Клетка для мотылька

Голова гудела с того самого момента, как только я открыла глаза. Это давление в висках не давало сконцентрироваться и отвлекало, поэтому я иногда зажмуривалась, потирая лоб и мешая работе визажиста. — Госпожа, вы не могли бы… — Девушка передо мной слегка склонила голову вбок, взглядом указав на мою руку, и я послушно вернула ее снова на колени, выпрямившись и выдохнув. — Да, простите, голова раскалывается просто. — Попросить, чтобы принесли обезболивающее? — Визажист выжидающе смотрела на меня. — Было бы очень хорошо, спасибо. Вокруг меня сновало много людей, но странная тревога и ощущение какой-то незащищенности практически осязаемо держали за руки. Волнение, смешанное с некоторым предвкушением, обеспечило почти бессонную ночь, что подкинуло больше работы мастерам, колдующим над моим образом. — Вот, выпейте. Я взяла в одну руку протянутый стакан с водой, а в другую круглую небольшую таблеточку, вздохнула и кинула ее в рот, запивая: — Спасибо. После инцидента с Мино прошло чуть больше двух месяцев, равно как и после последнего звонка Тао. Я честно перезвонила ему, но трубку никто не взял, и оставленное сообщение на автоответчике вряд ли было прослушано. Хотя моя знакомая, которая была коллегой Тао, сказала, когда я позвонила ей, что он заходил недавно и выглядел вполне обычно, и она удивлена, что я была не с ним, а еще спросила, куда я пропала. Пришлось увильнуть от прямого ответа, сказав, что еще чуть-чуть, и она все узнает. Ведь скоро всей стране будет известно про обычную няню сына наследного принца, которой посчастливилось познать, что такое любовь его отца. Наверняка, будут заголовки в СМИ про новую золушку, замену усопшей наследной принцессы Мин и другие не менее громкие и колкие, обещающие рассказать всю подноготную семьи простолюдинки. Но к подобному я была морально готова. — Госпожа, я закончила. Сейчас займутся вашей прической. Я пойду? Если вас, конечно, все устраивает. — Девушка-визажист развернула мой стул к зеркалу так, чтобы я могла лучше рассмотреть себя, и вручила мне в руки зеркальце меньше. — Спасибо. — Я поворачивала голову в обе стороны, пытаясь понять, куда с помощью волшебных рук мастера пропала вся усталость с моего лица и признаки недосыпа, и спохватилась, что не отпустила человека, заметив вопросительный взгляд. — Вы, конечно, свободны. Спасибо… Следующим ко мне подошел парикмахер, сразу же приступивший к своей работе. Быстрыми движениями рук и пальцев, он накручивал, укладывал, заплетал, распускал мои волосы, примеряясь, закрепляя шпильками локоны, сверяясь с фотографией, на которой была изображена прическа, которую я хотела. Засмотревшись на колдующего мужчину над моей головой, я подумала, чем сейчас занят И Фань? А Гун? Что делают король с королевой в данный момент времени? А мои родители, где они? Уже приехали или мама, как обычно впопыхах собирает отца? В дверь комнаты постучали. Я на автомате перевела взгляд на ее отражение в зеркале и сразу встретилась с хмурым взглядом Сын Хена, который до этого покорно и, как обычно молча, сидел у входа, читая какую-то книгу, довольно часто отвлекаясь и оценивая ситуацию. Он нехотя отошел, впуская в помещение Мино, и я непроизвольно напряглась и тоже нахмурилась. Его мне хотелось видеть меньше всего. — Здравствуй, Наби. — Мужчина был облачен в строгий костюм, его волосы зачесаны назад, а на лацкане пиджака красовался золотой ихвамун — пятилистный цветок сливы, символ и личный герб королевской семьи. — Давно не виделись, как твои дела? С того дня его ко мне не подпускали. — Зачем пришел? — Я посмотрела на Мино, а затем на Сын Хена. Тот исподлобья следил за каждым движением мужчины, будто готовился напасть в любую секунду. — На самом деле, хотел извиниться за тот инцидент, ну помнишь… Меня