After all this time

Встретил в толпе на площади. Не узнал, равнодушно мазнул взглядом по лицу, проходя мимо. Остановился лишь на брошенное словесным снежком в спину: - Профессор! Холод между лопаток. И чувство невыносимой усталости – будто не было всех этих лет тщательно лелеемого покоя. Вроде бы и не скрывался особенно, знал, что найдут, если захотят. Но все равно горько от того, что прошлая жизнь не перестала преследовать. Зачем? Обернулся, всмотрелся внимательнее. Бывший ученик, рыжий, долговязый. В мятой клетчатой рубашке и тертых джинсах, с рюкзаком на плече и массивным пленочным фотоаппаратом на шее – типичный турист, каких здесь тысячи. Только вряд ли он случайно здесь оказался и окликнул своего старого преподавателя, чтобы пригласить его пропустить по стаканчику… Хотя принудительной экстрадицией и кандалами тоже не пахло – не так бы тогда встретились. Пусть и не следил за новостями, но по старой привычке собирал обрывки долетающей информации. По большей части знал, кто как устроился. Этого гриффиндорца будто сделали, чтобы направо и налево причинять добро и справедливость. Должно быть, родители им гордятся. Пришелец из прошлого подошел ближе, сокращая расстояние. - Не уделите мне пару минут, профессор? Мне нужно поговорить с вами наедине, если это возможно. Для этого горластого петуха прямо таки вопиющая вежливость. Видимо, сильно прижало. И можно послать к чертям, разумеется. Перед уходом в небытие рассчитался со всеми долгами сполна, предъявить нечего. Но любопытство скребет драной кошкой – что могло заставить прийти, да еще так расшаркиваться? Рыжий делает еще шаг навстречу, говорит совсем тихо: - Это касается Драко. И против воли голова склоняется, давая согласие. Не из-за имени крестника, ввернутого для убедительности. А из-за того, каким голосом мракоборец его произнес. - Следуйте за мной… *** В заваленной книгами квартирке гриффиндорец смотрится дико и странно. Слишком массивный и высокий для косых стен мансарды – раньше, помнится, макушка едва над партой виднелась, а теперь выше профессора на целую голову. Интересно, есть ли у него дети? Помнится, его семейство отличалось поразительной плодовитостью… Мракоборец ненавязчиво и быстро осматривается, чувствуется практика. Достает палочку, спрашивает позволения и, едва дожидаясь согласия, тщательно выставляет защиту – от постороннего вмешательства и чужих ушей. Чтобы не беспокоили. Только потом подходит к окну, присвистывает на открывающийся вид и берется за камеру. Делает пару снимков и в ответ на вопросительный взгляд поясняет: - Это для отца, в его коллекцию маггловских фотографий. Только ему в голову могло прийти собирать картины, которые не движутся. - Ближе к делу, Уизли. Не предлагая ни присесть, ни чая. Квартира вообще не очень приспособлена для приема гостей, большая часть предметов быта в единственном экземпляре. Чашка. Кресло. Узкая койка со смятой постелью, торопливо прикрытая покрывалом. Гриффиндорец решает проблему по-своему, садится на подоконник. В свете низкого вечернего солнца хорошо видны его крепкие руки, усыпанные крупными веснушками, похожими на брызги охры. Лицо, наоборот, в тени. Говорит быстро, торопливо, с головой выдавая свое беспокойство: - Драко в последнее время скверно себя чувствует. Мы с ним в паре работаем, вы, наверное, знаете… Нет? Да, Малфой мракоборец. Мой напарник. Больше трех лет уже. О том, куда подался крестник, профессор был в курсе. Желание истерически-утопическое, как и многие его прежние затеи. Однако, надо же, хватило упрямства, не бросил. Даже несмотря на то, какой компаньон достался. А теперь что, опять вляпался? Кого еще прикажете убить, чтобы его вытащить? - Он работает без палочки. Ему суд вынес официальный запрет