Маска Сновидений

Темноту разрезал луч света и я пришла в себя, чему была несказанно рада. Надо мной простиралось свинцовое небо, угнетая своей безжизненностью, а спину холодил лёд. Единственным, что я слышала, был тихий плеск воды. Мы порой даже не замечаем, насколько громкие звуки нас окружают в людных местах. Тишина нас пугает. Тишина и жизнь- понятия малосовместимые. Когда становится тихо, мы начинаем напряжённо вслушиваться, вздрагивая от малейшего намёка на звук. Ведь гораздо спокойнее слышать в отдалении голоса людей, знать, что если что с нами случится, всегда есть кто-то, кто услышит и, возможно, поможет. Несмотря на то, что я выжила, проблемы мои только начинались. Моя одежда промёрзла, у меня ничего не было кроме того, что сейчас на мне. Резкими движениями мне удалось встать на ноги. Ледяной воздух обжигал нос, приходилось дышать ртом, выпуская еле-заметные облачка пара. Меня трясло, а движения были рваными. Вот когда начинаешь жалеть о выборе профессии. Вот естли бы я была бытовым магом или стихийником.... Кстати, о стихийниках. Интересно, а что с кораблём? Они выжили, справились со штормом? А если выжили, то будут искать? Не думаю. А если и будут, то найдут ли? Корабль наверняка выведен из строя. Но ведь в Анбурре заметят, что корабль с экспедицией пропал? Второй корабль. Что-то мне подсказывает, что с первым случилось то же самое, что и с нашим. И почему мне кажется, что искать меня не будут? Кому я нужна? Секутус не является важной персоной, а Вулканий, скорее всего, забыл обо мне. У него таких, как я, сотни. Я попыталась усмехнуться, но лицевые мышцы отказались слушаться. Вокруг было тихо и мирно: белоснежная поверхность берега была неровной, с бjльшими выбоинами, в которых плескались воды поразительно тихого Ледяного океана, а чуть поодаль вершины ледяных гор уходили под облака. Поёжившись и мысленно поблагодарив предков-уттамайнов за устойчивость к неблагоприятным условиям, я побрела вдоль берега, стараясь не провалиться во многочисленные щели. Желания вновь оказаться в ледяной воде не было. Мне, привыкшей к теплу и растительность, было мало известно, что необходимо делать для выживания в столь непривычной обстановке. Я даже не знала, что тут можно есть. С водой вопроса нет- лёд вполне заменит воду из ручьёв, но мне было сложно представить, кто тут может выжить. Не видно ни растений, ни животных. Шла я долго, безучастно глядя вперёд и под ноги и прокручивая в голове воспоминания о произошедшем. Я никак не могла осознать, что всё случилось в реальности, что единственные разумные существа, находившиеся недалеко от меня- это трупы на дне океана. Мне даже стало немного стыдно за отсутствие скорби по ним. Вот Секутуса жалко, он переживать будет. Вот с такими нерадостными мыслями я и предвигалась. А пейзаж всё не менялся. Такое впечатление, что я не сдвинулась с места- настолько однотипной казалась мне поверхность. Я даже не знала, где я: на острове ли, на гигантском айсберге, или на неизвестном материке. То есть блуждать тут я могла хоть бесконечность. Небо тоже не спешило менять цвет. Мне начало казаться, что я схожу с ума. -Ничего, выберемся. Веберемся же, да? Ничего, хоть что-нибудь живое тут должно быть.- тихо приговаривала я, стараясь не всхлипывать- осознание ситуации наконец-то пришло. -Да, нужно идти. Идём, мы идём. Да-да, идём. Раз-два. Холодно, как же холодно!- не сдержавшись, я тихо заскулила. Впрочем, прозвучало это настолько жалко, что я встряхнула головой, и стиснув зубы, ускорила шаг. Долго ли я шла- сама не знаю. Ноги уже отказывались сгибаться, когда мне преградили путь ледяные пики. Беспомощно оглянувшись, я поняла, что назад идти я не в силах. Только бы не идти опять по этому слепящему глаза белому берегу. Оставались горы. А в горах есть пещеры. Желание оказаться в пещере было иррациональным, там, вполне вероятно, было только холодней, но мне хотелось где-нибудь укрыться, спрятаться от от бескрайности океана. Вода тоже была неприятного серого цвета, а её непривычное спокойствие лишь вселяло опасения. Я продолжала разговаривать с собой, лишь бы заполнить эту ужасную тишину. Не знаю, успокаивало это меня или, наоборот, усиливало панику. Безнадёжность и неверие завладевали мной. Все принципы выживания, которым я была обучена, вряд ли сработали бы в этом месте. Я направилась в противоположную от берега сторону, к неизвестным, а оттого одновременно обнадёживающим и пугающим, ледяным горам. Бам! - стукнувшись о камень, очередная ледышка отлетела в сторону. -Ай! - поплатилась я за свою глупость. Кто же мог знать, что пинать валяющиеся под ногами осколки льда небезопасно для