11 глава. Похищение
28 октября 2014 г. в 15:30
Петри летел настолько быстро, насколько мог. Он не очень хорошо знал эти земли, потому что всю свою жизнь он провел в краях родной Валахии, но теперь, влетев в княжество Молдавии, его захватил страх. Страх, что он не справиться с таким важным задание, что поручил ему Дракула, дабы защитить своего сына.
Мальчика тогда не было на поле боя, когда на их замок впервые напали турки. Все солдаты отчаянно держали оборону внутри. Но когда огненные шары, разбивавшие казалось бы неразрушимые каменные стены, прекратили освещать небо, солдаты поняли, что-то остановило османскую армию. Лишь спустя несколько минут командир повел их наружу, где сквозь серый туман сожженных повозок и горящих тел к ним вышел живой князь.
Он один уничтожил всю османскую армию. Всех. До единого. Никто не мог в это поверить. Слухи впервые в ту ночь обрели доказательства в виде непобедимого графа Дракулы, великого воеводы и князя Валахии. А потом они ушли. Дракула забрал всех сильных воинов и большинство своих людей в монастырь, дабы не подвергать замок полному уничтожению. Петри не пошел с ними, он остался восстанавливать разрушенные здания и поломанные ворота.
Лишь на следующий день, когда княжеская армия давно зашла в карпатские леса, небольшой отряд из замка начал патрулировать окрестности. Среди них был и Петри.
Если бы ему тогда кто-то рассказал про то, что солдаты князя посадили на кол около ста мертвых тел и оставили их прогнивать на удушливом солнцепеке, он бы ни за что в это не поверил. Одно дело, когда князь сражается за свой народ, убивая врагов, и совершенно другое, когда он так издевается над теми, кто всего лишь не смог достойно противостоять ему. Но мальчик увидел все своими глазами. Все эти подвешенные на колья тела и ужасающую вонь, что распространялась в округе, из-за которой щипало глаза и начинало неумолимо тошнить.
Тогда впервые Петри понял, что их князь на самом деле тот монстр, про которого так лестно отзывались в народе – колосажатель, сын дьявола, чудовище.
После второго нападения оттоманской армии на монастырь, мало кто выжил. Среди них были лишь монахи, женщины, дети и сын Влада – Ингерас. Мальчик, после того как прибыл в замок, все время был подавлен, он постоянно твердил о том, что отец не мог сгореть и бросить его. Долгое время он еще надеялся на то, что воины найдут хотя бы его тело, но вскоре все же успокоился. А в замке началась шумиха, никто не мог поверить в то, что небольшой отряд, пусть и хорошо вооруженных воинов смог уничтожить непобедимую армию. Слухи слухами, но воины, что отправлялись туда подтверждали их все, до единого. Турки пали не от боевых действий, а лишь потому, что на них напали, когда те отдыхали в палатках. Кто смог пробраться к ним, будучи незамеченным. И кто так же тихо ушел, оставив после себя лишь разгромленный лагерь, было неизвестно.
Все события того дня были загадочны, а уж когда Петри нашел князя в пещере, то вообще обросли еще большими вопросами. Мальчик давно хотел спросить у князя, что же там произошло на самом деле. Больше страха, в нем присутствовало любопытство знаний. Но Дракула был молчалив.
Иногда он смотрел на Петри таким взглядом, что тому отчаянно хотелось провалиться под землю еще глубже, потому что ему казалось, что князь иногда сожалел о том, что не убил его раньше. Петри частенько видел этот взгляд, но когда он все же обратился в вампира, он стал замечать его куда реже.
Как ни странно, но Влад постепенно стал привыкать к его присутствую, а уж их долгий, по меркам князя, разговор, что они вели перед тем, как спасти Симиона вообще невообразимо обрадовал мальчишку. Он думал, что князь воспринимает его как довесок к его вечному существованию, но тогда скупые слова Влада все прояснили. Оказывается, он корил себя за совершенное, ненавидел свою сущность и вот таким странным способом пытался побороть себя. А Петри-то думал, что это он виноват во всем! Какие все же действительно мальчишеские мысли были у него в голове.
А потом… все изменилось. Этот взгляд Петри, наверное, не забудет никогда. Бессмертный князь смотрел на него так, словно бы признавал равного, словно бы отдавал частичку души, пытаясь подбодрить его, наполнить смелостью и отправить туда, куда он сам не мог попасть.