передернуло. — Помню. — Ну вот, извини меня, я был не прав. — Мино улыбнулся, будто шутил, и слегка поклонился. — Госпожа, не крутите головой, пожалуйста, — парикмахер недовольно посмотрел на нарушителя моего спокойствия, но быстро опустил взгляд и продолжил работу, — вы должны сиять сегодня. — Думаю, вам лучше все же выйти. Это была не очень хорошая идея — прийти сюда, хоть и Джи Ен снял ограничение по вашим перемещениям во дворце, — Сын Хен незаметно оказался за мной, указывая Мино на дверь. — Эх, верный сторожевой пес, ты все равно не сможешь уследить за всем, согласись. Но ладно, я удаляюсь. Продолжайте подготовку, принцесса. Поведение кузена И Фаня, его слова, — все в нем сегодня настораживало. Мино вел себя странно: слишком спокойный (по сравнению с его обычным состоянием), слишком добрый и вообще разговорчивый. А его слова про то, что Сын Хен не сможет уследить за всем, сильно засели в моей голове, и горели в подсознании красным цветом, как ошибка, предупреждение.  — Не переживайте, он точно не испортит сегодняшнее торжество, — Сын Хен слегка наклонился ко мне и прошептал на ухо, — Джи Ен не позволит. — Спасибо. Иметь в друзьях такого верного человека, наверное, самое большое счастье и удача для любого. Я по-доброму завидовала Джи Ену, ведь их дружба с моим телохранителем уже была проверена годами и началась в те далекие времена, когда оба пешком под стол ходили. Казалось, что такое слово как «предательство» никогда не сможет встать между ними, и мне вспомнилось, как однажды король сказал одну занятную вещь. «Прежде, чем давать слово, хорошенько подумай. Потому как одну даму с косой совершенно не волнует, кому и что ты пообещал. Она не будет спрашивать разрешения и просто придет, а предателем окажешься именно ты». — Приехали ваши родители, — Сын Хен слушал, что еще говорили в общей сети охраны, приложив палец к уху и нажимая на небольшой наушник, — они будут ожидать в приемной. И Фань спустится к ним через несколько минут. — Хорошо. Папа, наверное, не мог собраться, вот они и припоздали. — Последний штрих, и вы будет готовы, — мой парикмахер, высунув кончик языка, приглаживал выбившийся локон. Тем самым штрихом оказалась небольшая диадема, украшенная россыпью драгоценных и, наверняка, безумно дорогих камней, и когда ее водрузили мне на голову, я вновь ощутила тяжесть. Еще одно напоминание о том, что мой выбор не прост. — Госпожа, я должен еще раз проинструктировать вас о сегодняшнем дне. — Я уже стояла и рассматривала свое платье, пока в мою прическу аккуратно цепляли длинную фату, когда услышала за спиной голос Мин Хи. Он тоже выглядел сегодня по-особенному в новом костюме цвета индиго и был, как всегда, собран и подтянут. В его руках находилась черная папка, в которой он перекладывал листы бумаги, все исписанные аккуратным почерком. — Позвольте отметить, что вы уже выглядите превосходно, думаю, когда ваш образ будет завершен, вы сразите всех. — Спасибо, — я улыбнулась, — что за инструктаж? — В течение получаса ваши сборы будут окончены, и вас проводят к свадебному кортежу. Сын Хен и еще несколько телохранителей будут находиться в шаге от вас, поэтому не волнуйтесь. У нас все под контролем. Чуть позже вам дадут такой же наушник, как и у охраны, чтобы вы были в курсе всего, так же что касается церемонии: все, что вам нужно делать или говорить, где остановиться, куда отойти, — будет дублироваться в общей сети безопасности. Так мы сможем быть уверенными, что ни одна муха не пролетит мимо нас. — Все настолько серьезно? То есть, неужели так опасно? — Очень. Сегодня вся семья будет как на ладони, поэтому приняты меры повышенной безопасности. — В наш разговор с секретарем вмешался Сын Хен. — И скажите спасибо, что И Фань смог отговорить Джи Ена от идеи всех одеть