POV Джонатан
Кабинет примыкал к моим комнатам, от чего работать было гораздо удобнее, ещё с утра ко мне пожаловал Сорси и сообщил, что его направил Граф в помощь мне. Сказать честно у меня было около двадцати прекрасных вариантов, но я не имел понятия, что нужно Графу, потому надеялся переговорить об этом с Хозяином замка, но Сорси сообщил, что осведомлён обо всех предпочтениях Графа. Три часа кряду мы с Сорси провели над картами Лондона, всё это время я показывал, где находятся достопримечательности и места отдыха, где лучшие рестораны и, конечно, показывал все свободные особняки вблизи центра города. Как оказалось Граф хочет не один особняк, а два, один небольшой для приёмов в центре и один для уединения и отдыха на периферии. В итоге мы отобрали пятнадцать особняков. Работа продвигалась тяжело и напряжённо, я осознал, что на сегодня этого будет вполне достаточно. Сорси как, оказалось, нужно было отбыть в срочном порядке в послеобеденное время. Посему на правах гостя я хотел посмотреть территорию, прогуляться, потому что хоть и выспался, но мне всё время будто не хватало воздуха, я чувствовал себя в клетке. Территория замка была столь же неуютной, как и само поместье, там был небольшой сад, но все растения были словно сухие, совершенно неприветливая атмосфера, особенно учитывая обрыв, который шёл за замком, причём ничем не огороженный. На дне обрыва лентой петляла река, столь бурная и глубокая, столь дикая. Я бы не сравнил её с Темзой, они совершенно различны. Темза, скорее старая перечница, ей нет нужды куда-то спешить, а эта словно вырвавшийся на волю узник. Интересно если бы кто-то прыгнул вниз, у него был бы шанс выжить? Через полчаса пребывания на воздухе, мне, кажется, стало легче. - Джонатан? Гуляете? – это была Сатин и Граф. - Добрый день, Сатин, Граф. Да. У вас замечательный сад. - О не стоит! Нам никак не удаётся приручить эти растения, всё иссыхает, а садовники увольняются. Похоже, земля просто не приемлет жизни, - снова создалось впечатление, что говорит Граф, а его снисходительная улыбка на мою лесть, это будто только подтверждала. - Похоже, вы себя не очень хорошо чувствуете, Джонатан, - на этот раз интересовалась Сатин. - Совсем немного. Знаете ли, здесь всё совершенно иначе, чем я привык. Дома всё просто и понятно, тут же ощущается налёт мистики на всём, не знаю с чем это связано, может быть что-то в воздухе, это придаёт замку и окрестностям свой шарм. - Как поэтично. Расскажите нам о себе, Джонатан. Как вы предполагаю, заметили, гости здесь редкость, а и новости тоже. Хотелось бы из уст коренного англичанина послушать о том месте, где думаю, найдётся место нам, - снова мысли Дракулы открылись благодаря Сатин. Невероятно интересно было беседовать с Графом и Сатин. Я рассказал о своей жизни и работе, поведал о любимых местах Лондона, о Мине – моей возлюбленной невесте. Сатин поведала о Трансильвании, рассказала о городе, куда можно сходить там, если мне вдруг наскучит это место, и сказать по правде, я чуть было не начал записывать, так хотелось хоть ненадолго покинуть это место. Я также выяснил, где ближайшее почтовое отделение. День сложился великолепно, однако меня весьма поразила одна традиция замка. Как оказалось завтраки, обеды и ужины обитатели замка не привыкли разделять вместе в обеденной зале, здесь время приёма пищи считалось отличным шансом подумать о своём. Странно, но, похоже, Графа и Сатин немного смущало и стесняло то, что я этого пока не знаю, а они не знали, как мне это объяснить. Сорси не появился после обеда, потому я обработал все варианты в соответствии с представленными мне требованиями. Закончив со своими обязанностями, я закончил письмо Мине, написал письма в контору, чтобы они мне выслали планы особняков, которые особенно приглянулись Сорси, так же описание фасада, со схемами всех найденных мною особняков. Учитывая все аспекты, я должен буду прожить в замке Графа чуть более двух месяцев. Когда нужные схемы и планы прибудут, останется всё это описать хозяину, чтобы он смог выбрать дома. А далее я оформлю покупку, напишу письма о покупке Графом тех владений, которые он желает, и отбуду домой. Максимум три месяца. Это не могло не радовать. Завтра я уточню у Сорси по поводу моего выбора. И послезавтра отправлю корреспонденцию. Вчера у меня даже не было времени разобрать вещи. До ужина я как раз успеваю. Вот и фото Вильгельмины. Мне её так не хватает сейчас, она бы меня поняла и нашла бы слова, чтобы успокоить.***
