди из внешнего мира подчинили энергию грозы и используют её для повседневных нужд? - Нет, электричество от молний никто не получает. Молния – это разовый разряд чудовищной мощности, а для этих приборов, наоборот, нужно постоянное течение энергии с небольшой силой. Существуют большие машины, представляющие собой металлический цилиндр, в котором вращается цилиндр поменьше. Обычно они приводятся в действие силой течения реки, или ветра, либо ещё как-нибудь (я не стал упоминать о паровых и дизельных турбинах, а тем более, об атомных электростанциях). Вращаясь, они создают поток энергии, постоянно вырабатывая электричество, которое по проводам подводится в каждый дом во внешнем мире. - Вот, значит, как, - задумался Ринноске, переваривая услышанное. Потом вдруг встал. – Одну минуту…       Он вышел в соседнюю комнату и некоторое время, судя по звукам, рылся в вещах. Вскоре он вернулся, держа в руках маленький фонарик. - Это – единственный фонарь из внешнего мира, который у меня работает, - сказал он. – Правда, для того, чтобы он светил, необходимо постоянно сжимать и отпускать этот рычажок, - Ринноске несколько раз сжал и разжал фонарик в руке, и тот, громко зажужжав, загорелся. - Внутри него находится маленький генератор, который приводится в действие механической силой рычага, - объяснил я. – Силы генератора хватает на то, чтобы зажечь лампочку, но на что-то большее он неспособен. - Понятно, - Ринноске положил фонарик на прилавок. – Ну, а что насчёт мобильных телефонов? Им тоже нужно электричество для работы? - Да, но не только, - в свою очередь я достал свой телефон и передал ему. – Им нужна также башня, которая поддерживает связь между всеми ними. Если её рядом нет, то нет и связи, как в моём случае. - Интересно… в первый раз у меня в руках – работающий телефон, - удивился продавец. – Но почему он работает, а эти – нет? - Либо они сломаны, либо у них кончилось электричество в аккумуляторе, - я взял один из телефонов Ринноске, открыл заднюю крышку и достал плоскую прямоугольную батарейку. – Мобильные телефоны работают на электричестве, как и другие приборы. Оно хранится в этой батарейке и постепенно расходуется. Когда оно кончается, аккумулятор надо зарядить, чтобы телефон работал заново. Грубо говоря, все электроприборы делятся на два типа: те, которые надо подключать к городской электросети через провода – обычно это большие приборы, такие, как холодильники, компьютеры и телевизоры, и те, которые работают на батарейках – мелкие вещи вроде телефонов, маленьких переносных компьютеров и фонариков. - Знаешь, возможно, электричество в Генсокё всё же есть, - задумчиво произнёс Ринноске. – Каппы с Горы Ёкаев обладают довольно развитыми технологиями. Не удивлюсь, если они вовсю используют эту энергию в своих устройствах. Но они ни с кем не делятся своими секретами и не пускают на Гору чужаков, поэтому выяснить это ещё никому не удалось. - А кто такие эти каппы? – спросил я. - Это ёкаи, живущие на горе рядом с реками и водоёмами. Они произошли от черепах и лягушек, вобрав в себя силу обоих этих существ. Также они и тенгу – единственные ёкаи, которые живут объединено. Они построили на горе общество, подобное человеческому и ведут социальный образ жизни. Это может быть одной из причин, почему их технологии так развиты. До меня доходили слухи, что они даже изобрели приборы, способные делать их невидимыми. У вас во внешнем мире есть что-нибудь подобное? - Нет, - помотал я головой. – Насколько я знаю, наша наука ещё не изобрела таких вещей.       Так мы проговорили до самого вечера. Ринноске порасспросил меня ещё про вещи из внешнего мира и рассказал ещё много интересных вещей про Генсокё. Я спохватился лишь, когда увидел, что на часах, висящих над прилавком, была половина двенадцатого. Уже давно стемнело, а Марисы всё не было.       Но вот за окном послышались какие-то хлопки, как от салюта, отдалённый треск. Минутой позже дверь распахнулась, и в магазин ввалилась Мариса. Она присела на какой-то горшок и отдышалась. - Извиняюсь, что так поздно. Как раз летела забрать тебя, а тут ко мне какая-то пакость привязалась. - А кто это был? – спросил Ринноске. - Да не знаю. Какая-то то ли птица, то ли не птица. На тенгу вроде не похожа, да и не стали бы тенгу атаковать ни с того ни с сего. К тому же оно чирикало так пронзительно, что я почти оглохла. - Судя по описанию, скорее всего это ночной воробей, - ответил Ринноске. – В таком случае будет разумнее переждать некоторое время здесь, прежде чем он потеряет твой след и улетит. - Думаю, что эта птичка уже своё получила, - воскликнула Мариса. – Я зарядила по ней несколько раз, и она отвязалась. Давай, Саша, пошли, а то Рейму снова разворчится. - В таком случае, до свидания и доброй ночи, - Ринноске встал и сам протянул мне руку, которую я пожал. – Я был рад с тобой познакомиться.       