Петри поежился, он догадывался, что ни к чему радостному это привести не может. В его жизни в последнее время вообще ничего счастливого нет, а уж дело спасать Ингераса вообще будет мрачноватым.
Как он сможет затесаться среди солдат, ведь все знают – он случайным образом умер, когда патрулировал гору вместе с Диолем. Как они отнесутся к тому, что он внезапно воскрес, стал сильнее, отрастил клыки и начал бояться солнечного света. Да его обезглавят сразу же, стоит солнцу взойти!
Юноша не знал как мог бы охранять Ингераса, при этом не попадаясь ему на глаза, но в то же время постоянно сопровождая его. А ведь днем он не сможет этого делать! Дракула действительно знал, на что отправлял юношу? Он сам, по рассказам того же мальчика, сгорел при свете солнца, как и все остальные вампиры. А ведь он был куда сильнее Петри, и то не смог выжить после всего этого.
Петри сомневался на счет себя недолгое время, потому что уже практически удостоверился в своей никчемности. Потом перешел на Дракулу, начиная сомневаться уже в нем. Ну вот кто будет отправлять вампира, трех дней от роду на такое важное задание. И ведь при этом ему никого нельзя будет есть!
Впереди уже замаячила карета, вокруг которой на равном расстоянии шли десять лошадей с вооруженными всадниками.
Долетел! – радостно промелькнуло в голове у парня, и тот быстро понесся к земле, чтобы его не заметили на чистом небе.
Снизившись, он подумал, что было бы куда более разумнее просто долететь до замка и спокойно подождать молодого князя там, но что-то, а точнее внутренний голос Дракулы, что с грохотом обрушился на его просветленные мысли, заставил его вновь взмыть в воздух, отклоняя такой хороший план. Лошади, уже почуявшие что-то неприятное быстро взбрыкнулись, но успокоились, когда Петри улетел от них подальше.
С высоты птичьего полета он прекрасно видел карету, в которой сидел Ингерас и солдат на лошадях. Как вдруг, животные вновь стали фырчать и топтать землю, разбрасывая вокруг ошметки земли, готовые тут же сбросить своих всадников. Мужчины, как ни пытались успокоить животных, не могли, те чуяли опасность и нервно вздрагивали. В такой общей суматохе Петри решил спуститься вниз и незаметно устроился на крыше кареты, пытаясь понять, чем же было вызвано такое помешательство.
Оглянувшись по сторонам, он ничего не увидел. Поле, по которому они проезжали было чистое, ловушек быть не должно. Разве что только какие-нибудь разбойники могут напасть на них из темного зловещего леса, что был неподалеку. Но даже если это случиться, солдаты успеют заметить опасность до того, как совершиться нападение.
Да вот только заметить черные скользящие тени, в общей сумятице, они не смогли, тогда как Петри с ужасом видел этот столб мышей, слишком неестественно и быстро взвившейся из леса. Сделав в воздухе под яркими звездами правильную дугу, тени понеслись прямо к карете, вокруг которой солдаты все еще боролись с неспокойными лошадьми.
Быть вампиром юноша привык достаточно быстро. Так же он вполне догадывался о том, что кроме него существуют еще и другие вампиры, в конце концов взять того же Дракулу, который был неоспоримым доказательством жизни после смерти. Но, увидев это черное месиво, которое с ужасающей скоростью неслось прямо на него, готовое разорвать и убить, интуиция Петри начинала сомневаться даже в этом. Застывшее во времени сердце мальчишки содрогнулось и покрылось холодящим ужасом.
Но Петри вместо того, чтобы как обычный человек сжаться и принять удар без последующих последствий, быстро переместился с крыши кареты в ее внутреннюю часть и, разглядев среди двоих стражников сидящего маленького мальчика, он тут же окутал его такой же черной мглой, что была снаружи.
Впервые он видел молодого князя так близко, слушая его ускорившееся сердцебиение и огромные голубые глаза, которые в страхе не могли различить ничего среди черного густого тумана. Но вместо жажды, которая тут же подняла голову, стоило ей услышать бегущую по венам кровь, он почувствовал лишь ответственность за него. Наверное, его все же пугала мысль, что с ним мог сделать Дракула, если он подведет его.
- Все хорошо Ингерас, я с тобой, - прошелестело рядом с ухом мальчика, и тот быстро повернулся в ту сторону, но естественно ничего не обнаружил.