в бронежилеты. Мне кажется, если бы можно было, он вообще никому не говорил об этом событии и тем более публично не показывал. Но разве такое возможно? — Ты прав, я бы сама не хотела всего этого внимания, а простой закрытой церемонии. Уехать потом куда-нибудь к матери И Фаня, воспитывать Гуна… — Кхм, госпожа, если ваши размышления услышит кто-нибудь посторонний, то у него может сложиться впечатление, что вы жалеете о своем выборе, — Мин Хи прокашлялся, — и это отрицательно скажется на репутации семьи. — Простите, это всего лишь мысли вслух из разряда «если бы». Не более. Что там дальше по плану? — После церемонии, состоится небольшой званый ужин, куда приглашены политики, деятели культуры, спорта. Будут так же иностранные гости и представители СМИ. Насчет последних не волнуйтесь. Разрешение на освещение столь важного для страны события получили только доверенные издательства и телеканалы. Все гости уже предварительно проверены на связи с оппозицией, а так же непосредственно перед самим вечером пройдут еще одну проверку. — Хорошо, — вздохнув, я посмотрела на Сын Хена, и заметила в его глазах волнение. — Ты тоже переживаешь? — Э, да, — после небольшой паузы, мой телохранитель, опустил взгляд и помял шею, — но не из-за свадьбы. — Что-то случилось? С кем? И Фань? — У меня чуть ноги не подкосились. — Нет-нет, успокойтесь госпожа, просто его величеству немного нездоровилось в последние несколько дней, но ничего серьезного, уверяю. Обычное недомогание на фоне стресса. Государственные дела никто же не отменял. — Мин Хи еще раз сверился с записями и захлопнул папку, посмотрев на часы. — Надеюсь, вы помните все, что я сказал, и репетиции этого дня не прошли даром. Вам пора переодеваться, скажу, чтобы все готовились к выезду. И ведь действительно я не видела короля уже дня четыре. И Фань упоминал, что брат очень устает и вдобавок изводит себя поисками предателя, но пока его охота не увенчалась успехом, он буквально загонял себя до изнеможения. Пока мы были заняты подготовкой, вокруг нас что-то происходило. Я поняла это, когда увидела, выйдя из комнаты, осунувшееся лицо королевы. Она так же, как и ее супруг, выглядела уставшей, глаза потускнели, да и оттенок кожи казался каким-то нездоровым, посеревшим. Но она продолжала вести себя достойно титулу, держа осанку, слегка улыбаясь и внимательно наблюдая за всеми. — Прекрасно выглядишь, Наби, — королева Мира подошла ко мне, протянула руку и взяла мою ладонь в свою, — надеюсь, ты не сильно волнуешься? Даже если и сильно, ты должна держать себя в руках и не показывать этого. Будь выше страха, не давай повода для пересудов. — Спасибо, я постараюсь сделать все, как вы меня учили. Скажите, с его величеством все хорошо? Я слышала о его недомогании. На секунду, лишь на одну секунду, мне показалось, что во взгляде Миры проскользнул неподдельный ужас, но в следующее мгновение она так же, как и прежде, смотрела на меня, излучая спокойствие, уверенность и даже некую снисходительность. — Нет повода для беспокойства, он отдохнет, как только все сегодня завершится. Ты же знаешь, как Джи Ен волнуется. Ну-с, думаю, нам пора идти. Я проводила взглядом удаляющуюся фигуру королевы и двинулась следом, отметив, что она, наверное, идеал женщины, жены, но не матери. До сих пор мне было непонятно, почему у королевской четы не было детей? У них есть все: власть, деньги, влияние. Они могли давным-давно позволить себе лучших заграничных врачей, если наши не в силах помочь. Я видела, как Мира смотрит на Гуна, улыбающегося отцу или мне, замечала, как она задумывается о чем-то в такие моменты, и прекрасно понимала ее. Рано или поздно материнский инстинкт берет вверх, и даже если раньше тебе абсолютно не хотелось иметь детей и их отсутствие можно спокойно пережить (как думалось ранее), то с возрастом что-то меняется. Острая необходимость подарить свою любовь родной кровиночке, держать на руках своего ребенка, слышать его смех, видеть, как он растет, — все это становится самым желанным. И от понимания, что такое невозможно, как в моем случае, хочется лезть на стену и выть ночами напролет. — Вы должны улыбаться и быть счастливой, но почему мне кажется, что кое-кто вот-вот расплачется? — Сын Хен слегка склонился ко мне и прошептал это, заставив встрепенуться и прогнать не очень веселые мысли прочь. Все же я планировала начать разбираться со своими проблемами чуть позже, может, не все потеряно? — Так это от счастья, — я улыбнулась, — как дела у моих родителей? Как Гун? — Не переживайте, они тоже идут к машинам, вы скоро лично убедитесь, что они в полнейшем порядке. День выдался солнечным, поэтому стоило только ступить за порог дворца, я зажмурилась, прикрывая глаза ладонью. Теплый ветерок слегка колыхал фату, запутавшись где-то сзади в шлейфе моего платья, лаская волосы, будто гладя по голове и провожая в путь, откуда я вернусь уже женой и официальной частью своей новой семьи. Немного привыкнув и вновь обретя возможность видеть, я, немного щурясь, посмотрела вперед и замерла. Там, возле тонированной машины, был И Фань в черном смокинге, спрятавший руки в карманы брюк. Он смотрел куда-то вдаль, поверх крыш пагод, стоя ко мне слегка в профиль. Умиротворенное выражение лица, спокойная полуулыбка и поза, выражающая лишь достоинство. Величавое достоинство. Истинный брат короля, наследный принц. Уже собравшись чуть ли не бежать ему навстречу, я была пригвождена к месту взглядом, которому была совершенно не рада. Даже несмотря на то, что Мино приходил утром и извинился за свое поведение, мне показалось это все наигранным, будто он до сих пор дразнил и паясничал, как маленький ребенок. И теперь он, чуть ли не раскрыв рот, стоял немного поодаль, через одну машину от И Фаня, и буквально пялился на меня. Я смутилась и решила дождаться Сын Хена. Только когда он шагнул вперед и встал рядом, я почувствовала себя более-менее в безопасности. — Наби, ты сверкаешь! — Восторженный возглас И Фаня стоил того убитого количества времени на все приготовления. В один момент все стало неважным. Именно в этот момент весь мир будто замер, и остались только мы вдвоем, смотрящие друг на друга и не верящие, что это все по-настоящему. — Сверкай отныне только для меня. Я смутно помнила, как мы добрались до церкви. В воспоминаниях не осталось маршрута, по которому мы следовали до пункта назначения, я не видела гостей. В память врезались лишь лица моих родителей, взволнованные глаза королевы-матери, возбужденное состояние Гуна, практически подпрыгивающего на коленях Мино, и такой успокаивающий и манящий взгляд наследного принца. Я тонула в нем, захлебывалась и пропускала мимо абсолютно все, что происходило вокруг. Где-то на краю сознания, где еще осталась разумная часть меня, я отметила бледность короля, некую озабоченность королевы, странный, полубезумный взгляд Мино, буквально прожигающий нас с И Фанем, но не могла здраво мыслить и анализировать, ведь такое со мной происходило впервые. Я как маленькая девочка, волновалась, произнося клятву, и дрожащими руками пыталась надеть кольцо на палец И Фаня. Вот только мои пальцы не слушались, и получилось это далеко не с первого раза, как мне показалось, однако никто ничего мне не сказал. Я стояла там, куда мне указали встать из службы безопасности. Я видела напротив себя, за спиной И Фаня, Сын Хена. Я подала руку, когда это было сказано, чтобы наследный принц закрепил наши клятвы. И утонула в легком поцелуе и родных объятиях после. Я была в эйфории. Я была счастлива, поэтому улыбалась, не забывая держать осанку, отвешивала