здоровья? Теперь меня просто распирало от злости. Из-за тумана было сложно понять, действительно ли стемнело, или где-то там, над облаками, дневное светило уступало место ночному. Теплее мне не стало, но страх отступил, а отчаянная ярость помогала идти дальше. Время от времени шипя проклятия, я продолжала идти в гору. Где-то приходилось ползти, сдирая кожу с ладоней, а где-то пытаться аккуратно съехать на седалище. Аккуратно, конечно, получалось не всегда. Ног я уже почти не чувствовала. То ли от холода, то ли от усталости - не знаю. Ветер усиливался, а я всё ускоряла и ускоряла шаг. Он дул мне в спину, подталкивая в неизвестном направлении. Пещеры встречались, но проверять их глубину без необходимости не хотелось. Уж очень недружелюбно выглядели эти узкие расщелины на вертикальных склонах. Я всё еще не видела никакой живности. Благо, мой желудок был понимающим, то есть быстро понял, что кормить его сегодня никто не собирается, а потому, повозмущавшись, он стих и давал о себе знать лишь когда я останавливалась. Худой я никогда не была, а потому была надежда на то, что организм сначала израсходует собственные запасы, а уже потом решит помирать. Это бы дало мне дополнительное время. Время на поиск еды, время на жизнь. Может, доживу до того момента, когда смогу покинуть это место. О том, что моё существование вполне может закончиться здесь, я старалась не думать. От паники толку мало. Но я чувствовала, что ещё чуть-чуть, и у меня начнётся истерика. Ещё и от ветра нужно спрятаться. В пещеру всё-таки придётся лезть. Я оглядела унылый пейзаж, решая, с какой жуткой щели начать. Пещер тут было много. Даже странно. Входные отверстия были в основном узкими, рваные края угрожающе обрамляли тёмные входы. Эти пещеры были непохожи на наши, вырезанные в твёрдом камне. Там наверняка темно и холодно. А света у меня нет... Огонёк! Я ведь его так и не видела с момента кораблекрушения. Стало стыдно за себя и свой эгоизм. Однако это пренеприятнейшее чувство продлилось недолго- умереть Огонёк не может, как и потерять меня, так что скорее всего это он меня бросил. И так мне жалко стало себя, что завыть захотелось. Все-то меня бросили, все оставили. Вот лежат они себе сейчас на дне ледяного океана, да и горя не знают. А я вот жива. Но это ненадолго. Глубоко и прерывисто вздохнув, я направилась к ближайшей пещере. Осторожно, стараясь не задеть острые края входа, я прошла внутрь. Удивительно, но темно не было - ледяные стены били достаточно прозрачны, чтобы пропускать небольшое количество света. С высокого потолка свисали гроздья сосулек, а стены были всех оттенков серого и голубого. Пещера была длинной, с различными тоннелями и ответвлениями. Большинство из них зияло жуткими тёмными дырами, но один из проёмов, который был особенно большим, показался мне достаточно светлым и я проследовала внутрь, рассудив, что там мне может показаться уютнее. Уютнее там не было. Чем глубже, тем более скользким был пол, что создавало определённые неудобства. Новый отсек был больше, с такими же проёмами, ведущими куда-то в глубь скалы, где царила темнота. Передёрнув плечами, я сочла разумным покинуть эту пещеру - слишком уж большой и жуткой она казалась. Воображение сразу же представали жутких тварей, выползающих из глубин скалы. Твари подозрительно походили на иллюстрации к научной работе Саэнтина, известного исследователя ледяного океана. В ней он описывал качества, которыми должны обладать живые существа, чтобы выжить во льдах. Это, конечно, были всего-то предположения, модели, разработанные на основе имеющихся знаний, но их вполне хватило для того, чтобы отбить у меня желание заходить в воду на несколько дней. Потом, конечно, Секутус мне объяснил, что твари ледяного океана, пусть даже такие страшные, неспособны выжить в тёплых водах близ Анбурра. Однако в воду я всё равно заходила с опаской. Теперь же тварям ничего не мешает придти сюда. Я попыталась себя успокоить тем, что если бы тут и были чудовища, то они бы остереглись есть незнакомую пищу. Меня то есть. Не помогло, и я быстрым шагом направилась к проходу в первый зал. Однако пройдя внутрь, я почему-то оказалась в другом помещении. Я точно помню, что проходила под этой аркой! И отошла я недалеко, заблудиться просто негде было! Но почему-то я стояла в зале без щелей и выхода наружу. В ужасе я поспешила обратно в тот отсек, который только что покинула. Он остался без изменений, что меня несколько успокоила. Решив попробовать ещё раз, я снова пошла к проходу и на этот раз я опять оказалась в незнакомом зале. Ничего не понимая, я подошла- проскользнула к дальней стене. Она была столь толста, что