Всё же мы чуть затянули с разбором материала, целую неделю работали, в итоге Сорси выбрал пять особняков, однако, окончательное решение всё же принимал Граф. Потому вскоре я увидел хозяина замка в своём кабинете. Через пятнадцать минут осталось три кандидата. Возможно, я смогу уехать быстрее. - Джонатан, - на этот раз Графа озвучивал Сорси сам, у него как не странно получалось даже лучше чем у Сатин. - Да? - Кто это? – указав на фотокарточку Мины, поинтересовался Дракула устами Сорси. - Это Вильгельмина – моя невеста. Я вам про неё рассказывал, - как же легко разговорить меня о Мине. Граф молча выслушал, все мои восторги. - Вам повезло мой друг. Она прекрасна. Я, кстати сказать, определился с выбором, - Дракула протянул мне карточки двух особняков. – Я покупаю их. - Разве вы не хотели, посмотреть планировку и фасад? - В этом нет необходимости, и то и другое всегда можно поменять либо приспособить. Если вы не возражаете, я вас покину. Как будут подготовлены документы о покупке, сообщите мне, я всё подпишу. - Как пожелаете Граф. Как только Хозяин замка покинул кабинет, Сорси одарил меня подозрительным взглядом. - Как замечательно, не правда ли? Послезавтра, думаю, я закончу составлять документацию, и сделка будет совершена. А дальше, до встречи в Лондоне мой друг, - что бы там себе не думал Сорси, я был чрезвычайно доволен. - Да, конечно. В Лондоне, - растерянно произнёс Сорси. – Я полагаю, я тебе больше не нужен здесь? - Да. На сегодня мы закончили. Но если ты не против, помочь мне завтра с документами, мы бы быстрее стравились? - Да, конечно. Чем быстрее, тем лучше. Я помогу. До завтра, Джонатан. - Увидимся, Сорси. Как же замечательно. Даже жаль, что я уже успел отправить письмо Мине, за что спасибо Пуазон. Возможно, я приеду домой даже раньше письма. А дальше гонорар, повышение и постоянная работа в офисе и, конечно же, свадьба. Думаю можно будет, пригласит Сорси, Графа, Сатин и Пуазон если они уже переедут в Лондон к тому времени. Пусть они жутковатые, но с Сорси за всё время работы мы стали весьма дружны, мне нравится его ненавязчивая манера навязывать своё мнение, очень забавная черта, ещё он знаток истории и, по всей видимости, гурман и охотник. Думаю, даже если он не поедет за Графом в Лондон, мы могли бы остаться друзьями по переписке. Но всё же я не буду скучать по замку!POV Сорси
О как же было тяжело в первый день! Я старался не дышать, старался слушать гостя. Было невозможно сложно, я всё равно не мог его разглядеть, красное пятно – все, что я видел. До обеда я как-то дожил, но понял, что если так пойдёт дальше, я сломаюсь. Наспех придумал историю про срочные дела в городе, а сам ушёл так далеко как мог. Когда свежий воздух прочистил мои мысли, стало легче. Мне необходимо было снова переговорить с Графом. Так не бывает, мы что-то упустили. Этим же вечером я напросился на аудиенцию. - Хозяин. Всё куда сложнее. Я старался, но у меня не получается, я даже уже не желаю испить его. Нет, конечно, желаю, но мой разум работает, я знаю, что мне не нужно подпитывать жажду в ближайшее время, я всё понимаю. Но я даже увидеть его не могу. Я не могу увидеть его лица. Хозяин, что со мной? Что со мной происходит? Хозяин был удивлён, похоже, я поставил его в тупик. После он задумался и, встав с кресла, направился к Книге. Той самой, что была закрыта ото всех, никто из нас не заглядывал в Книгу Хозяина, хотя она и не выглядела особенно примечательной, в толщину был всего дюйм, и она свободно ложилась в руку. Граф читал. И уже буквально через минуту, усмехнулся и посмотрел на меня. - Сорси, - как и всегда использую гипноз, говорил Граф моим голосом, - знаешь, я никогда особенно не задумывался, почему через тебя мне говорить куда проще, хотя Сатин мне по духу ближе. Ты потерянная душа. Ты помнишь, как мы повстречались, друг мой. Тогда я тебя так прозвал. Как его звали, Сорси? Леонард… - Леон де Триер, - перебил Хозяина. - Как он выглядел, ты не помнишь? - Его облик практически стёрся, но я помню его глаза, они всегда казались ледяными, как будто выпускали иглы, которые пронзали твою душу. Он был умнее меня. Но это было так давно. К чему вы вспомнили моё обращение, Хозяин? - Ты веришь в реинкарнацию, мой друг? - Душа