на ношение. Он не отчаивается, относится к этому статусу даже с какой-то гордостью… Черт, да о чем это я, Малфои ко всему относятся с гордостью. Из-за такого колдовства у него и… проблемы. Знаю, Вы тоже владеете беспалочковой магией. Гарри говорил. Но он никогда не рассказывал, что вы из-за этого… ну, мерзли. - Мерз? – Стоять устал. Сел в кресло, сложил пальцы пирамидкой. Сосредоточился, пытаясь вычленить хоть что-то толковое из беспорядочного потока слов. - Когда Драко… выкладывается, он мерзнет. Запросто может заработать гипотермию. Волдыри, пальцы-уши обмороженные. Все говорю ему, что однажды нос отвалится, как у… - Мракоборец оборвал себя, не досказав неуместную шуточку. Опасливо уставился, но, не встретив неодобрения, продолжал, – А в последнее время его кровью рвет. С каждым разом все сильнее. - Так отвели бы его в больницу, Уизли. Зачем ко мне-то явились? – Профессор разводит ладонями в воздухе, демонстрируя недоуменное равнодушие. - Не хочет он! – Гриффиндорец сердито пристукнул кулаком по подоконнику, - Думаете, я его не уговаривал? Да я даже силой тащил! Смылся, хорек, будь он не ладен. Медики из Мунго не успели даже толком разобраться, что с ним… Посоветовали только не перегружаться, чтобы не усугублять. А он все лезет в самое пекло… У него ведь ничего нет, кроме этой работы, понимаете? Видимо, за эти годы действительно многое изменилось, потому что даже «хорек» в устах Уизли звучало совсем беззлобно. Не говоря уже о том, к кому он решился прийти за помощью. Пусть злобный зельевар и оправдан посмертно, даже зная истину, нелегко переступить через многолетний страх и ненависть. Это профессор по себе знал. - Я не стал бы вас беспокоить, будь хоть какой-то шанс решить проблему иначе, - гриффиндорец снова оборвал себя, поняв, как грубо прозвучало. Заговорил, уже тщательнее выбирая выражения, - Драко не ляжет в больницу. Да и врачи признались, что не сталкивались раньше ни с чем подобным. Не проклятье, не чары… Нигде ничего об этом не написано, все перерыли. Гермиона предположила, что болезнь Драко как-то связана с аккумуляцией и расходом энергии. У беспалочников ведь все иначе происходит. Тогда Гарри и посоветовал найти вас. Вы же тоже такой. И для Люпина зелье варили, чтобы он… легче переносил свое состояние. Вашего изобретения варево, верно? Можете сделать что-нибудь подобное для Драко? Итак, Поттер в курсе, что Нагайна плохо постаралась. Интересно, давно ли он знает? Если информация есть у этих двоих, то осведомленность всего остального магического сообщества – лишь вопрос времени. И попрутся толпами сводить счеты, винить в смертях и неисполненных клятвах… Пора переезжать, и подальше. На Аляске должно быть неплохо. Тихо. - Я ведь не за просто так прошу вас, профессор, - рыжий подался вперед, ловя взгляд и жадно всматриваясь, - Я знаю, что вы и так многое сделали для Драко и для всех… Поэтому прошу об услуге. Мне лично. И обязуюсь выполнить любую вашу просьбу в ответ. Все, что в моих силах. Пошла игра другого порядка. Гриффиндорец жонглирует словами, как драгоценными сферами из тончайшего стекла. Не дает подловить. Не похоже на обычный восторженный, бессвязный треп, свойственный их братии. Похоже, с возрастом понял, что далеко не все готовы сломя голову нестись на помощь, едва где запахнет жареным. Даже льстить пытается, грубовато играя на самолюбии. Приятно видеть, что общение с Малфоем для него даром не проходит. - А что вы можете предложить мне в обмен на лекарство, Уизли? – подушечки профессорских пальцев постукивают друг о друга, смыкаясь и размыкаясь, будто жабры хищной рыбы, выжидающей жертву, - И какие дадите гарантии? Легко наплести с три короба, но не пойдете ли вы на попятный, когда придет время исполнять