легкие поклоны гостям уже на ужине, когда мне это говорили делать, а потом, обняв захныкавшего и уставшего Гуна, отошла в сторону, чтобы никому не мешать. Во всей этой политике я до сих пор мало чего понимала, но все равно планировала изучить все вопросы, чтобы походить на королеву Миру и действительно быть достойной своего мужа. — Нужно уложить Гуна спать, — я подошла к Сын Хену, стоящему от меня на расстоянии шага, — как это организовать? Я же не могу уйти отсюда. — Я попрошу кого-нибудь из нянек прийти и забрать его. Одну минуту. Обводя гостей взглядом, ожидая, когда Сын Хен вернется и скажет, что делать дальше, я заметила, что теперь все внимание Мино было приковано к его ненавистному кузену. Он так странно смотрел на И Фаня, будто ждал, что тот вот-вот свалится, будто предвкушал нечто грандиозное, виновником чего являлся, но ничего не происходило, поэтому выражение лица двоюродного брата короля менялось на гримасу гнева. Он еле сдерживал себя. — Что с ним? — Я кивнула в сторону Мино, и Сын Хен посмотрел на него. — Он странный с самого утра. — Вы правы. Не могу пока сказать, что происходит, но я слежу за ним, не волнуйтесь. Гуна заберет Тэхи, вы знаете ее. Ей можно доверять. Она подруга моей жены. Я кивнула, соглашаясь, и отправилась к наследному принцу, когда девушка забрала малыша. Остаток вечера был опять смазан. Огромное количество незнакомых лиц, поклон там, уверенный взгляд здесь, принять поздравление на другом конце зала, улыбнуться в камеру, попозировать для журнала или газеты, дать небольшое интервью, но не отвечать на личные вопросы. Все, как меня учили, как на репетиции. Все заучено до автоматизма, но главное, — не показывать свое волнение, что я не в своей тарелке. — Ты великолепна, Наби. Моя жена, моя. Просто моя. — И Фань кружил меня, держа за руку, и никак не мог насмотреться, видимо. — Сегодня был один из самых лучших дней в моей жизни. Ты знаешь? — Не могу не согласиться, — я сделала оборот вокруг своей оси и уткнулась в грудь своего мужа, — этот день, хоть я и не помню ровным счетом ничего, самый яркий. Я запомню все, что помню. А что не помню, досмотрю по репортажам, видео и фотографиям. Я так счастлива, И Фань. — Я тоже. Теперь ты моя жена, часть моей семьи. Теперь ты… мама для Гуна, — добавил мужчина, немного помедлив. Молния платья опустилась вниз. — Теперь ты — мой муж. Мой наследный принц. Пиджак сполз с рук владельца и упал к нашим ногам, где уже лежало мое свадебное платье. И Фань аккуратно сдвигал кружево бюстгальтера с моего плеча, целуя и приговаривая «моя, моя». Будто я могла и хотела куда-то деться. Но я ведь не желала большего, чем теперь имела… Мы были в НАШЕЙ комнате рядом с крылом, в котором жили король и королева. Мы тонули друг в друге, задыхаясь в танце наших тел, опошленном стонами. Наши сердца заходились в бешеном ритме, вколачиваясь в ребра, замирая на доли секунды, а потом вновь ускоряясь. Мы плавились в нашу первую брачную, но не самую первую ночь, стараясь утолить жажду друг в друге. И когда сладкая нега сна уже подкрадывалась к сознанию, я услышала детский плач. Он не принадлежал Гуну, это я могла определить уже точно, но разрывал сердце не хуже. — И Фань, ребенок плачет. — Что? — Наследный принц приподнял голову, сонно озираясь. — Это не Гун. — Я знаю, но ребенок продолжает плакать навзрыд. И Фань резко подскочил, будто вспомнил что-то, одеваясь, и я последовала за ним, беспокоясь, что это все могло значить, но замерла в дверях королевских покоев, куда наследный принц рванул первым делом. Руки сами по себе взметнулись вверх, закрывая рот, потому что если бы не это, я закричала: король Джи Ен лежал на полу, кашляя и выплевывая сгустки крови, а на руках королевы сидел полугодовалый малыш, который своим криком и разбудил нас.