разглядеть хоть что-то за ней не представлялось возможным. Самое странное во всем этом было наличие света. В отсеке без окон должно быть темно, но нет. Откуда? Источник определить я не сумела. Ловушка. Хитро устроенная. Природная ли, живым существом ли сделанная, но ловушка. Хорошо бы, если живым, в таком случае создатель обязательно разрабатывал способ открыть ловушку на случай, если попадёт в неё сам. А это бы значило, что у меня есть шанс не только выбраться, но и найти разумное создание в этом царстве льда. Но шанс был призрачным, а логика относительной. Возможно было, что это просто какая-то природная особенность, но в тот момент мне отчаянно верилось, что за моим заключением в ледяных чертогах стоит кто-то разумный, насмехающийся надо мной. Холод ушёл на второй план, теперь я вслушивалась в тишину, царящую в этом страшном месте. Мне чудились шорохи, непреодолимое желание защититься от неведомой опасности захватило мои мысли. Дыхание участилось, я постоянно оглядывалась, переводя взгляд с одной тёмной расщелины на другую. Но никто оттуда вылезать не спешил. Я села на ледяной пол, игнорируя холод, прислонилась к стене и уставилась на проход между двумя отсеками. Мелкая дрожь, на время отступившая, снова вернулась. Обняв себя руками и прижав к себе согнутые в коленях ноги, я старалась унять тряску. Хотелось пить, есть. Не знаю, сколько я так просидела, неотрывно глядя на проход. Глаза медленно стали закрываться. Но тут весьма некстати возникло острое желание справить малую нужду. С одной стороны, я тут совершенно одна, нет особой разницы в месте, где это сделать. А с другой, почему-то мне страшно встать и отойти от стены. О том, чтобы сделать всё не вставая, не было и речи. Рациональное мышление подсказало мне, что нужда-то никуда не денется. И что раз никто до сих пор не напал, то и не нападёт. Я ему не очень поверила, но встать пришлось. В качестве места осквернения я выбрала дальний угол. На удивление, всё прошло без приключений. Прикрывшись иллюзией, я была спокойна - если неизвестный кто-то решит напасть, то ему сначала придётся меня найти. Даже спокойнее стало. И теплее. Вернувшись, я опять прислонилась к стене и сомкнула глаза. Больше не было холодно. И голода я почти не ощущала. Только странную лёгкость и пустоту. А потом исчезло вообще всё. Осталась только ватная темнота. Открыв глаза, я ничего не увидела. Вообще ничего - ни очертаний, ни света. В неверии подняв руки к лицу, я трогала свои глаза, пытаясь убедиться, что они открыты. Открыты. Я ослепла? А возможно, сейчас просто ночь. Удивительно, но мне мысль о потере зрения меня не испугала. Холодно было, но так, на краю сознания. Мышцы свело, убрать от лица руки не хватало сил. Поднять смогла, а вот опустить- никак. Я жива? Конечно, ведь я ещё дышу. Только медленно так, будто и не дышу вовсе. Будто и не живая. Когда я снова открыла глаза, то убедилась в том, что вовсе не ослепла - пещеру заливал бледный свет, пронизывая лёд и искрясь на поверхности стен. Красиво. Да, красиво. Отметив это, моё сознание ускользнуло на некоторое время. Очнувшись, я заметила, что свет стал ярче. Ярче. Свет. Выход. Нужно встать и идти. Нужно. Вот только зачем - никак не вспомнить. Не хочу вставать. Ничего не хочу. - Арэ...арэ... - этот звук раздражал, он мешал спать. А я так устала. Он как будто вибрировал, только щекоча уши, его не разобрать, не понять, что значит. Вызывая глухое раздражение, он повторялся и повторялся. В конце концов я распахнула глаза и лениво огляделась. Оказывается, я всё ещё сижу у стены. А напротив меня всё те же страшные расщелины. Наверно, это они издают звуки. -Прекратите.- попросила я, удивляясь тому, как хрипло и жалко звучит голос. Но бессердечные продолжали истязать меня. Я прищурилась и тут будто что-то встало на место. Непонятный доселе звук превратился в чёткое 'Сомниарэ!' Зовут. Меня зовут. За мной пришли. А я в пещере. Не найдут. Выйти. Надо выйти! Я попыталась встать, но лишь завалилась на бок. Перевернувшись на четвереньки, я медленно, на подгибающихcя руках, поползла к арке. Проползая под ней - часто, что-то в последнее время ползаю, я с радостью отметила, что вместо того, другого страшного зала, за ней первый отсек с выходом. Меня злили собственная слабость и неуклюжесть. Уйдут же! А я умру. Эта последняя мысль придала мне скорости. Не так я хочу умереть, не здесь. А вот и входная щель. Приподнявшись, я схватилась за острые края, шипя от боли - острые кривые края впились в кожу, рассекая её. Кровь. Тёплая. Хоть что-то тёплое. Подтянувшись, и ещё сильней поранив руки, я перевалилась через острый бортик, оцарапав плащ. Плевать.