В ту же секунду черный торнадо обрушился на карету, сбив ее с узких колес в сторону. Пронзительно заржали лошади, поднимаясь на задние копыта и роняя с себя стражников, чтобы потом упасть на них, не удержав равновесия. В воздухе резко запахло кровью. Повсюду слышался шум, гам, чьи-то голоса, крики. Карету перевернуло в сторону, и стражники завалились вперед, не успевая хвататься за что-нибудь ровное. Хруст костей совпал с хрустом колес, что все же сломались, и повозку вновь тряхнуло, отчего мужчина завалился на дверь и та открылась, выпуская наружу обездвиженное тело. Черный вихрь промчался вновь, поднимая с земли кусочки земли вместе с травой, тела и доски, чтобы взметнувшись наверх, опустить все это вниз. На карету упало что-то тяжелое, а через узкую щель поломанной двери стала виднеться чья-то рука, по которой текла кровь, заляпывая дорогие ткани и тюки с вещами, что все это время валялись по полу, будучи привязанными друг к дружке.
И вдруг, все прекратилось. Петри развеял туман, который каким-то образом удерживал Ингераса в сиденье, отчего тот все же не получил травм, когда карета несколько раз перевернулась вокруг своей оси.
Юноша быстро восстановил свой облик и посмотрел на мальчика.
- Ингерас, - позвал он его и тот открыл глаза. – Все хорошо? Не ранен?
Петри с ужасом увидел небольшую царапину на лбу мальчика и быстрым движением стер кровь, стараясь, чтобы та не слишком привлекала внимание.
- Да, нормально, - мальчик помотал головой, но, увидев пустые сиденья и явно мертвого стражника напротив, что завалился на дверь, испуская кровавую нить слюны, в испуге посмотрел на Петри. Тот с таким же видом отчаявшегося пожить еще немного, начал прислушиваться к звукам из вне.
Тишина так резко ударила по ушам, что он на мгновение подумал, что они остались одни. Но стоило легкой радости коснуться его губ, как всю боковую часть кареты просто оторвало, завалив все обрывками тканей и опилками сломанных деревяшек. В проеме показался человек.
Резко схватив Ингераса за руку, он быстро вытащил мальчишку на траву и встряхнул.
- Ты пойдешь с нами, - грубый голос прорвался сквозь клыки и Петри мгновенно вырвался из сломанной кареты, набрасываясь на того, кто попытался причинить вред мальчику.
Черная тень начала биться с другой черной тенью, но буквально через минуту все прекратилось. На траве уже стоял разозленный мужчина, что одной рукой сжимал горло Петри, а другой держал приставленный к его шее острый клинок, который уже начинал всаживаться в его кожу. В глазах юного вампира промелькнул страх. Но не за себя, а за Ингераса, чего бы ему это не стоило, он должен был его защитить.
- Стой, Казан! – откуда-то сбоку донесся женский голос, но Петри не мог увидеть женщину, потому что со всей ясностью понимал, сейчас его судьба была в совершенно других руках. А точнее в острых когтях вампира, что пытался его убить.
Мужчина, что буравил взглядом мальчишку, быстро повернулся к женщине и на мгновение его глаза потеплели.
- Мы ведь не убивает своих! – женский голос стал намного ближе и Петри услышал легкий шелест одежды.
- Тебе повезло, мальчишка, - Казан с силой отпустил Петри, отбрасывая его к земле, и тот быстро прикоснулся грязными руками к своему горлу. Царапина тут же зажила.
Быстрый взгляд Петри на вампира, что атаковал карету с юным князем, поведал ему немного. Лишь то, что этот воин когда-то служил на Дракулу. Наверняка, будучи еще живым.
- Забирайте этих и следите, чтобы не сбежали! А теперь возвращаемся!
Слишком быстро Петри понял, что уже сидит на коне, одной рукой стискивая поводья, а другой прижимая к себе мальчика, который все время дрожал. Конь не брыкался, но молодой вампир чувствовал, что животное побили, чтобы оно не пыталось сбежать, по всему его телу были видны тонкие красные линии, на которых уже засохла кровь.
- Все будет хорошо, - Петри уже какой раз повторил это в светлую макушку мальчика, слабо прикасаясь к ней губами.
Перед ними летели черные тени, по бокам их сопровождали такие же, а позади постоянно фырча тащились живые лошади, нетерпеливо кусая узда белыми зубами. Их участь была незавидна. Петри боялся, что они могут не дожить до утра.