бессмертна… - Сорси. Я разрешаю тебе отведать Джонатана Харкера, ну скорее пригубить. Думаю, это поможет тебе. Я не совсем уверен, но кто знает. Больше Граф не произнёс ни слова. Я ушёл в растерянности. Я смутно догадывался, о чём говорит Граф, но из-за этих догадок мне стало страшно, ведь если это действительно так, то спокойное бессмертие мне больше не светит. Потому я намеренно терпел это алое пятно перед глазами, боясь что, убрав его, я снова окунусь в свою печаль. Но судьба жестока к трусам. Джонатан как-то порезался при бритье. В тот день замок всполошился как никогда, Хозяину пришлось применять особые меры. А я как истинный мазохист, постучал в кабинет. Как и всегда мы работали, но я не учёл свои инстинкты, которые говорили «Раз ты не позволишь нам укусить его, мы найдём его кровь, сами». Салфетка которой он вытер рубиновый порез осталась в уборной, куда я отошёл, не вызвав подозрения. Казалось, прошли часы, когда я в нерешительности смотрел на эту тряпицу, но в итоге я как падальщик напал на салфетку, присосался к ткани, как пиявка. Но я почувствовал божественный вкус Джонатана Харкера. Возвращаться в кабинет совершенно не хотелось, было страшно, но я вернулся. И вот он, собственной персоной Джонатан Харкер – риелтор из Лондона, с глазами, что иглами впиваются в душу, его губы, его подбородок, как он улыбается. Я помнил всё. Я помнил, как Леон дразнил меня, как мы дурачились, когда он сбегал из своего дома, его, конечно, находили, но какое-то время мы были свободны от правил. Моя мать была кухаркой его семьи, мы росли вместе и дружили с детства, вместе играли, когда его родители уезжали и присматривать за Леоном оставляли нянек, которые безоговорочно верили всему, что скажет этот прохвост, он управлял людьми на раз-два, всегда при этом оставаясь прирождённым романтиком. Я не помню когда, я понял, что влюблён в него, но это было, конечно, ещё до его свадьбы. Он женился на Оливии де Фибельон, я был на его свадьбе, я тоже работал на Леона. Моя жизнь закончилась когда Леона убили, его и всю его семью, не оставив даже детей в живых. Тогда я бы не смог ему помочь, даже если бы был рядом. В тот день случилась революция, очень частое явление в те дни, и толпа ринулась на дом де Триеров, они перерезали им глотки как животным на забое. Когда я оказался в доме уже после этой толпы и увидел его, лежащего там, на полу, в крови, я онемел. Я упал на колени там, где стоял, подполз к нему и положил его голову себе на колени и гладил его, убаюкивал. Моя мать говорила, это было какое-то помешательство, она и сама была в шоке, но меня пришлось оттаскивать от Леона, когда их хоронили узким кругом, я продолжал, повторят, что эта ошибка. Я так и не оправился от всего случившегося, начал прожигать жизнь, тогда-то меня и подобрал Граф, мы сразу поняли друг друга. Мне не нужно было спрашивать, что с ним случилось, а ему что случилось со мной. Правда, все эти понимания случились уже после обращения, вампиры пускаются во все тяжкие по-своему. И вот он, такой красивый, живой, со свежим румянцем на щеках. Я работал на автомате, разглядывая его. Хотелось дать ему подзатыльник за то, что поранился, когда брился, за то, что такой живой приехал в логово вампиров. Несколько раз я касался его, в пылу работы он ничего не заметил, он был теплым. Он был отличным от того Леона, которого я знал, в нём не было столь много аристократизма, однако спину он старался держать ровно, по всей видимости он так или иначе сталкивался с аристократами и перенимал у них привычки. Он был другой Леон, тот Леон, который не должен был стать преемником отца, на чьи плечи не ложилась ответственность за весь род, он был свободен, и его звали Джонатан. Какие к чёрту овцы, когда встречаешь человека, который однажды забрал твою душу? Жажда встала на последний план, всю неделю пока я работал с ним, я старался растянуть это время, я совершенно забыл о том, что должен питаться. Если кто-то приближался к нему ближе, чем это позволялось, у них был долгий и болезненный разговор со мной. Граф всё прекрасно понял. И вот, кажется все, что я мог сделать, я сделал, все, чем я мог продлить наше с ним общение, я сделал так же. Граф оценивал нашу работу, пока не заметил фотографию невесты Джонатана. В этот момент я понял, не я один нашёл свою душу. Джонатану нужно убираться отсюда как можно быстрей.