Мы попрощались и вышли на улицу. В противоположность дневной жаре ночью было довольно прохладно, а из чащи леса тянуло прелой влагой. Ёжась, я занял своё место на метле за Марисой, и мы взлетела в холодное ночное небо.       Стоило нам отлететь от опушки, как мои уши уловили странные звуки: что-то среднее между чириканьем и писком. Они были неприятными и резали слух, к тому же я почувствовал какую-то странную дрожь в груди, не связанную с ночным холодом.        Оглянувшись на эти звуки, я увидел, как за нами летит небольшая фигурка. Она имела явно птичьи крылья, но очертаниями не была похожа на птицу. Больше было похоже, что это девочка в развевающемся на ветру платье. Но вытянутые вперёд руки с длинными птичьими когтями вместо пальцев я разглядел хорошо. - Мариса! – закричал я. – Сзади! Нас преследуют! - Ах, ты ж… тебе что, птичка, одного раза не хватило?! – Мариса бросила короткий взгляд через плечо на фигурку. – Ну, тогда, будет ещё! Держись как можно крепче, Саша!        Мариса взмахнула рукой, и по бокам от неё возникли две мерцающих золотистых сферы размером с футбольный мяч. Колдунья резко развернула метлу, и из сфер в сторону девочки-птицы ударили два луча яркого жёлтого света. Они прошили воздух совсем рядом с ней, но фигурка вильнула в сторону и принялась чирикать ещё громче. Внезапно она выбросила свои когтистые руки вперёд, и из них в нас полетел веер тускло мерцающих пурпурных стрел.        Мне стало не по себе, когда я видел, как они с шипением и треском проносятся в полуметре от моего плеча. Сердце заколотилось ещё быстрее, когда я увидел, что “птица” выпустила в стороны светящиеся огоньки, и из этих огоньков на нас понеслось ещё больше снарядов. Мариса принялась дёргать метлу в стороны в попытках уклониться.       Благодаря Марисе все снаряды пролетели мимо, хотя некоторые почти чиркнули по ногам и рукам. Но противница вновь вытянула руки вперёд. На этот раз из её когтей ударил стремительный поток зелёных огоньков, а когда они просвистели мимо, мы оказались окружены невесть как оказавшимися вокруг сферами молочно-белого цвета. Мгновение – и сферы начали неспешно сходиться, отрезая нам все пути к уклонению. Когда они приблизились вплотную, я ощутил исходящее от них напряжение, словно это были высоковольтные провода. - Проклятие! Саша, держись! – прокричала ведьма, выхватывая из-за пазухи некий восьмиугольный предмет на цепочке и целясь им в едва различимую фигурку.       Ещё не зная, что произойдёт, я вцепился в Марису изо всех сил. И не напрасно – нас встряхнуло так, что я точно бы свалился, не предупреди она меня. Через мгновение ярчайшая, как солнце, вспышка ослепила меня. Уши заложило от гула и грохота, и на миг он даже заглушил отвратительное щебетание птицы-ёкая. Спереди ударила волна раскалённого воздуха, заставившая вспомнить ночной холод с любовью и нежностью. Светопреставление длилось около пяти секунд, показавшихся мне вечностью.       Когда грохот смолк, и отпечаток вспышки перед глазами начал меркнуть, я увидел, что окружившие нас сферы исчезли. Противница, однако, нет. Она запела громче прежнего, выпустив ещё одну стаю огоньков.       Голова уже ныла от какофонии. Я освободил одну руку, попытавшись потереть лоб, и тут же заподозрил неладное. Сначала мне показалось, что глаза просто ещё не привыкли к темноте, но это было не так. Это сгущалась тьма вокруг нас, и теперь я едва различал конец метлы впереди и ярко горящие сферы, из которых Мариса пыталась вслепую попасть в ёкая.       Вдруг со всех сторон послышался звонкий треск, и из темноты в считанных сантиметрах над моей макушкой воздух прочертила полоса из сиреневых стрел. Я запаниковал. Вокруг ничего не видно, как теперь Мариса будет уклоняться? - Саша! Скорее, пригнись! – крикнула ведьма и приникла к древку метлы.       Из-за паники мне понадобилась целая секунда, чтобы осознать её слова. Я не успел вовремя отреагировать.       Поток сиреневых снарядов ударил в левое плечо. От неожиданного толчка и жгучей боли я разжал руки и почувствовал, что проваливаюсь в темноту.       За время боя Мариса набрала приличную высоту, сражаясь высоко над кронами деревьев. Я пролетел вниз головой целых четыре секунды, прежде чем ощутил на себе удары первых веток. Дальше наступило небытие.