обещание? Гриффиндорец нахохлился, явно задетый предположением о недобросовестности. Встал с подоконника, прошел по комнате, неприятно мельтеша, провоцируя и без того зреющую мигрень. Покачался на пятках, пробуя, как скрипят полы. Наклонился к полке с книгами, читая названия на корешках. Ответил спокойно, не оборачиваясь: - Только вы мне можете сказать, чего хотите, профессор. Я не министр магии, звезд с неба не хватаю. Но действительно сделаю все возможное, чтобы Драко поправился. Так что назовите свою цену. А что касается гарантий… Я дам вам слово. Предложил бы магическую клятву, да вряд ли вы согласитесь… Смех рыжего мракоборца легкий и теплый, но камнем ложится на душу. И на самом деле выбор не так уж велик – угробится ведь мальчишка. Выросли уже, впору своих детей строгать. Настало их время, им творить историю… Победа-то за ними осталась, хоть и было на нее столько положено. Жертвой больше-меньше, какая разница. Видимо, до гроба придется спасать-выручать-вытягивать… И даже из него. В какой-то степени это греет. А попытка провернуть «взрослую» сделку забавляет. Сам в ярмо суется, пусть и со всей осторожностью. Так пусть отдувается. Слово гриффиндорца рекомендация пусть и весьма сомнительная, большего с него все равно не взять. Жаль только, что не получается лезть под кровать с достоинством. Профессор выволок саквояж на свет, поставил на кровать, нырнул в нутро. Выложил палочку, пачку фотографий, завернутых в тонкий пергамент, пару старых газет… Добрался до дна, отыскал деревянный футляр. Развинтил, вытряхнул с полдюжины листов пергамента, исписанных убористым почерком. Не удержался, когда уходил – прихватил с собой рукописи самых ценных рецептов. И помнит-то все наизусть, но, стыдно признать, маггловской ручкой пишет криво и медленно. А Уизли диктовать последовательноcть, так обязательно что-то напутает. Быть тогда Драко Малфою безносым, если не хуже. Выбрал нужный лист, сложил пополам, помахал в воздухе. - Только не делайте сами, дайте Грейнджер. В мракоборцы вы как-то затесались, но вряд ли вам можно доверить хоть чай к завтраку заваривать. Гриффиндорец смотрит на лист жадно, как на манну небесную, но все еще не решается протянуть руку в мышеловку. Ждет, когда профессор озвучит требования. Похвальная выдержка. - Ваш визит показал мне, что я не могу больше здесь задерживаться. Пришли вы – придут другие. Я собираюсь переехать. И в этот раз меня будет не так-то легко найти… От вас мне потребуется одно – не задавая вопросов и не выясняя источников передавать в Азкабан посылки. Каждую неделю, столько времени, сколько потребуется. Думаю, вам известны и адресат, и содержимое пакетов. Вы согласны на такие условия? Самому кажется глупым идея ставить очередную иллюзию свободы в зависимость от коробки шоколада и обещания Уизли. Так абсурдно, что тянет жрать карамель горстями и растить бороду. Но надо на что-то положиться, как и этому рыжему неучу. Мракоборец протягивает руку для рукопожатия, но в последний момент сомневается. - Как я узнаю, что это поможет? Можно съязвить в ответ, воззвать к логике, напомнить, кто к кому пришел... Но вместо этого профессор возвращается в свое кресло и, носками наступая на пятки, стягивает с ног туфли. Выставляя напоказ искалеченные, обмороженные ступни без пальцев. - Мне помогло. Сухо и просто, ставя точку в сомнениях. Мракоборец нервно сглатывает, переводит взгляд то на профессорские ноги, то на лист с рецептом, застывший в руке белым журавликом. И, наконец, решается. Широкая ладонь, пестрая, как перепелиное яйцо, сжимает цепкие пальцы зельевара. *** К следующей коробке шоколада кто-то приложил фотографию. Маггловский снимок, неподвижный, без подписи. Черепичные крыши до горизонта, колокольни и голуби…