Божественный возлюбленный.

Джиллиан во все глаза смотрела на дворец властителя Тартара. Когда гарпии притащили её сюда, девушка была без сознания и не могла ничего увидеть. Открывшийся вид впечатлял и совсем не соответствовал ожиданиям. Осматривая прямоугольные храмы, посвящённые богам, и декорированные колонами с лепниной, Джиллиан ожидала нечто похожее и от этого дворца. Но дворец Аида был совершенно другим. Во-первых, все греческие архитектурные памятники были выполнены из белого мрамора и желтоватого известняка. Во-вторых, у греков была принята ступенчатость строения. Дворец подземного владыки же имел форму эллипса и был оформлен в холодных лунных оттенках. Белый, серебряный, светло-серый, он выглядел величественно и представительно. Огромный светопрозрачный купол блистал гранями, давая такие блики, что невольно возникал вопрос — «А стекло ли это?». Джиллиан шла мимо аллеи серебристо-белых колонн, украшенных чёрными камнями и не могла не отметить, что сад перед дворцом — это тоже произведение искусства. Никогда девушка не видела таких цветов. Каждый из них был идеален, оливковые деревья были удивительно сильными и имели яркий зелёный оттенок листвы. Скамейки, дорожки, клумбы — всё было отделано чёрными камнями. Джиллиан не особо разбиралась в минералах, но даже она видела здесь оникс, опал, нефрит, обсидиан. Чем ближе девушка подходила, ведомая тёмной нитью к дворцу, тем отчётливее понимала, что это тридцатиметровое сооружение переплюнет все чудеса света, которыми восхищаются люди. Путь девушки закончился у огромных, метров пятнадцати, ворот, обитых серебряными пластинами. Рассеяно оглядывая двери, девушка решила, что ей ни в жизнь не отпереть их самой.  — Да и кому вообще нужны такие гигантские двери? Или здесь подходящих размеров экземпляры водятся? — размышляла девушка, стоя перед порогом. Оглядываясь в поисках молотка, кольца или, что там заменяло в Древней Греции дверной замок, Джиллиан показалось, что две гигантские статуи греческих воинов смотрели на неё. Она сглотнула, чтобы промочить вмиг пересохшее горло. Девушка всмотрелась в каменные лица, но никаких признаков того, что те каким-то образом живы, не нашла.  — Оказывается, нервы нужно лечить уже после смерти. Чего только не почудится. — Джиллиан убедилась, что на каменных лицах сверкают лишь камни в глазницах, а значит смотреть на неё они никак не могут. Тем не менее, порыв постучать в ворота с помощью ноги, она отмела. Хотя и предполагала, что стучать ей придётся до седьмого пришествия. К удивлению девушки, когда её кулачок коснулся серебряной поверхности, раздалась мелодичная трель. Осталось только ждать, когда кто-нибудь подойдёт посмотреть на посетителя. В голове ждущей возникла мысль о том, чтобы отойти подальше и не быть задавленной гигантскими воротами, но она не успела её осуществить. В воротах, где не было ни единого намёка на рельеф другой двери, открылись двери, и вполне человеческого размера. На Джиллиан смотрела рыжеволосая женщина примерно тридцати четырёх лет. Незнакомка была одета в длинное платье-хитон, состоящее из белого и синего кусков ткани. На плечах платье придерживались чем-то вроде больших золотых булавок с надетыми на них розово-коричневыми бусинами. Под грудью был надет широкий кожаный пояс, расшитый золотой нитью и такими же бусинами. Из-под пояса ткань шла собранной лёгкими складками и заканчивалась подолом, расшитым золотыми нитками прямо у пола. Рыжие волосы были расчёсаны ото лба и собраны в высокий пучок, придерживаемый двумя розово-коричневыми лентами. На симпатичном лице, лишённом и грамма косметики, особенно выделялись умные и внимательные карие глаза.  — Проходи. Ты, должно быть, новая душа, что будет служить нашему господину? — Женщина посторонилась, открывая проход.  — Спасибо. Должно быть, вы правы. Я точно не знаю, мне просто было велено сюда прийти, — сообщила Джиллиан, входя внутрь. Как только она вошла, маленькие человеческие двери захлопнулись, не оставляя от себя и следа.  — Оставь надежду всяк сюда входящий… — прошептала девушка и, судя по улыбке сопровождающей её женщины, та это слышала.  — Вообще-то, служить у господина — большая честь. Думаю, ты и сама скоро это поймёшь. Меня зовут Горгира, а как твоё имя?  — Джиллиан, — ответила девушка, оставив мысли о её чувствах по поводу этой чести при себе.  — Рада познакомиться с тобой, Джиллиан. Пойдём, я покажу тебе, что и как здесь, — сказала Горгира, и девушка не смогла скрыть своего любопытства, ведь не каждый день ходишь на экскурсии по дворцу живого бога. Изнутри убранство дворца тоже впечатляло. Стены коридоров сверкали серебристо-белыми цветами, на многих поверхностях висели фрески, изображавшие греческую историю, а иногда просто очень красивые пейзажи. В изящных нишах стояли вазы, статуэтки из терракоты или слоновой кости. Меблировка только из натурального дерева, инкрустирована бесчисленными чёрными камнями. Жилые помещения, наоборот, задрапированны тяжелыми тканями от самого потолка. Судя по этим драпировкам, дворец делился на четыре части: вишнёвую, оливковую, сапфировую и серебристую. В центре же, под куполом находился атриум. В него можно было попасть из любой части дома. Бассейн, выложенный драгоценными камнями, как плиткой. Несколько беседок; одна полностью оплетённая плющом, другая, утопающая в прекрасных и ароматных цветах, третья, спрятанная в тени фруктовых деревьев. И Джиллиан не знала, как это получалось, но в атриуме было солнце. От прозрачного купола шли солнечные лучи, было тепло и приятно. Девушка только сейчас осознала, что пока она моталась в компании гарпий по Тартару, светила она не видела, хотя всё было видно.  — Сможешь прийти сюда, как будет свободное время. А теперь тебя надо устроить, — прервала Горгира любование атриумом. — Скажи мне, какая часть дворца больше по нраву?  — Что, я могу выбрать любую? Я поселюсь во дворце? — Зеленоглазая девушка недоверчиво смотрела на свою спутницу.  — Да, я собираюсь поселить тебя во дворце. Комнат у нас много, а вот полноценных жителей — не очень. Да и кто может мне запретить? Всеми вопросами, касающимися дворца, занимаюсь я.  — Но Аид… На вряд ли он думал, что я поселюсь тут, — ещё раз попыталась возразить пораженная девушка.  — А где, по-твоему, ты должна жить, если собираешься служить Аиду? Нет, ну другое дело, если бы ты была бессмертной. Тогда могла бы поселиться практически в любом уголке Тартара, но как человеку, тебе будет спокойней под крышей дворца. Если бы повелитель не хотел твоего присутствия тут, уж он бы нашёл, куда тебя пристроить. — С этим высказыванием невозможно было спорить. В Тартаре всё принадлежало Аиду. Джиллиан выбрала оливковую часть дворца, и Горгира отвела новую жительницу в подходящие покои. Новое жильё ничуть не уступало по интерьеру другим частям дворца.  — Ведь это же музей, а не обычная жилая комната. — Девушка не представляла, как можно жить в подобных покоях.  — Спокойно, — ответила Горгира. — Я понимаю, что ты привыкла к бедности, но ты освоишься. Данное заявление ошеломило Джиллиан.  — С чего такой вывод, что я привыкла к бедности? Я достаточно обеспеченный человек. Конечно, ходить по драгоценностям не привыкла, но среди людей подобное не принято. — Сейчас девушка была олицетворением гордости и достоинства. Своей жизнью и всеми своими делами, и всеми своими приобретениями, всеми достижениями девушка гордилась.  — Ах, извини. Совсем забываю, что сейчас всё по-другому. Меня сбил с толку твой внешний вид. В наше время социальный статус мерялся одеждой: чем длиннее одежда, тем богаче и уважаемее человек, — пояснила хранительница дворца.  — Ну, если смотреть с этой точки зрения… — Джиллиан окинула взглядом длинную юбку своей спутницы. — У нас длина не так важна и не является показателем. Главное, чтобы одежда не мешала и не отвлекала во время работы.  — А татуировки какие имеют значения? В наше время татуировки были только у жрецов и рабов. А такой, как у тебя, я вообще никогда не видела. — Женщина с интересом разглядывала правую ногу недавно умершей девушки. Джиллиан с удовольствием покрутилась, давая разглядеть свою татуировку-подвязку. Золотисто-бежевая, с тенями и бантиком, её вполне можно было принять за реальный предмет гардероба. Девушка вспоминала, как долго и скрупулезно обдумывала рисунок, который хотела нанести на своё тело. Сердечки? Она не в детском саду. Собственные инициалы? То-то без них, она не знает собственное имя. Ангельские крылья? Так, она не блондинка.  — Да, моя татуировка имеет значение. Она обозначает силу, смелость и яркость моей натуры, — ответила девушка, касаясь рукой набитого рисунка.  — Нужно быть действительно смелой, чтобы вот так откровенно носить этот знак. Почему-то мне кажется, что мужчины от него в восторге.  — Главное, что я от него в восторге. Подстраиваться под запросы мужчин не в моих правилах. — Джиллиан и не отрицала, что мужчины часто бросали на эту часть сальные взгляды.  — Правильно, нечего под них подстраиваться. Но хорошо, что твою татуировку будет не особо видно. Наши мужчины к такому не привыкли, а сил, чтобы от них отбиться, у тебя нет. Хотя, если что, повелитель поставит их на место. — Казалось, что Горгиру это успокоило, зато в Джиллиан поднялась тревога.  — Мужчины? Какие ещё мужчины? Тут, что, есть живые?  — И живые, и парочка бессмертных. Они точно также работают на Аида, как будешь и ты. — На лице девушки застыло выражение недоумения. — Ну, например, мой сын Аскальф. Он здесь работает садовником.  — Так это он вырастил всю необыкновенную красоту, что растёт здесь? Но как? — девушка была поражена. Она решила, что растения — это просто божественное деяние. А оказалось, что всё это по-настоящему выращено.  — Аскальф у меня талантливый. С растениями ладит, как никто другой. Нет ничего, чтобы мой сынок не мог вырастить! — женщина была необычайно горда. — Надеюсь, вы поладите, здесь ему в основном не с кем пообщаться.  — Очень на это надеюсь. — Девушка могла представить, какого мальчику-подростку в условиях Тартара.  — Вот сейчас подберём тебе подходящую одежду и пойдём, я вас познакомлю. — Горгира прямо вся загорелась энтузиазмом. Зайдя во вторую комнату отданных Джиллиан покоев, оказавшейся спальней, женщина подвела Джиллиан к сундуку. Открыв его, Горгира стала копаться в нём, перебирая лежащие там ткани.  — Думаю, вот это подойдёт, — сказала она, вытаскивая два больших куска зеленой и жёлтой ткани. — Бери, надевай. Джиллиан в обалдении взяла мотки ткани.  — Это что?  — Как — что? Хитон. Цвета определённо твои, — довольно улыбалась Горгира.  — А чего-нибудь поменьше нет? Тут с десяток платьев сшить можно! — девушка с ужасом смотрела на ткань, которую с трудом удерживала в руках.  — Скажешь тоже, с десяток! Тут всего один хитон получится, как и мой. — Горгира явно не понимала, в чём проблема.  — Извини, Горгира, но современная мода шагнула далеко вперед и, боюсь, искусство облачения в хитон было утрачено. Мне нужно что-нибудь более комфортное и лёгкое в ношении, — сказала, возвращая ткани, Джиллиан.  — Ладно, сейчас посмотрю что-нибудь попроще. Но подумать только, девушка не умеет облачаться в хитон. — хранительница дворца снова склонилась над сундуком, что-то там выискивая. На сей раз были вытащены два куска ткани размером поменьше: асфальтово-фиолетовый и белый.  — А ничего другого нет? — эти куски уже не вызывали ужаса, но всё равно, как их носить девушка не знала. — Вот уж не знала, что после смерти может возникнуть проблема с гардеробом. Теперь я понимаю, почему в вашей стране были приняты столь пышные захоронения с кучей атрибутов. С помощью Горгиры девушка начала облачаться в непривычное одеяние, внимательно запоминая правильную последовательность. К своему удивлению, подойдя к зеркалу и подпоясывая хитон поясом под грудью, Джиллиан поняла, что наряд не такой уж и широкий. Обхватывающий лиф из-под серебристого с чернью пояса слегка расширялся, но удачная драпировка скорее подчёркивала её фигуру, чем скрывала. Длина тоже оказалась привычной, сантиметров на пять выше колена. Чем-то это одеяние напоминало Джиллиан греческий вариант платья бэби-долл. Она осталась довольна, хотя раньше никогда не одевалась в подобном стиле. Сочетание ярко-белого и асфальтово-фиолетового неожиданно удачно смотрелось на смугловатой, тронутой загаром коже.  — Так, а теперь волосы! — Горгира тоже была довольна получившимся образом. И Джиллиан подозревала, что не последнюю роль здесь сыграла спрятанная от глаз татуировка.  — А с волосами-то что?  — Волосы у тебя отличные. И думаю, что сейчас не время для причёсок, достаточно будет расчесать. Но на официальные мероприятия нужно убирать волосы и украшать.  — Хорошо, я запомню. — Джиллиан аккуратно расчёсывала свои смоляные пряди костяным гребнем, боясь поранится острыми зубцами. Наконец Джиллиан привела себя в подобающий вид и была готова к знакомству с Аскальфом.  — Аскальф, как и ты, живёт в оливковой части дворца, но застать его там можно только ночью. Он всё своё время проводит в саду, всячески его улучшая. Так что, если его надо найти, то сразу лучше идти туда, — рассказывала Горгира, выходя сквозь небольшую занавешенную нишу. Джиллиан удивилась, что чёрный ход был вот так открыт. В людском мире чёрные ходы запирались едва ли не лучше парадных дверей.  — А с другой стороны, не думаю, что какой-нибудь дурак задумает влезть в дворец подземного владыки, — решила Джиллиан. — Уж богам воровства бояться не нужно. Позади дворца было намного больше деревьев, скорее, это даже была роща. К счастью, потеряться в ней не было возможности, даже отойдя далеко. Ведь купол дворца возвышался и сверкал надо всем.  — Аскальф! Подойди сюда, сынок! — прокричала Горгира, устав искать своего сына. Джиллиан сомневалась, что на этих просторах её голос можно услышать, но, как оказалось, она ошибалась.  — Ну, что случилось, мама? — раздался голос за спиной девушки, и голос этот принадлежал не мальчику-подростку.  — Аскальф, я хочу познакомить тебя с нашей гостьей. Джиллиан, познакомься, это мой сын Аскальф, — сказала Горгира, когда девушка повернулась. — Аскальф, это Джиллиан. По рассказам Горгиры Джиллиан представляла одинокого мальчишку-подростка, увлечённого растениями. Реальность отличалась, очень. Перед ней стоял двадцатитрёхлетний накачанный загорелый парень-шатен с лёгким рыжим отливом волос. Симпатичное лицо с большими открытыми карими глазами.  — Рада познакомиться, Аскальф. — Джиллиан в обалдении уставилась на обнажённый торс парня-садовника.  — Здрасте, я тоже рад. — По открытому лицу было ясно, что это просто дань вежливости. Джиллиан перестала пялиться, подумав, как это выглядит со стороны. Она бросила взгляд на Горгиру, думая, что та сознательно ввела её в заблуждение насчёт сыночка. Но решила, что таково свойство всех родителей, считать своих детей едва ли не младенцами. Даже, если они ставосьмидесятипяти сантиметровые накаченные красавчики. Аскальф явно не проявлял к новой знакомой интереса. Парень теребил висящий на нём пояс с садовым инвентарём и явно хотел вернуться к прерванным садоводческим делам.  — Горгира рассказала мне, что ты занимаешься садом. Позволь выразить тебе своё восхищение, ты просто талант. — Джиллиан хотела наладить контакт с парнем, и при этом она не сказала ни слова неправды.  — Тебе понравился сад? — парень взглянул на неё.  — Очень. Никогда не видела столько потрясающих и идеальных цветов, — ответила девушка. После её ответа парень засиял, и Джиллиан решила, что в своей непосредственности он действительно как ребёнок.  — А что тебе больше понравилось? Анемоны, пионы, гвоздики, гванолы серебристые, примулы, тюльпаны, нарциссы, маки, маргаритки, ромашки, ирисы, гладиолусы, гиацинты, орхидеи, юнна, гибискус, каллистелионы, олеандры, лантеры, бусенвселлы, эониумы, розы, ипомеи, лантара камары, канны, стрелиции, каллы, рудбеки, дицентры, дендробиулы, франгипаны, гортензии, рододендроны? — по мере перечисления цветов Аскальф всё больше воодушевлялся.  — Постой, я тут едва ли половину знаю. Мне понравились все цветы, что я видела. Они все шикарны. Извини, я не могу тебе указать их по названиям. У меня самой дома только драцена росла. — Девушка до сих пор была ошеломлена количеством ботанических трудов юноши.  — О, здесь тоже драцены растут. Хочешь, я тебе покажу? Одну я даже до четырёх метров вырастил. А у тебя большая? — искренне поинтересовался Аскальф.  — Для квартиры, очень даже, примерно полтора метра, — и только сказав это, девушка осознала, что больше ей той драцены не видать, не пытаться вырастить ещё больше. Теперь её растение, скорее всего, будет на попечении её родителей. Улыбка сползла с лица Джиллиан. Только сейчас она осознала, что её родители, наверно, уже получили известие о её смерти. И теперь вместо встречи дочери с сувенирами, им предстоит получить её тело и организовать похороны. Её родителям предстоит решить, что делать с остатками от жизни дочери — счета, машина, вещи, компьютер, та же драцена. Им предстоит понять, что они больше никогда не встретятся… И это действительно никогда! Ведь Джиллиан умерла в Греции и они даже не смогут встретиться после смерти.  — Джиллиан, что с тобой? — как сквозь вату, услышала девушка обеспокоенный голос Горгиры.  — Да… Нет… Я позже посмотрю на твои драцены, Аскальф. А теперь, извините, я что-то немного устала. — Джиллиан чувствовала подступающие спазмы рыданий. — Я пойду отдохну. Девушка не стала ждать ответа своих новых знакомых. Развернувшись, она бросилась прочь. Истерика подступила, когда Джиллиан добралась до своей комнаты. Из её глаз вовсю текли слёзы. Никогда в жизни Джиллиан так не плакала. Осознание всех последствий своей смерти с головой накрыло её.  — Ненавижу это место! — выла в подушку отчаявшаяся девушка.